и сотрудника мужа. Да главное, как-то и не в тоне «Душечка» как будто и со всей книгой, слишком шутлив тон ее, а это, как будто, и не идет к «Кругу чтения» (ГМТ).

На письмо И. И. Горбунова-Посадова ответил 5 января 1905 г. Д. П. Маковицкий. Отвечая на разные вопросы относительно печатания «Круга чтения», Маковицкий, между прочим, писал: «Душечку» Чехова надо поместить, Лев Николаевич настаивает на этом». Толстой сделал приписку к письму Маковицкого, в которой писал: «К «Душечке» мне хотелось бы написать предисловие, объясняющее ее значение» (т. 75, стр. 199).

В письме И. И. Горбунова-Посадова Толстой увидал «женское на него влияние».260 Он был совершенно иного мнения о «Душечке», чем Горбунов-Посадов. Он видел в этом рассказе не сатиру в духе Гоголя, а трогательное изображение лучших сторон женской природы. Эту мысль Толстой и развил в своем послесловии к рассказу.

Послесловие к «Душечке» было написано не позднее начала февраля 1905 г., так как вечером 6 февраля Толстой уже читал вслух как самый рассказ, так и свою статью о нем.261

Новое заключение статьи во второй копии было написано Толстым 21 февраля 1905 г.

Сохранились следующие рукописи, относящиеся к послесловию Толстого к рассказу Чехова «Душечка»:

1. Автограф. 4 лл. Листы исписаны с обеих сторон. Рукопись нумерована автором по страницам цифрами 1—8. Заглавия не имеет. Начало: «Есть <прекрасный и> глубокий по смыслу рассказ»; конец: «с кем ее сводит судьба».

2. Машинописная копия автографа. 6 лл. 4°, исписанных с одной стороны, с исправлениями и вставками Толстого. Заглавие рукою Ю. И. Игумновой: «Предисловие к рассказу Чехова». Начало: «Есть глубокий по смыслу рассказ»; конец: «несмотря на свой удивительный комизм, меня глубоко трогает». На лл. 1, 1 /об. и 2 рукою П. И. Бирюкова вписан текст из 23 главы «Книги числ», в который рукою Толстого были затем внесены исправления и сокращения. В рукописи сделаны большие вставки и дано новое заключение.

3. Копия предыдущей рукописи рукою Ю. И. Игумновой. 16 лл. 4о. исписанных с одной стороны. Начало: «Есть глубокий по смыслу рассказ»; конец: «усиленное внимание поэта и вознес ее». Последний лист, начинающийся словами: «Я учился на велосипеде…» представляет новое, собственноручно написанное Толстым окончание статьи, вошедшее в окончательный текст. На этом листе помета рукою А. Б. Гольденвейзера: «Конец предисловия к «Душечке» Чехова. Ясная Поляна». Автограф этого листа находится у А. Б. Гольденвейзера; в рукописи имеется копия этого листа, переписанная его же рукой. На прочих листах копии несколько небольших исправлений Толстого. На лл. 6, 12, 13 и 15 — небольшие исправления Толстого.

4. Копия предыдущей рукописи рукою Ю. И. Игумновой. 6 лл., из которых лл. 1—4 и 6 — 4°, а л. 5 — почтового формата. Этот последний лист содержит собственноручную вставку Толстого на л. 6. Листы исписаны с обеих сторон. Начальные и конечные слова — те же, что в предыдущей рукописи. Начало вставки: «<какое> удивительное недоразумение весь так называемый»; конец: «находился под влиянием этого недоразумения».

Текст вставки написан на листе, наверху которого Толстым написаны и зачеркнуты 4 строки, относящиеся к другой статье или к «Кругу чтения». Вставка целиком вошла в окончательный текст. В остальной части рукописи только одно исправление автора — на л. 6.

В настоящем томе статья печатается по последней просмотренной автором копии.

При переписке статьи переписчицами был сделан ряд ошибок, которые, переходя из рукописи в рукопись, вошли и в печатный текст. Все эти ошибки исправлены.

