между прочим, подробно излагает свой проект переселения духоборов в Калифорнию и отрицательно отзывается о влиянии А. М. Бодянского на духоборов (книжки были напечатаны по сведениям В. Д. Бонч-Бруевича журналом «Миссионерское обозрение», органом враждебно относившимся к духоборам). — См. еще статью П. А. Тверского «Из деловой переписки с К. П. Победоносцевым» («Вестник Европы», 1907, № 12).

37. 1111. Приехал милый Буланже — Павел Александрович Буланже (1865—1925), высланный в сентябре 1897 года из России за сношения с кавказскими духоборами и помощь им, после двух с половиною лет изгнания получил разрешение возвратиться в Россию. При этом с него было взято «письменное обязательство в том, что будет воздерживаться от всяких сношений с графом Львом Толстым и его единомышленниками на почве принятия на себя каких бы то ни было поручений по сектантским делам, а равно воспроизведения всеми способами воспрещенных к обращению сочинений названного писателя». Однако уже осенью того же 1900 г., вследствие получения «агентурных указаний» о поведении и намерениях Буланже, Департамент полиции «предложил московскому обер-полицеймейстеру предупредить словесно Буланже, что если он не прекратит безусловно всякого участия в делах сектантов и деятельности единомышленников Толстого, то вновь подвергнется удалению за границу» («Записка для памяти» чиновника особых поручений при Департаменте полиции Ратаева от 11 октября 1900 г. См. сводку В. Н. Карякина «Московская «охранка» о Л. Н. Толстом и толстовцах» — «Голос минувшего», 1918, № 4—6, стр. 302—303). О Буланже подробнее см. т. 50, комментарий к Дневнику от 9 ноября 1889 г. Еще см. т. 53.

38. 1111. Суллер — Леопольд Антонович Сулержицкий (1872—1916), выехавший 10 декабря 1898 года из России в качестве проводника кавказских духоборов, переселявшихся в Канаду, и проживший с духоборами больше года, вернулся в Россию. Вскоре он напечатал статью «О духоборах в Канаде» («Русские ведомости», 1900, № 56 от 26 февраля). Позднее выпустил книгу «В Америку с духоборами», изд. «Посредник», М. 1905. — В кругу друзей, в том числе и у Толстых, его большей частью называли «Суллер». Подробнее о Сулержицком см. т. 52, комментарий к Дневнику от 7 декабря 1895 г.

39. 1111-12. Коншин. — Александр Николаевич Коншин (1867—1919) незадолго до того приехал из Канады, куда он в числе других сопровождал, по просьбе Толстого, четвертую партию духоборов. О нем подробнее см. т. 52, комментарий к Дневнику от 19 декабря 1891 г.

40. 1112. Колечка живет, помогает мне. — Николай Николаевич Ге (р. 1857), сын художника Н. Н. Ге, помогал Толстому в его работах — переписывал рукописи и т. п. — Подробно о Н. Н. Ге см. т. 49 и 50.

41. 1112. Сер[ежа] с нами — Сергей Львович Толстой.

42. 1318. поэзия: «Для берегов отчизны дальней» — Стихотворение Пушкина, обращенное к Амалии Ризнич и написанное 27 ноября 1830 года:

Для берегов отчизны дальной

Ты покидала край чужой;

В час незабвенный, в час печальной

Я долго плакал пред тобой..

Мои хладеющие руки

Тебя старались удержать,

Томленья страшного разлуки

Мой стон молил не прерывать

Но ты от горького лобзанья

Свои уста оторвала;

Из края мрачного изгнанья

Ты в край иной меня звала.

Ты говорила — В день свиданья

Под небом вечно-голубым,

В тени олив, любви лобзанья

Мы вновь, мой друг, соединим.

Но там, увы, где неба своды

Сияют в блеске голубом,

Где тень олив легла на воды,

Заснула ты последним сном.

Твоя краса, твои страданья

Исчезли в урне гробовой —

Но сладкий поцелуй свиданья…

Его я жду; он за тобой…

Это стихотворение Толстой упоминает в первой редакции второй главы романа «Семейное счастье» (1858 г.) — слова героини романа: „Или за то, что слезы у меня навернутся, читая «Для берегов отчизны дальней»“. См. т. 5, стр. 173 и 311.

