въ эти дни. Дѣла въ Севастополѣ всё висятъ на волоскѣ. Пробный листокъ нынче будетъ готовъ и я опять мечтаю ѣхать. Ст[алыпинъ], Серж[путовскій], Ш[убинъ], Баб[арыкинъ] ѣдутъ и уѣхали. Я проигралъ всѣ деньги въ карты. Важнѣе всего для меня въ жизни исправленіе отъ лѣни, безхаракт[ерности] и раздраж[ительности].

2 Ноября 1854. Одесса. Со времени десанта Англо-французскихъ войскъ, у насъ было съ ними 3 дѣла. Первое Алминское 8 Сентября,47 въ которомъ атаковалъ непріятель и разбилъ насъ, 2-е Дѣло Липранди 13 С[ентября], въ которомъ атаковали мы и остались побѣдителями, и 3-е ужасное дѣло Даненберга, въ которомъ снова атаковали мы и снова были разбиты. Дѣло предательское, возмутительное. 10 и 11 дивизія атаковали лѣвый флангъ непріятеля, опрокинули его и заклепали 37 орудій. — Тогда непріятель выставилъ 6,000 штуцеровъ, только 6,000 противъ 30 [тысячъ]. И мы отступили, потерявъ около 6,000 храбрыхъ. И мы должны были отступить, ибо при половинѣ нашихъ войскъ по непроходимости дорогъ не было артиллеріи и, Богъ знаетъ почему, не было стрѣлковыхъ батальоновъ. Ужасное убійство. Оно ляжетъ на душѣ многихъ! Господи, прости имъ. Извѣстіе объ этомъ дѣлѣ произвело впечатлѣніе. Я видѣлъ стариковъ, которые плакали на взрыдъ, молодыхъ, которые клялись убить Даненберга. Велика моральная сила Русскаго народа. Много политическихъ истинъ выйдетъ наружу и разовьется въ нынѣшнія трудныя для Россіи минуты. Чувство пылкой любви къ отечеству, возставшее и вылившееся несчастій Россіи, оставить надолго слѣды въ ней. Тѣ люди, которые теперь жертвуютъ жизнью, будутъ гражданами Россіи и не забудутъ своей жертвы. Они съ большимъ достоинствомъ и гордостью будутъ принимать участіе въ дѣлахъ общественныхъ, a энтузіазмъ возбужденный войной, оставитъ навсегда въ нихъ характеръ самопожертвованія и благородства.

Въ числѣ безполезныхъ жертвъ этаго несчастнаго дѣла убиты Соймоновъ и Камстадіусъ. Про перваго говорятъ, что онъ былъ одинъ изъ немногихъ честныхъ и мыслящихъ Генераловъ Русской арміи; втораго же я зналъ довольно близко: онъ былъ членомъ нашего общества и будущимъ издателемъ Журнала. Его смерть болѣе всего побудила меня проситься въ Севастополь. Мнѣ какъ будто стало совѣстно передъ нимъ.

Англійскіе пароходы продолжаютъ блокировать Одессу. Море кнесчастію тихо. Говорятъ, что 27 было дѣло опять безъ результатовъ и что 3. будетъ приступъ. Я не успѣю пріѣхать раньше 5-го, но мнѣ чудится, что я еще не опоздаю. —

[3 ноября] 3 Октября. Въ Одессѣ разсказывали мнѣ трогательный случай. Адъютантъ Дежурнаго Генерала пріѣхалъ въ N—скій Госпиталь, гдѣ лежатъ раненые 4-го корпуса изъ Крыма. Главнокомандующій Князь Горчаковъ, сказалъ онъ имъ, приказалъ благодарить васъ за храбрую вашу службу и узнать…» Урра! раздались слабые и недружные голоса со всѣхъ коекъ. Славная, великая награда Горчакову за его труды. Лучше портрета на шею.

На перевозѣ въ Николаевѣ лоцманъ разсказывалъ мнѣ, что 2648 было дѣло, на которомъ отличился Хомутовъ, взялъ будто пропасть плѣнныхъ и орудій, но что 26 изъ 8000 нашихъ воротились только 2 т[ысячи]. Въ Николаевѣ [?] офиц[еръ] подтверд[илъ] эти слухи. Нахимовъ и Липранди говорятъ ранены. Непріятель получилъ подвозъ войскъ и располагается на зимовыя квартиры. Богъ знаетъ, чтò правда. Еще разсказывалъ мнѣ лоцманъ анекдотъ про казака, который поймалъ арканомъ и велъ Аглицкаго Князка и велъ къ Менчикову. Князекъ выпалилъ въ казака изъ пистоля. Ей, не стрѣляй, сказалъ казакъ. Князекъ еще разъ выпалилъ и опять не попалъ. Ей, не балуй, сказалъ казакъ. Князекъ въ 3-й разъ (всегда до 3-хъ разъ) промахнулся. Казакъ началъ его лупить плетью. Когда князекъ пожало[вался] М[еншикову], что ка[закъ] его билъ, казакъ сказалъ, что онъ его училъ стрѣлять, коли онъ начальникъ, да не умѣетъ палить, что же его казаки вовсе не будутъ знать. Менчиковъ разсмѣялся. Вообще въ народѣ больше слы[шно] о Анг[личанахъ], чѣмъ о Француз[ахъ].

