что дѣлается теперь подъ видомъ служенія его благу всѣми этими волнующимися людьми? Что бы онъ подумалъ, если бы онъ услыхалъ всѣ эти разсужденія о томъ, какія для его блага приняты рѣшенія на съѣздѣ журналистовъ и врачей, какъ для правильной церковной жизни народа нужно возстановленіе выборнаго начала и патріархата, какъ составилась новая партія истинно русскихъ людей, какъ известный деятель A. сдѣлалъ несколько шаговъ впередъ, а другой, столь же знаменитый дѣятель, нѣсколько шаговъ влѣво, какъ «Московскія ведомости» идутъ рука объ руку съ соціаль-демократами и какъ въ Горемыкинской комиссіи решено, что для возстановленія поколебленнаго крестьянскаго быта необходимо позаботиться о размежеваніи, — чтобы подумалъ и сказалъ бы настоящій, работающій человѣкъ изъ народа, который прочелъ бы все это?

«Что же имъ больше дѣлать, сказалъ бы такой человѣкъ, одно слово: господа», однимъ этимъ обычнымъ, многосодержательнымъ, снисходительнымъ, презрительнымъ словомъ опредѣливъ всю эту дѣтскую, но только не дѣтски-невинную, самоувѣренную, озабоченную деятельность, вызываемую не нуждой, не серьезной мыслью, нравственными требованіями, а только избыткомъ тѣлеснаго удовлетворенія и праздности.

Такъ бы добродушно, насмешливо, я думаю, отнесся человѣкъ изъ народа къ людямъ, занимающимся такими разсужденіями. Но если бы онъ понялъ, что эти самыя разсужденія были причиной всѣхъ тѣхъ стачекъ, бунтовъ, разгромовъ, казней, стрѣльбы солдатъ по народу и всѣхъ тѣхъ неперестающихзь убійствъ, которыя совершаются теперь во всѣхъ концахъ Россіи, и, главное, того озвѣренія, которое охватило нѣкоторую часть русскаго населенія, онъ, вероятно, уже не снисходительно, не насмешливо отнесся бы къ этимъ господамъ, а съ омерзеніемъ и ужасомъ отвернулся бы отъ нихъ и отрекся бы отъ всякой солидарности съ ними.

* № 10.
<И вотъ эти то самые паразиты, оправдывающіеся всѣ, отъ царя до ветеринара, тѣмъ, что они служатъ народу, придумываютъ для народа всѣ возможныя блага, но только не говоря о томъ одномъ, что одно нужно русскому рабочему народу, о чемъ онъ не переставая говорить и думаетъ, отъ недостатка чего онъ постоянно страдаетъ, вырождается и вымираетъ (о томъ, что земля должна быть общей). Если и говорятъ объ этомъ, то въ томъ смыслѣ, что это не главное, второстепенное, даже очень несущественное дѣло и что надо многое другое сдѣлать, прежде чѣмь, между прочимъ, заняться и этимъ дѣломъ. А если и заняться этимъ дѣломъ, то совсемъ не такъ, какъ хочетъ народъ, а такъ, чтобы не нарушилось теченіе той пріятной жизни, которую ведутъ всѣ эти люди, озабоченные благомъ невѣжественнаго и не понимающаго своихъ интересовъ народа.>

*№ 11.

Русскій народъ не переставая проситъ одного: чтобы переставали позволять тѣмъ, кто не работаетъ на землѣ, отнимать ее у тѣхъ, кто кормится съ нея.

«Это онъ говоритъ отъ своей глупости и отъ своего необразованія, — отвѣчаетъ на это человѣкъ, живущій трудами народа и озабоченный его благомъ. — Народъ не понимаетъ того, что ему нужно. Ему нужна свобода печати, свобода вѣры.Ему нужно то, что мы называемъ наукой и образованіемъ. Ему нужно представительство. То, что онъ не читаетъ и не любитъ читать нашихъ книгъ, это не важно, важно, чтобы мы могли писать, а его мы пріучимъ любить наши писанія. То, что онъ, несмотря на всякія гоненія, всегда удерживалъ свои вѣрованія и укрѣплялся въ нихъ, ничего не значитъ, мы желаемъ имѣть свободу проповѣдывать свои вѣры безпрепятственно. То, что онъ считаетъ ни на что не нужной глупостью, то, что мы называемъ наукой и образованіемъ, происходитъ отъ его невѣжества. Онъ будетъ любить все это, когда будетъ такимъ же, [какъ] мы. Болѣе же всего ему нужно представительство. То, что онъ не хочетъ участвовать въ грѣхахъ власти, происходитъ отъ его глупости, и мы образуемъ его. Мало того, мы устроимъ ему всеобщую фабрику, такъ что онъ будетъ жить въ городахъ и работать опредѣленные часы при электрическомъ свѣтѣ и даромъ будетъ, какъ въ богадѣльняхъ, получать всѣ необходимые и одинаковые для всѣхъ предметы», говорятъ самые передовые люди.

