государство, обдумывать средства удержанія въ покорности раздѣленной Польши, покоренныхъ Буровъ, Индусовъ и т. п.

* № 4

При правительственномъ правленіи появляется вездѣ, гдѣ оно было введено, тотъ классъ людей, который называется буржуазіей, т. е. людей, которые подъ покровительствомъ насилия власти самыми разнообразными средствами захватываютъ власть надъ народомъ. Средства эти самыя разнообразныя: в прямое участіе въ правленіи, и землевладѣніе, и судъ, и преподаваніе наукъ, и исполненіе религіозныхъ обрядовъ, и торговля, и театры, и денежныя операціи, и медицина, и моды, и адвокатство, и журналистика, и печать, и искусства, и многія другія профессіи служатъ средствомъ97 освобожденія себя отъ тяжелаго труда вырабатыванія предметовъ первыхъ потребностей.

* № 5.

Вотъ тутъ то, въ отвѣтахъ на этотъ вопросъ, и проявляется то совершенно вѣрно опредѣленное Хомяковымъ различіе между восточными и западными народами. Восточные народы: Китай, Индія, Персія, Турція, Россія, дорожа больше своимъ досугомъ и внутренней духовной жизнью, чѣмъ внѣшнимъ политическимъ благоустройствомъ, допускали и допускаютъ большую степень злоупотребленій власти, не свергая ее. Народы же западные, дорожа преимущественно матерьяльными благами міра и потому своимъ внѣшнимъ благоустройствомъ, были скорѣе склонны, при дошедшихъ до извѣстной степени злоупотребленіяхъ власти, свергать ее и устанавливать новую. Такъ это происходило и въ Римѣ и во всѣхъ наслѣдовавшихъ ему государствахъ.

* № 6.

Но и это мнимое участіе всего народа въ управленіи не измѣнило положенія трудящагося народа. Устройство выборовъ отъ всего народа, отъ трудящихся, далекихъ отъ политическихъ вопросовъ массъ, составляетъ такую трудность, что народное участіе въ этихъ государствахъ служить только средствомъ перехода такой же, какъ прежде, власти немногихъ надъ многими съ однихъ лицъ на другихъ. Такъ что въ действительности и въ этихъ государствахъ, во Франціи и Соединенныхъ Штатахъ, народъ, какъ и прежде, находится въ рабствѣ если не у прежнихъ Императоровъ, королей, лордовъ и князей, то у такихъ же немногихъ ловкихъ людей, захватывающихъ власть правительственную или денежную.

* № 7.

Остается одно спасеніе отъ сознанія неизбѣжнаго приближенія къ погибели, едва ли не болѣе слѣпое, чѣмъ вѣрованія церковныя, въ соціализмъ, въ то, что когда то, а можетъ быть очень скоро, какъ-то посредствомъ насилія, а можетъ быть и какъ то само собой установится жизнь, при которой всѣ люди будутъ какъ то, чѣмъ то принуждены отказаться отъ всего того, чѣмъ они живутъ теперь, и всѣ будутъ вмѣстѣ работать все, что имъ нужно, и всѣмъ равно пользоваться.

Но и это вѣрованіе уже начинаетъ разрушаться, и люди видятъ, что все это нужно только затѣмъ, чтобы отводить глаза людей отъ той пропасти, къ которой они неудержимо стремятся

* № 8.

Ноги, переходя въ туловище, становятся все тоньше и тоньше, туловище все тяжелѣе и тяжелѣе. Продолжаться такъ не можетъ. Предѣлъ этого перехода долженъ быть. Туловище должно завалиться, когда нечему будетъ держать его. И люди западнаго міра чувствуютъ его. Но инерція начатаго движенія такъ велика, что они не могутъ остановиться. До времени они практически спасаются отъ сознанія неизбѣжности погибели при продолженіи такой жизни тѣмъ, что, соперничая другъ съ другомъ, все дальше и дальше закидываютъ обманомъ и насиліемъ свои поработительныя сѣти на людей, живущихъ еще разумной, трудовой жизнью во всѣхъ частяхъ свѣта, торговлей, промышленностью, колоніями и теоретически спасаются отъ сознанія безумія своей дѣятельности ученіемъ социализма, обѣщающимъ въ неопредѣленномъ будущемъ великія блага, которыя будутъ достигнуты полнымъ порабощеніемъ человѣка какою то благодѣтельной силой, которая будетъ свободной отъ свойственныхъ всякой власти свойствъ.