[5 ноября. В пути из Одессы в Севастополь.] 4, 5, Октября. Въ Николаевѣ не могъ ничего видѣть. Слухи же не пишу, потому что оказались всѣ нелѣпы: послѣ 24, исключая осадныхъ работъ, ничего предпринимаемо не было.

Отъ Херсона до Олешко везли меня на лодкѣ. Лоцманъ разсказывалъ про перевозъ солдатъ: какъ солдатъ въ проливной дождь легъ на мокрое дно лодки и заснулъ. Какъ офицеръ прибилъ солдата за то, что онъ почесался, и какъ солдатъ на перевозѣ застрѣлился отъ страху, что просрочилъ 2 дня, и какъ его бросили безъ похоронъ. Теперь лодочники пугаютъ другъ друга, проѣзжая рѣчкой мимо того мѣста, гдѣ брошенъ солдатъ. «Какой роты?» кричатъ они.

Въ Олешко задержала меня ночевать хорошенькая и умненькая хохлушка, съ которой я цѣловался и нѣжничалъ черезъ окошечко. Ночью она пришла ко мнѣ [[19]]. Лучше бы было воспоминаніе, ежели бы я остался при окощечкѣ. — По этому случаю я разъѣхался съ своими, Сержпутовскимъ, Бабарыкинымъ и Шубинымъ. Отъ нихъ черезъ Высотскаго, кот[ораго] я встрѣтилъ въ Перекопѣ, я узналъ, что слухи тревожившіе вздоръ. Отъѣздъ Шубина тревожитъ и злитъ меня. Мнѣ не хочется перестать уважать этаго мальчика. —

Видѣлъ Франц[узскихъ] и Англиц[кихъ] плѣнныхъ, но не успѣлъ разговориться съ ними. Одинъ видъ и походка этихъ людей почему то49 внушили въ меня грустное убѣжденіе, что они гораздо выше стоятъ нашего войска. Впрочемъ для сравненія у меня были Фурштаты, провожавшіе ихъ. —

Ямщикъ привезшій меня сюда [?] разсказывалъ, что 24 мы бы совсѣмъ забрали Агличанъ, коли бы не измѣна. Грустно и смѣшно. «Онадысь, говорить, провезли шестерикомъ желѣзную карету, должно подъ Менчикова». Встрѣтилъ и своихъ раненныхъ, славный народъ, жалѣютъ начальство и говорятъ, что они нѣсколько разъ ходили на приступъ, но не могли удержаться, потому что обходилъ лѣвый фланокъ; они рады придраться къ одному непонятному, слѣдовательно для нихъ многозначительному, слову, чтобы имъ объяснять неудачу. Имъ слишкомъ бы грустно было вѣрить въ измѣну.

11 Ноября. [Севастополь.] Я пріѣхалъ 7-го, всѣ слухи, мучившіе меня дорогой, оказались враньемъ. Я прикомандированъ къ 3 легкой и живу въ самомъ городѣ. Всѣ укрѣпленія наши видѣлъ издали и50 нѣкоторыя вблизи. Взять Севастополь нѣтъ никакой возможности — въ этомъ убѣжденъ кажется и непріятель — по моему мнѣнію онъ прикрываетъ отступленіе. Буря 2-го Ноября выкинула до 30 судовъ — 1 корабль и 3 парохода. Общество артиллерійскихъ офицеровъ въ этой бригадѣ, какъ и вездѣ. Есть одинъ, очень похожій на Луизу Волконскую — я знаю, что онъ скоро надоѣстъ мнѣ; поэтому стараюсь видѣться съ нимъ рѣже, чтобы продлить это впечатлѣніе. Изъ Начальниковъ порядочными людьми оказываются здѣсь — Нахимовъ, Тотлебенъ, Истоминъ. — Менщиковъ кажется мнѣ хорошимъ Главнокомандующимъ; но несчастно начавшимъ свое военное поприще съ меньшими силами противъ въ трое сильнѣйшихъ и лучше вооруженныхъ. Обѣ стороны были войска не обстрѣленныя; поэтому преимущество численное было въ 10 разъ ощутительнѣе. — Необстрѣленныя войска не могутъ отступать, они бѣгутъ.

[13 ноября.] 12, 13 Ноября. Вчера перешелъ къ намъ солдатъ иностраннаго легіона. Онъ говорилъ, что 25, т. е. 13 назначенъ штурмъ. Вотъ уже 12 часовъ и ничего нѣтъ. Говорятъ, что у непріятеля 80 орудій направлено на 4-й бастіонъ. Что онъ намѣренъ вдругъ открыть амбразуры, сбить наши орудія и идти на штурмъ. Это хотя неясное, но всётаки объясненіе. Зачѣмъ же имъ было не воспользоваться 6 числа, когда всѣ почти орудія на 4-мъ бастіонѣ были сбиты. —

20 Ноября.