Кроме того, корректор «Посредника», желая сделать совершенно точной приводимую Толстым цитату из «Книги числ», уничтожил слово «тогда», вставленное Толстым в первый из цитируемых им стихов. Это слово восстанавливается. Наконец, в наборной рукописи первого издания «Круга чтения», сделанной в редакции «Посредник», была грубо искажающая текст ошибка: было переписано — «смелого Кукина» вместо — «смешного Кукина». Это искажение толстовского текста, вошедшее в оба издания «Круга чтения», также исправлено.

НЕУЖЕЛИ ТАК НАДО? Л. Н. ТОЛСТОГО

Отрывок дает первую главу статьи Толстого «Неужели это так надо?», начатой в 1898 г. и оконченной в 1900 г. (см. т. 34). В копии этого отрывка, приготовленной для наборной рукописи «Круга чтения» (хранится в ГМТ), Толстым была прибавлена заключительная фраза: «Неужели это так надо?» — с какой отрывок и был напечатан.

ПЕРВОЕ ГОРЕ. Л. А. АВИЛОВОЙ

Рассказ Л. А. Авиловой «Первое горе», рекомендованный Толстому Ф. А. Страховым, был напечатан в журнале «Русское богатство», 1900, № 8, стр. 240—250.

11 марта 1905 г. Толстой писал Авиловой, что он перечел ее рассказ, который ему «понравился еще более, чем прежде, т. е. очень», и просил разрешить поместить рассказ в «Круг чтения», сделав в нем «некоторые, очень маленькие, сокращения» (т. 75). Такие сокращения были произведены Толстым в печатном оттиске рассказа.

В первый абзац рассказа по недосмотру корректора в первой корректуре вкралась погрешность. Толстой сначала вычеркнул, а затем восстановил слова: «и с неугасимой трубкой в зубах». Корректор не заметил восстановительного знака, и текст был снят. Исправляем эту ошибку.

17 ноября 1905 г. Толстой писал Горбунову-Посадову, что предлагает назвать рассказ Авиловой «Неразрешенный вопрос» (т. 75). Желание Толстого почему-то не было исполнено.

В ноябре того же года, читая корректуры «Круга чтения», Толстой не только вновь значительно сократил, но и переделал «Первое горе».

Более значительные исправления были сделаны Толстым во второй половине рассказа.

В сверстанной корректуре Толстой сделал еще несколько исправлений на последней странице рассказа.

ДОБРОВОЛЬНОЕ РАБСТВО. ЛА БОЭТИ

С сочинением французского мыслителя XVI века Этьена де Лa Боэти (Боэси) «Добровольное рабство» Толстой познакомился, по-видимому, в январе — феврале 1884 г., когда он читал «Опыты» Мишеля Монтеня, при которых было напечатано сочинение Ла Боэти. О чтении Монтеня Толстой сообщал жене в письмах 31 января, 2, 3 и 5 февраля 1884 г. (т. 83, стр. 418, 421, 422, 424). Под влиянием Толстого и его жена Софья Андреевна принялась за чтение трактата Ла Боэти, о чем она писала Льву Николаевичу в письмах из Москвы от 1 и 5 февраля того же года (С. А. Толстая, Письма к Л. Н. Толстому, Academia, М. 1936, стр. 251).

Когда Толстой начал составлять «Круг чтения», он в числе многих других мыслителей вспомнил и Ла Боэти. 26 января 1905 года Д. П. Маковицкий отметил в своих записках: «Вчера Лев Николаевич похвалил статью Ла Боэти «Рассуждение о добровольном рабстве». — «Замечательная статья, — сказал он, — а в истории литературы сказано о Ла Боэти, что он написал это ради упражнения в красноречии».262 (Толстой имел в виду французского литературного критика Сент-Бёва, которому принадлежит приводимое Толстым мнение относительно Ла Боэти).

Толстой решил поместить в «Круг чтения» две выдержки из сочинения Ла Боэти. Так как сочинение Ла Боэти не было в то время переведено на русский язык, Толстой сам перевел эти выдержки.

Автограф перевода Толстого не сохранился. Копия перевода, сделанная X. Н. Абрикосовым и содержащая 7 лл. 4°, исписанных, кроме последнего, с обеих сторон, была включена в наборную рукопись «Круга чтения»; на ней рукою Толстого карандашом заглавие: «Добровольное рабство». Его же рукой на первой странице вычеркнуты карандашом три строки. Позднее рукопись была проредактирована Ф. А. Страховым, редакцией «Посредника» и самим Толстым; все эти исправления вошли в печатный текст.

