Зачеркнуто: английск[ой]

15 Зачеркнуто: самого лучшего

16 Наименование марки вина.

17 Один из кантонов северной (немецкой) части Швейцарии.

18 Сен-Готард — горный узел Швейцарских Альп.

19 Сен-Бернард — название многих горных хребтов в Альпах.

20 панари (от французского panaris) — ногтоед.

21 глидерзухт (gliedersucht) — ревматизм. После: глидерзухт зачеркнуто: ревма

22 В автографе и повторено ошибочно дважды.

23 [Да, сахар хорош, он приятен для детей.]

24 A. Л. Гасман (см. т. 5, изд. 1935 г., стр. 285) установил, что сочинитель песенки Иоганн Люти (1800—1869), из Золотурна.

25 В автографе: не поднял

26 [наречие]

27 Между строк этих последних фраз Толстым вписано: Здесь он est serré par la police [стеснен полицией], вот что. Ежели раз заметили да поймали, то в тюрьму, захотят позволят, не захотят нет. А в Италии позволяют. А здесь по новым законам республики не позволяют. Он одушевился. Надо чтобы un bon diable [хороший малый] жил, а то что же это такое, богатые живут, а нам нет. Что же это за законы республики, коли так, то мы не хотим этих законов, мы хотим… и он замялся, — des Lois naturelles [естественные законы]

28 Слова этой песни см. в т. 5, изд. 1935 г., стр. 285.

29 [я только это скажу]

30 Зачеркнуто: челове[ком]

31 [господин прав]

32 Shocking — английское слово, выражающее возмущение при нарушении правил приличия.

33 Зачеркнуто: начинал понимать, что совсем не нужно было так горячиться.

34 Поперек текста последних фраз написано: толпа свиньи, нечего и говорить.

35 В автографе ошибочно: обитаемыми

36 В 1856 г. английское правительство, вследствие оскорбления, нанесенного британскому флагу, без формального объявления войны послало к берегам Китая флот, который обстрелял и разрушил целый ряд прибрежных городов. Вскоре к англичанам присоединились и французы, воспользовавшиеся тем обстоятельством, что, вопреки договору, китайские власти казнили одного французского миссионера. Началась война двух сильнейших европейских держав против беззащитного Китая, окончившаяся только в 1860 г. взятием и разграблением Пекина союзными войсками и заключением унизительного для Китая мирного договора. Эти действия европейцев глубоко возмущали Толстого, что видно из записи в Дневнике под 18/30 апреля 1857 г. См. т. 47, стр. 125 и 448, прим. 1697.

37 В 1857 г. произошло окончательное покорение так называемой Кабилии — гористой области, лежащей в северо-западной части Алжира и населенной племенем кабилов, оказывавших в течение многих лет героическое сопротивление французам, пока, наконец, маршалу Рандону, командовавшему французской армией, не удалось путем энергических и жестоких мер закончить завоевание Алжира.

38 [непосредственное]

39 Зачеркнуто: Там, где республика, там свобода и равенство. Бродяжничество зло, свобода бла[го]. Последние два слова ошибочно остались в автографе не зачеркнутыми.

40 Поперек текста последних фраз написано: То что они думают знать, убивает чувство.

82. В. П. Боткину.

1857 г. Июня 27/июля 9. Люцерн.

Дорогой Василий Петрович!

