волю.
Иоанн Златоуст.
4
И богатство, и власть, и всё то, что с таким старанием устраивают и берегут люди, — всё это, ежели и стоит чего-нибудь, то только по тому наслаждению, с которым всё это можно бросить.
5
Люди в тысячу раз больше хлопочут о наживании себе богатства, нежели об образовании своего ума и сердца; хотя для нашего счастья то, что есть в человеке, несомненно важнее того, что есть у человека.
6
Когда вы купили для себя модное украшение, вам надо купить еще десять вещей для того, чтобы всё на вас отвечало одно другому.
Эмерсон.
7
Зачем человеку быть богатым? Для чего ему нужны дорогие лошади, хорошие одежды, прекрасные комнаты, право на вход в публичные места увеселения? Всё это от недостатка мыслей.
Дайте этому человеку внутреннюю работу мысли — и он будет счастливее самых богатых людей.
Эмерсон.
8
Бедный человек смеется чаще и беззаботнее, чем богатый.
————
Для живущих духовной жизнью богатство не только не нужно, но стеснительно: оно препятствует истинной жизни.
16-е ноября
Вера отвечает на те вопросы, на которые разум не может дать ответа, но которые он же не может не ставить себе.
1
Христос был великий человек. Он проповедывал истинную, всеобщую религию — любви к богу и к человеку. Но я не сомневаюсь в том, что у бога в будущем есть еще более великие люди. Говоря это я не уменьшаю величие характера Христа, но утверждаю всемогущество бога. И когда придут такие люди, возобновится прежняя борьба: вновь побьют живого пророка и обоготворят умершего.
Но как бы там ни было, Христос учит нас теперь истинам, совершенно противоположным тем, которым обыкновенно обучают. Если бы он согласовал свое учение с тем, что ему говорили о людях, если бы он согласовался только с плотью и кровью, он бы был только бедным евреем, и мир потерял бы драгоценнейшее сокровище религиозной жизни, радостную весть единой, всеобщей и истинной религии.
Что, если бы он, как другие, сказал: никто не может быть выше и вернее Моисея? Он бы был ничто, и дух божий покинул бы его душу. Но он общался не с людьми, а с богом, слушался своих надежд, а не своих страхов. Он трудился для людей, с людьми и посредством людей, верил в бога и чистый, как Истина, не побоялся ни церкви, ни государства и не смутился, когда Пилат и Ирод подружились только затем, чтобы распять его. Мне всегда кажется, что я слышу голос этого возвышенного духа, который говорит мне и вам: «Не бойся, бедный брат, и не отчаивайся. Доброта, которая была во мне, возможна и тебе. Бог так же близок к тебе, как он близок был тогда ко мне, и так же богат истиной и так же готов вдохновлять каждого, кто захочет служить ему».
Паркер.
2
Смерть, безмолвие, бездна — страшные тайны для существа, которое стремится к бессмертию, к благу, к совершенству. Где буду я завтра, через несколько времени, когда я больше не буду дышать? Где будут те, которых я люблю? Куда мы идем? Что мы такое? Вечные загадки постоянно стоят перед нами в их неумолимой торжественности. Тайны со всех сторон. Вера — единственная звезда в этом мраке неизвестности…
Ну, что же? лишь бы мир был произведением блага и лишь бы сознание долга не обмануло нас. Доставлять счастье и делать добро — вот наш закон, наш якорь спасения, наш маяк, смысл нашей жизни. Пусть погибнут все религии, только бы оставалась эта; у нас будет идеал — и стоит жить.
Амиель.
3
Есть только одна истинная религия, хотя может быть много разных вер.
Кант.
4
Только вера порождает те твердые, мощные убеждения, ту энергию и то единство, которыми общество только и может быть исцелено.
Иосиф Мадзини.
5
Один, только один есть у нас непогрешимый руководитель, всемирный дух, проникающий нас всех вместе и каждого, как единицу, влагающий в каждого стремление к тому, что должно; тот самый дух, который в дереве велит ему расти к солнцу, в растении велит ему возрастить и бросить семя и в нас, велит нам стремиться к богу и в этом стремлении всё более и более соединяться друг с другом.
————
Пока человек живет, он верит. Чем ближе его вера к истине, тем счастливее его жизнь; чем дальше от истины эта вера, тем человек несчастнее.
Без веры же человек не живет, он умирает естественной смертью или убивает себя.
17-е ноября
Мы страдаем от прошедшего и портим себе будущее только потому, что пренебрегаем настоящим. Прошедшее и будущее — мечты, настоящее одно действительно есть.
1
Будь внимателен к настоящему. Только в настоящем мы познаем вечность.
[По Гете.]
2
Одно из самых обычных заблуждений то, что настоящий час не есть критический, решающий час. Запиши в своем сердце, что каждый день — самый лучший день всего года.
Эмерсон.
3
Всякое поколение почитай своих выдающихся людей и не говори: «предшественники их были достойнее».
4
Всё не важно, кроме того, что мы делаем в настоящую минуту.
5
Пользуйся сейчас своим сосудом (своим телом), завтра он может разбиться.
6
То ли ты делал, что тебе нужно делать — получает огромную важность, потому что единственный смысл жизни твоей только в том, то ли ты делаешь в этот короткий, данный тебе срок жизни, то ли делаешь, чего хочет от тебя тот, кто послал тебя в жизнь?
