мы привыкли, очень легко. Но любовь эта не прочна и оттого и не дорогого стоитъ. Перестанетъ человѣкъ быть намъ полезенъ или перестанетъ любить насъ, отвыкнемъ мы отъ человѣка, и кончается наша любовь. Дорога и прочна только та любовь, когда мы отъ нея ничего себѣ не ждемъ, и не къ своимъ близкимъ, а ко всѣмъ людямъ ровно.
3.
Истинная любовь только та, когда въ человѣкѣ любишь того же Бога, какой въ тебѣ. Этой любовью любишь не только своихъ родныхъ, не только тѣхъ, которые любятъ тебя, но любишь непріятныхъ, злыхъ людей, ненавидящихъ тебя. Любишь такъ потому, что живущій въ тебѣ Богъ — любовь — хочетъ избавиться отъ того раздѣленія, въ которомъ Онъ чувствуетъ себя въ тебѣ, и хочетъ соединиться съ тѣмъ же самымъ, что живитъ всѣ другія существа. Въ этомъ истинная любовь.
4.
Люди больше заботятся о томъ, какъ бы имъ исполнить свои обязанности человѣческія — отца, матери, слуги, начальника, чѣмъ обязанности божескія. Тѣ обязанности — временныя, у одного — однѣ, у другого — другія, a божескія обязанности у всѣхъ однѣ и тѣ же, и однѣ и тѣ же на всю жизнь. И потому исполняй человѣческія обязанности, но только до тѣхъ поръ, пока онѣ не расходятся съ обязанностями божескими. И если не можешь всего исполнять, то лучше оставляй обязанности человѣческія, чѣмъ божескія. Обязанности человѣческія — самыя разныя, а обязанность божеская одна: любить Бога и ближняго.
5.
Есть любовь не только къ людямъ, но ко всѣмъ существамъ непосредственная, неразумная, одинаковая къ злымъ и добрымъ. Такая любовь не различаетъ злыхъ отъ добрыхъ. Такъ любятъ дѣти. И есть другая, высшая любовь, тоже одинаковая къ злымъ и добрымъ, но не потому, что она не различаетъ злыхъ и добрыхъ, а потому, что она уже побѣдила недоброжелательство къ злымъ, стала выше его и дошла до той степени любви, святости, до которой дошелъ Христосъ въ то время, когда онъ съ креста жалѣлъ тѣхъ, которые не знали, чтò творили. Это два рода любви, и мы, всѣ мы, отъ дѣтства и до старости движемся отъ первой любви ко второй.
6.
Если есть у человѣка враги, и онъ не любитъ ихъ, то у него нѣтъ той свободы и радости, которую даетъ любовь, любовь ко всѣмъ. И потому безъ любви къ врагамъ нѣтъ любви настоящей, и нѣтъ отъ нея радости.
7.
Кажется, чего же хуже, какъ то, что человѣкъ сделаетъ добро, а люди за это сдѣлаютъ ему зло и еще осудятъ его. А для добраго человѣка это не только не зло, но радость, потому что это только дастъ ему возможность проявить свою высшую способность любви ко всѣмъ, не исключая никого. А въ этой любви ко всѣмъ — истинное благо человѣка.
8.
Благо человѣка въ томъ, чтобы сила Божія росла, крѣпла въ немъ. А расти и крѣпнуть можетъ сила Божія въ человѣкѣ только, когда человѣкъ держитъ душу свою въ чистотѣ, не загрязняетъ, не затемняетъ ее обжорствомъ, пьянствомъ, развратомъ, завистью, злостью. Только тогда и даетъ любовь благо человѣку.
9.
Любовь — это ваша истинная, настоящая сущность. Она ближе къ вамъ, чѣмъ ближайшій вашъ родственникъ, она единственный другъ вашъ въ жизни и въ вѣчности. Она дороже и драгоцѣннѣе вашего тѣла, и вашей жизни, и вашего сердца, потому что въ ней душа ваша, а душа ваша дороже, чѣмъ тѣло, чѣмъ жизнь и чѣмъ сердце. Вы искали ее во всѣхъ вашихъ стремленіяхъ въ жизни, а она всегда съ вами, она въ васъ; но вы ищете ее внѣ себя, отъ этого вы не находите ее, отъ этого вы бѣгаете, какъ зa блуждающими огоньками жизни, думая, что они дадутъ вамъ ту радость, которую можетъ дать только она одна.
Баба Бхарати.
10.
