печатать, затем будет преступно печататься сообразно с этими указаниями, — одна мысль о том, что ваше литературное участие могло быть связано с изданием, сознательно обязавшимся подчиняться правительственным требованиям и печатать только то, чтó правительство признает для себя безвредным, — одна эта мысль внушает мне чувство позора и возмущения». Еще Чертков писал: «…когда вы и люди, близкие к вам, без всякой необходимости и желая только совершить доброе дело, пускаются в такую проституцию, то… получается вопиющий скандал и страшный соблазн. Ведь, делая это, вы на деле разрушаете всё то, что проповедуете про неподчинение правительству и сохранение своей нравственной независимости и человеческого достоинства…» В заключение он пишет: «…И пусть не говорят участвующие в таких делах, как мне говорили некоторые, что они не ответственны за самый характер дела, что «я доставляю только средства» или «я пишу только внутренние обозрения, сношения с правительством веду не я, а ведет редактор» и т. д. Это значит только к поступку скверному самому по себе прибавлять еще лицемерие, или в лучшем случае — самообман. Человек, признающий какие-либо нравственные принципы, не может ни в какой роли, хотя бы самой отдаленной и косвенной, принимать участие в содержании дома терпимости; а участвовать в подцензурной организации настолько же еще хуже участия в доме терпимости, насколько душевная проституция хуже, отвратительнее и пагубнее, нежели физическая». Дальше Чертков ссылается на свой опыт периода сношений с цензурным ведомством (в связи с издательством «Посредник») и заканчивает: «Простите меня, дорогой друг Лев Николаевич, если я здесь что-нибудь высказал слишком резко. Но вы знаете, что откровенность моя и бесцеремонность моих выражений истекает единственно из моего безграничного доверия к вам и сознания нашей духовной близости друг к другу». В ответном письме В. Г. Черткову Толстой писал (18 января 1901): «Давно получил ваше длинное письмо с обличением в попытке подцензурного издания. Я так люблю обличения себя, что читал ваше письмо, совершенно соглашаясь с ним, и чувствовал свою неправоту и не только не испытывал неприятного чувства, но напротив — и любовь и благодарность к вам. Потом, обдумывая, менее соглашался с вами: очень меня подкупало то, что это побуждало бы меня писать художественные вещи, которые я без этого не буду писать, и то, что огромный материал этического характера вещей, получаемых мною, собранных в букет, могли бы быть полезны людям. Но я всё-таки рад, что не удалось, тем более, что я как будто кончил, особенно для художественных вещей, и что наверное было бы много неприятного и, как вы пишете, невольно втянулись бы участвующие в нехорошие компромиссы».
По поводу же сообщения В. Г. Черткова о попытках отказа от пользования деньгами, Толстой ответил ему и англичанину Эмсу следующее:
«О жизни без денег я всё внимательно прочел и обдумал. Пишу это и вам, и Ames’у, которого прошу простить меня, что не пишу отдельно и по английски. Я думаю, что жить без денег для того, кто чувствует в себе силы для этого и возможность (если он не связан несогласной семьей), не только хорошо, но должно. Это почти то же, что отказ от воинской повинности: кто может, тот пусть делает, потому что это несомненно хорошо; но требовать этого, осуждать за неделание этого нельзя. Я говорю: почти так же, как отказ от воинской повинности, потому что это может делать человек, который стоит еще ступенью выше (по чуткости своего нравственного сознания), чем отказывающийся от военной службы. А что и то и другое полезно и составляет центр света, из которого далеко идут лучи, это несомненно. Но мне нужно повторять то, что эта польза, эти лучи идут только тогда, когда цель в себе, в Боге, а не вне себя». См. т. 88.
207. 8013-14. Думал….. чтó хотел написать Бор[ису] Дун[аеву] в альбом — Борис Александрович Дунаев (р. 1886), сын А. Н. Дунаева, впоследствии юрист, член ВКП(б), автор проникнутой пристрастно-односторонним отношением и изобилующей ошибками брошюры: «Люди и людская пыль вокруг Л. Н. Толстого (листки из блок-нота)», изд. автора, М. 1927. — Будучи четырнадцатилетним мальчиком, Б. А. Дунаев через А. П. Иванова попросил Толстого написать что-нибудь в его альбом. Альбом этот и текст записи, сделанной Толстым, не сохранились.
19 января. Стр. 80—82.
