противозаконно. Ежели вам не нравится мое решение, то вы имеете право жаловаться на мировой съезд и в губернское присутствие.3 Я же по этому предмету более объясняться не буду.

С совершенным почтением имею честь быть ваш покорный слуга гр. Л. Толстой.

Печатается по тексту, опубликованному в «Русской мысли», 1903, IX, стр. 77. Автограф хранился в Тульском архиве (дело это погибло). Дата определяется содержанием и состоявшимся постановлением по этому делу мирового съезда на заседании от 3 июля 1861 г.

Александра Павловна Артюхова — помещица Крапивенского уезда Тульской губернии.

1 Марк Григорьев — крестьянин, садовник в имении Артюховой.

2 Григорьева — жена Марка, ключница помещицы Артюховой.

3 В ответ на распоряжение Толстого Артюхова подала в Крапивенский уездный мировой съезд прошение, в котором заявляла об уходе от нее, «по внушению и приказанию гр. Толстого», садовника Марка Григорьева, утверждавшего, что теперь он «совершенно свободный», ссылаясь на ст. 8 Местного положения, а затем на письменное ее указание на ст. 232 того же Положения. По заявлению жалобщицы, Толстой, толкуя по-своему и непонятно для нее статью эту, берет уже самовольно роль судьи над нею, штрафует и присуждает ее. Артюхова отрицает факт нанесения побоев жене Марка, а также указывает на неприменимость к Марку Григорьеву ст. 8 и нарушение Толстым ст. 58 Правил о порядке приведения в действие Положения о крестьянах, так как он «мерами своими произвел волнение и между прочими дворовыми людьми ее и людьми опекаемого ею имения г-жи Лопатиной», просит «рассмотреть дело и права Марки Григорьева и сделать распоряжение, чтобы впредь по всем делам, до мирового посредника касающимся, она подлежала бы не гр. Толстому, а кому-либо из других посредников Крапивенского уезда», так как она убеждена, что все действия гр. Толстого, до нее касающиеся, будут враждебны.

Мировой съезд, рассмотрев жалобу Артюховой, не одобрил действия посредника. Толстой же объявил, что, несмотря на несогласие мирового съезда, решение свое приведет в исполнение. В заседании от 3 июля 1861 г. мировой съезд постановил: «Представить об изложенном губернскому по крестьянским делам присутствию и просить оное войти в рассмотрение действий мирового посредника гр. Толстого и принять во внимание, что подобные действия должны иметь весьма вредные последствия, ослабляя доверенность крестьян к прочим мировым посредникам, не решающимся действовать самопроизвольно, а поступающим — выслушав обе стороны, примирительно и во всем согласно с высочайше утвержденным Положением о крестьянах».

Губернское присутствие определило: «Решение мирового посредника, по которому крестьянин Марк Григорьев и жена его уволены от исполнения прежних обязанностей, утвердить; заключение же мирового съезда, как последовавшее по делу, не подлежащему его ведомству, отменить со всеми его последствиями. Относительно же вопроса об удовлетворении Марка Григорьева за прослуженные со времени обнародования Положения 31/2 месяца и за побои, будто бы нанесенные его жене, губернское присутствие заявило, что такого рода вопросы не подлежат его рассмотрению, а относятся к тому разряду дел, которые представлены ведомству мировых посредников, под названием дел «по спорам, жалобам и недоразумениям» (ст. 24). По этим делам решения мировых посредников или приводятся в исполнение (ст. 77), или поступают на рассмотрение мировых съездов (ст. 73 и 106)». Вопрос о причислении имения Артюховой к другому ближайшему мировому посреднику губернское присутствие нашло неосновательным.

* 215. Т. А. Ергольской.

1861 г. Июнь. Я. П.

Chère tante!

Я ошибся, вложив в письмо 37 рублей, нужно только 30, и адрес я надписал Михаилу <Александ> Николаевичу, а нужно Александровичу.1 Выньте пожалуйста 7 рублей и велите переписать адрес. А еще пришлите мне письма и газеты, которые привезут из Тулы. Je vous baise les mains.2

Л. Толстой.