Да вѣдь русскій народъ весь земледѣльческій и хочетъ оставаться такимъ, зачѣмъ же ему все то, что вы предлагаете, и что можетъ быть нужно промышленнымъ народамъ?

«Это ничего не значитъ, — отвѣчаетъ вамъ русскій самый передовой соціалистъ, — если русскій народъ еще не пролетарій, то это отъ того, что онъ отсталъ. Онъ долженъ опролетаритъся; самъ Марксъ сказалъ это».

Все это до такой степени глупо, что простой, неученый человѣкъ никогда не могъ бы сказать этого. Утверждать такія нелѣпости можетъ только человѣкъ, изучившій ту ужасную схоластику, которая въ наше время называется наукой. По этой наукѣ выходитъ, что жизнь человѣческая слагается не по духовнымъ свойствамъ людей, не по степени развитія ихъ разума и совѣсти, а по какимъ то законамъ, которые открылъ Гегель, Контъ, Спенсеръ, Марксъ, Энгельсъ, и т. п. По этой то наукѣ освобожденіе земли отъ большихъ собственниковъ теперь, сейчасъ не нужно, такъ какъ въ будущемъ это освобожденіе произойдетъ само собою вмѣстѣ съ уничтоженіемъ всякаго права собственности на орудія труда.

* № 12.

Поистинѣ удивительно скудоуміе русскихъ интеллигентовъ — паразитовъ, не пмѣющихъ ни одной своей мысли, ни одного своего вывода изъ своего наблюденія и умѣющихъ только рабски повторять то, что говорятъ европейскіе интеллигенты — паразиты. Удивительно это скудоуміе, но еще удивительнѣе сухость сердца, жестокость и лицемѣріе этихъ людей.

* № 13.

Только человѣкъ, который имѣетъ всегда право и возможность сказать: «щей горшокъ, да самъ большой», жить на землѣ, кормиться своими трудами, только такой человѣкъ можетъ быть истинно независимъ и быть избирателемъ, представителемъ и, главное, — выразителемъ воли народа. Пока же народъ будетъ въ томъ земельномъ рабствѣ, въ которомъ онъ находится теперь у насъ и во всей Европѣ, никакая конституція не обезпечитъ его правъ. Конституція обезпечитъ право достаточныхъ, праздныхъ, паразитныхъ сословій, но не права народа.71

* № 14.

Точно также съ освобожденіемъ земли упраздняется и весь тотъ сложный рабочій вопросъ, который пытаются разрѣшить соціалисты. Совершись только этотъ переворотъ и получи рабочіе люди возможность жить на землѣ и промѣнять фабричный зависимый, нездоровый трудъ на самый свободный, естественный и радостный трудъ, и не будетъ никакой надобности обобществлять орудія труда и регулировать трудъ и вознагражденіе. Рабочіе или сами заведутъ свои орудія труда или поставять свои условія капиталистамъ.

*№ 15.

Россія переживаетъ знаменательное время: не имѣющая никакого оправданія, губительная для богатства и для жизни русскихъ людей война съ сплошными, позорными пораженіями, безъ единой побѣды, всеобщія смуты, стачки, буйства, политическія убійства, братоубійственныя бойни, надвигающійся голодъ, всеобщее вырвавшееся наружу, долго подавленное недовольство всѣхъ сословій, даже чиновничества, невольное упорство правительства или скорѣе правительственныхъ лицъ, понимающихъ опасность своего положенія и, отстаивая существующее устройство, борящихся за свою жизнь, разнузданность поднимающихъ голову самыхъ жестокихъ, безнравственныхъ частей общества и всеобщее озлобленіе увлеченныхъ борьбой людей — все это явные, внѣшніе признаки переживаемого Россіей кризиса.