Когда же,51 когда наконецъ, перестану

Безъ цѣли и страсти свой вѣкъ проводить,

И въ сердцѣ глубокую чувствовать рану

И средства не знать, какъ ее заживить.

*

Кто сдѣлалъ ту рану, лишь52 вѣдаетъ Богъ,

Но мучатъ меня отъ рожденья,

Грядущей ничтожности горькій залогъ,

Томящая53 грусть и сомнѣнья.

Симферополь.

23 Ноября. [Эски-Орда.] 16 я выѣхалъ изъ Севастополя на позицію. Въ поѣздкѣ этой я больше, чѣмъ прежде, убѣдился, что Россія или должна пасть или совершенно преобразоваться. Всё идетъ на выворотъ, непріятелю не мѣшаютъ укрѣплять своего лагеря, тогда какъ это было бы чрезвычайно легко, сами же мы съ меньшими силами, ни откуда не ожидая помощи, съ генералами, какъ Горчаковъ, потерявшими и умъ, и чувство, и энергію, не укрѣпляясь, стоимъ противъ непріятеля и ожидаемъ бурь и непогодъ, которыя пошлетъ Николай Чудотворецъ, чтобы изгнать непріятеля. Казаки хотятъ грабить, но не драться, гусары и уланы полагаютъ военное достоинство въ пьянствѣ и развратѣ, пѣхота въ воровствѣ и наживаніи денегъ. Грустное положеніе — и войска и государства. Я часа два провелъ, болтая съ раненными Французами и Англичанами. Каждый солдатъ гордъ своимъ положеніемъ и цѣнитъ себя; ибо чувствуетъ себя дѣйствительной пружиной въ войскѣ. Хорошее оружіе, искуство дѣйствовать имъ, молодость, общія понятія о политикѣ и искуствахъ, даютъ ему сознаніе своего достоинства. У насъ безсмысленныя ученья о носкахъ и хваткахъ, безполезное оружіе, забитость, старость, необразованіе, дурное содержаніе и пища, убиваютъ вним[аніе], послѣднюю искру гордости и даже даютъ имъ слишкомъ высокое понятіе о врагѣ. —

Въ Симферополѣ я проигралъ послѣднія деньги въ карты, а теперь живу съ батареей въ татарской деревнѣ и испытывая только теперь неудобства жизни.

26 Ноября. Живу совершенно безпечно, не принуждая и не останавливая себя ни въ чемъ: хожу на охоту, слушаю, наблюдаю, спорю. Одно скверно: я начинаю становиться, или желать становиться, выше товарищей и не такъ уже нравлюсь. Вотъ почти вѣрныя извѣстія изъ Севастополя. 13 числа была вылазка въ непріятельскія траншеи, противъ 3, 4 и 5 бастіоновъ. Екатеринбург[скій] полкъ противъ 4-го бастіона занялъ траншеи въ расплохъ, выгналъ и перебилъ непріятеля и отступилъ съ потерею трехъ — раненными. Офицеръ,54 командовавшій этой частью, былъ представляемъ В. К. Николаю Николаевичу. «Такъ вы герой этаго дѣла? сказалъ ему Князь, разскажите, какъ было дѣло». «Когда я пошелъ съ бастіона и сталъ подходить къ траншеѣ, солдаты остановились и не хотѣли идти». — «Ну что вы говорите…» сказалъ Князь, отходя отъ него. «Какъ вамъ не совѣстно», замѣтилъ ему Философовъ. «Ступайте прочь», заключилъ Менщиковъ. Я увѣренъ, что Офицеръ не вралъ, и жалѣю, что онъ не зубастъ. —

Вылазка съ 3-го бастіона была неудачна. Офицеръ, увидавъ часовыхъ, вернулся за приказаніями къ Адмиралу и далъ время приготовиться. О вылазкѣ съ 5 бастіона подробностей не знаю. Вообще эти извѣстія еще не совсѣмъ достовѣрны, хотя и болѣе вѣроятны, чѣмъ дикія елухи о взятіи какихъ то 30 орудій. —

Липранди назначенъ командующимъ войскъ въ Севастополѣ. Слава Богу! Исключая 55 успѣховъ, которые онъ имѣлъ въ этой кампаніи, онъ любимъ и популяренъ, и популяренъ, не е[…..] матерью, а распорядительностью и умомъ. Къ добру или не къ добру, но къ сильной досадѣ, безденежье удерживаетъ меня дома; а то я бы былъ уже на Юж[номъ] бер[егу] въ Эвпаторіи, или вернулся бы въ Севастополь. —

7 Декабря. 5 былъ въ Севастополѣ, со взводомъ людей — за орудіями. Много новаго. И все новое утѣшительное. Присутствіе Сакена видно во всемъ. И нестолько присутствіе Сакена, сколько присутствіе новаго Главнокомандующаго, не уставшаго, не