Дата определяется предположительно по счету, сделанному на обороте письма рукой Ергольской с датой: «1 июля 1861 г.».

1 Кто такой «Михаил Александрович», не установлено.

2 [Целую ваши ручки.]

216. В. И. Михаловскому.

1861 г. Июля 12. Я. П.

Г. Валериану Ильичу Михаловскому от мирового посредника 4 участка гр. Толстого. 1) До назначения и смены волостного старшины помещикам нет никакого дела.1 2) Крестьянин Анисим,2 со дня обнародования Положения, имеет право избрать род жизни и ни к каким повинностям помещику не обязан. 3) Ежели помещик не согласен простить крестьянам взыскание за потраву лугов, то и крестьяне не обязаны простить помещику штрафы за взятые с них, противно Положению, двуконные дни и караулы со дня обнародования положения. 4) Назначать цену за потраву имеет право посредник с помощью добросовестных, но никак не помещик.3 5) Назначение количества денег, следуемых увольняемым дворовым людям, делается не помещиком, а посредником, а потому вторичное представление актов, не утвержденных посредником, бесполезно. Рассчет, во второй раз сделанный, теперь уже письменно, при сем прилагается. 6) О выдаче старшиною билетов существуют узаконения, утвержденные высшею властью, а потому новые правила, изобретаемые помещиками, остаются без всякого внимания. 7) Все лица, имеющие дело с мировым посредником, обязаны ему уважением, а потому не должны ни говорить в его присутствии неприличных вещей, ни, еще менее, по делам писать ему неприличные письма. В противном случае виновные подвергаются штрафу.

Печатается по тексту, опубликованному в «Русской мысли», 1903, IX, стр. 87—88 (пятый пункт настоящей бумаги кроме того был выделен на стр. 81, а 3 и 4 пункты на стр. 86). Впервые было опубликовано в «Неделе», 1901, 20, отд. V, столб. 679. Текст этого документа, в копии В. И. Михаловского, хранился в Тульском архиве (дело это погибло). Местонахождение автографа Толстого неизвестно. Дата определяется содержанием и прошением Михаловского на имя губернского по крестьянским делам присутствия, где он упоминал, что документ, вместе с которым была получена настоящая бумага Толстого, относится к 12 июля 1861 г.

Валерьян Ильич Михаловский, помещик Крапивенского уезда, штабс-капитан, вел дела с мировым посредником Толстым по доверенности своей жены Марии Александровны Михаловской.

1 Распоряжение Толстого о смене старшины с. Панина см. список недошедших писем № 151.

2 Анисим — крестьянин с. Панина (Крапивенского уезда Тульской губернии).

3 Эти два пункта (3 и 4) являются, ответом на жалобу В. И. Михаловского от 8 августа 1861 г., на имя Крапивенского мирового съезда о потраве крестьянами с. Панина лугов в имении его жены, в которой он сообщал, что Толстой «действие свое по жалобе моей на первый раз ограничил тем, что просил управляющего имением простить крестьянам следуемое с них денежное взыскание за потраву луга», на что управляющий «объявил гр. Толстому, что согласиться на его просьбу не может по неимению на то права. Гр. Толстой, недовольный этим отказом, уехал из имения, но постановив на сей раз никакого заключения до делу о набеге крестьян на господские луга». В своем вторичном обращении к Толстому Михаловский известил его, что лугов потравлено четыре десятины и что цену за каждую потравленную десятину он назначает в 20 руб. Толстой вторично «прибыл в село Панино, собрал трех крестьян ближайшего села Бородина в качестве добросовестных и с ними отправился на место потравленного луга. Добросовестные, коим гр. Толстой предложил оценить луг, объявили, что потравленного луга должно быть десятины 3 и что цену потравы они полагают назначить за каждую десятину по 10 руб. серебром. Гр. Толстой с оценкою этого не согласился и предложил добросовестным ценить десятину в 5 р., не более. Добросовестные гр. Толстому не противоречили в этом». Признавая действия Толстого незаконными, Михаловский говорит: «Смело уверен в том, что правосудное правительство, озабоченное улучшением быта крестьян, не потерпит, чтобы улучшение это, обогащение крестьян, шло путем, указываемым мировым посредником гр. Толстым».