Кризисъ наступилъ въ Россіи, но я думаю, что причины его существуютъ и въ жизни всѣхъ христіанскихъ, цивилизованныхъ народовъ, только находятся тамъ еще въ скрытомъ (латентномъ) состояніи. Естественно, что въ Россіи люди достаточныхъ классовъ, свободные отъ необходимости труда для пропитанія себя и своихъ семей, особенно живо отзываются на происходящія теперь въ Россіи волненія. Люди эти, считая себя призванными заботиться о благѣ всего русскаго народа, придумываютъ и предлагаютъ различныя средства улучшенія его положенія. Людямъ этимъ естественно представляется главнымъ зломъ, подлежащимъ исправленію, то зло, которое они испытываютъ на себѣ и на болѣе замѣтномъ для нихъ сословіи городскихъ рабочихъ. Зло это они видятъ въ грубомъ самовластіи правительства, въ особенности въ тѣхъ насиліяхь, отъ которыхъ страдаютъ они, люди достаточныхъ классовъ, и близкіе къ нимъ люди — городскіе фабричные рабочіе: въ стѣсненіяхъ печати, преподаванія, въ гоненіяхъ за вѣру, въ ограниченіи для Евреевъ черты осѣдлости, вообще въ необезпеченности личной свободы. Наилучшимъ средствомъ для исправленія этихъ золъ людямъ достаточныхъ классовъ естественно представляется примѣненіе въ Россіи тѣхъ самыхъ учрежденій, которыя въ Европейскихъ государствахъ, ограничивая власть правительству обезпечиваютъ личную свободу людей достаточныхъ классовъ и городскихъ и фабричныхъ рабочихъ. Такъ думаютъ либералы и умѣренные революціонеры. Также думаютъ и революціонеры — соціалъ-демократы, надѣющіеся черезъ народное представительство съ помощью государственной власти осуществить соотвѣтственное своей теоріи новое общественное устройство. Всѣ эти люди, хотя и несогласные между собою, имѣютъ одну общую черту. Всѣ они, обсуждая благо народа, имѣютъ въ виду только малую часть его: достаточные классы и городскихъ рабочихъ, а не огромную массу земледѣльческаго населенія, и потому направляютъ свои усилія противъ внѣшнихъ проявленій зла: на безконтрольность правительства, на гоненія за вѣру, за національность, за убѣжденія, на стѣсненія печати, запрещенія союзовъ и т. п., не вникая въ основныя причины зла. Поступая такъ, эти люди дѣлаютъ тоже, что дѣлалъ бы человѣкъ, снимая верхній слой загнивающаго тѣла, не заботясь объ измѣненіи условій, въ которыхъ находится самое тѣло.

Я думаю, что причины того бѣдственнаго положенія, до котораго доведена Россія, лежать не въ безконтрольности власти, не въ политическихъ и религіозных гоненіяхъ и жестокостяхъ, не въ запрещеніи печати, союзовъ, и т. п., а гораздо глубже, — что всѣ эти явленія происходить отъ основнаго, главнаго зла, развращающаго и мучающаго всѣхъ людей русскаго народа, точно также какъ и большинство людей европейскихъ народовъ. Думаю, что если бы коренное зло было исправлено, исчезло бы само собою и все то зло, которое терпятъ теперь достаточные классы и городскіе рабочіе; исчезла бы, я думаю, и большая часть тѣхъ достаточныхъ, паразитныхъ классовъ и городскихъ рабочихъ, интересы которыхъ представляются теперь самымъ главнымъ.

И потому намъ, русскимъ, въ такую минуту, какъ теперешняя, когда чувствуется совершенная невозможность возвращенія къ старому и неизбѣжная необходимость измѣненія строя жизни, намъ, русскимъ, было бы непростительно грѣшно съ нашимъ особеннымъ отъ большинства европейскихъ народовъ матеріальнымъ и духовнымъ складомъ жизни ограничиться ничтожными паліативами въ видѣ введенія тѣхъ самыхъ формъ, которыя введены въ передовыхъ государствахъ Европы и уже явно показали свою несостоятельность, а не постараться, вникнувъ въ сущность дѣла, воспользоваться нашимъ положеніемъ и совершить тотъ коренной переворотъ въ строѣ жизни, необходимость котораго особенно рѣзко чувствуется въ наше время во всемъ мірѣ и вполнѣ сознается и требуется огромнымъ большинствомъ всего 100 милліоннаго трудового земледѣльческаго русскаго народа.

Переворотъ этотъ есть прекращеніе неперестающаго ограбления земельными собственниками рабочихъ людей, лишенныхъ своего неотъемлемаго естественнаго права на землю, возстановленіе равнаго права всѣхъ людей на пользованіе землей.

Я думаю и высказывалъ нѣсколько разъ мысль о томъ, что жизнь народа слагается не вслѣдствіе внѣшнихъ формъ, которыя могутъ быть наложены на него внѣшними вліяніями, а внутренней дѣятельностью отдѣльныхъ личностей, и что поэтому въ этой внутренней дѣятельности — главное дѣло каждаго человѣка. Я думаю такъ и теперь.

Вызвана же эта моя статья желаніемъ указать людямъ въ то особенное время, которое переживаетъ