Но несмотря на это, люди запада уже начинаютъ видѣть обманчивость этихъ обоихъ средствъ спасенія. Съ одной стороны, предѣлъ захватовъ чужихъ земель уже виденъ. Кромѣ того, колоніи, т. е. рабы, начинаютъ иди возмущаться или переходить на сторону туловища. Съ другой стороны, мыльный пузырь соціализма, казавшійся столь величественнымъ среди духовной пустоты жизни, уже лопнулъ, и самые недальновидные люди усматриваютъ его источникъ и неисполнимость и въ случай исполненія вытекающее изъ него ужасающее рабство, подобнаго котораго еще нигдѣ, никогда не испытывали люди.

* № 9.

Но рынки переполнены, предметовъ произведено столько, что ихъ дъвать некуда, и, что хуже воего, сами потребители — восточные народы Японіи, Китая, Индіи — начинаютъ дѣлать тѣ же самые предметы, такъ что скоро некого будетъ развращать и обманывать, и приготовленія къ войнамъ подъ вліяніемъ угрозы сосѣдей, какъ это и не можетъ быть иначе, все увеличиваются и увеличиваются, и увеличеніе это не можетъ остановиться у западныхъ народовъ, но народы эти такъ отстали отъ естественной, разумной формы жизни, кормленія себя своими трудами на своей землѣ, такъ привыкли къ безумной, безполезной, вредной, разслабляющей роскоши, комфорту, что и имъ кажется, что жизнь не можетъ быть другою, какъ та, которую они ведутъ и которая состоить въ томъ, чтобы изуродовать ту часть земли, на которой они живутъ, превративъ ее въ адъ, какъ въ Англіи, Бельгіи и другихъ, и какъ можно больше, и какъ можно скорѣе, и какъ можно искуснѣе дѣлать ненужные и вредные предметы роскоши и развращать ими людей еще неиспорченныхъ и живущихъ своими трудами. Но не говоря уже о безнравственности98 такой жизни,99 самый этотъ способъ существованія становится очевидно недостаточнымъ: народы восточные, первая Японія, начинаютъ понимать, на чемъ основана эксплоатація ихъ сосѣдей, выучившись дѣлать машины и работать такъ, чтобы востокъ не нуждался болѣе въ товарахъ западныхъ народовъ, и очень скоро выучились строить пушки и корабли и управлять ими такъ, чтобы дать отпоръ силою тѣмъ, которые захотятъ поработить ихъ.

* № 10.

Русскому земледѣльческому народу не нужно ни рынковъ, ни подоходныхъ налоговъ, ни обобществленія труда и фабрикъ, ни захватовъ чужихъ земель, ни свободъ собраній, слова, прессы, нужно только одно — земля и свободный доступъ къ землѣ, то самое, чего не даетъ своимъ представителямъ ни одно представительное правительство.

*№ 11.

Есть люди въ Россіи среди достаточнаго класса, которые полагаютъ, что въ этомъ самомъ состоитъ теперь призваніе России и что лучшее, что могутъ теперь сдѣлать русскіе люди, это то, чтобы устроить у себя въ Россіи то самое правленіе, которое существуетъ теперь въ передовыхъ Европейскихъ государствахъ: сдѣлать сначала революцію съ клубами, рѣчами, убійствами, потомъ парламентъ съ интерпеляціями, адресами, бурными рѣчами и манифестаціями, и тогда будетъ то самое, что долженъ сдѣлать русскій народъ въ настоящую минуту.

Это уже и начали дѣлать. И все это, и революція и парламентъ, — все издалека похоже на европейское, какъ натыканныя березки въ Троицынъ день похожи на лѣсъ, но все это безъ кореньевъ, и было бы смѣшно, если бы не было такъ ужасно легкомысленно и глупо въ такую важную минуту для русскаго народа.

* № 12.

Мы, русскіе, находимся совершенно въ другихъ условіяхъ; вся прошедшая исторія наша была другая, и намъ теперь слѣдовать тому, что дѣлается въ Европѣ, все равно, что людямъ, стоящимъ еще на сухомъ берегу, лѣзть въ то болото, въ которомъ по поясъ сидятъ тѣ, которые шли впереди насъ. Не говоря уже о томъ, что можетъ быть много путей помимо того, который ведетъ черезъ болото, и надо искать ихъ, казалось бы, нельзя не остановиться передъ тѣмъ тяжелымъ положеніемъ, въ которомъ находятся Европейскіе народы, и не подумать своими усиліями, а не подражая чужимъ, о томъ, что намъ, поставленнымъ въ такія особенныя условія, свойственно дѣлать. Имѣемъ ли право, видя все то, что дѣлается въ Европѣ, видя тѣ результаты, къ которымъ привела европейскіе народы ихъ деятельность, имѣемъ ли мы право въ такой важный моментъ для жизни русскаго народа избирать дѣятельность, послъдствія которой уже совершенно очевидны намъ?

