conscience en la lisant de ne pas être allé chez vous de Moscou où j’ai passé 2 semaines.2 Bien certainement si je l’avais reçu avant, cela ne serait pas arrivé — pas parce que je vous aurais aimé plus; mais parce que votre souvenir m’aurait été plus présent et j’aurais plus pensé à mon devoir. Je vous dirai[s], chère et excellente tante, franchement les idées [qui] me sont venus en lisant votre lettre. — Votre résolution de passer votre vie auprès d’un couvent me parait un parti pris à cause de quelque chose qui vous aurait déplu en nous — une arrière pensée que vous n’avouerez pas, je suis sûr; mais permettez moi d’espérer que s’il m’arrive de cesser ma vie de garçon et d’en commencer une autre, qu’il vous sera peut-être agréable de partager, vous quitterez la vie de couvent pour la vie de famille que vous savez rendre agréable mieux que toute autre. — Quoique je sois tout-à fait de votre avis que le plan dont vous parle Влад[имир] Иван[ович]3 с. à. d. celui de venir partager votre solitude à Троица,4 puisse vous donner le bonnheur le plus grand, celui de se sacrifier pour un autre. Je crois connaître un peu votre excellent coeur, qui trouve le bonheur dans l’abnégation de soi-même. Quoique je sois convaincu que cela vous donnerait le bonheur, — je doute que Влад[имир] Иван[ович] remplisse jamais son intention; à cause de son habitude à être toute sa vie, sans s’en douter, sous l’influence de quelqu’un et, le plus souvent, sous une influence pernicieuse. — Cependant ce n’est pas pour faire des phrases que je vous dis tout cela. Voilà la question à laquelle je voudrais que vous me répondiez. Si je me marie[s] jamais, puis-je espérer, que vous viendrez vous établir avec moi? Je crains cependant, que cette question ne vous fasse croire que je suis sur le point de me marier et que j’ai quelqu’un en vue même… Cela ne serait pas vrai, mais je vous avoue franchement que depuis quelque temps je pense sérieusement au mariage, que j’envisage toutes les demoiselles que je rencontre involontaireme[nt] sous le point de vue du mariage et que j’y pense si souvent, que si cela ne m’arrive cet hiver, cela ne m’arrivera jamais. Vous savez probableme[nt] déjà la triste nouvelle de la mort de Dmitri.5 — Quand je l’ai vu, c’était une chose déjà à laquelle je m’étais préparé, et je dirai[s] même, qu’il etait impossible de ne pas désirer. Je n’ai jamais vu un homme souffrir autant que lui et souffrir pattiemment en priant Dieu de lui pardonner ses péchés. Il est mort en bon Chrêtien, voilà une grande consolation pour nous tous; mais malgré tout vous ne sauriez croire combien pour moi, имянно для меня, c’est une perte pénible. Adieu, chère Tante, je baise vos mains.

Адрес. В Петербург. На Офицерской, в доме Якобса.

Дорогая тетенька!

Только сегодня получил ваше письмо от 3 декабря.1 — Читая его, мне стало совестно, что не съездил к вам из Москвы, где я провел 2 недели.2 Получи я его раньше, этого бы не случилось — не потому, что я полюбил бы вас сильнее, но потому, что воспоминание о вас было бы живее и я больше бы думал о своих обязанностях. Скажу вам откровенно, дорогая и бесценная тетенька, какие мысли вызвало во мне ваше письмо. — Принятое вами решение жить при монастыре должно быть вызвано чем-нибудь, что вам в нас неприятно, — вы не выскажете этой затаенной мысли, я уверен; но ежели кончится моя холостая жизнь и я вступлю в другую, которую вам, быть может, будет приятно разделить, позвольте мне надеяться, что вы покинете монастырь для жизни в семье, которую никто не сможет украсить так, как вы. Я согласен с вами, что намерение Влад. Иван.3 разделить ваше одиночество у Троицы4 доставит вам величайшее счастье — для другого жертвовать собой. Знаю, что с вашим сердцем вы находите счастье в самоотречении. Убежденный в этом, я, однако, сомневаюсь, чтобы Влад. Иван. исполнил свое намерение, потому что, и сам не подозревая этого, он всю жизнь находится под чьим-нибудь влиянием и, чаще всего, под влиянием пагубным. — Но пишу всё это я вам не для фраз. Есть вопрос, на который я хотел бы, чтобы вы мне ответили. Если случится, что я женюсь, могу ли я надеяться, что вы поселитесь со мной? Не думайте, однако, что я уже собрался жениться, что имею кого-нибудь в виду… Этого нет, но сознаюсь вам откровенно, что с некоторых пор я серьезно подумываю о женитьбе, что невольно смотрю на всех встречаемых мною девушек с точки зрения женитьбы, что думаю об этом часто и что ежели это не совершится нынешней зимой, то не будет никогда. До вас уже дошла, вероятно, печальная весть о смерти Митеньки.5 — Я уже подготовлен был к этому, когда увидел его и, скажу даже, что нельзя было этого не желать. Я никогда не видел сильнее страданий, и он переносил их терпеливо и молил Бога отпустить ему его грехи. Умер он как христианин, и это всем нам большое утешение; и все-таки вы себе представить не можете, как для меня, именно для меня, тяжела эта утрата. Прощайте, дорогая тетенька, целую ваши ручки.

Отрывок напечатан в книге H. Н. Гусева «Толстой в расцвете художественного гения», изд. Толстовского музея, М. 1927, стр. 278. Датируется содержанием и записью в Дневнике 2 февраля.