7
Нет ни прошлого, ни будущего, потому что кто же когда проникал в эти призрачные царства. Есть только настоящее. Не беспокойся о завтрашнем, потому что нет завтра. Живи в нынешнем и для нынешнего, и если твое нынче хорошо, то оно добро навсегда.
Журнал «Вим».
————
Когда тебе тяжело, ты страдаешь от воспоминаний о прошедшем или тревожишься о будущем, вспомни, что жизнь только в настоящем, направь на него все твои силы, и все страдания твои о прошедшем и тревоги о будущем исчезнут, и ты почувствуешь свободу и радость.
НЕДЕЛЬНОЕ ЧТЕНИЕ
ТРЕБОВАНИЯ ЛЮБВИ
Представим себе людей, мужчину и женщину, — мужа, жену, брата, сестру, отца, дочь, мать, сына, — богатого класса, которые живо поняли грехи жизни роскошной и праздной среди нищеты и задавленности трудом народа и ушли из города, отдали кому-нибудь, так или иначе избавились от своего излишка, оставили себе в бумагах, скажем, 150 рублей в год на двоих, даже ничего не оставили, а зарабатывают это каким-либо мастерством, — положим, рисование на фарфоре, переводы хороших книг, — и живут в деревне, в середине русской деревни, наняв или купив себе избу и своими руками обрабатывая свой огород, сад, ходя за пчелами и вместе с тем подавая помощь сельчанам медицинскую, насколько они знают, и образовательную — учат детей, пишут письма, прошения и т. п.
Казалось бы, чего лучше такой жизни? Но жизнь эта очень скоро перестанет быть радостной, если люди эти не будут лицемерить, лгать, если они будут искренни. Ведь если люди эти отказались от всех выгод и радостей, украшений жизни, которые им давали город и деньги, то сделали они это только потому, что они признают людей братьями, равными перед отцом, — не равными по способностям, достоинствам, если хотите, но равными в своих правах на жизнь и на всё то, что она может дать им.
Если возможно сомнение о равенстве людей, когда мы их рассматриваем взрослыми с отдельным прошедшим каждого, то сомнения этого уже не может быть, когда мы видим детей. Почему этот ребенок будет иметь все заботы, всю помощь знания для своего физического и умственного развития, а этот прелестный ребенок с теми же и еще лучшими задатками сделается рахитиком, вырожденным, полукарликом от недостатка молока и останется безграмотным, диким, связанным суевериями человеком, — только грубой рабочей силой?
Ведь если люди эти уехали из города и поселились жить, как они живут в деревне, то только потому, что они не на словах, но на деле верят в братство людей и хотят если не осуществить, то осуществлять его в своей жизни. И эта-то попытка осуществления должна, если только они искренни, — должна привести их в ужасное, безвыходное положение.
С своими с детства приобретенными привычками порядка, удобства, главное, чистоты, они переехали в деревню и, наняв или купив избу, очистили ее от насекомых, может быть, даже сами оклеили ее обоями, привезли остаток мебели, не роскошной, а нужной: железную кровать, шкап, письменный столик. И вот они живут. Сначала народ дичится их: ожидает, как и от всех богатых, насилием ограждения своих преимуществ, и потому не приступает к ним с просьбами и требованиями. Но вот понемногу настроение новых жителей уясняется: сами они вызываются служить безвозмездно, и самые смелые, назойливые люди из народа опытом узнают, что новые люди эти не отказывают, и можно поживиться около них.
И вот начинаются заявления всякого рода требований, которые становятся всё больше и больше.
Начинаются не только выпрашивания, но и естественные требования поделиться тем, что есть лишнего против других; и не только требования, но сами поселившиеся в деревне люди, всегда в близком общении с народом, чувствуют неизбежную необходимость отдавать свой излишек там, где есть крайняя нужда. Но мало того, что они чувствуют необходимость отдавать свой излишек до тех пор, пока у них останется то, что должно быть у всех, т. е. у среднего, — определения этого среднего, — того, что должно быть у всех, — нет никакого; и они не могут остановиться, потому что всегда вокруг них есть вопиющая нужда, а у них излишек против этой нужды: казалось бы, нужно удержать себе стакан молока; но у Матрены двое детей: грудной, не находящий молока в груди матери, и двухлетний, начинающий чахнуть. Казалось, подушку и одеяло можно удержать, чтобы заснуть в привычных условиях после трудового дня, но больной лежит на вшивом кафтане и зябнет ночью, покрываясь дерюжкой. Казалось, можно бы удержать чай, пищу, но ее пришлось отдать странникам, ослабевшим и старым. Казалось, можно бы удержать хоть чистоту в доме, но пришли нищие мальчики и их оставили ночевать, и они напустили вшей.
Нельзя остановиться, и где остановиться?
Только те, которые не знают совсем того чувства сознания братства людей, вследствие которого эти люди приехали в деревню, или которые так привыкли лгать, что и не замечают разницы лжи от истины, скажут, что есть предел, на котором можно и должно остановиться. В том-то и дело, что предела этого нет, что то чувство, во имя которого делается это дело, таково, что предела ему нет, что если есть ему предел, то это значит только то, что этого чувства совсем не было, а было одно лицемерие.
Продолжаю себе представлять этих людей. Они целый день работали, вернулись домой, кровати у них уже нет, подушки нет,