Есть два рода любви: сердечная, когда любишь, самъ не зная, отчего и за что, и любовь разумная, когда знаешь, что надо любить, и заставляешь себя поступать съ другими такъ, какъ будто ты ихъ любишь. Такая любовь полезна. Сначала заставляешь себя дѣлать, какъ будто любишь, а потомъ и точно полюбишь.
11.
Всякій человѣкъ всегда въ чьей-нибудь власти. Ребенкомъ онъ во власти матери, отца, потомъ начальниковъ, хозяевъ, правительства. Какъ бы онъ ни былъ богатъ и знатенъ, онъ всегда въ чьей-нибудь власти: подчиненный во власти начальника, начальникъ во власти подчиненныхъ, торговцы во власти богачей, богачи во власти торговцевъ и рабочихъ. Человѣкъ, пока живъ тѣломъ, не можетъ выйти из рабства. Какъ же быть человѣку, чтобы облегчить свое рабство?
Есть одно средство: перемѣнить совсѣмъ своего хозяина: перестать слушаться тѣла, а слушаться души. А душа никого не признаетъ надъ собой хозяиномъ, потому что для себя хочетъ только одного: любви, — того, чего никто отъ нея отнять не можетъ и что даетъ ей полное удовлетвореніе.
12.
Нѣтъ на свѣтѣ болѣе сильной душевной радости, какъ состояніе нѣжной, умиленной любви.
13.
У Христа былъ любимый ученикъ Іоаннъ. Іоаннъ этотъ долго жилъ и, когда очень состарился, насилу двигался и еле говорилъ, то всѣмъ, кого видѣлъ, говорилъ только одни и тѣ же короткія слова. Онъ говорилъ: «Дѣти, любите другъ друга».
Лучше этого ничего нельзя сказать, потому что въ этихъ словахъ все, чтò нужно людямъ. Исполняй люди эти слова, только старайся люди отучаться отъ всего того, чтò противно любви, и всѣмъ было бы хорошо и радостно. И все это не невозможно и даже не трудно, а легко. Только сдѣлай это люди, и всѣмъ будетъ хорошо.
И рано или поздно люди придутъ къ этому. Такъ давайте же сейчасъ каждый понемногу пріучать себя къ этому.
14.
Жизнь коротка. Не прозѣвай самаго драгоцѣннаго въ ней, того, для чего она дана намъ: дѣлъ любви.
VII. ГРѢХИ, СОБЛАЗНЫ, СУЕВѢРІЯ.
1.
Грѣхомъ въ жизни тѣлесной мы называемъ сдѣланную нами ошибку: стрелялъ въ цѣль — не попалъ — грѣхъ, пахалъ — соха выскочила изъ борозды — грѣхъ, хотѣлъ поспѣшить — упалъ — грѣхъ. То же самое грѣхъ въ жизни духовной. Грѣхъ есть незамѣтная намъ или невольная ошибка: хотѣлъ угождать своему тѣлу, — этимъ самымъ угожденіемъ ослабилъ свое тѣло; хотѣлъ исправить, наставить человѣка, — только оскорбилъ его; вообще, хотѣлъ сдѣлать лучше, сдѣлалъ хуже — все это грѣхи.
2.
Большая радость человѣку исправлять себя, знать, что нынче сталъ хоть немножко лучше, чѣмъ былъ вчера. И пока живъ человѣкъ, радость эта не кончается. Никогда человѣкъ не скажетъ про себя, что нѣтъ въ немъ грѣха и не отъ чего освобождаться.
3.
Разумъ показываетъ людямъ ихъ грѣхи, но грѣхи бываютъ часто такъ пріятны и привычны людямъ, что они стараются обмануть и заглушить разумъ, чтобы онъ не мѣшалъ имъ жить въ грѣхахъ.
4.
Душа человѣческая не желаетъ и не можетъ желать ничего тѣлеснаго, но не можетъ уйти изъ тѣла. Какъ, несмотря на то, что тѣло человѣка, не переставая, тянется къ землѣ, онъ отдѣляется отъ нея, ходитъ, двигается, — въ этомъ его тѣлесная жизнь; такъ и тѣло, не переставая, тянетъ человѣка къ себѣ, но онъ все-таки отдѣляется отъ него и движется духовно независимо отъ тѣла. Въ этомъ движеніи души истинная жизнь людей.
5.
Съ дѣтства начинаетъ расти душа человѣка и растетъ до самой смерти. Тѣло же только кажется, что растетъ въ дѣтствѣ и до 18, 20 лѣтъ, но оно не переставая ссыхается и все больше и больше слабѣетъ, и потому плохо человѣку, который положитъ свою жизнь не въ то, чтò не переставая растетъ, а въ то, чтò уничтожается.
