не имѣющее ни какого смысла. — «Законы должны быть непорочны, ибо они наказываютъ порокъ», — есть мысль высокая. — Тоже справедливо, что законы, постановляющіе денежную пеню наказаніемъ зa преступленія, должны быть измѣняемы со временемъ, ибо цѣна деньгамъ тоже перемѣняется. Вообще замѣчу, что съ XII главы181 слѣдующія главы больше наполняются словами, чѣмъ мыслями. —

26 Марта.182 Въ XX главѣ содержаться разныя статьи, требующія объясненія. — Сначала говорится о преступленіи въ оскорбленіи Величества. — Имянно — это преступленіе183 есть совокупленіе словъ съ дѣйствіемъ, стремящееся ко вреду Монарха или Монархіи. Н[а]п[римѣръ], когда Гражданинъ выходитъ на площадь и возбуждаетъ народъ словами, то онъ наказывается, но не за слова, а за дѣйствіе, котораго началомъ184 или слѣдствіемъ были эти слова. Рѣчи же противъ правительства клонящіяся, по причинѣ трудности доказать это преступленіе, не должны быть наказываемы смертью, какъ вообще всѣ преступления противъ Величества, а просто исправительными наказаніями. — Письма же такого рода должны быть наказываемы смертью. — Ето постановленіе доказываетъ ясно, что въ Деспотическомъ правленіи Монархъ не можетъ надѣяться на вѣрность гражданъ. Почему? Потому что, такъ какъ въ Деспотіи185 [нѣтъ] договора, посредствомъ котораго186 одно лицо имѣло бы право, а граждане обязанность, и на оборотъ, а властью этой завладѣло одно лицо посредствомъ силы, то и говорю я:187 такъ какъ такого договора въ Деспотіи не существовало, то и обязанности со стороны гражданъ существовать не можетъ. — Ежели же мы хотимъ поддержать власть, происшедшую изъ преобладающей силы188 — злоупотребленія, то лучшій способъ189 есть злоупотребленіе и сила, — какъ это и выразила Екатерина, положивъ наказанія190 за выраженіе своихъ мыслей. — Весьма замѣчательна въ этой же главѣ мысль о томъ, что свобода книгопечатанія развиваетъ духъ народа. — Довольно странны мнѣ показались въ этой главѣ двѣ мысли, которыя мнѣ никакъ не хочется приписать Ека[теринѣ], имянно: 1) что она, кажется, признаетъ существованіе колдовства, и 2) что она говорить, что191 Православная Религія есть одна истинная, a всѣ другіе хрістіане суть заблудшіяся овцы. — Далѣе встрѣчается мысль, взятая прямо изъ Montesquieu,192 который,193 разсуждая о томъ, когда разрушается Республика, говорить, что это бываетъ тогда, когда имущества гражданъ перестаютъ быть имуществомъ всего народа, и каждый гражданинъ уже болѣе печется о своей собственности, чѣмъ о собственности всего Г[осударства]. Эту то мысль, говорю я, Екатерина взяла и приложила ее къ Монархіи. — Забывая, что въ Монархіяхъ причины, побуждающія гражданъ быть полезными Г[осударств]у, суть не общія, Г[осударствен]ныя, но частныя. — Ибо, не имѣя участія въ правленіи, граждане не имѣютъ тоже желанія быть ему полезными и еще болѣе жертвовать общему частнымъ.194 — Далѣе встрѣчается чудесное сравненіе управленія Г[осударствен]наго съ машиною. Именно, чѣмъ проще оно, тѣмъ оно лучше.195 —

Потомъ она говоритъ, что право прощать должно принадлежать Монарху, и что кого имянно прощать, опредѣлить этаго нельзя, а это опредѣляютъ самыя чувства монарха. По моему мнѣнію Jura reservata никогда не могутъ быть оправданы. Во первыхъ по тому, что они подаютъ надежду преступникамъ избѣгнуть наказанія, а во вторыхъ по тому, что196 это есть ничто иное, какъ способъ,197 изобрѣтенный Верховною властью,198 весьма остроумный дѣйствовать противъ законовъ по закону. — За симъ слѣдуетъ заключеніе весьма простое, въ которомъ она говоритъ, что умретъ съ горести, ежели сводъ законовъ, который она поручаетъ составить, не будетъ совершененъ, и ежели будетъ существовать народъ счастливѣе и славнѣе Русскаго. — Въ прибавленіи въ XXI главѣ говорится о Полиціи. Въ ней она весьма справедливо дѣлаетъ различiе между преступленіями и полицейскими проступками.199 Первые, говоритъ она, подлежать силѣ закона, вторые же — власти онаго; главная цѣль наказанія первыхъ есть та, чтобы избавить общество отъ преступника, главная же цѣль наказанія вторыхъ есть исправить преступника и сохранить для общества хорошаго Гражданина. —

