нас не было желания блага. Это желание верно указывает нам, что нам делать, если только мы понимаем свою жизнь не как животное, а как душу в теле. И это самое благо, какого желает наша душа, и дано нам в любви.
3
Никто никогда не уставал делать себе добро. Но ведь самое большое добро — это то, чтобы делать то, чего душа хочет, а душа всегда хочет одного: любви от себя и к себе. Положи жизнь свою в этом увеличении любви, и ты увидишь, что благо твое всегда в твоей власти.
4
Если есть добрый бог и он сотворил мир, то он наверное сотворил его так, чтобы всем, — стало быть, и нам, людям, — было хорошо.
Если же нет бога, то давайте сами жить так, чтобы нам было хорошо. Для того же, чтобы нам было хорошо, нам надо любить друг друга, надо, чтобы была любовь. А бог и есть любовь, так что мы опять придем к богу.
5
Жизнь моя — не моя, и потому и целью ее не может быть только мое благо: целью ее может быть только то, чего хочет тот, кто послал меня в жизнь. Хочет же он любви всех ко всем, того самого, в чем и мое и общее благо.
6
Человек от рождения и до смерти хочет себе добра, и то, чего он хочет, то и дано ему, если он его ищет там, где оно есть: в любви к богу и людям.
7
Говорят: «Любить людей неприятных нам — зачем?» А затем, что в этом радость. Испытай это, и ты узнаешь, правда ли это.
8
Ничего, кроме смерти впереди, и ничего, кроме исполнения должного сейчас! Как это кажется безрадостно и страшно! А между тем положи свою жизнь только в этом: во всё большем и большем сейчас соединении любовью с людьми и богом, и то, что казалось страшным, сделается лучшим, ненарушимым благом.
VII
ЧЕМ БОЛЬШЕ ЖИВЕТ ЧЕЛОВЕК ДЛЯ ТЕЛА, ТЕМ БОЛЬШЕ ОН ЛИШАЕТСЯ ИСТИННОГО БЛАГА
1
Одни люди ищут блага во власти, другие — в любознательности, в науках, третьи — в наслаждениях. Эти три рода вожделений образовали три различных школы, и все философы всегда следовали какой-либо из трех. Те же, которые более других приблизились к истинной философии, поняли, что всеобщее благо — предмет стремления всех людей — не должно заключаться ни в одной из частных вещей, которыми могут владеть только одни и которые, будучи разделены, скорее огорчают их обладателя отсутствием недостающей части, чем доставляют наслаждение той частью, которая ему принадлежит. Они поняли, что истинное благо должно быть таково, чтобы им могли обладать все сразу, без убыли его и без зависти, и чтобы никто не мог потерять его помимо своей воли. И благо это есть: благо это в любви.
2
Что ты мечешься, несчастный? Ты ищешь блага, бежишь куда-то, а благо в тебе. Нечего искать его у других дверей. Если благо не в тебе, то его нигде нет. Благо в тебе, в том, что ты можешь любить всех, — любить всех не за что-нибудь, не для чего-нибудь, а для того, чтобы жить не своей одной жизнью, а жизнью всех людей. Искать блага в мире, а не пользоваться тем благом, какое в душе нашей, всё равно что идти за водой в далекую мутную лужу, когда рядом с горы бьет чистый ключ.
По Ангелусу Силезиусу.
3
Если ты хочешь настоящего счастия, то не ищи его в далеких странах, в богатстве, в почете, не выпрашивай его у людей, не кланяйся и не борись с ними из-за счастья. Такими средствами можно добыть имение, важный чин и всякие ненужные вещи, а настоящее счастие, нужное каждому, добывается не от людей, не покупается и не выпрашивается, а дается даром. Знай, что всё то, чего ты не можешь взять сам, всё то не твое и не нужно тебе. То же, что нужно тебе, ты всегда можешь взять сам — своей доброй жизнью.
Да, счастие не зависит ни от неба, ни от земли — только от нас самих.
Одно только есть в мире благо, одно только оно нужно нам. Какое же это благо? Жизнь в любви. И добыть это счастие легко.
По Сковороде.
4
Благодарение богу за то, что он сделал нужное людям нетрудным, а трудное — ненужным. Нужнее всего для человека счастие, а счастливым быть легче всего. Благодарение богу!
Царствие божие внутри нас. Счастие — в сердце, если в нем любовь.
Что было бы, если бы счастие, нужное каждому человеку, давалось бы местом, временем, состоянием, здоровьем, силою тела? Что было бы, если бы счастие было или в одной Америке, или в одном Иерусалиме, или во времена Соломона, или в царских чертогах, или в богатстве, или в чинах, или в пустынях, или в науках, или в здоровье, или в красоте?
Разве возможно было бы всем людям жить в одной Америке или Иерусалиме, или жить в одно и то же время? Если бы счастие было в богатстве, или в здоровье, или в красоте, то ведь тогда все бедные, все старики, все больные, все некрасивые были бы несчастны. Неужели бог лишил всех этих людей счастия? Нет, благодарение богу! Он трудное сделал ненужным, сделал так, что нет счастия в богатстве, нет его ни в чинах, ни в красоте тела. Счастие в одном — в доброй жизни, и это во власти каждого.