6.
Мы всѣ знаемъ, что живемъ дурно, что не такъ надо жить намъ, что много грѣха въ нашей жизни, что вязнемъ мы въ грѣхахъ и не можемъ отъ нихъ отлѣпиться, — отъ одного грѣха отлѣпимся, къ другому прилипаемъ. И никто не видитъ вину въ себѣ, a всѣ видятъ ее въ внѣшнихъ условіяхъ. Одинъ говоритъ: «кабы не родители», другой говоритъ: «кабы не дѣти», третій говоритъ: «кабы не жена», «кабы не товарищи», «кабы не нужда», «кабы не богатство, я бы не такъ жилъ». А никто не хочетъ видѣть того, что для того, чтобы лучше жить, нужно только самому бороться, воздерживаться отъ грѣховъ.
VIII. ГРѢХЪ БЛУДА.
1.
Такъ же вѣрно, какъ телѣга идетъ за запряженной въ нее лошадью, такъ же вѣрно и всякія горести, бѣды идутъ за людьми, если они сходятся по плоти только для своего удовольствія, а не для того, чтобы вмѣстѣ рожать и воспитывать дѣтей и на всю жизнь сойтись въ одну душу и во всемъ помогать другъ другу.
2.
Какъ только смотришь на бракъ во всемъ его значеніи, т.-е. какъ на сожительство двухъ разнаго пола людей для рожденія и воспитанія дѣтей, такъ сами собой опредѣляются обязанности брачной жизни, изъ которыхъ одна изъ главныхъ — мирное сожительство супруговъ.
3.
Ничто такъ не избавляетъ отъ сладострастныхъ мыслей, какъ живое представленіе о бренности человѣческаго тѣла, о неминуемой старости и смерти.
4.
Чѣмъ больше человѣкъ цѣломудренъ, тѣмъ это лучше. Такъ учили всѣ мудрецы міра и Христосъ. Если же человѣкъ не можетъ выдержать полнаго цѣломудрія, то пусть онъ, войдя въ полный возрастъ, возьметъ мужъ жену, а жена мужа съ тѣмъ, чтобы жить такъ до смерти, не разъединяясь и стараясь и въ бракѣ быть какъ можно болѣе цѣломудренными.
5.
Безбрачная жизнь, наполненная дѣлами добра, въ безконечное число разъ выше всякой семейной жизни.
6.
Вѣрность супруговъ другъ другу и ихъ согласная жизнь обязательна по одному тому, что единственное оправданіе и смыслъ брака — дѣти, a воспитаніе дѣтей можетъ быть только при совмѣстной жизни супруговъ, и тѣмъ лучше, чѣмъ ближе и согласнѣе между собой супруги. Тѣмъ особенно дуренъ развратъ, что онъ нарушаетъ это условіе.
7.
Женщинамъ свойственно поддерживать движеніе жизни рожденіемъ, воспитаніемъ дѣтей, поставленіемъ новыхъ силъ вмѣсто затраченныхъ; мужчинамъ свойственно направлять эту жизнь, т.-е. воспитывать дѣтей. И тотъ и другая могутъ дѣлать и то и другое такъ, какъ это имъ свойственно.
8.
Если человѣкъ стремится къ цѣломудрію, то онъ и не устоявъ на полномъ цѣломудріи, сойдясь съ однимъ супругомъ или супругою, проживетъ честно жизнь въ бракѣ. Если же человѣкъ видитъ въ половой похоти удовольствіе, то онъ, если осилитъ, заведетъ себѣ 10, 20, 100 женъ и кончитъ тѣмъ, что будетъ причиной дурной жизни многихъ людей и погубитъ свою жизнь.
9.
Кто можетъ быть цѣломудреннымъ, пусть будетъ такимъ, кто же не можетъ, пусть женится. Замѣшивать въ бракъ какое-нибудь высшее религіозное соображеніе — не слѣдуетъ. Бракъ есть только выборъ изъ бòльшихъ золъ меньшаго.
10.
Семейному человѣку всегда приходится бороться и выбирать одно изъ двухъ: или потакать семьѣ и добывать деньги все больше и больше, не разбирая уже, съ грѣхомъ или безъ грѣха добываешь ихъ, или нести упреки отъ семьи за то, что не дѣлаешь того, чего она требуетъ. Чтобы рѣшить
