том, что вы ушли. Всем существом сознаю, что вам надо было так поступить и что продолжение вашей жизни в Ясной при сложившихся условиях было бы с вашей стороны нехорошо. И я верю тому, что вы достаточно долго откладывали, боясь сделать это «для себя» — для того, чтобы на этот раз в вашем основном побуждении не было личного эгоизма. А то, что вы по временам неизбежно будете сознавать, что вам в вашей новой обстановке и лично гораздо покойнее, приятнее и легче — это не должно вас смущать. Без душевной передышки жить невозможно. — Уверен, что от вашего поступка всем будет лучше, и прежде всего бедной Софье Андреевне, как бы он внешним образом на ней ни отразился…

Не могу высказать вам всего того, что чувствую и что думаю. К тому же сейчас спешу воспользоваться случаем в Ясную. Галечка ночью во сне видела, что вы ушли. Это было, вероятно, в то самое время, когда вы уходили на яву. Она, бедненькая, волнуется — уж очень сильно она всё это чувствует. Но она бодра и жалеет только о том, что не пришлось с вами проститься. Очень и очень много любви к вам сосредоточено в нашем здешнем маленьком общежитии. Пожалуйста, пользуйтесь мною и моими друзьями, в чем только нужно: это было бы, разумеется, и для меня и для них одна только радость. Отдайте это письмо Душану для возвращения мне при случае. (Сделали ли вы распоряжение о том, чтобы в вашем отсутствии Александра Львовна получала за вас почту? Это очень важно. А в ее отсутствии вы могли бы воспользоваться, быть может, мною, давая адрес ваш так: В. Г. Ч-ву, Ясенки. Тульской губ.) Целую вас. Помогай вам бог. В. Ч.».

30 октября, стр. 125—126.

1609. 12529-30.Читал Новоселовскую философскую библиотеку. Оч[енъ] интересно: о Социализме. — Повидимому, Толстой читал книжку из библиотеки М. Н. Толстой: Влад. Кожевников, «Отношение социализма к религии вообще и к христианству в частности», изд. Религиозно-философская библиотека. Прочитав эту статью, Толстой попросил Д. П. Маковицкого написать письмо М. А. Новоселову (р. 1864), своему старому знакомому и бывшему последователю, впоследствии отошедшему в сторону мистического православия. (См. Дневник 1888 г., т. 50.) Приводим это письмо полностью: «Лев Николаевич у сестры в Шамардинском монастыре нашел вашу религиозно-философскую библиотеку. Она ему чрезвычайно нравится, и он очень желал бы знать, продолжается ли она и сколько ее номеров. И присылает вам свой привет, — если вы его помните, — добавил Лев Николаевич. Кланяюсь вам. Д. П. Маковицкий. 30 октября 1910 г. Шамардино. Адрес: Подборки Калужск. г., Шамардино, Л. Н. Толстому. Ясенки, Тульск. губ. для Л. Н. Толстого». Это письмо было опубликовано проф. С. Н. Булгаковым,в его статье: «На смерть Толстого» — «Русская мысль», 1910. XII, стр. 156.

1610. 12530—31. Моя статья о Социал[изме] пропала. Жалко. Нет, нe жалко. — Толстой хотел взять с собою свою незаконченную статью «О социализме» (см. прим. 1377), но не мог ее найти. В письме к В. Г. Черткову от 31 октября 1910 г. он просил поручить В. Ф. Булгакову найти эту статью и прислать ему. (См. т. 89.). Рукопись эта потом была найдена в одном из столов в яснополянском кабинете, но доставить ее Льву Николаевичу не успели. (В. Чертков, «О последних днях Л. Н. Толстого», изд. «T-во. И. Д. Сытина», М. 1911, стр. 9.)

1611. 12532—33. Письма от сыновей. Пись[мо] от Сергея хорошее, деловитое, короткое и доброе. — Дети Толстого, Т. Л. Сухотина, Сергей, Илья и Андрей Львовичи, собравшись 29 октября в Ясной поляне, написали Толстому письма, которые привезла с собою А. Л. Толстая. Сыновья, за исключением Сергея Львовича, и дочь Татьяна Львовна Сухотина, считали, что отцу следует вернуться домой, и в таком смысле написали ему письма. Сергей же Львович считал, что Лев Николаевич, уйдя из Ясной поляны, поступил правильно. Приводим это письмо, доставившее радость Толстому, полностью по подлиннику, предоставленному редакции С. Л. Толстым:

«29 Октября 1910 г. Милый папа, я пишу потому, что Саша говорит, что тебе приятно было бы знать наше мнение (детей). Я думаю, что мама нервно больна и во многом невменяема, что вам надо было расстаться (может быть уже давно), как это ни тяжело обоим. Думаю также, что если даже с мама что-нибудь случится, чего я не ожидаю, то ты себя ни в чем упрекать не должен. Положение было безвыходное, и я думаю, что ты избрал настоящий выход. Прости, что я так откровенно пишу. Сережа».

О получении Толстым писем от детей в Шамардине — см. А. Л. Толстая, «Об уходе и смерти Л. Н. Толстого» ТПТ4, стр. 141—142.

1612. 12533—34. Ходил утром нанимать хату в Шамарди[но]. Оч[енъ] устал. — Утром 30 октября Толстой, встретив крестьянина дер. Шамардино Кузьму Трофимова, вместе с ним отправился в деревню Шамардино нанимать себе квартиру. Он сговорился с хозяйкой вдовой за 3 р. в месяц и обещал переехать в воскресение 31 октября. (См. Россинский, «Последние дни Л. Н. Толстого».)