XXII и послѣдняя глава Наказа Екатерины есть одно изъ лучшихъ мѣстъ всего наказа. — Въ этой главѣ говорится о доходахъ и расходахъ Государственныхъ. — Она начинается такъ: Каждый человѣкъ долженъ себѣ сказать «есмь человѣкъ и ничего человѣческаго не признаю себѣ чуждымъ», — или такъ 1) человѣкъ никогда, никогда не долженъ забывать другаго человѣка; 2) все, что ни дѣлается на свѣтѣ, дѣлается для человѣка — человѣкомъ же. — Изъ этаго выводитъ Екатерина понятіе о томъ, что, во первыхъ, ежели каждый человѣкъ имѣет свои нужды, то какъ велики должны быть нужды Г[осударств]а. И что не только роптать противъ правительства, которое беретъ на себя обязанность исправлять всѣ общія нужды народа, но, напротивъ, благодарить его слѣдуетъ каждому гражданину. Въ числѣ расходовъ Г[осударств]а, Екатерина ставить роскошь трона Императорскаго. — Хотя въ самомъ дѣлѣ можно положить обязанностью гражданъ въ Монархическомъ правленіи поддержаніе трона,200 но роскошь трона должна только существовать въ Деспотіи, гдѣ Монархъ есть земной Богъ и гдѣ разстояніе между Самодержцемъ и народомъ надо сдѣлать какъ можно больше для того, чтобы могла существовать деспотія. Далѣе Екатерина задаетъ себѣ вопросы,201 касающіеся до доходовъ Го[сударств]а, между которыми замѣчателенъ слѣдующій: Какимъ образомъ сдѣлать, чтобы гражданамъ202 не тяжело было платить подати? Она разрѣшаетъ его такъ: Налоги должны быть разложены равномѣрно на всѣхъ гражданъ, и должны увеличиваться вмѣстѣ съ роскошью въ Г[осударств]ѣ. Замѣчая при этомъ, что ничего такъ не дѣлаетъ налоги тяжелыми для гражданъ, какъ монополіи. — Имущества Г[осударств]а она раздѣляетъ на мысленныя и дѣйствительныя, на естественныя и пріобрѣтенныя. — Дѣйствителъныя раздѣляются еще на движимыя и недвижимыя. — Эти же203 еще на имущества Государ[ства] и частныхъ лицъ. — Далѣе она раздѣляетъ все финансовое управленіе на политическое и экономическое. Предметомъ политическаго управленія есть знаніе204 о состояніи, о званіи и о упражненіи всѣхъ людей205 и пользы Г[осударств]а. Предметомъ же экономическаго управленія есть получение доходовъ, распредѣленіе расходов и отношенія между ними. — Вообще о Наказѣ Императрицы Екатерины можно сказать слѣдующее. — Въ немъ, какъ я уже прежде сказалъ, вездѣ мы находимъ два противоположныхъ начала — духъ революціонный, подъ вліяніемъ котораго находилась тогда вся Европа, и духъ деспотизма, отъ котораго тщеславіе ея заставляло ее не отказываться. Хотя она сознавала превосходство перваго, не менѣе того въ ее наказѣ преобладаетъ послѣдній. — Она республиканскія идеи, заимствованныя большей частью отъ Montesquieu (какъ справедливо замѣчаетъ Мейеръ), употребляла какъ средство для оправданія деспотизма, но большей частью неудачно. — Отъ этаго-то въ ее наказѣ намъ часто встрѣчаются мысли, нуждающіяся въ доказательствахъ, безъ оныхъ, мысли республиканскія рядомъ съ мыслями самыми деспотическими и наконецъ часто выводы совершенно антилогическія. — При первомъ взглядѣ на этотъ наказъ мы узнаемъ, что это былъ плодъ206 ума женщины, которая, не смотря на свой великій умъ, на свои возвышенные чувства, на свою любовь къ истинѣ, не могла подавить своего мелочнаго тщеславія, которое помрачаетъ ея великія достоинства. — Вообще мы находимъ въ этомъ произведеніи болѣе мелочности, чѣмъ основательности, болѣе остроумія, чѣмъ разума, болѣе тщеславія, чѣмъ любви къ истинѣ, и наконецъ болѣе себялюбія, чѣмъ любви къ народу. Это послѣднее направленіе проявляется во всемъ наказѣ,207 въ которомъ мы находимъ208 только однѣ постановленія, касающіяся Публичнаго права, т. е. отношеній Государства (ея собственныхъ отношеній, какъ представительницы онаго), чѣмъ Гражданскаго, т. е. отношеній частныхъ гражданъ. Въ заключеніе скажу, что Наказъ этотъ принесъ больше славы Екатеринѣ, чѣмъ пользы Россіи. —

————

ТЕТРАДЬ Б.