Я занят ужасно, работа — бесплодная или нет, не знаю — кипит; но не могу удержаться, чтоб не сообщить вам хоть части того, что бы хотелось переговорить с вами. Во-первых, я говорил уже вам, что многое за границей так ново и странно поражало меня, что я набрасывал кое-что с тем, чтобы быть в состоянии возобн[ов]ить это на свободе. Ежели вы мне посоветуете это сделать, то позвольте писать это в письмах вам. Вы знаете мое убеждение в необходимости воображаемого читателя. Вы мой любимой воображаемой читатель. Писать вам мне так же легко, как думать; я знаю, что всякая моя мысль, всякое мое впечатление воспринимается вами чище, яснее и выше, чем оно выражено мною. — Я знаю, что условия писателя другие, да Бог с ними — я не писатель. Мне только одного хочется, когда я пишу, чтоб другой человек и близкой мне по сердцу человек порадовался бы тому, чему я радуюсь, позлился бы тому, что меня злит, или поплакал бы теми же слезами, которыми я плачу. Я не знаю потребности сказать что-нибудь всему миру, но знаю боль одинокого наслаждения, плача [?], страданья. Как обращик будущих писем посылаю вам это от 7 из Люцерна.

Письмо не это, а другое, которое еще не готово нынче.1

Что за прелесть Люцерн и как мне всё здесь приходится — чудо! Я живу в пансионе Даман на берегу озера; но не в самом пансионе, а в чердачке, состоящем из двух комнат и находящемся совершенно отдельно от дома. Домик, в котором я живу, стоит в саду, весь обвит абрикосами и виноградником; внизу живет сторож, я наверху. В сенях висят хомуты, подальше под навесом журчит фонтанчик. Перед окнами густые яблони с подпорками, некошенная трава, озеро и горы. Тишина, уединение, спокойствие. Служанка моя старушка с желто-белыми седыми волосами, маленьким зобиком и самой добродушной сморщенной рожицей. Она глуха, как тетерев, и говорит на каком-то таком ужасном patois,2 что я ни слова понять не могу; она стара, уродлива, вечно моет, носит воду и делает тяжелую работу; но вечно смеется и таким детским, звучным, веселым смехом, что два желтые зуба, которые она при этом показывает, зубы эти даже милы. Когда я вчера пришел на квартиру, первое лицо я встретил миловидную 17-ти летнюю хозяйскую дочь в белой кофточке, которая, как кошечка, подпрыгивая по зеленым аллеям, бегала с другой хорошенькой девушкой, второе лицо была милая старушка, которая мыла полы. Я спросил у нее, где хозяйка? Она не слыхала и сказала мне что-то, чего я не понял. Я улыбнулся, она подперла бока и принялась смеяться; но так отлично, что я тоже стал смеяться. И теперь, как только мы встретимся, мы посмотрим Друг на друга и смеемся; но каким летним, чудесным смехом. Даже часто, я устану писать и нарочно выйду к ней, мы посмеёмся, и я опять пойду писать, а она пойдет мыть, и мы оба очень довольны. Вечером же вчера и я сел с свечкой в первой маленькой комнатке, которую я сделал салоном, и не мог нарадоваться своему помещению. Два стула, покойное кресло, стол, шкап, всё это просто, деревенско и мило ужасно. Полы некрашенные, с расшедшимися половицами, маленькое окошечко с беленькой сторой, в окошечко глядят виноградные листья и усы, и освещенные огнем свечки кажутся головами, когда косясь нечаянно посмотришь на них. А дальше в окне черные стройные раины, а сквозь них тихое озеро с лунным блеском; а с озера несутся далекие звуки трубной музыки. Отлично! Так отлично, что я пробуду здесь долго. Знаете что, приезжайте сюда, дорогой друг, после первого курса. Как бы мы здесь зажили, и поехали бы вместе. Я буду ждать вашего ответа. Письмо о Люцерне пришлю вам, как кончу. Право, приезжайте, ведь я еду в Голландию по Рейну и [к] вам в Остенд,3 вот и по дороге; впрочем, я на всё согласен, лишь бы быть с вами. До свиданья.

Ваш Гр. Л. Толстой.

9 Июля.

Впервые опубликовано в ТПТ, 4, стр. 33—35.

