сообщается тем, кому оно вредно, возбуждая дурное чувство к осуждаемому.
15.
По одному тому, что хорошее намерение высказано, уже ослаблено желание исполнить его. Но как удержать от высказывания благородно-самодовольные порывы юности? Только гораздо позже, вспоминая их, жалеешь о них, как о цветке, который не удержался — сорвал нераспустившимся и потом увидел на земле завялым и затоптанным.
16.
Если ты знаешь, как надо жить людям для их блага, и желаешь добра людям, то будешь высказывать им это и высказывать так, чтобы они поверили в твое учение. Для того же, чтобы они поверили тебе и поняли тебя, тебе надо постараться передать твои мысли спокойно и с добром.
Когда ты хочешь показать твоему собеседнику в разговоре какую-нибудь истину, то самое главное при этом — не раздражаться и не сказать ни одного недоброго или обидного слова.
По Эпиктету.
23 ЯНВАРЯ.
1.
Наша жизнь бывает хороша или дурна от того, каковы наши мысли. И мыслями можно управлять. И потому для того, чтобы жить хорошо, для души, человеку надо работать над мыслями, не поддаваться дурным мыслям.
2.
Мысли часто приходят сами собой. Но мы можем не давать хода одним мыслям и давать ход другим.
3.
Мы часто думаем, что жизнь наша настоящая только тогда, когда мы сходимся с людьми. Это неправда. Самая настоящая жизнь наша тогда, когда мы одни, сами с собой, имеем дело только с своими мыслями.
4.
Мы жалеем о потерянном кошельке с деньгами, но добрую мысль, которая пришла нам, или которую мы услыхали или прочли, — мысль, которая, если бы мы запомнили ее, приложили к жизни, могла бы сделать много добра, — мы теряем, забывая, и не жалеем о том, чтò дороже миллионов.
5.
Борьба человека с тем, чтò разделяет людей, всегда начинается в мыслях.
И чем больше усилие мысли, тем успешнее эта борьба.
6.
Перемены в нашей жизни всегда бывают от перемен в наших мыслях. И потому усилие, которое изменяет наши мысли, много важнее тех усилий, которые мы делаем, чтобы изменить нашу телесную жизнь.
7.
Часто слышишь, что молодежь говорит: я не хочу жить чужим умом, а сам обдумаю. Это совершенно справедливо, мысль своя и правильная дороже всех чужих мыслей. Но зачем же тебе обдумывать обдуманное? Бери готовое и иди дальше. В том, что можно пользоваться чужими мыслями и итти дальше, — сила человечества.
8.
Усилие мысли нужно не на то, чтобы познать, что надо любить Бога и людей: мысль этого не покажет, да кроме того, мы это и сами знаем. Мысль покажет только то, чего не надо любить и чтò мешает любви. Вот это-то усилие мысли и дороже всего.
9.
Изнутри или сзади светит через нас свет, мы познаем, что мы — ничто, а что все — этот свет. Человек есть только фасад того храма, в котором живет вся мудрость и все добро. То, чтò мы обыкновенно называем человеком, — едящее, пьющее, сажающее, считающее существо, — не представляет нам человека в его истинном свете, но, напротив, показывает нам его в ложном. Мы в человеке уважаем не это, но ту душу, которую он носит в себе. Если бы он только проявил ее своим делом, мы бы преклонялись перед ней. Когда эта душа проявляется через его ум, — это гений; когда она проявляется через его волю, — это добродетель; когда через его чувства, — это любовь.
Мудрая пословица говорит: «Бог приходит к нам без звона». — Это значит, что нет перегородки между нами и бесконечностью, нет стены между человеком — последствием — и Богом — причиною.
Стены приняты, — мы открыты всем глубоким воздействиям божественных свойств. Только работа мысли держит открытым то отверстие, через которое мы сообщаемся с Богом.
По Эмерсону.
10.
С древних времен признано, что для человека необходима молитва.
Для людей прежнего времени молитва была — и теперь остается для большинства людей — обращением, при известных условиях, в известных местах, при известных действиях и словах — к Богу или богам для умилостивления их.
Христианское учение не знает таких молитв, но учит тому, что молитва необходима не как средство избавления от мирских бедствий и приобретения мирских благ, а как средство укрепления человека в добрых мыслях.
24 ЯНВАРЯ.
1.
Ложные учения разделяют людей. Только истина соединяет всех, — соединяет потому, что она одна для всех.
2.
Если человек ради оправдания своего положения сробеет перед истиной и будет заглушать ее в себе, то он не улучшит, а ухудшит свое положение.
3.
Самый верный признак истины — это простота и ясность. Ложь всегда бывает сложна, вычурна и многословна.
4.
Когда живешь с людьми, то трудно бывает освободиться от лжи, к которой привык с детства и в которой живут окружающие люди. Сделать это можно только тогда, когда ты один сам с собой. В эти-то времена, когда один, нужнее всего поверять разумом те учения и мысли, в которых ты не вполне уверен.
5.
Одно из могущественнейших средств познания истины, освобождающей от суеверий, состоит в узнании и усвоении всего того, чтò в прошедшем сделано человечеством для познания вечной общей всем людям истины и выражения ее.
6.
Все суеверия: и закона Бога, и государства, и науки — все это только извращения мысли, и потому избавление от них возможно только приложением к ним требований истины, открываемой разумом.
7.
