то raison de plus220 не говорить ему.
Марья Васильевна.
Говори, не говори, он знает. И он один из тех людей твердых, даже холодных, но таких, которые раз полюбили, и полюбили той чистой…
Лиза.
Я прошу тебя не говорить мне про это. Муж мой может… одним словом: мне, больше чем когда-нибудь, хочется, нужно быть безупречной перед мужем, а говорить про то, про что ты говоришь, слушать это, мне стыдно, и я чувствую, что это дурно.
Марья Васильевна.
Ну, я очень жалею, что сказала тебе про это. Envisagez mes paroles comme non avenues,221 a я просто предлагаю тебе обратиться к Каренину, как к вашему общему хорошему знакомому, товарищу и другу Федора Васильевича.
Лиза.
Обратиться в чем?
Марья Васильевна.
Просить его съездить сыскать Федю и повлиять на него.
Лиза.
Почему он?
Марья Васильевна.
А, во-первых, потому, что он имеет больше всех на него влияние (звонок), и, во-вторых, потому, что он тут.
Лиза.
Ты думаешь, что он может найти и привезти его?
Марья Васильевна.
Я уверена.
[ЯВЛЕНИЕ V.]
Горничная (входит и докладывает).
Каренин, Виктор Иванович.
Марья Васильевна (к Лизе).
Лиза.
Проси. (К Марье Васильевне.) Ты проси его, а я сейчас пройду к себе. Я растрепана и глаза заплаканы.
Марья Васильевна.
Я поговорю с ним.
Лиза.
Не знаю, хорошо ли это.
(Уходит.)
[ЯВЛЕНИЕ VI.]
Марья Васильевна одна. Потом входит Каренин.
Каренин (оглядывается, здоровается).
А Лизавета Петровна?
Марья Васильевна.
Каренин.
Что же с Лизаветой Петровной? Что-нибудь серьезное?
Марья Васильевна.
И да, и нет. Я вам, как другу дома, скажу всё. J’y suis autorisée.222 Она расстроена и почти больна от Феди.
Каренин.
Марья Васильевна.
Да, вторые сутки его нет и, что хуже всего, деньги, которые он взял для выкупа серебра, 700 р., с ним — были, по крайней мере.
Каренин.
Ах, боже мой, боже мой! Ну и что же теперь?
Марья Васильевна.223
Лиза думает, что он у цыган, и думает, что если бы ему напомнить, остановить, он бы вернулся. Она, главное, хочет избавить его от раскаяния [?].
Каренин.
Как это на нее похоже. Среди страданий, причиняемых ей другим человеком, видеть только его страдания.
Марья Васильевна.
Я подала ей мысль просить вас поехать. Она несогласна на это.
Каренин.
Я, разумеется, буду только счастлив… (в это время входит Лиза) буду только счастлив, если могу служить вам. (Подходит и целует ее руку.)
ЯВЛЕНИЕ [VII.]
Лиза, Марья Васильевна, Каренин.
Лиза.
Я не хотела этого, но мне очень тяжело, а вы так добры.
Каренин.
Повторяю, что я счастлив, истинно был бы счастлив, если бы дело не было такое тяжелое для вас… что могу быть чем-нибудь и показать мою преданность. Дело же это, как мне сказала Марья Васильевна, близко и мне. Он мне тоже дорог, и я никогда не переставал любить его, а потому помочь ему для меня лично радость. Но простите меня. Это дело и для дела нужно знать все его условия. Что он? Где он? Что вы знаете. Скажите мне. И сейчас лечу и je tournerai ciel et terre224 и сделаю всё, всё, что могу.
Лиза.
Ах, как это больно! Как трудно.
Каренин.
Не торопитесь. (Берет альбом, смотрит.) Я слушаю.
Лиза.
Ну вот. Вы ведь знаете его. Это было еще до праздников, был такой период, и он так много истратил денег, что надо было занять, и мы заложили разные вещи.
Марья Васильевна.
То есть твои бриллианты.
Лиза.
Всё равно, чтò заложили. Но только на днях получили деньги, и он третьего дня поехал выкупать. Только что он выходит, навстречу этот ужасный Паша Афросимов.
Каренин.
Для меня вечная загадка, как такой тонкий, умный, поэтический человек, как Федя, может водиться с такими людьми, как этот Паша.
Лиза.
А вот водится, и этот ужасный Паша имеет на него влияние.
Каренин.
Удивительно.
Лиза.
Когда они встретились, я подумала, но что же я могла сделать. И так и вышло. К обеду нет, вечером нет. Наконец привозит извощик записку — пишет, чтоб я не беспокоилась, что он может быть поедет за город. И другой день, и третий, и его нет. Следы, которые мы имеем, это то, что няня узнала от извощика, что он у цыган.
