№ 12.

«Но если мы, русскіе люди, сейчасъ же станемъ жить такъ, не повинуясь правительству, то не будетъ Россіи», скажутъ люди, которымъ кажется, что въ томъ, что есть Россія, т. е. соединеніе многихъ разныхъ народовъ подъ одной властью, есть что-то важное, великое и полезное.

Но вѣдь это соединеніе многихъ разныхъ народовъ, называемое Россіей, не только не нужно вамъ, русскимъ рабочимъ людямъ, но именно въ этомъ соединеніи одна изъ главныхъ причинъ нашихъ бѣдствій.

Если облагаютъ податями и пошлинами васъ и облагали вашихъ предковъ, накопивъ огромные долги, которые вы должны выплачивать, если съ васъ берутъ солдатъ и разсылаютъ ихъ на разные концы свѣта воевать съ людьми, которымъ до васъ и вамъ до которыхъ нѣтъ никакого дѣла, то все это только изъ за того, чтобы удержать эту Россію, т. е. насильственное соединеніе Польши, Кавказа, Финляндіи, Средней Азіи, Манджуріи и другихъ земель и народовъ подъ одной властью. Но мало того, что отъ этого соединенія, называемаго Россіей, всѣ ваши бѣдствія, — въ этомъ соединеніи и великій грѣхъ, въ которомъ вы невольно участвуете, когда повинуетесь правительству.

Для того чтобы была Россія, та, какая есть, надо держать въ покорности поляковъ, финляндцевъ, латышей, грузинъ, татаръ, армянъ и другихъ. А для того чтобы держать ихъ въ покорности, надо запрещать имъ жить какъ они хотятъ и, если они не слушаются запрещеній, казнить, убивать ихъ. Зачѣмъ же вамъ участвовать въ этихъ дурныхъ дѣлахъ, когда отъ нихъ же ваши бѣдствія? Тѣ, кому нужно, чтобы была эта Россія и владѣла Польшей, Грузіей, Финляндіей и другими землями, пускай устраиваютъ это какъ умѣютъ и могутъ. Вамъ же, рабочимъ людямъ, это совсѣмъ не нужно, а нужно совсѣмъ другое. Вамъ нужно только, чтобы у васъ было достаточно земли, чтобы никто насильно не отбиралъ у васъ вашего имущества и не забиралъ бы вашихъ сыновей въ солдаты и, главное, не принуждалъ бы васъ дѣлать дурныя дѣла. И ничего этого не будетъ, если только вы не будете исполнять разоряющія и губящія ваши тѣла и души требованія правительства.

«Но какъ же устроятся безъ правительства всѣ большiя общественныя дѣла, когда всѣ люди будутъ жить отдѣльными обществами? Какъ устроятся пути сообщенія, желѣзныя дороги, телеграфы, пароходы, почта, высшія учебныя заведенія, библіотеки, торговля, когда не будетъ правительства?»

Люди такъ привыкли къ тому, что правительства завѣдуютъ всѣми общественными дѣлами, что имъ кажется, что и самыя дѣла эти устраиваются правительствами и что безъ правительства нельзя устроить ни высшія школы, ни пути сообщенія, ни почты, ни библіотеки, ни торговыя сношенія. Но это неправда. Самыя большія общественныя дѣла не только въ одномъ народѣ, но среди разныхъ народовъ устраиваются безъ помощи правительствъ частными людьми. Такъ устроены всякаго рода международные, ученые, торговые, промышленные союзы. Правительства не только не помогаютъ такимъ, по добровольному согласію устраиваемымъ союзамъ, но, вступая въ такія дѣла, всегда мѣшаютъ имъ.

* № 13.

Но освобожденіе это для народовъ, большинство которыхъ оставило земледѣльческую жизнь и живетъ промышленной городской жизнью, пользуясь трудами другихъ народовъ, представляется особенно труднымъ. Такое освобожденіе вырабатывается среди нихъ посредствомъ соціализма. Вамъ же, русскимъ рабочимъ, живущимъ преимущественно земледѣльческой жизнью и самимъ удовлетворяющимъ своимъ нуждамъ, освобожденіе это особенно легко. Правительство для васъ уже давно составляетъ не необходимость, даже не удобство, а великую, ничѣмъ не выкупаемую тяжесть и бѣдствіе.

Правительство, только правительство своей властью отнимаетъ у васъ землю, только правительство отбираетъ отъ васъ податями и пошлинами большую часть того, что вы своимъ трудомъ пріобрѣтаете, только оно лишаетъ васъ трудовъ вашихъ сыновей, забирая ихъ въ солдаты и посылая ихъ на убійства.