Пелагея Ильинична Юшкова (1801—1875) — родная тетка Толстого. В 1841 г., после смерти бар. Александры Ильиничны Остен-Сакен (1797—1841), старшей тетки и опекунши Толстого, его братьев и сестры, опека перешла к ее сестре, П. И. Юшковой, которая перевела детей Толстых в Казань, чем и объясняется поступление братьев Толстых в Казанский университет. Там Толстые жили до 1847 г., когда срок опеки кончился. П. И. Юшкова после смерти мужа жила под Оптиной пустынью, затем в Тульском женском монастыре. Последние два года своей жизни провела в Ясной Поляне, где и умерла.

1 Письмо это не сохранилось.

2 В 1856 г. Толстой получил двадцативосьмидневный отпуск с военной службы. 1 января он выехал из Петербурга в Москву, а через неделю в Орел, где навещал умиравшего брата Дмитрия. Пробыв в Орле дня два-три, Толстой снова вернулся в Москву, а оттуда в Петербург, куда прибыл 29 января.

3 В. И. Юшков — муж П. И. Юшковой (см. т. 59, стр. 110).

4 Троице-Сергиевская лавра (Сергиев посад) — в 71 километре от Москвы, ныне город Загорск Московской области.

5 Гр. Дмитрий Николаевич Толстой (1827—1856) — брат Толстого. Подробнее о нем см. в т. 59, стр. 260—261. Д. Н. Толстой умер в Орле (похоронен в Кочаках, близ Ясной Поляны). См. запись в Дневнике под 9—10 января 1856 г. (т. 48).

Смерть его Толстой позднее изобразил в «Анне Карениной», описывая смерть Николая Левина (ч. V, гл. XVII).

О смерти брата Толстой узнал из письма Константина Александровича Иславина от 1 февраля 1856 г. — К. А. Иславин (1827—1903) — младший сын А. М. Исленьева (см. т. 59, стр. 34—35).

* 2. Гр. А. И. Толстой.

1856 г. Февраля 7. Петербург.

На беду мою, завтра я должен целый день дежурить по службе; я надеюсь вырваться на время обеда; но ежели не успею, то надеюсь Вы извините меня, многоуважаемая Графиня, и поверите, что меня могла лишить удовольствия быть у Вас только совершенная невозможность и что чувства уважения и преданности, с которыми имею честь быть Вашим покорнейшим слугою, совершенно искренни —

Гр. Л. Толстой.

7 Февраля.

На четвертой странице:

Ее Сиятельству Графине Толстой. В Академию Художеств.

Год определяется содержанием. В 1856 г. Толстой состоял на службе в Петербургском ракетном заведении.

Гр. Анастасия Ивановна Толстая, рожд. Иванова (1817—1889) — вторая жена двоюродного дяди Толстого — гр. Федора Петровича Толстого (1783—1873), художника-медальера, в 1828—1859 гг. вице-президента Академии художеств. Вечера у Толстых в Академии художеств, на которых бывали художники, артисты, писатели, музыканты, ученые, описаны в «Воспоминаниях» дочери Толстых Е. Ф. Юнге, изд. «Сфинкс», М., без обозначения года, стр. 68.

3. Н. А. Некрасову.

1856 г. Февраля конец. Петербург.

Кое что я переделал, переписал и сократил, но признаюсь, еще переписывать бы не хотелось. Ежели не слишком дурно написано, особенно последний лист, то отдавайте в типографию. — Я постараюсь зайти к вам утром. До свиданья.

Гр. Л. Толстой.

На четвертой странице:

Николаю Алексеевичу Некрасову.

Впервые опубликовано в «Современнике», 1913, 8, стр. 266. Датируется содержанием.

Николай Алексеевич Некрасов (1821—1877) — см. т. 59, стр. 194.

В письме речь идет о рассказе Толстого «Метель».

7 февраля 1856 г. Некрасов писал о «Метели» В. П. Боткину: «Вернулся Толстой и порадовал: уж он написал рассказ и отдает его мне на 3-ью книжку. Это с его стороны так мило, что я и не ожидал» («Печать и революция», 1928, кн. 1, стр. 51). 25 февраля Толстой читал рассказ у кн. П. А. Вяземского — в то время товарища министра народного просвещения. На чтении, кроме Тургенева, присутствовал и А. В. Никитенко. 27 февраля Тургенев сообщил С. Т. Аксакову, что Толстой «написал превосходный рассказ под названием «Метель».

* 4. Т. А. Ергольской.

1856 г. Марта 16. Петербург.

Chère tante!

Pardon si je ne vous écris que quelques môts, j’écrirai plus longuement une autre fois, à présent je tâche de ne pas tarder à la poste. La посылка que vous recevrez avec cette lettre est un portrait de Dmitri, que j’ai fait faire pour vous, m’étant rappelé, que c’est une chose, que vous désiriez avoir.1 — Ma santé a été mauvaise pendant près de 2 semaines. У меня были приливы к сердцу, которые меня было напугали, но теперь Доктор сказал, что это гемороидальное, я перестал пить кофе и водку, и мне стало гораздо лучше. Je tâche d’aller le moins possible dans le monde et de travailler autant que possible. И охоты и мыслей много, да не знаю что выйдет.

Je fais des plans pour aller au printemps à l’etranger. Dieu sait si cela me réussira. Si on me laissera aller et si j’aurais l’argent nécessaire pour cela. — Que faites vous, chère tante, et comment va votre santé. Adieu, je baise vos mains. Dans tous