* № 13.

<Что же дѣлать русскому народу? Причина страданій русскаго народа: его обезземеленіе, тяжелыя подати, солдатчина и теперешнія смуты, причина всѣхъ этихъ страданій — власть. Кто удерживаетъ землю за большими собственниками, не работающими на ней? Власть, правительство. Кто отбираетъ людей отъ семей, развращая ихъ и научая убійству, и посылаетъ ихъ на бойню? Кто теперь сажаетъ въ тюрьмы, стрѣляетъ, бьетъ народъ, казнить людей? Все та же власть. Кто среди западныхъ народовъ накладываетъ подати на трудящихся, поддерживаетъ монополіи богачей, удерживаетъ за неработающими право на собственность земли, лишаетъ ея рабочій народъ, содержитъ войска и, развращая ихъ, посылаетъ на грабежи и убійства? Все та же, хотя и иначе организованная власть, чѣмъ у восточныхъ народовъ.>

* № 14.

<Попытки уничтоженія вреда власти посредствомъ распространенія ея можно сравнить съ попытками скрыть бѣлую нитку просторно нанизанными на ней бусами: можно сдвинуть всѣ бусы вмѣстѣ, и тогда будетъ видна бо́льшая часть нитки. Это деспотическая власть. Можно раздвинуть бусы по всей ниткѣ, оставляя промежутки нитки. Это будетъ разнаго рода ограниченная власть. Но какъ не передвигай бусы, количество непокрытой бусами нитки будетъ всегда одно и то же. То же и съ властью.>

* № 15.

Мы такъ привыкли къ власти и къ повиновенію власти, что не можемъ представить себѣ жизни безъ власти. Говоря о власти, всегда подъ властью подразумѣвали власть насильническую, не дѣлая различія между властью свободно признаваемой, властью духовной, безъ которой никогда не жило и не можетъ жить человѣчество, и властью насильнической, которой люди подчиняются изъ страха страданій или смерти. Власть первая есть власть болѣе разумнаго существа надъ менѣе разумньмъ, признающимъ разумность перваго. Это власть родителей надъ малыми дѣтьми, Христа надъ учениками, всякаго добровольно признаннаго руководителя надъ людьми добровольно подчиняющимися ему. Вторая власть — это власть покорителя, угрожающаго казнями и убійствами зa неповиновеніе.

Дѣйствія властвующаго духовно и дѣйствія властвующаго силою совершенно различны: одинъ дѣйствуетъ добротой, разумомъ, другой обратнымъ: жестокостью, насиліемъ, казнями. Отношеніе же повинующагося одно и тоже какъ къ первому, такъ и къ второму, повинуются и тому и другому одинаково, исполняютъ то, что ему предписываютъ какъ тотъ, такъ и другой. И вотъ въ этомъ то смѣшеніи той и другой власти источникъ заблужденія о томъ, что люди не могутъ жить безъ насильнической власти. Люди не могутъ жить безъ власти духовной, такой, которой они добровольно подчиняются, но нетолько могутъ жить безъ власти насильнической, но подчиненіе насильнической власти есть причина нетолько великихъ бѣдствій, но и всякаго развращенія, которому подвергаются люди.

* № 16.

Но скажутъ: это общія мѣста, скажутъ: что же, по вашему мнѣнію, дѣлать теперь русскому народу?

Постараюсь отвѣтить на этотъ вопросъ, впередъ оговариваясь, что если мое предположеніе о томъ, что именно долженъ теперь дѣлать русскій народъ, можетъ быть не вѣрно, все таки остается несомнѣннымъ то, что русскій народъ переживаетъ теперь тотъ моментъ, когда ему неизбежно необходимо измѣнить свое отношеніе къ власти, и что это отношеніе можетъ быть измѣнено только въ смысле прекращенія повиновенія какой бы то ни было власти.

Отвечая на вопросъ о томъ, что именно дѣлать теперь русскому народу, я долженъ имѣть въ виду хотя и очень несоразмерный по