43. 1412. В работном доме — Существовавший в то время только в Москве «Городской Работный дом» состоял в ведении Городского присутствия по разбору и призрению нищих. Он помещался в Большом Харитоньевском переулке, д. № 24 (собств.), а его отделение — на Ермаковской улице, в доме Городской управы. Рассказ Толстого о посещении Работного дома см. в книге А. Б. Гольденвейзера «Вблизи Толстого», I, М. 1922, стр. 29, запись 24 февраля 1900 г.

44. 2420-22. Лесинг, кажется, сказал….. моя жена. — Готхольд Эфраим Лессинг (Gotthold Ephraim Lessing, 1729—1781), немецкий поэт и критик. — Эпиграмма Лессинга, упоминаемая Толстым в Дневнике, такова:

Das böse Weib.

Ein einzig böses Weib lebt höchstens in der Welt.

Nur schlimm, dass jeder seins für dieses einz’ge hält.

(G. Eph. Lessings Sämtliche Schriften, herausgegeben von K. Lachmann. Stuttgart. 1886, т. 1, стр. 12.)

Перевод эпиграммы: «Одна единственная злая женщина существует на свете, но, к сожалению, каждый считает свою жену такой единственной женщиной». Эпиграмму эту Толстой неоднократно вспоминал и приводил и раньше. В конце 1880-х годов он поместил ее в одной из первых редакций «Крейцеровой сонаты» в рассказ Позднышева (см. т. 27, стр. 385 и 612). Еще см. т. 52, Дневник, 1893, 5 октября.

19 марта. Стр. 15—17

45. 1529-31. Читал психологию, и с большой пользой, хотя и не для той цели, для к[оторой] читаю. — Толстой читал сочинения по психологии Вундта и Гефдинга (см. запись 24 марта 1900 г. и прим. 48 и 49). С какой целью он начал читать эти книги, сведений не сохранилось.

46. 161. Приехала Таня, довольна, счастлива. — Татьяна Львовна Сухотина (р. 1864), старшая дочь Толстого, вышедшая 14 ноября 1899 г. замуж за Михаила Сергеевича Сухотина. На другой день после свадьбы она уехала с мужем за границу, где жила сначала в Вене, а затем в Риме. См. т. 53, Дневник от 20 ноября 1899, текст и комментарий.

24 марта. Стр. 17—19.

47. 189. Вчера была страшная операция Тани. — Т. Л. Сухотиной, страдавшей фронтитом, 23 марта 1900 года была сделана в московской университетской клинике трепанация части черепа. Операцию делал приват-доцент доктор медицины (отоларинголог) Станислав Федорович фон-Штейн. В написанном в день операции письме к дочери, М. Л. Оболенской, Толстой так передает свои впечатления и переживания:

«Операция Тани кончилась благополучно.

Нынче утром, 23-го, совершилась ужасная Танина операция. Мама и Мих[аил] Серг[еевич] пошли с утра с нею в клинику. Должно было начаться в 10 и кончиться в 11. Я посидел дома, но не в силах был оставаться и, пропустив 11, пошел в клинику, надеясь придти к концу. Прошел час, два, всё нет конца. Она наверху в операционной среди кучи докторов в белых халатах с зеркалами на лбу, которые над ней, бесчувственной, что-то делают. Пришел Сережа, Маруся [М. А. Маклакова], Количка, потом Миша, Саша. Мы все, тоже в белых халатах, ждем и мучаемся. Я с Мих[аилом] Серг[еевичем] вошел наверх, заглянул в дверь; меня позвали, я вошел: лежит труп желто-бледный, бездыханный, ноги выше головы, и в закинутой голове дыра в черепе такого размера [чертеж], кровавая и глубокая, пальца в три, и толпа белых смотрит, а один ковыряет. Оказалось, что в лобной полости было неожиданно три перегородки, которые они разрушали и всё выскребали и этим объясняли продолжительность — более 21/2 часов.