Уездный мировой съезд по прошению Михаловского потребовал от Толстого сведения, но Толстой, от 16 сентября 1861 г., ответил съезду, что на основании ст. 29, 31 и 32 Положения, не считает нужным давать никаких сведений (см. список недошедших писем № 152). Последовавшее после этого представление уездного съезда в губернское присутствие без всякого письменного доклада было помечено: «к делу».

217. В. И. Михаловскому.

1861 г. Июля 12. Я. П.

1) Прохору Леонову по болезни следует 75 коп. в месяц; Марье и Анне 1 руб. 20 коп. в месяц; 2) Ивану Ефимову следует 3 руб. в месяц, и он может быть отпущен только один. Рассчеты Александра Иванова и Алексея Андреева1 верны, и увольнительные акты их могут быть утверждены при представлении денег и самих увольняемых людей.

Опубликовано в «Русской мысли», 1903, IX, стр. 81. Текст этого расчета приведен в жалобе В. И. Михаловского, хранящейся в Тульском архиве. Местонахождение автографа Толстого неизвестно. Датируется содержанием и жалобой В. И. Михаловского, в которой этот расчет помечен 12 июля 1861 г.

1 Все упоминаемые здесь лица являются крепостными дворовыми людьми помещицы М. А. Михаловской.

В. И. Михаловский в прошении на имя губернского присутствия писал, что гр. Толстой возвратил ему четыре увольнительных акта, составленных на дворовых людей его жены, причем оказалось, что «один акт, на Александра Иванова, оставлен без всяких отметок, а остальные три акта на другие семейства дворовых людей возвращены были с своеручными гр. Толстого отметками карандашом. Так, акт Прохора Леонова заключает в себе следующие отметки: 75 — 1 — 20 + 150 — 85; акт Ивана Ефимова с отметкой — 3; — 75 + 3 = 75 и, наконец, акт Алексея Андреева Варварина с 75 или 3 руб.». Столь странный способ письмоводства карандашом и формулами, говорит Михаловский, поставил его в необходимость снова представить эти акты на утверждение Толстого. «В ответ на это гр. Толстой вторично возвратил мне акты при письменном отзыве, в 5 пункте коего объясняет…» Далее Михаловский приводит текст 5 пункта — см. № 216.

28 июля 1861 г. Толстым был сделан другой расчет (см. список недошедших писем и документов № 145), где он просил прислать деньги и за сына Андрея Андреева Варварина и указывал на то, что Александр Иванов объявил ему о совершенной неспособности к работе и о болезненности жены его, почему акт не может быть утвержден впредь до удостоверения справедливости его показания. Этот второй перерасчет вызвал неудовольствие и недоверие со стороны Михаловского. В своей жалобе на посредника Толстого, поданной на имя губернского присутствия, Михаловский говорит, что, «видя непостоянство и разноречие заключений гр. Толстого об одном и том же предмете, считаю себя в праве в изложенном деле не полагаться более на медицинские показания его сиятельства для определения степени болезненности дворовых людей, вымогающих способом притворства и вымышленными болезнями не следуемые им на содержание деньги».

Губернское присутствие, выслушав прошение Михаловского, постановило: «Для прекращения недоразумений, возникших при засвидетельствовании актов, выдаваемых г. Михаловским дворовым людям, увольняемым от обязательных отношений, поручить гр. Толстому постановить вновь решение о суммах вспомоществования, следуемых увольняемым дворовым людям, и объявить это