Каренин.
Лиза.
Тысяча триста рублей. Но деньги — бог с ними. Я всего боюсь. Неужели вы поедете?
Каренин.
Сейчас, сию минуту. (Встает.) Если бы вы знали, как вы, ваше семейство близко мне. Прощайте. Во всяком случае извещу вас, нынче до которого часа?
Марья Васильевна.
Я буду у нее до часа. И до часа мы ждем вас.
Каренин.
Или завтра. (Целует руку, уходит.)
ЯВЛЕНИЕ [VІІІ.]
Лиза, Марья Васильевна.
Марья Васильевна.
Не понимаю, не понимаю, как страдать от человека, который меняет тебя на цыганок, и знать, что есть такой человек, как Анатолий Каренин — честный, благородный 30-летний ребенок, умный, твердый и весь отдавшийся тебе душой и телом, и отталкивать его. Ведь он любит тебя первой и единственной любовью.
Лиза.
Что же мне за дело.
Марья Васильевна.
Лиза, ты ведь любишь его.
Лиза (озлобленно).
Как ты можешь говорить этакие глупости, гадости. Я люблю Федю, и для меня нет других, как же я могу любить его.
Марья Васильевна.
Всё равно что сказать, что я люблю апельсины, как же я могу любить атлас. Я люблю и апельсины и атлас. Ты любишь его.
Лиза.
Маша, мы поссоримся, если ты будешь говорить это.
Марья Васильевна.
А я говорю, что любишь и хорошо делаешь.
Лиза (озлобленно).
Как ты можешь говорить такие гадости и пакости. И за что ты мучаешь меня. Мне и так тяжело. (Убегает в слезах.)
Марья Васильевна пожимает плечами и улыбается.
Занавес .
КАРТИНА 2-я
[ЯВЛЕНИЕ I.]
Комната у цыган. Хор поет цыганскую песню (Романс). Федя сидит у стола (на столе шампанское и стаканы). Паша на полу, два офицера и музыкант у стола записывает.
Федя (к музыканту).
Не запишешь, нельзя. Это степь, это десятый век, это не свобода, а воля. Живо, чавалы! (Вскакивает и делает выходку.)
Цыгане и одобрительно улыбаются и, продолжая петь, хлопают. Садится. Песня кончается.
Цыган.
Ай да Федор Васильевич, настоящий цыган.
Федя.
Матреша! Ночку. Хочу Ночку, хочу плакать. (Махает руками, плачет.) Ну что ваш Бетховен.
Теперь мою. (Поет в два голоса.)
Федя (подсаживается к Маше, облокачивает ей о плечо голову).
Это глупости — только портит впечатление.
Маша.
Что же, пускай поют. Что же, купите цветочков, а то дайте.
Федя.
И это отлично! Прямо, грубо, честно. (Вынимая из кармана штанов.) На, на. (Песня кончается.) Ну отдохните.
Цыгане, цыганки уходят, остаются парочки. Паша с Матрешой, офицер с Гашей, музыкант пишет, цыган перебирает вальс на гитаре.
И зачем может доходить человек до этого восторга, а не может продолжать его. Ах, хорошо! Хорошо тебе? Ну поцелуй.
[ЯВЛЕНИЕ II.]
Те же. Входит цыган.
Цыган (к Феде).
Вас барин спрашивает.
Федя.
Цыган.
Федя.
Ну что же, зови.
Цыган.
Просит вас одних. Чтоб вы вышли.
Федя.
Ладно. Да вы здесь оставайтесь. А наши уйдут.
Говор по-цыгански. Все уходят.
Ну и прекрасно. Передохните и потом всю пляску сначала, а потом спать. Зови.
[ЯВЛЕНИЕ III.]
Входит Каренин в шубе (оглядывается строго).
Федя.
А, Анатолий! Вот кого не ждал. Вот ты говоришь цыгане не музыка, спроси Кроля. Нет, вы спойте ему225 Ночку.
Каренин.
J’ai à vous parler sans témoins.226
Федя.
О чем? Говори. Это всё друзья. Снимай, снимай.
Каренин.
Je viens de chez vous. Votre femme m’a chargé.227
Федя.
Ну, уйдите, уйдите… (хмурится). Почему ты? И что ты?
Каренин.
Я ни за что бы не позволил себе вмешиваться в твое семейное дело.
Федя.
Я думаю — именно.
Каренин.
Да, да, но я приехал вечером и застал Лизавету Петровну больную, несчастную, а Марья Васильевна была там и она сделала, может быть, нескромность, сказав мне, но она сказала, и Лизавета Петровна просила меня. Я не мог отказать.
Федя (слушает молча, глядя ему в лицо).
Я все-таки не понимаю…
Каренин.