По Г. Сковороде.
5
Люди молят бога помочь им в том, что не в них, а он всегда готов помочь им тем, что в них самих. А то они хотят, чтобы он помог им, как они этого хотят, а не так, как он этого хочет.
6
Просить бога о том, чтобы кто-то дал нам благо в этой жизни, всё равно что человеку, сидя над источником, просить источник о том, чтобы он избавил человека от жажды. Нагнись и пей. Полное благо дано нам. Надо только уметь пользоваться им.
7
Если ты будешь считать благом то, что не в твоей власти, ты будешь всегда несчастен. Пойми, что благо только то, что в твоей власти, и твоего счастья никто не отнимет у тебя.
VIII
ЧЕЛОВЕК НЕ ЧУВСТВУЕТ БЛАГА ЖИЗНИ ТОЛЬКО ТОГДА, КОГДА ОН НЕ ИСПОЛНЯЕТ ЗАКОНА ЖИЗНИ
1
Если ты спрашиваешь, зачем зло? Я отвечаю вопросом: зачем жизнь? Зло затем, чтобы была жизнь. Жизнь проявляется в освобождении от зла.
2
Если жизнь не представляется тебе великой, незаслуженной радостью, то это только потому, что разум твой ложно направлен.
3
Если жизнь людей не радостна, то это только оттого, что они не делают того, что нужно для того, чтобы жизнь была неперестающей радостью.
4
Когда мы говорим, что жизнь наша не есть благо, то мы под этими словами неизбежно подразумеваем, что мы знаем какое-то благо большее, чем жизнь. А между тем мы не знаем и не можем знать никакого большего блага, чем жизнь. И потому если жизнь кажется нам не благом, то виновата никак не жизнь, а мы сами.
5
Если кто говорит, что, делая добро, он чувствует себя несчастным, то это означает только то, что то, что он считает добром, не есть добро.
6
Знай и помни, что если человек несчастен, то он сам в этом виноват. Несчастны бывают люди только тогда, когда они желают того, чего не могут иметь; счастливы же тогда, когда желают того, что могут иметь.
Чего же люди не могут всегда иметь, хотя желают, и что могут всегда иметь, когда желают этого?
Не всегда могут люди иметь то, что не находится в их власти, не принадлежит им, то, что другие могут отнять у них, — всё это не во власти людей. Во власти же людей только то, чему никто и ничто не может помешать.
Первое — это все блага мирские: богатство, почести, здоровье. Второе — это наша душа, наше духовное совершенствование.
И в нашей власти как раз всё то, что нам нужнее всего для нашего блага, потому что ничто, никакие мирские блага не дают истинного блага, а всегда только обманывают. Истинное же благо дают только наши усилия приближаться к духовному совершенству, а усилия эти всегда в нашей власти.
С нами поступлено так, как поступил бы добрый отец с своими детьми. Нам не дано только то, что не может дать нам блага. Дано же всё то, что нужно нам.
Эпиктет.
7
Человек испортил себе желудок и жалуется на обед. То же и с людьми, недовольными жизнью.
Мы не имеем никакого права быть недовольными этой жизнью. Если нам кажется, что мы недовольны ею, то это значит только то, что мы имеем основание быть недовольными собой.
8
Человек сошел с дороги, присел к реке, заграждающей ему путь, и говорит, что тот, кто послал его идти, обманул его, и он в отчаянии ломает руки, стоя над рекой, и бросается в реку, проклинает пославшего его и погибает в ней, а не хочет знать того, что на том пути, с которого он сбился, были везде мосты и все удобства для путешествия. То же бывает и с людьми, сбивающимися с единого истинного пути жизни. Они недовольны жизнью, часто губят себя только потому, что сошли с этого пути, и не хотят признаваться в своей ошибке.
9
Не думай, чтобы недоумение перед смыслом человеческой жизни и непонимание его представляло бы что-либо возвышенное или трагическое. Недоумение человека, перед смыслом жизни подобно недоумению человека, попавшего в общество, занятое чтением хорошей книги. Недоумение этого человека, не вслушивающегося или не понимающего то, что читают, и суетящегося среди занятых людей, представляет не нечто возвышенное и трагическое, а нечто смешное, глупое и жалкое.
10
Как человек, не привыкший к роскоши, но случайно попавший в нее, с целью возвысить себя в глазах людей делает вид, что роскошь так привычна ему, что он не только не удивляется ей, но пренебрегает ею, так и неразумный человек, считая признаком возвышенного мировоззрения пренебрежение к радостям жизни, делает вид, что жизнь ему надоела, что он может представить себе нечто гораздо лучшее.
11
Был такой благодетель, что хотел как можно больше добра сделать людям, и стал думать, как бы так сделать, чтобы никого не обидеть и чтобы всем было на пользу. Если раздавать добро прямо по рукам, то не сообразишь, кому давать, кто больше того стоит, а потом всех не уравняешь, — те, кому не достанется, скажут: «Зачем тем дал, а не нам?»
И вздумал благодетель устроить в таком месте, где много народа, постоялый двор и собрать в этом дворе всё, что только может быть на пользу и на
