в Министерстве до моего приезда. —
Через месяц, надеюсь лично благодарить Вас за Ваше ко мне снисхождение; теперь же с истинным и глубоким чувством уважения и преданности, имею честь быть Вашего Высокопревосходительства
покорнейший слуга
Гр. Л. Толстой.
Лондон. 5 Марта.
Печатается по автографу, хранящемуся в Центрархиве в деле № 158 (на 5 листах). В верхнем углу помета карандашом: «1 мар. 1861», в правом чернилами: «10 апреля 1861, Цен.», внизу первой страницы той же рукой чернилами: «№ 524 Испол. 19 апр.».
1 См. письмо Толстого от 13—25 августа 1860 г. из Киссингена и ответ на него Е. П. Ковалевского от 26 августа 1860 г. (п. № 178).
Первый ящик с книгами на имя Е. П. Ковалевского Толстой поручил отправить Б. Н. Чичерину, который сообщал ему из Парижа 4 марта 1861 г.: «Ящик твой отправляю в Петербург. Прудона вынул, но нашел только 9 études [этюдов], а это не всё. Ты в ящик положил ягдташ с дробью, вероятно для прибавления веса, и с капсулями, за которые можно было заплатить 500 фр. штрафу. Последние я вынул». Об отправке второго ящика с книгами на имя Ковалевского Чичерин писал Толстому от 9 марта 1861 г. Третий ящик был послан Чичериным с Иваном Петровичем Колошиным, служащим в Министерстве иностранных дел (в 1870-х гг. был посланником в Бадене), о чем сообщал в письме от 22 марта 1861 г. (см. ПТТ, стр. 283—285).
В не дошедшем до нас письме Толстой просил Чичерина выслать ему книги по философии, педагогии и другие (в том числе французского философа Виктора Кузена (1792—1867) и французского социолога Фредерика Ле-Плэ (Le Play) (1806—1882). К этому времени вышли его крупнейшие работы: «Les ouvriers européens» («Европейские рабочие») и «Voyage dans la Russie méridionale et la Crimée» («Путешествие в южную Россию и в Крым»).
Письма Чичерина к Толстому см. в сборнике ПТТ, №№ 12 и 15.
193. А. И. Герцену.
1861 г. Марта 8/20. Брюссель.
20 Марта 1861.
Чувствую потребность написать вам словечко, хотя собственно, нечего мне сказать вам, любезный Александр Иваныч. Хочется сказать, что я очень рад, что узнал вас, и что, несмотря на то, что вы все искали меня на том конце, на котором бы не должен быть никто по всем вероятиям, мне весело думать, что вы такой, какой есть, т. е. способный сбегать за микстурой для Тимашева1 и вследствие того способный написать то, что вы написали. Дай-то Бог, чтобы через 6 месяцев сбылись ваши надежды. Всё возможно в наше время; хотя я и возможность эту понимаю иначе, чем вы. Тесье2 вам сказал, верно, что я уехал только вечером и не успел зайти к вам, что бы мне даже нужно было сделать для письма Прудону.3 Тесье милый человек, но как он невыносимо льстит в глаза. Я пробыл с ним долго, но не знаю его, такого он напустил льстивого дыма — чаду, что ничего разобрать нельзя. Как-то сошла ваша иллюминация?4 Здесь же, к удивлению моему, старые русские, как князь Дундук,5 похваливают государя за его твердость. Влияние совершившегося факта будет страшно сильно. Все будут либералы теперь, когда интересы будут натыкаться только на стеснения, а не поддерживаться ими.
(Monnai).
Я буду здесь, должно быть, около недели, ожидая писем и посылок из Лондона, Парижа и России. Ежели захотите написать мне, то адресуйте в Hôtel d’Angleterre, Place Monnai.6
Жму руку всем вашим. Всё я хотел спросить у вас, что за человек ваша непонятная англичано-ненавистница гувернантка; и не успел. Вы к ней привыкли, а она престранная. Николай Платонычу крепко жму руку и имею честь донести по его части, что вчера, слушая Фауста Гуно, испытал весьма сильное и глубокое впечатление, хотя не мог разобрать, произведено ли оно было музыкой или этой величайшей в мире драмой, которая осталась так велика даже в переделке французского либрето. Но музыка в самом деле не дурна.