В примечании к выдержкам из «Добровольного рабства» была напечатана краткая заметка о жизни Ла Боэти и о значении его сочинения, составленная, повидимому, Т. Л. Сухотиной; сохранилась написанная ее рукой рукопись этой заметки, содержащая 1 л. 16°, исписанный с обеих сторон, с исправлениями Толстого.

Полный перевод сочинения Ла Боэти дан в книге Этьен де ла Боэси, «Рассуждение о добровольном рабстве», перевод и комментарии Ф. А. Коган-Бернштейн, изд. Академии наук СССР, 1952. Там же ее статья «Л. Н. Толстой и Ла Боэси» (стр. 94—110).

ОРЕЛ. Ф. М. ДОСТОЕВСКОГО

Отрывок заимствован из VI главы второй части («Каторжные животные») «Записок из Мертвого дома» Ф. М. Достоевского.

В наборном экземпляре «Круга чтения» имеется список этого отрывка, переписанный Н. Л. Оболенским и содержащий 4 лл. 8°, исписанных с обеих сторон. Здесь в абзаце: «Орел, братцы, есть царь лесов» — рукою Толстого карандашом (обведенным чернилами X. Н. Абрикосовым) написано слово «краснобай» вместо слова «было» («начал было Скуратов»). Других изменений в тексте сделано не было. Заглавие дано Толстым.

Высоко ценя оба отрывка из «Записок из Мертвого дома», включенные им в «Круг чтения», Толстой любил читать их вслух, о чем рассказывают Д. П. Маковицкий263 и H. Н. Гусев.264 О чтении вслух отрывка «Орел» говорится также в письме Х. Н. Абрикосова к своему отцу от 5 апреля 1903 г.: «Вчера вечером вспоминали о жалости к животным, и Лев Николаевич достал «Мертвый дом» Достоевского и прочел об орле».265

ЯГОДЫ Л. Н. ТОЛСТОГО

В Дневнике Толстого под 12 июня 1905 г. записано: «Написал в два дня рассказ: Ягоды. Не дурно» (т. 55, стр. 146). В автографе рассказа авторская дата — 11 июня 1905 г.; следовательно, рассказ писался два дня — 10 и 11 июня. По автографу можно определить, какая часть рассказа написана в первый день (см. ниже описание рукописи № 1).

Сохранились следующие рукописи, относящиеся к рассказу «Ягоды»:

1. Автограф. 13 лл., из которых 12 лл. — формата развернутого почтового листа и 1 л. (вставка на л. 7) почтового размера. Все листы исписаны с одной стороны с оставленными полями. Заглавие — «Ягоды». Дата рукой Толстого: «11 июн. 1905». Начало: «Жаркие, жаркие безветренные июньские дни»; конец: «пыльной в жару работы».

По характеру письма и чернилам можно заключить, что лл. 1—8 и 7 верхних строк л. 9, кончая словами: «как только вернется из ночного» (после чего проведена черта во всю строку), написаны в один прием, а остальная часть л. 9, со слов: «Он так и сделал», и лл. 10—13 — в другой.

В начале рассказа (л. 1 и начало л. 2) герой называется Иван Семеныч, а далее Николай Семеныч.

Исправлений в рукописи сравнительно очень немного.

2. Машинописная копия автографа. Первоначально заключала 19 лл. 4°, исписанных с одной стороны. Все листы с отогнутыми полями. Исправления Толстого незначительны и состоят главным образом в художественной обработке деталей. В описании пробуждения крестьянской девочки Ольгушки прибавлено, что она оправляла «взлохмаченные белесые волосы»; сынишка Акулины был «в одной рубашонке и без шапки».

Зачеркивается окончание рассказа:

Отец отпряг лошадь и, спутав ее, пустил на рубеж чужой земли, а сам лежал под дубом, испытывая приятную свежесть после утомительной и пыльной в жару работы.

Вместо этого пишется текст, вошедший почти без изменений в окончательную редакцию («Тараска же в это время, с завтрака пахавший…»). В конец рассказа переносится описание успокоения, наступившего в семье Николая