Когда ее снесли вниз, она долго не могла очнуться — ложкой ей разжимали стиснутый с пеной рот. Я позвал: Таня. Она открыла глаз (другой завязан и из под повязки кровь) и опять закрыла. Ее рвало, тошнило. Говорят, что операция удалась. Трубка вставлена.

Сейчас 11-й час вечера, я только что от нее. Она совсем слаба, но духом бодра, не жалуется и не боится. Маруся у ней ночует.

Общее впечатление мое, что это западни, в кот[орые] доктора ловят людей. И они ужасно противны. Я думаю, особенно ясно это понял после очень сильного пережитого чувства и вызванных им мыслей, что всё это ненужно и дурно. Умереть мы все всегда умрем и болеть все будем: выздоровеем от одной, заболеем от другой. И главное — лечить отдельно каждый себя за 50, 500, 5000 не должен и не может. Не должен потому, что другие мрут без помощи, и помогать нужно всем, а не каждый только себе и своим, и не может потому, что так устроено, что при всех этих помощах столько же опасности, сколько было бы без леченья». См. еще т. 72, письма №№ 264 (М. Л. Оболенской) и 265 (А. Л. и О. К. Толстым).

Вспоминая об операции, сделанной Т. Л. Сухотиной, Александра Львовна Толстая сообщает: «…вечером мама [С. А. Толстая] с возмущением рассказывала про профессора. Отец сидел рядом с операционной и ждал. Вдруг дверь отворилась и с засученными рукавами, в белом халате вышел фон-Штейн.

— Лев Николаевич, хотите посмотреть на операцию?

На столе захлороформированная, без сознания лежала Таня, бледная как смерть. Кожа на лбу была разворочена, череп пробит, лицо в крови. Отец побледнел и зашатался. Его подхватили под руку». См. Александра Толстая, «Из воспоминаний» — «Современные записки», XLVI, Париж 1931, стр. 140.

48. 1824-25. Читаю психологию. Прочел Вундта — Вильгельм Вундт (Wilhelm Wundt, 1832—1920), немецкий физиолог и философ, профессор Лейпцигского университета, основатель так наз. экспериментальной психологии. Толстой, вероятно, читал его «Grundriss der Psychologie», Лейпциг 1896 (русский перевод под редакцией Н. Я. Грота).

49. 1825. и Кефтинга. — Так в подлиннике. Должно быть: Гефдинга («Очерки психологии, основанной на опыте», пер. под ред. Я. Колубовского, М., 1896), которого Толстой читал и который придерживается теории параллелизма душевной и телесной жизни, критикуемой Толстым ниже. — Гаральд Гефдинг (Harald Höffding, p. 1843 г.), датский психолог, профессор Копенгагенского университета. Его «Очерки психологии» получили широкое распространение в качестве университетского руководства по психологии.

50. 208. по Дарвину — Чарльз Дарвин (Charles Darwin, 1809—1882), английский естествоиспытатель, основоположник теории естественного отбора. См. т. 50, Дневник от 19 декабря 1888 и комментарии к нему.

6 апреля. Стр. 20—24.

51. 2017. Сережа играет — Сергей Львович Толстой играл на фортепиано.

52. 2022. Был на лекции Обол[енского], — Леонид Егорович Оболенский (1845—1906), писатель, философ, знакомый с Толстым с середины 1880-х годов. Подробнее о нем см. т. 50 и 51.

31 марта 1900 г. в библиотечном зале университета состоялось под председательством кн. C. Н. Трубецкого 183-е заседание Московского Психологического общества, в котором Л. Е. Оболенский прочел доклад на тему:

«Аристократизм, как всеобщий идеал». Толстой, хотя и был почетным членом Общества, сидел среди «посторонней публики», вследствие чего присутствие его не отмечено в отчете. См. «Вопросы философии и психологии», кн. 56, стр. 199.

53. 2022-23. и странная случайность: обратился к его сыну. — Толстой в ту зиму лечился от ревматизма горячими ваннами и прямо с заседания должен был пойти в водолечебницу. Не имея возможности прослушать доклад до конца, Толстой, собравшись уйти, но боясь обидеть своим уходом докладчика, обратился к