Послушай, Федя, тут дело не во мне и в тебе. Меня ты знаешь, я весь отдаюсь тебе. Если тебе неприятно мое вмешательство, прости меня (дрожащим голосом), дело не во мне и в тебе, а в ней. Она ужасно страдает. А ты любишь ее, ты добр — Федя, поедем.
Федя.
Ты лучше меня. Какой вздор. Лучше меня не трудно быть. Я негодяй, а ты хороший, хороший человек. Но что же делать? Что же делать? Ты видишь меня, какой я теперь. Как мне ехать к ней.
Каренин.
Так поедем ко мне. Заснешь.
Федя.
А завтра что? Как я приду к ней. Ах, какой я негодяй.
Каренин.
Все-таки поедем со мной.
Федя.
Сейчас не могу. Побудь здесь полчаса и потом поедем. Я обещал тут.
Каренин.
Как ты можешь что-нибудь ставить наравне с тем, что там, что она страдает.
Федя.
Ну, довольно. Не могу. Теперь. Если бы я тебя слушал, я бы у тебя же повесился. Теперь мне надо забыться. Я приеду, даю честное слово, через два часа я буду у тебя. Маша! (Входит цыганка.) Через два часа живого или мертвого отправьте меня к нему, Каренину, Тверской бульвар.
Маша.
Мы знаем.
Федя.
А теперь Лён (пьет). Ты послушай.
Цыгане сходятся и начинают петь, во время песни Каренин уходит.
[ЯВЛЕНИЕ IV.
Те же без Каренина.]
Федя.
Чудесно. Обходи с гитарой. (Оглядывается.) Удрал Каренин. Ну, чорт с ним. Обходи нас. (Кидает деньги.)
Цыгане разбредаются.
(Садится с Машей.) Ты знаешь, кто это?
Маша.
Слышала фамилию.
Федя.
Это превосходный человек. Он приезжал звать меня домой к жене. Она мучается. Она меня, дурака, всё любит, а я вот что делаю.
Маша.
Что же, это нехорошо. Надо к ней ехать. Надо ее пожалеть.
Федя.
Маша, ты пойми, как это бывает. Этот Каренин ее любил девушкой, и он лучше меня в сто раз, а она меня, дурака, полюбила.
Маша.
Любовь не спрашивается.
Федя.
А ты почем знаешь?
Маша.
Должно знаю.
Федя.
Ну, поцелуй меня. Чавалы. Еще «Лён» и тогда шабаш.
Начинают петь.
Ах, хорошо. Кабы только не просыпаться, так бы помереть.
Занавес .
ДЕЙСТВИЕ 2.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА.
Кн. Абрезков — 60-летний элегантный холостяк. Бритый с усами. Старый военный, с большим достоинством и грустью.
Ан[на] Дм[итриевна] Каренина — мать Виктòра, молодящаяся 50-летняя grande dame. Перебивает речь французскими словами.
Лиза.
Федя.
[КАРТИНА 1.]
Кабинет Анны Дмитриевны. Роскошно скромный, полон сувениров.
ЯВЛЕНИЕ I.
Анна Дмитриевна пишет письмо. [Входит] лакей.
Князь Сергей Дмитриевич.
Анна Дмитриевна.
Ну, разумеется. (Оборачивается и поправляется перед зеркалом).
ЯВЛЕНИЕ II.
Князь Абрезков (входя).
J’espère que je ne force pas la consigne.228 (Целует руку.)
Анна Дмитриевна.
Вы знаете, что vous êtes toujours le bienvenu.229 A теперь, нынче особенно.
Князь Абрезков.
Всё Викто̀р?
Анна Дмитриевна.
Ах, я начинаю отчаиваться. Il est ensorcelé, positivement ensorcelé.230 Я никогда не встречала в нем такой настойчивости, такого упрямства, такой безжалостности, равнодушия ко мне.
Князь Абрезков.
Но что же именно, как стоит дело?
Анна Дмитриевна.
Хочет жениться, муж дает развод, он идет на это, и вся эта грязь, адвокаты, вину на себя. Tout ça est dégoutant.231 И это он, Викто̀р, который так чуток на всё грязное. Это не отталкивает его. Я не понимаю.
Князь Абрезков.
Любит. Ах, если человек точно любит, тогда…
Анна Дмитриевна.
Да, но отчего же в наше время любовь могла быть любовью чистой, любовью дружбой, которая идет через всю жизнь. Такую любовь я понимаю, ценю.
Князь Абрезков.
Благодарствуйте, Анна (целуя ее руку). Что делать? Теперь новое поколение уж не может довольствоваться идеальными отношениями, la possession de l’âme ne leur suffit plus. Ils veulent posseder.232 Что делать. Но в чем же теперь дело?
Анна Дмитриевна.
Он настоял