1 Фраза: «Письмо не это» вписана позже между строк в объяснение того, что дальнейший текст не то письмо, о котором говорится выше как об образчике будущих писем. То же предполагаемое, еще не дописанное письмо — описание случая с уличным певцом, певшим под балконом отеля Швейцергоф, которое превратилось в рассказ «Люцерн» (см. т. 5, стр. 3—27); случай этот произошел 7 июля н. с. 1857 г. 8 июля Толстой засел за писание и 11 июля кончил. Подробнее историю писания «Люцерна» см. в т. 5, стр. 277—286.

2 [наречие,]

3 Остенде — порт в бельгийской провинции западной Фландрии.

83. Гр. А. А. Толстой.

1857 г. Июля 5/17. Люцерн.

Надеюсь, милая бабушка, что вы и не ожидали меня по нынешней погоде.1 Я полагаю, что вы устали и ляжете спать теперь, как я это сделал, придя с Риги;2 поэтому нейду к вам. Поедете ли вы нынче кругом озера?3 — Вообще ожидаю ваших приказаний. —

Ваш Гр. Л. Толстой.

17 июля.

Нет ли известий о моем псе?4

Впервые опубликовано в ПТ, стр. 76—77. Год определяется записью в Дневнике под 5/17 июля, т. 47, стр. 145.

1 Судя по записи Дневника, в этот день с утра шел дождь.

2 Толстой поднимался на горный межозерный массив Риги с северного, более пологого, склона, от деревни Гольдау. Подробнее см. в т. 47, стр. 477, прим. 1945.

3 Фирвальдштетское озеро в Швейцарии; на его восточном берегу расположен Люцерн.

4 См. записи в Дневнике под 4/16, 5/17, 10/22 июля, т. 47, стр. 144, 146.

На обороте четвертой страницы письма рукой Толстого написано: «Eritis ut Deus» [«Будьте как бог»].

84. В. П. Боткину.

1857 г. Июля 9/21. Цюрих.

21 Июля. Цюрих.1

Кругом я виноват перед вами, дорогой Василий Петрович, за то, что пропустил целую неделю, не отвечая с получения вашего письма.2 Я был и занят, и Толстые приехали в Люцерн, и вслед за тем я собрался ехать. Еду я, как писал,3 по Рейну в Англию, но по дороге заеду в Зинциг к Тургеневу, откуда получил от него письмо.4 Зинциг на левом берегу Рейна близ Ремагена. Возле Андернаха. Там воды, куда его послал Берлинский доктор. Судя по письму его, он душевно спокойнее. Стихотворение Фета прелестно. Не прочтя вашего замечания о неловких 2-х стихах, я сделал тоже. Досадно. Зато: И в воздухе за песнью соловьиной разносится тревога и любовь! — Прелестно!5 И откуда у этого добродушного толстого офицера берется такая непонятная лирическая дерзость, свойство великих поэтов. — Главное содержание моего письма, кот[орое] вы не разобрали, было следующее. Меня в Люцерне сильно поразило одно обстоятельство, кот[орое] я почувствовал потребность выразить на бумаге. А так как в мое путешествие у меня много было таких обстоятельств, слегка записанных мною, то мне и пришла мысль восстановить их все в форме писем к вам, на что я и просил вашего согласия и совета.6 Люцернское же впечатление я тотчас же стал писать. Из него вышла чуть не статья, которую я кончил, которой — почти доволен и желал бы прочесть вам, но видно не судьба. Покажу Тург[еневу] и ежели он апробует, то пошлю Панаеву. Ежели захотите написать, то в Париж poste restante.7 Я буду в Париже, думаю, через месяц.8 Ежели бы там столкнуться с вами — как бы хорошо было. Увы! я в Люцерне схватил [[1]]. — Вот до чего довело меня воздержание! Бросился на первую попавшуюся! теперь лечусь и хочу пригнать так, что[бы] дольше пробыть с Тург[еневым], там дождусь, пока совсем кончится. —

Как вы? физически и морально. Надеюсь, что физически лучше. Морально же вы умеете никогда не быть в худом положении. Впрочем напишите, ежели вы не сердитесь на меня (мне всё кажется, что вы сердитесь после вашего