Правительство вѣдь не есть такое же отъ Бога установленное необходимое условіе человѣческой жизни, какъ воздѣлываніе земли, бракъ, семья, общеніе людей, которыя всегда будутъ, пока будутъ люди. Правительство есть человѣческое учрежденіе, которое устанавливается, когда оно нужно, и уничтожается, когда перестаетъ быть нужнымъ, какъ и всякія человѣческія учрежденiя.

Въ старину бывали учреждаемы человѣческія жертвы, идолослуженія, гаданія, пытки, рабство и многое другое. И все это уничтожилось, когда народъ настолько просвѣщался, что учрежденія эти становились лишней тяжестью и бѣдствіемъ. То же и съ правительствами. Правительства учреждались тогда, когда народъ былъ дикій, жестокій и грубый. Такія же жестокія и грубыя устанавливались и правительства. Всѣ почти правительства законы свои взяли отъ язычниковъ римлянъ. И правительства до сихъ поръ остаются такими же грубыми учрежденіями съ насильническими поборами, солдатами, тюрьмами, казнями, какія были еще до христіанства. Но народъ, просвѣщаясь, все менѣе и менѣе нуждался въ такихъ правительствахъ, а въ наше время большинство христіанскихъ народовъ дожило до того, что правительства стали для нихъ только помѣхой.

Скорлупа нужна яйцу, пока не вывелся птенецъ. Но когда птенецъ готовъ, скорлупа только помѣха. То же и съ правительствами: большинство христіанскихъ народовъ сознаютъ это. Въ особенности живо чувствуетъ это теперь русскій земледѣльческій народъ.

————

[ВАРИАНТЫ К СТАТЬЕ «О ЗНАЧЕНИИ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ».]

*№ 1.

«Народъ, какъ и человѣкъ, можетъ ставить главнымъ уcловіемъ своего блага матеріальное преуспѣяніе, и тогда благоустройство политическое для него дѣло первой важности, и для этого устройства онъ готовъ часто жертвовать своими духовными требованіями, и можетъ народъ, также какъ и человѣкъ, болѣе дорожить своей духовной жизнью, и тогда матеріальное преуспѣяніе и политическое благоустройство, если оно требуетъ отъ него нарушенія духовныхъ требованій, для него настолько не важно, что онъ готовъ нести многія матеріальныя неудобства и тягости, только бы не отступать отъ своихъ духовныхъ требованій, принимая участіе въ политическомъ устройствѣ. Западные народы принадлежатъ первому типу, восточные, и въ томъ числѣ русскій, ко второму».

Такова мысль Хомякова, выраженная въ его очень интересной и умной статьѣ: «Самодержавіе, опытъ схематическаго построенія этого понятія». Мысль о томъ, что восточные и западные народы различно относятся къ власти и что восточные народы, въ томъ числѣ и русскій, смотря на власть не какъ на право, а какъ на обязанность, переносили и переносятъ такія тяжести и злоупотребленія власти, при которой западные народы возмущаются и свергаютъ власть, совершенно справедлива, но я не думаю, чтобы такое спокойное и болѣе терпѣливое перенесеніе злоупотребленія власти было исключительнымъ свойствомъ восточныхъ и русскаго народовъ и чтобы свойство это было постоянное. Я думаю, что не однимъ восточнымъ народамъ, но всѣмъ народамъ, разумѣя подъ народомъ преобладающее большинство его, состоящее всегда из земледѣльцевъ, тѣхъ людей, которые удовлетворяютъ естественнымъ потребностямъ всѣхъ остальныхъ людей, всегда свойственно предпочитать неудобства повиновенія власти участію въ ней, но что это повиновеніе можетъ продолжаться только до тѣхъ поръ, пока выгоды повиновенія больше, чѣмъ невыгоды участія во власти.

* № 2.