Александр Иванович Герцен (1812—1870).
Все три письма Толстого к Герцену (№№ 193, 195 и 197) впервые опубликованы Н. Н. Гусевым по фотокопиям в статье «Толстой и Герцен», «Литературное наследство», № 41—42, изд. Академии наук СССР, М. 1941, стр. 494—495, 496—497 и 498, 503.
Толстой лично познакомился с Александром Ивановичем Герценом посетив его в Лондоне в первых числах марта (по н. с.) 1861 г.
До своего отъезда 16 марта (н. с.) из Лондона, где в то время жил Герцен, Толстой постоянно виделся с Герценом и, как видно по публикуемым письмам и другим материалам, вел с ним оживленные беседы. Обоих писателей особенно волновали вопросы освобождения крестьян, поднятые в связи с только что опубликованным манифестом 19 февраля 1861 г.
О Толстом и Герцене подробнее см. в статье H. H. Гусева в № 41—42 «Литературного наследства».
1 Под «микстурой для Тимашева» Толстой подразумевает статью Герцена в новогоднем, за 1861 г., номере «Колокола», написанную по поводу приезжавшего в Лондон шефа жандармов и начальника III отделения генерала Александра Егоровича Тимашева (1818—1893). По возвращении своем из-за границы Тимашев был с понижением переведен в Пермь на должность генерал-губернатора. Впоследствии (1868—1877) был министром внутренних дел.
2 Мари-Эдмон Тесье дю Моттэ — французский ученый, участник февральской революции, друг Герцена.
3 Пьер-Жозеф Прудон (1809—1865) — французский экономист, теоретик анархизма. Герцен приготовил рекомендательное письмо для Толстого, но так как Толстой не зашел перед своим отъездом за письмом, Герцен отправил письмо по почте. О свидании своем с Прудоном и их разговоре, в котором Прудон говорил: «вам, русским, принадлежит будущность», Толстой писал в своей статье «О значении народного образования». См. т. 8, стр. 405.
4 Под «иллюминацией» Толстой подразумевал затеваемый Герценом торжественный банкет по случаю освобождения крестьян в России.
5 Кн. М. А. Дондуков-Корсаков. См. п. № 198.
6 [Английская гостиница. Монетная площадь.]
* 194. Гр. С. Н. Толстому.
1861 г. Марта 12/24. Брюссель.
24 Марта. Брюссель.
Каждый день я пишу письма всем, исключая тебе, именно от того, что слишком много нужно сказать и что на письменном языке не умею сказать всё, что бы хотел. Впечатлений Рима, Парижа, Лондона и людей, к[оторых] видел мильоны, но как и к чему писать, когда через 3 недели думаю видеть тебя. Я с неделю уже живу в Брюсселе, ожидаю ответа на мое письмо из Лондона и «вложения», но дальше 18/30 дожидаться не стану и, заняв деньги, еду; поэтому отвечай пожалуйста в Дрезден (post restante),1 отвечай именно хоть вкратце на следующие вопросы: 1) Здоровье твое, как и каковы твои мысли о здоровье? 2) Что Эмансипация?2 Как ее приняли мужики и как землю наделяют? Я тебе не писал еще, кажется, что я возвращаюсь с планом издания журнала при школе Ясной Поляны и что в Петербурге я беру разрешение и начинаю тотчас по приезде.3 —