1613. 12534—35. Написал письмо С[офье] А[ндреевне]. — Приводим письмо, датированное 30 октября полностью: «Свидание наше может только, как я и писал тебе, только ухудшить наше положение: твое — как говорят все и как думаю и я, что же до меня касается, то для меня такое свидание, не говорю уж: возвращение в Ясную, прямо невозможно и равнялось бы самоубийству. Я и теперь и все эти дни чувствую себя очень дурно. Главное же, это свидание и возвращение мое ни на что не нужно и может быть только вредно тебе и мне. Постарайся, если ты не то, что любишь, а если не ненавидишь меня, успокоиться, устроить свою жизнь без меня, лечиться, и тогда, если точно жизнь твоя изменится, и я найду возможным жить с тобою, я вернусь. Но вернуться теперь это значит итти на верное самоубийство, потому что такой жизни при теперешнем моем состоянии я не вынесу и недели.

Я уезжаю из Шамардина и не говорю, куда. Сношения между нами считаю нужным прервать на время совершенно. От всей души жалею тебя. И себя за то, что не могу помочь тебе. Л. Т. 30 Ок.». Письмо это отправлено не было. Было отправлено письмо с датой 31 октября. См. т. 84.

31 октября, стр. 126.

1614. 1261—6. Все там в Шарапове….. остановились в Астапове. Любезный начальник станции дал прекрасн[ые] две [комнаты]. — Толстой ошибся, написав в «Шарапове» вместо в «Шамардине». В своем описании пребывания Толстого в Шамардине, его племянница Е. В. Оболенская пишет, что по приезде Александры Львовны в Шамардино она и В. М. Феокритова стали говорить, что необходимо скорее уехать из Шамардина, потому что может приехать Софья Андреевна, которая сказала: «Теперь я не буду так глупа, я глаз с него не спущу, я спать буду у его двери» (Б, 4, стр. 240). Как пишет А. Л. Толстая в своих воспоминаниях «Об уходе и смерти Л. Н. Толстого», самый момент отъезда из Шамардина в 4 часа утра 31 октября для нее явился неожиданным. Приводим отдельные цитаты из воспоминаний А. Л. Толстой, касающиеся отъезда из Шамардина и пути в вагоне второго класса Козельск — Астапово: «Около четырех часов утра я услыхала, что кто-то стучит к нам в дверь. Я вскочила и отперла. Передо мной, как и несколько дней назад, стоял отец со свечей в руках. Он был совсем одет. — «Одевайся скорее, мы сейчас едем», — сказал он. — «Я уж начал укладывать свои вещи, пойди помоги мне». — Он плохо спал, его мучило, что местопребывание его будет открыто, в 4 часа он разбудил Душана Петровича и послал за ямщиками, которых мы на всякий случай оставили ночевать на деревне. Он не забыл распорядиться и о лошадях для меня с Варварой Михайловной и послал служку из монастырской гостиницы зa местным ямщиком… Козельские ямщики подали лошадей. Нашего же ямщика из деревни всё еще не было. Я просила отца уехать, не дожидаясь нас. Он очень волновался, несколько раз посылал в деревню за лошадьми и наконец уехал, не дождавшись тети Маши и Е. В. Оболенской, которым написал следующее письмо». Письмо это приведено в т. 82. «Подъезжая к Козельску — продолжает А. Л. Толстая, — мы увидали впереди себя наши два экипажа и одновременно поезд, который уже подходил к вокзалу. Сели в поезд без билетов, едва успев втащить багаж. Отец всё также взволнован и очень торопился» (ТПТ стр. 149, 150).

Поезд № 12, на котором уехал Толстой по направлению на юг, уходил из Козельска в 7 ч. 40 м. утра. Билеты были взяты на ст. Волово в Ростов на Дону (билеты эти хранятся в ГТМ). Описание поездки от Козельска до Астапова (около 10 часов) и заболевания Толстого (озноба) см. в тех же воспоминаниях, стр. 152—154. См. также: Астаповские телеграммы — Сборник «Смерть Толстого». По новым материалам со вступительной статьей В. И. Невского, изд. «Публичной библиотеки СССР имени В. И. Ленина» М. 1929.

Астапово — станция Рязано-Уральской ж. д., Данковского уезда Рязанской губ., в 22 верстах к югу от города Данкова, ныне переименованная в станцию «Лев Толстой». Приводим описание приезда в Астапово и перехода заболевшего Толстого в квартиру начальника станции Астапово И. И. Озолина по воспоминаниям А. Л. Толстой.

«Проехали Данков, подъехали к какой-то большой станции. Это было Астапово. Душан Петрович куда-то убежал и через четверть часа пришел с каким-то господином, одетым в железнодорожную форму. Это был начальник станции. Он обещал дать комнату в своей квартире, где бы можно было уложить в постель больного, и мы решили здесь остаться. Отец встал, его одели, и он, поддерживаемый Душаном Петровичем и начальником станции, вышел из вагона, мы же с Варварой Михайловной остались, чтобы собрать вещи. Когда мы пришли на вокзал, мы нашли отца сидящим в дамской комнате на диване, в своем коричневом пальто с палкой в руке. Он весь дрожал с головы до ног, и губы его слабо шевелились. На мое предложение лечь на диван он отказался. Дверь из дамской комнаты в залу была затворена и около нее стояла толпа любопытных, дожидаясь прохода Льва Николаевича. То и дело в комнату врывались дамы, извинялись, оправляли перед зеркалом прически и шляпы и уходили. Душан Петрович, Варвара Михайловна и начальник станции ушли приготовлять комнату. Мы сидели с отцом и ждали. Но вот за