часов». 25 августа в «Настольном календаре» отмечено: «Плохо работал»; 26 августа: «Хорошо писал»; 27 августа: «Писал очень хорошо две главы»; 28 августа: «Порядочно писал».2543

После главы о Николае I следует вновь написанная глава XVII — выход отряда в набег, — для которой была использована редакция восьмая, называвшаяся «Воспоминания старого военного». Введен Бутлер, который сначала был Гороховым, а до Горохова — автором «Воспоминаний старого военного». О Бутлере сказано, что он был «перешедший из гвардии высокий красивый офицер» и «что он проигрался в карты в Петербурге». Таков и явившийся его прототипом Ф. Ф. Кутлер, описанный в «Воспоминаниях» Полторацкого и лично знакомый Толстому.2544

Однако образ Бутлера, каким он дан в окончательном тексте, был создан не сразу. Вначале Бутлер был наделен лишь положительными чертами. Отношения его к Марье Дмитриевне более чисты и поэтичны. Толстой сравнивает их с отношением Гринева к Маше в «Капитанской дочке» Пушкина, но такой образ был бы не типичен для кавказской офицерской среды, к которой принадлежал Бутлер, и Толстой, следуя своей реалистической манере, постепенно снижает образ Бутлера.

Материал для начала XVII главы Толстой мог найти в книге Зиссермана «История 80-го пехотного Кабардинского полка» (т. III, стр. 79), где приводится рассказ офицера Власова о походе его отряда.

При отделке XVII главы Толстой вставил деталь, не имевшуюся ни в одном из ее предыдущих вариантов: «Ротный мохнатый, серый Трезорка, точно начальник, закрутив хвост, с озабоченным видом бежал перед ротой Бутлера…»

Глава XVIII — разорение аула — новая глава, написана по личным воспоминаниям. В Дневнике Толстого от 28 февраля 1852 г.2545 отмечено его участие «в делах 17 и 19 числа», а в его формулярном списке: «17-го… истребление аулов… 25-го… лагерь у разоренного аула».2546 Глава написана в один прием, без помарок. Перечитывая впоследствии главу, Толстой усилил текст вставкой: «желание истребления», «как желание истребления крыс, ядовитых пауков и волков было таким же естественным чувством, как чувство самосохранения».

В основу главы XIX — приезд Хаджи-Мурата в крепость к Ивану Матвеевичу и Марье Дмитриевне — положен текст первых двух глав седьмой редакции. Переделывалась она два раза.

Глава XX — Шамиль — новая глава. Сыну Хаджи-Мурата, во всех прежних вариантах называвшемуся Вали-Магома, дано имя Юсуф. Глава исправлялась четыре раза. Главным материалом для нее послужила книга Е. А. Вердеревского «Плен у Шамиля».

Гл. XXI — отъезд Хаджи-Мурата из крепости. В основу положен текст главы III редакции восьмой.

24 августа 1902 г. Толстой получил письмо от В. В. Стасова о том, что сочинение Шильдера о Николае I, о котором он, очевидно, рассказывал Толстому во время своего пребывания в Ясной Поляне, еще не издано. Выписку же из «Камер-фурьерских журналов», а также «Воронцовский архив», биографию Воронцова и его переписку и кавказские карты Стасов обещал прислать в ближайшее время.

29 августа 1902 г. Толстой отметил в «Настольном календаре»: «Писал мало. Поправлял начало».2547 Толстой был занят в этот день главным образом исправлением начала произведения. 1 сентября 1902 г. записано: «Вчера поправил 1-ю главу. Нынче поправлял одну главу».2548

При исправлении внимание было обращено не столько на добавление художественных деталей, сколько на сокращение текста от излишних подробностей. Стилистическая правка свидетельствует о стремлении Толстого к предельному лаконизму и четкости фразы.