И дети и люди любят верить, что то, чтò им выгодно и приятно, и есть истина. Но чем дольше живут люди, чем больше уясняется их разум, тем все больше освобождаются люди от учений, скрывающих истину. И потому всякому человеку нужнее всего проверять принятые на веру положения и усилиями своего разума и всем тем, чтò сделали прежде жившие мудрые люди для освобождения себя от ложных учений.
8.
Пьянство, курение, всякое умышленное одурманение — это страх перед истиной. Чем чутче совесть человека или чем хуже его жизнь, тем нужнее ему заглушить ее дурманом.
От этого-то и предаются больше всего самоодурманению самые совестливые и самые развращенные люди.
25 ЯНВАРЯ.
1.
Мы стараемся скрыть свои грехи, чтобы люди не осудили нас. В этом большая ошибка. Осуждение людей бывает только на пользу, потому что смиряет нас; тогда как оправдание перед собою и людьми удаляет нас от смирения и вредит душе нашей.
2.
Все соблазны от гордости. Спасение от всех соблазнов — смирение.
3.
Лао-Тсе о смирении говорит так: человек, ищущий славы людской, все больше и больше возвеличивается, и что больше возвеличивается перед людьми, все более и более слабеет перед самим собой и доходит, наконец, до того, что сам ничего не может сделать. Если же человек ищет одобрения не людей, a Бога, то он все больше и больше унижается перед людьми, но зато делается все более и более могущественным и наконец доходит до того, что нет того дела, которого бы он не мог сделать.
4.
Человек, не просвещенный христианством, любит только себя. А любя только себя, всякий человек хочет быть великим и видит, что он маленький; хочет быть важным, а чувствует, что он ничтожен; хочет быть хорошим, а знает, что он дурен. И видя это, человек начинает не любить правду и начинает придумывать такие рассуждения, по которым бы выходило, что он — то самое, чем ему хочется быть, становится в своих глазах и великим, и важным, и хорошим. В этом большой двойной грех и гордости и лжи. От гордости и ложь, а от лжи — гордость.
По Паскалю.
5.
Когда человек умен, он не знает, что он умен, ему кажется так естественно, что он понимает то, чтò понимает, что он не может приписывать этому значения. Притом же ему так многое еще непонятно. То же, если человек истинно добр: он не чувствует своей доброты, потому что он знает, насколько доброта его могла бы быть больше. И потому всякий умный и добрый человек всегда бывает смиренен.
6.
Живи так, чтобы тебе не зачем было скрывать и не было бы охоты выказывать твои дела перед людьми.
7.
Есть люди, которые едва только послушают мудрых поучений, как уже сами начинают поучать других. С ними делается то же, чтò бывает с больным желудком, который тотчас выпускает принятую пищу. Не подражай таким людям. Сначала хорошенько перевари в себе то, чтò ты услыхал, а не извергай прежде времени, иначе выйдет такая гадость, которая никому ни на чтò не будет годиться.
Эпиктет.
8.
Спроси у всех, спроси у странников, у близких и далеких: есть ли выше чтò на свете правды, любви и смирения?
Буддийские Сутты.
9.
Для того, чтобы люди могли хорошо жить, надо, чтобы был мир между ними. А там, где каждый хочет быть выше других, не может быть мира; только смирение уничтожает все то, чтò мешало мирной жизни людей.
26 ЯНВАРЯ.
1.
В Евангелии сказано: кто погубит жизнь свою, тот получит ее. Это значит, что истинная жизнь дается только тому, кто откажется от блага жизни животной.
Настоящая человеческая жизнь начинается только тогда, когда человек ищет блага не тела, а души.
2.
Чем больше отрекается человек от своего животного «я», тем свободнее его жизнь, тем нужнее она другим людям, и тем она радостнее для него самого.
3.
Все грубые, телесные грехи: праздность, чревоугодие, блуд, недоброжелательство, — только от признания своим «я» своего тела, от подчинения своего духовного «я» животному. Избавление от грехов только в подчинении своей животной личности духовному началу, в отречении от нее.
4.
Учение Христа о том, что жизнь нельзя обеспечить, а надо всегда, всякую минуту быть готовым умереть, дает больше блага, чем учение мира о том, что надо обеспечить свою жизнь, — дает больше блага уже по одному тому, что неизбежность смерти и необеспеченность жизни остаются те же при учении мира и при учении Христа, но сама жизнь, по учению Христа, не поглощается уже вся без остатка праздным занятием мнимого обеспечения своей жизни, а становится свободна и может быть отдана одной свойственной ей цели: совершенствованию своей души и любви к людям.
5.
Отречение от животного блага ради духовного есть последствие изменения сознания, т.-е. человек, признававший себя прежде только животным, начинает признавать себя духовным существом. Если это изменение сознания совершилось, то то, чтò представлялось прежде лишением, страданием, представляется уже не лишением и страданием, а только естественным предпочтением лучшего худшему.
6.
Когда потухает свет твоей духовной жизни, то темная тень твоих телесных желаний падает на твой путь, — остерегайся этой ужасной тени, свет твоего духа не может уничтожить этой темноты до тех пор, пока ты не изгонишь из своей души желаний тела.
Из «Голоса безмолвия».
7.
Проходят века, люди узнают расстояния от светил, определяют их вес, узнают состав солнца и звезд, а вопрос о том, как согласить требование личного блага с жизнью мира, остается
