так кажется только, когда не в духе. А будет и было и будет всем вместе хорошо и весело, и Машинька очень много хорошего имеет. Она прескучная. Всё вздор. Сама не в духе.

Сережа очень тоже ее осуждает, и Левочка с ними согласен. Согласен, да не так. Она там хлопочет по своим делам и знать ничего не хочет. Неправда. В эту минуту Лева ушел по хозяйству, Сережа лежит читает, а я пишу. Теперь сумерки. Дети всё не совсем здоровы. Мы с Сережей всё мечтаем все ехать за границу, да так на диване и останемся. Прощай, целую тебя.

Соня.

Год определяется сопоставлением с записью в дневнике С. А. Толстой 23 марта 1865 г. (ч. I, стр. 88).

* 106. Т. А. Берс.

1865 г. Марта 29. Я. П.

Соня хотела отнять письмо, чтоб приписать мамаше, что она ее целует и любит, а я говорю, она это и без того знает. Я не верю, что ты была нездорова (это Анеточка1 писала), это к тебе нейдет. Я нынче ездил на пчельник, выставлять пчел и без собак скакал за лисицей и перескакал ее в двух шагах. Белогубка2 находится об тебе в меланхолии; а книги твои с подлыми (большей частью) романами для нас очень трогательны. Как только ты долго не пишешь, я не боюсь, что ты больна, а боюсь, что с тобой сделался какой-нибудь нравственный переворот, вследствие к[отор]ого ты уж не приедешь к нам, и для себя этого боюсь, а для тебя желаю. Что с нами в обществе поросят и ягнят и телят делать. Нам, старичкам конченным, это так.

Приписка к письму С. А. Толстой.

Год определяется сопоставлением с письмом С. А. Толстой к Т. А. Берс от 24 марта 1865 г. Месяц и число поставлены С. А. Толстой на ее письме.

1 Анна Карловна Юргенс, рожденная Зенгер, подруга С. А. Толстой.

2 См. прим. 6 к письму № 61.

* 107. Т. А. Ергольской.

1865 г. Марта 31. Я. П.

Как ни совестно, chère tante, а опять поступаю регулярно, как тот раз; сосчитав деньги, оказалось, что всех у меня 30 с чем-то, и потому посылаю вам половину. Как это люди делают, что имеют деньги, а я ничего не проживаю, и никогда нет. Ежели бы прежде не нездоровье Сони и детей, а потом распутица, то я бы приехал давно к вам. Теперь, как только выставлю пчел, так приеду к вам, хоть верхом, а то мы скоро совсем забудем друг друга. Прощайте, целую у кого какие следует части тела. —

[Далее письмо С. А. Толстой, к нему приписка рукой Толстого:]

Надпись самонужнейшее на письме заставило меня распечатать его с тем, чтобы решить, стоит ли того, чтобы посылать нарочного. Смотри же, дай рабе Филарете шкафчик и суднушко пожертвуй. —

Письмо написано, как видно из письма С. А. Толстой, в среду на страстной неделе, которая приходилась в 1865 г. на 31 марта.

* 108. А. А. Толстой. Неотправленное.

1865 г. Апреля 12. Я. П.

Как ни долго оставил я ваше славное, сильно обрадовавшее меня письмо1 без ответа, я все-таки отвечаю. И знаете ли, почему я так долго не писал вам? Из ложного стыда. Мне очень интересно было знать ваше мнение о начале моего романа,2 и мне казалось, что ежели вы молчите, то, значит, вам не понравилось; а ежели я напишу вам, — то как будто на[вя]зываюсь на из милости сказанное одобрение. И полагал, что (как кто-то сказал), что напечатанное сочинение есть письмо ко всем друзьям, и потому письмо за вами. Но это всё вздор, а жалко то, что я опять два месяца ничего о вас не знаю. — Когда вы писали ваше приглашение мне приехать, вы в душе знали, что это невозможно. Оно так и вышло, но все-таки я был рад: кроме того, что я был очень занят, что дети малы, и всякий переезд страшен, мы перед весной все переболели, начиная с меня и кончая грудной Таней. Теперь мы не только ожили, но задумали большую поездку заграницу в конце мая.3 — Увидимся ли мы с вами? будете ли вы в Петербурге или на даче около этого времени? — Как бы было досадно, ежели бы как-нибудь разъехались. Где будет Прасковья Васильевна и ваши сестры и брат?4