Для предстоящей работы над отложенной главой о Николае I Толстой решил, не дожидаясь ответа от вел. кн. Николая Михайловича, обратиться по вопросу о материалах и к другим лицам, в том числе через Буланже к находившемуся в Москве грузинскому писателю И. П. Накашидзе. Последний 30 августа 1902 г. писал Толстому: «Был я в Румянцевском музее, и там мы вместе с заведывающим библиотекой пересматривали всё, что есть о времени царствования Николая I и лично о нем. Все мелочи, разбросанные по разным книжкам «Русской старины», «Русского архива», «Исторического вестника» и т. д. Единственно цельный свод, это сочинение Lacroix, которое я вам прислал, к сожалению не пригодившееся вам. Мне посоветовали в Румянцевском музее, чтобы мы обратились в Петербургскую публичную библиотеку, что там может найтись больше материала, чем у них». Тогда же Накашидзе по поручению Толстого посетил в Москве редактора журнала «Русский архив» П. И. Бартенева, который в письме от 31 августа советовал Толстому «поглядеть в «Русской старине» «Записки барона Корфа», в «Русском архиве» «Письма Булгакова» и в особенности в большой биографии Паскевича».

Для главы XXII — проводы генерала Козловского — послужил материалом рассказ Полторацкого о прощальном обеде, данном в честь этого генерала. В главе говорится о Барятинском, с которым Толстой встречался в молодости. Упоминания об отношениях Барятинского с Марьей Васильевной основаны на толках, распространенных в 1850-х гг.2549 и, конечно, известных еще тогда Толстому.

В основу главы XXIII — Хаджи-Мурат в Нухе— положены тексты: 1) отвергнутой главы II редакции третьей от слов: «8 апреля 1852 г. вечером Хаджи-Мурат» до слов: «больше всего томила его»; 2) «Репья» от слов: «Вспоминал он про бал, на котором он присутствовал» до слов: «Сафедин вздрогнул и злобно улыбнулся, оскаля зубы. — Всё будет. Завтра»; 3) «Репья» от слов: «то ему живо представлялась его жена» до слов: «И какой ряд неудач». Песню о плененном соколе Толстой заимствовал из очерков своего брата H. Н. Толстого «Охота на Кавказе».2550

31 августа 1902 г. Толстой писал В. Г. Черткову: «Я здоров и всё пишу Хаджи Мурата — балуюсь. Довел до того же, до чего доведены Отец Сергий и др., но хочется отделывать. А многое требуется более важное, как мне кажется».

В первых числах сентября Толстой получил от В. В. Стасова обещанные книги о Николае I и его времени. С. А. Толстая писала Стасову 6 сентября: «Лев Николаевич получил книги и очень вас благодарит. Пишет он своего «Хаджи-Мурата» с большой энергией и усидчивостью».

10 сентября М. Л. Оболенская сообщала А. Б. Гольденвейзеру: «Хаджи-Мурат» всё растет, всё лучшает и очень радует. Красоты удивительные».

В основу главы XXIV — Хаджи-Мурат ночью перед побегом — положены тексты: 1) из редакции шестой — начало: «Два раза в своей жизни Хаджи-Мурат изменял хазавату», конец: «И теперь должно было разрешиться тем же»; из «Репья» от слов: «В ночь его отъезда» до слов: «и лестные слова старого князя»; 3) песни о Хамзате из «Сборника сведений о кавказских горцах»; 4) песня «Высохнет земля на могиле моей» из «Сборника сведений о кавказских горцах».

В основу главы XXV — привоз Каменевым головы Хаджи-Мурата — положен текст главы V редакции восьмой. Сцена привоза головы Хаджи-Мурата, еще до описания его смерти, впервые приведенная в «Репье» и повторенная в седьмой и восьмой редакциях, сохраняется. Глава переделывалась четыре раза.

11 сентября в «Настольном календаре» отмечено: «Писал конец — порядочно».2551 Это была XXVI глава, в основу которой положена последняя часть «Репья» — от слов: «было разрешено Хаджи-Мурату кататься верхом» кончая словами: «Ана! Ана! — проговорил Хаджи-Мурат», и пять строк из позднейшей прибавки к «Репью». Переделывалась шесть раз. Особенно упорно Толстой работал над описанием подробностей предсмертных минут Хаджи-Мурата. Основным материалом для этой главы послужила книга Зиссермана «Двадцать пять лет на Кавказе», ч. II, стр. 87—96.