<Внутреннее противорѣчіе насильнической власти, состоящее въ томъ, что насильническая власть, допущенная и терпимая народомъ для избавленія себя отъ грѣха насилія, требуетъ отъ людей совершенія грѣховъ насилія, и несогласіе повиновенія власти съ духовными требованіями народа дошло въ наше время для русскаго народа до послѣдней степени. Русскій народъ могъ подчиняться самодержавной власти для защиты себя отъ Монголовъ, но совсѣмъ другое дѣло подчиняться власти для того, чтобы душить Финляндію, Польшу, Кавказскіе народы или захватывать Манджурію. Если русскіе люди прежняго полуязыческаго христіанскаго міровоззрѣнія могли съ спокойной совѣстью исполнять всѣ велѣнія власти, какъ разрушеніе Новгорода или казни стрѣльцовъ и т. п., то въ наше время совершавшагося впродолженіи нѣсколькихъ вѣковъ уясненія и очищенія основъ христіанства русскіе люди уже не могутъ съ спокойной совѣстью принимать участіе въ угнетеніи, насиліяхъ и убійствахъ своихъ ближнихъ, требуемыхъ отъ нихъ императорскимъ правптельствомъ. С одной стороны, власть, становясь все хуже и жесточе, все ухудшала и ухудшала положеніе народа и дошла наконецъ въ наше время до полнаго раззоренія народа, съ другой стороны, духовныя требованія народа, становясь чище, выше, все менѣе и менѣе согласовались съ требованіями власти. И потому отношеніе русскаго народа неизбѣжно должно было измѣниться и въ дѣйствительности совершенно измѣнилось и не можетъ продолжать быть тѣмъ же, чѣмъ было. Противорѣчіе между духовными требованіями русскаго народа и требованіями правительства дошло въ наше время до высшей степени. Въ наше время русскій народъ пришелъ къ тому самому кризису, къ которому давно уже пришли западные народы. Но пришелъ русскій народъ къ этому кризису отчасти вслѣдствіи своей восточной терпѣливости, отчасти вслѣдствіи болѣе ранняго, чѣмъ западные народы, усвоенія христіанскаго духа, отчасти вслѣдствіи удерживавшагося для огромнаго большинства народа земледѣльческаго быта, пришелъ русскій народъ къ этому кризису при совершенно другихъ условіяхъ, чѣмъ тѣ, въ которыхъ разрешился этотъ кризисъ среди западныхъ народовъ.>

* № 3.

Но мало того что народы, свергавшіе существующую власть, пришли къ тому самому, отъ чего они хотѣли избавиться, т. е.

къ необходимости самимъ, лишившись свободы отъ грѣха и досуга заниматься дѣлами управленія, они пришли къ этому въ гораздо болѣе трудныхъ условіяхъ, чѣмъ тѣ, въ которыхъ они передали власть властвующимъ. Легко и возможно было разрешать насильнической властью вопросы управленія тогда, когда условія жизни одноплеменнаго, одновѣрнаго, географически объединеннаго народа были просты, когда расходы и подати были невелики, когда не было борьбы сословій, когда, главное, не было покоренныхъ и насильственно присоединенныхъ къ другимъ народовъ и, главное, было одно лицо или малое число лицъ, которое хорошо ли, дурно ли, но могло рѣшать возникающіе вопросы управленія.

Теперь же, когда вопросы общественной жизни дошли до величайшей запутанности и сложности, когда уже существуютъ установившіеся бюджеты государственныхъ расходовъ, требующіе все большаго и большаго обложенія податями, идетъ неперестающая борьба между озлобленнымъ рабочимъ, бѣдствующимъ народомъ и богачами, захватившими земли и монополіи, когда политическія международныя условія требуютъ все большихъ и большихъ вооруженій, когда для народовъ-завоевателей являются вопросы поддержанія неестественныхъ соединеній чуждыхъ народностей подъ одной властью, какъ. для Россіи Польша, Кавказъ, Финляндія и др., для Британіи безчисленное количество чуждыхъ и враждебныхъ народностей отъ Ирландіи до Индіи, а для покоренныхъ народовъ вопросы объ освобожденіи отъ порабощенія, когда всѣ вопросы эти и многіе другіе подлежатъ рѣшенію не одной власти, по своему положенію не заинтересованной въ томъ или иномъ рѣшеніи вопроса, a собранію частныхъ лицъ съ различными и противоположными личными интересами, теперь всѣ вопросы эти представляютъ не только огромныя трудности, но и совершенно неразрѣшимы, какъ мы это видимъ на вопросахъ колоній, тарифовъ, покоренныхъ народностей, негровъ въ Америкѣ, секюляризаціи во Франціи, еврейскаго, Ирландскаго, восточнаго вопросовъ и сотни другихъ, которые служатъ только темой парламентскаго краснорѣчія, но десятками лѣтъ ни на шагъ не подвигаются въ своемъ рѣшеніи.

Главная же трудность участія народа въ управленіи происходитъ отъ того, что люди нашего времени, съ измѣнившимся мировоззрѣніемъ, призваны къ разрѣшенію такихъ вопросовъ, которые поставлены людьми прежняго времени съ совершенно другими взглядами. Людямъ нашего времени, отрицающимъ войну, признающимъ равноправность людей и свободу народа, надо заботиться объ увеличеніи вооруженій, о законахъ, запрещающихъ доступъ дешевыхъ работниковъ въ свое