Ты, должно быть, видел Дьякова, он тебе рассказал, что и как. Мое же здоровье ничего. Т. е., исключая громового удара и т. п., зависит от меня самого, равно и твое. С Тургеневым я, к удовольствию моему, кажется сошелся, и эти мальчики в глазах перестали бегать. В Лондоне я пробыл всего 20 дней и был в тумане и в положительном и в переносном смысле от нездоровья и пропасти дел, которые нужно было сделать. Здесь я, напротив, живу очень тихо, это уездный городок в сравнении с Лондоном и здесь у меня знакомые Дундуковы, старик, старуха,4 две больные дочери5 и одна 15 лет,6 стало быть ничего нет по части Гименея. Впрочем по этой части уж очень плоха надежда, так как последние зубы поломались. Но дух бодр. Особенно нынче, окно отворено, и просто летний жаркий день. С Машенькой я регулярно переписываюсь, у ней, кажется, всё благополучно, исключая ее планов отдать Николеньку7 в Париж к брату ее гувернантки. Но план этот рушился. Вообще она так пришлась к кн. Голицыной, к[оторая] там, что лучше требовать нельзя. Это еще говорил Николинька.8 Коли бы летом они поехали вместе на воды, это бы было превосходно. — Прощай, напиши пожалуйста и в Дрезден и в Петербург (Давыдову).9
Je vous baise les mains, chère tante, et vous prie de me pardonner si je ne vous écris pas aujourd’hui, mais vous saurez tout d’après la lettre de Serge. Si vous m’écriviez un mot à Dresden vous me feriez un grand plaisir. Comment allez vous et comment vont toutes les choses10 à Ясная. Как вы помирились с эмансипацией? И не правда ли, что ничего страшного нет. Tante Pauline11 целую руки.
На конверте:
Russie Toula.12 Его Сиятельству Графу Сергею Николаевичу Толстому. В Тулу.
1 [до востребования]
2 Крестьянская реформа 19 февраля 1861 г.
3 Педагогический журнал «Ясная Поляна» Толстой начал издавать с января 1862 г.
4 Михаил Александрович и Мария Никитична Дондуковы-Корсаковы.
5 Кж. Софья Михайловна и Ольга (или Мария) Михайловна Дондуковы-Корсаковы.
6 Надежда Михайловна Дондукова-Корсакова.
7 Николай Валерьянович Толстой.
8 Умерший брат Толстого Николай Николаевич.
9 Книгопродавец в Петербурге.
10 [Целую ваши ручки, дорогая тетенька, и прошу вас простить мне, что я не пишу вам сегодня, но вы узнаете всё из письма к Сереже. Если бы вы написали мне словечко в Дрезден, вы сделали бы мне большое удовольствие. Как вы поживаете и как идут дела]
11 [Тетушке Полине]
На письмо Толстого С. Н. Толстой отвечал 23 марта.
12 [Россия Тула.]
195. А. И. Герцену.
1861 г. Марта 14/16. Брюссель.
Только что собирался вам писать, любезный Александр Иваныч, как получил ваше письмо.1 Писать же собирался вам о Полярн[ой] Зв[езде], к[оторую] теперь только прочел всю как следует. Превосходная вся эта книга,2 это не мое одно мнение, но всех, кого я только видел. Вы всё говорите — «полемику давайте». Какую полемику? Ваша статья об Овене, увы! слишком, слишком близка моему сердцу.3 Правда — quand même,4 что в наше время возможно только для жителя Сатурна, слетевшего на землю, или Русского человека. Много есть людей, и русских 99/100, к[оторые] от страху не поверят вашей мысли (и в скобках буде сказано, что им весьма удобно, благодаря слишком легкому тону вашей статьи. Вы как будто обращаетесь только к умным и смелым людям). Эти люди, т. е. не умные и не смелые, скажут, что лучше молчать, когда пришел к таким результатам, т. е. к тому, что такой результат показывает, что путь был не верен. И вы немного даете право им сказать это — тем, что на место разбитых кумиров ставите самую жизнь, произвол, узор жизни, как вы говорите. На место огромных надежд бессмертия, вечного совершенствования, исторических законов и т. п., этот узор ничто — пуговка на месте колосса. Так лучше бы