Дневникъ. —

[7 апреля 1847 г.] (Апреля 8 часовъ утра.) Я никогда не имѣлъ дневника, потому что не видалъ никакой пользы отъ него. — Теперь же, когда я занимаюсь развитіемъ своихъ способностей, по дневнику я буду въ состояніи судить о ходѣ этаго развитія. — Въ дневникѣ должна находиться таблица правилъ, и въ дневникѣ должны б[ыть] тоже опредѣлены мои будущія дѣянія. — Черезъ недѣлю ровно я ѣду въ деревню. — Что-же дѣлать эту недѣлю? Заниматься Английскимъ, и Латинскимъ языкомъ, Римскимъ правомъ и правилами. Имянно: прочесть Vicar of Wakefield,209 изучивъ всѣ210 незнакомыя слова, и пройти

1-ую часть Грамматики; прочесть211 какъ съ пользой для языка, такъ и для Римскаго права, первую часть Институцій, и окончить правила внутренняго образованія и отыграть потерянное Лилѣ въ шахматы. —

(8 Апрѣля. 6 часовъ утра). Надежда есть зло для счастливаго и добро для несщастнаго. —

Хотя я уже много приобрѣлъ212 съ тѣхъ поръ, какъ началъ заниматься собою, однако еще все я весьма недоволенъ собою. — Чѣмъ далѣе подвигаешься въ усовершенствованіи самаго себя, тѣмъ болѣе видишь въ себѣ недостатковъ, и правду сказалъ Сократъ, что высшая степень совершенства человѣка есть знать то, что онъ ничего не знаетъ. —

9 Апрѣля (6 часовъ утра). Я совершенно доволенъ собою зa вчерашній день. Я начинаю приобрѣтать волю телѣсную; но умственная еще очень слаба. — Терпѣніе и прилежаніе, и я увѣренъ, что я достигну всего, что я хочу. —

17 Апрѣля. — Все это время я велъ себя не такъ, какъ я желал себя вести. — Причиною тому было, во-первыхъ, мой переходъ изъ клиники домой; а во-вторыхъ, общество, съ которымъ я сталъ имѣть больше сношеній. — Изъ этаго я заключилъ, что при всякой перемѣнѣ положенія надо очень основательно подумать о томъ, какія внѣшнія обстоятельства будутъ имѣть вліяніе на меня при новомъ положеніи и какимъ образомъ можно устранить это вліяніе. — Ежели мой переходъ изъ клиники домой могъ произвести на меня такое вліяніе, какое же вліяніе произведетъ на меня мой переходъ отъ жизни студенческой къ жизни помѣщичьей? — Перемѣна въ образѣ жизни должна произойти. Но нужно, чтобы эта перемѣна не была произведеніемъ внѣшнихъ обстоятельствъ, но произведеніемъ213 души. — Здѣсь мнѣ представляется214 вопросъ: Какая цѣль215 жизни человѣка? Какая бы ни была точка исхода моего разсуждения, чтò бы я ни принималъ за источникъ онаго, я прихожу всегда къ одному заключенію: цѣль жизни человѣка есть всевозможное способствованіе къ всестороннему развитію216 всего существующаго. — Начну ли я разсуждать, глядя на природу, я вижу, что217 все въ ней постоянно развивается, и что каждая составная часть218 ея способотвуетъ безсознательно къ развитію другихъ частей;219 человѣкъ же, так [какъ] онъ есть такая же часть природы, но одаренная сознаніемъ,220 долженъ также, какъ и другія части, но сознательно употребляя свои душевныя способности, стремиться къ развитію всего существующаго. — Стану ли я разсуждать, глядя на исторію, я вижу, что весь родъ человѣческій постоянно стремился къ достиженію этой цѣли. — Стану ли разсуждать221 раціонально, т. е.222 разсматривая одни душевныя способности человѣка,223 то въ224 душѣ каждаго человѣка нахожу225 это безсознательное стремленіе, которое составляетъ необходимую потребность его души. — Стану ли разсуждать, глядя на Исторію Философіи, найду, что вездѣ и всегда люди приходили къ тому заключенію, что цѣль жизни человѣка