11 же сентября 1902 г. Толстой написал четыре письма в связи с своей работой над «Хаджи-Муратом»: два письма В. В. Стасову, одно вел. кн. Николаю Михайловичу, одно П. И. Бартеневу. В первом письме Стасову, написанном утром, Толстой благодарил его за присланные книги и просил выслать еще X том «Актов кавказской археографической комиссии»,2552 во втором письме к нему, написанном вечером, просил не высылать X тома, так как он получит этот том от вел. кн. Николая Михайловича, от которого в этот же день было письмо о собирании им в Тифлисе нужных Толстому сведений при посредстве лучшего знатока кавказской старины и архивов Е. А. Вайденбаума, готового найти всё необходимое, при условии точного указания, по каким именно докладам и за какие годы требуются Толстому резолюции Николая I. Толстой тотчас отвечал великому князю: «Очень благодарен вам, дорогой Николай Михайлович, за сообщенные мне сведения. Это больше того, что я ожидал, и я буду очень, очень благодарен вам, если вы найдете возможным дать мне на время (короткое) доклады, донесения и резолюции государя, относящиеся к управлению Кавказом со времени назначения Воронцова и до 1852 года, а также и X том «Актов кавказской военно-архивной комиссии». Я бы бережно получил, прочел и возвратил их».2553 П. И. Бартеневу 11 сентября 1902 г. Толстой писал: «Спасибо за письмецо, любезный Петр Иванович. Мне нужен Ник. Павл. 1852 г. и его отношения к Воронцову во время его наместничества на Кавказе. Нет ли этого в архиве Воронцова. У меня есть письмо Воронцова к Чернышеву о Хаджи-Мурате в русском переводе, а писаны они были по французски. Где бы их достать в оригинале».2554

Вопреки предположению Толстого, отмеченному в «Настольном календаре» 11 сентября 1902 г. о том, что он писал «конец», работа продолжалась и после этого. 12 сентября: «писал порядочно»; 14 сентября: «писал очень хорошо». Удовлетворение работой теперь всё время не оставляет Толстого. 15 сентября: «Писал порядочно»; 18 сентября: «Писал порядочно. Кончил»; 19 сентября: «Писал порядочно. Кончаю».2555 21 сентября Толстой проставил на рукописи дату окончания произведения: «21 сентября 1902 г. Ясн. Пол.».

В этот же день H. Л. Оболенский сообщал В. Г. Черткову: «Лев Николаевич говорит, что окончил «Хаджи-Мурата», и просит нас заняться перепиской его, внимательно замечая то, что еще требует исправления».

Несмотря на то, что на рукописи уже стояла дата окончания, работа не приостановилась. В «Настольном календаре» 22 сентября 1902 г. отмечено: «поправлял Хаджи Мурата».2556 22-го же сентября 1902 г. Ясную Поляну посетил П. А. Сергеенко. В его дневнике записано: «Рассказывает, что кончил сегодня «Хаджи-Мурата». Я говорю: «Вы, конечно, говорите им что-нибудь?» — «Нет, представьте, меня увлекла чисто художественная сторона». И, вспоминая что-то в своем «Хаджи-Мурате», просит меня сказать в Москве редактору «Русского архива» Бартеневу, чтобы прислал ему старые №№ журнала, где есть о Ермолове и Воронцове. В «Хаджи-Мурате» выставлены Воронцов и Николай I. Эти главы только и могут представить затруднения для напечатания в России… Как он заботится о материалах для «Хаджи-Мурата». В то время П. А. Сергеенко нового произведения Толстого еще не читал, так что соображение о «затруднении» напечатания глав о Николае высказано ему Толстым и свидетельствует, что решение Толстого не опубликовывать повесть при жизни тогда несколько поколебалось.

Считая работу законченной, Толстой, однако, еще 23 сентября 1902 г. отметил в Дневнике: «Всё поправлял Хаджи Мурата».2557 Это — последняя дата работы над повестью, длившейся 49 дней (с