208. 8024-25. написал длинное письмо к Серебр[енникову] в Нижний. — Л. Н. Толстой ошибся. В действительности, нижегородский житель, букинист Михаил Дмитриевич Серебренников (Н.-Новгород, Ильинский въезд, № 10) был лишь лицом, в адрес которого (с передачей В. К.) Толстой должен был два раза направлять ответ на письма обращавшегося к нему корреспондента. Писал же ему Василий Кузьмич Заволокин (р. 1862), крестьянин дер. Новинки Нижненикульской вол. Рыбинского уезда, Ярославской губ. Заволокин много лет служил в различных чайных фирмах в Петербурге, Рыбинске, а потом в Благовещенске. За отпадение от православия, за «бесписьменность» и за слова, что солдаты служат «не богу и великому государю, а сатане и антихристу» терпел преследования.1587— В первом своем письме к Толстому от 13 ноября 1900 г. он между прочим писал о себе: «Прочитав ваши книги «Воскресение», «Крейцерову сонату», а также «Краткое изложение Евангелия», я только в первый раз увидал себя в числе тех людей, которые через подставку святодуховской веры лишаются миллиардами того блага, которое принес людям Христос. И вот уже тридцать восемь лет нахожусь в различных злодейственных сектах и деяниях, прикрывая их именем Христа или христианства». (АТБ). См. т. 72, стр. 529—531. Получив от Толстого ответ от 17 декабря 1900 г., ошибочно обращенный на имя М. Д. Серебренникова, В. К. Заволокин, в конце декабря 1900 г. или начале января 1901 г., вновь поставил Толстому ряд вопросов, относящихся к области религиозного сознания и «христианской жизни». — Упоминаемый Толстым в Дневнике обширный ответ Заволокину, опять по ошибке обращенный к М. Д. Серебренникову, был написан Толстым в два приема: по подписании под первой частью даты (14 января 1901), Лев Николаевич стал дополнительно отвечать Заволокину на оставленные раньше без внимания его вопросы, и так была написана вторая часть этого большого письма, снабженная новой датой (18 января 1901). Этот ответ Толстого вызвал со стороны Заволокина письмо от 19 апреля 1901 г., в котором он, благодаря Толстого за разъяснение интересовавших его вопросов, задал еще ряд вопросов и в заключение обратился к нему с просьбой: «не найдется ли у вас в имении вашем или в Москве каких-либо для меня занятий, в роде сторожа или дворника, или вообще какого-либо рабочего». Просьбу эту он мотивирует так: «таким образом я буду иметь возможность время от времени лично беседовать с вами и получать ответы на те вопросы, которые мучат меня, так как один я не в состоянии их разрешить». Этой перепиской, насколько известно, ограничилось общение этого старообрядца с Толстым, так как Лев Николаевич, не успев ответить на последнее письмо, вскоре заболел и надолго уехал в Крым.
Письма Толстого к В. К. Заволокину впервые напечатаны в виде отдельной брошюры под общим заглавием «О разуме, вере и молитве. Три письма», изд. «Свободного слова» (Christchurch, 1901), и под этим же заглавием печатались в собраниях сочинений и других изданиях. Упоминаемое Толстым в Дневнике письмо, от 14—18 января 1901 г., вошло в эти издания в виде двух писем «о вере и молитве». См. т. 73. Еще см. прим. 617.
209. 8225. Веды. — Веды — священная книга индусов, сборники гимнов (молитв, славословий, мифов, поучений) древнейшей индусской религии — ведаизма, расцвет которой относится к 1500—1200 годам до нашей эры.
210. 8225. Коран. — Коран (т. е. «Откровение») — священная книга последователей Мохаммеда (Магомета), представляющая из себя собрание поучений, законов и рассказов, сообщенных, как говорит легенда, Мохаммеду Аллахом во сне, в наитиях, через архангела Гавриила. В Коране содержится много заимствований из иудейского и христианского религиозных учений. Толстой пользовался французским изданием Корана, которое обычно стояло на полке в его кабинете, «Le Koran de Mahomet», traduction par M. Kasimirski, Paris 1902. Об его отношении к Корану см. между прочим т. 79, письмо к М. М. Крымбаеву от 16 марта 1909, и записанный H. Н. Гусевым разговор с магометанином Ваисовым («Два года с Л. Н. Толстым», М., 1912, стр. 247). — Еще см. прим. 304.
6 февраля. Стр. 82—86.
211. 8234. Была сватьба Миши. Боюсь, что oнa….. нe религиозна. — 31 января 1901 года сын Толстого Михаил Львович (р. 20 декабря 1879) повенчался с фрейлиной Александрой Владимировной Глебовой (р. 15 апреля 1880), дочерью епифанского уездного предводителя дворянства Владимира Петровича Глебова (см. прим. 415) и его жены Софьи Николаевны (см. прим. 340). Свадьба происходила в Москве («Русский листок», 1901, № 31 от 1 февраля). По словам С. А. Толстой это была «очень пышная, великосветская свадьба», на которой присутствовал приехавший нарочно из Петербурга вел. кн. Сергей Александрович. Новобрачные в тот же день уехали в Ясную поляну. «Лев Николаевич всю свадьбу просидел дома, и в четыре часа пошел проститься» с ними (к Глебовым). См. ДСАТ, III, 139—140. Еще см. т. 88, письмо к В. Г. Черткову от 30 января 1901.
А. В. Толстая позднее перевела статью Кросби о Шекспире (см. прим. 462) и очерк Аллана Кларка «Вечный вопрос» (изд. «Посредник», М. 1906).
212. 838-9. «Как океан объемлет шар земной, так наша жизнь объята снами». — Толстой не совсем точно цитировал первые две строки одного из ранних стихотворений Тютчева (без заглавия) — написано оно в конце 1820-х годов, а впервые напечатано было в 1830 году. Точный текст первого четверостишия следующий:
Как океан объемлет шар земной,
Земная жизнь кругом объята снами;
Настанет ночь и звучными волнами
См. Ф. И. Тютчев, «Полное собрание стихотворений», редакция Георгия Чулкова, т. I, «Academia», М.—Л. 1933, стр. 177 и 339.
8 февраля. Стр. 86—89.
213. 872. и Ст. — Быть может Толстой имеет в виду М. А. Стаховича, который зимой 1901 года неоднократно бывал у Толстых в Москве.
214. 873. Он сказал, что будете ненавидимы за имя мое. — Евангелие Матфея, X, 22; Евангелие Луки, XXI, 17.
215. 8811-12. Искал определение религии, взял книгу Чич[ерина] — Р[елигия] и Н[аука]. — Книга известного юриста и философа Бориса Николаевича Чичерина (1828—1904) — «Наука и религия» (М. 1879) вышла в 1901 году новым дополненным изданием, которое было прислано Л. Н. Толстому, как и первое, автором. Это именно издание Толстой вероятно и читал в феврале 1901 года. — О личных отношениях Толстого и Чичерина см.