Хотя я не читал еще сам в газетах, но все говорят, что наследник умер. Ежели это правда, то я воображаю, как это несчастье больно отразилось на вас, тогда как на меня, столь далекого от придворного политического мира, это известие очень тяжело подействовало. —

Печатается по копии. Местонахождение подлинника неизвестно. Датируется содержанием: наследник Николай Александрович, старший сын Александра II, о смерти которого пишет Толстой, умер 12 апреля 1865 г.

1 Письмо А. А. Толстой от 29 января 1865 г. (ПТ, № 55).

2 «1805 год».

3 Поездка эта не состоялась.

4 П. В. Толстая — мать А. А. Толстой, сестры — Елизавета, Софья, брат — Илья.

109—110. С. А. Толстой два письма от марта — апреля 1865 г.

* 111. Л. И. Волконской.

1865 г. Мая 3. Я. П.

Очень рад, любезная княгиня, тому случаю, который заставил вас вспомнить обо мне, и в доказательство того спешу сделать для вас невозможное, т. е. ответить на ваш вопрос. Андрей Болконский — никто, как и всякое лицо романиста, а не писателя личностей или мемуаров. Я бы стыдился печататься, ежели бы весь мой труд состоял в том, чтобы списать портрет, разузнать, запомнить. Г-н Ахшарумов,1 comme un homme de métier2 и человек с талантом, должен бы это знать. Но как я сказал, в доказательство того, что я желаю сделать для вас невозможное, я постараюсь сказать, кто такой мой Андрей.

В Аустерлицком сражении, которое будет описано,3 но с которого я начал роман, мне нужно было, чтобы был убит блестящий молодой человек; в дальнейшем ходе моего романа мне нужно было только старика Болконского с дочерью; но так как неловко описывать ничем не связанное с романом лицо, я решил сделать блестящего молодого человека сыном старого Болконского. Потом он меня заинтересовал, для него представлялась роль в дальнейшем ходе романа, и я его помиловал, только сильно ранив его вместо смерти. Так вот вам, любезная княгиня, совершенно правдивое, хотя от этого самого и неясное объяснение того, кто такой Болконский. Но он мне теперь еще приятнее, что подал случай написать вам и напомнить о себе и моей неизменной дружбе к вам и вашему семейству. Очень жалею, что Вы мало описали мне Ваших бывших пиндигашек.4 Они мне дороги и милы и по родственной связи, которую я, стареясь, больше и больше ценю, и по воспоминаниям о бедном Саше5 и о вас.

Пожалуйста, внушите им, чтобы они смотрели на меня не иначе, как на друга и родню. Целую вашу руку и желаю вам всего лучшего.

Ваш гр. Л. Толстой.

3 мая.

Отрывок впервые опубликован в ПТС, II, № 293. Год определяется упоминанием о выходе в свет первой части романа «1805 год».

Ответ на неизвестное письмо Л. И. Волконской, в котором она спрашивала Толстого, кто послужил прототипом Андрея Болконского.

Луиза Ивановна Волконская, рожд. Трузсон (1825—1890) — жена троюродного брата Толстого, Александра Алексеевича Волконского (1818—1865). Некоторые ее черты Толстой изобразил в «Истории вчерашнего дня» и в «Войне и мире» в лице «маленькой княгини» Лизы Болконской.

1 Николай Дмитриевич Ахшарумов (1819—1893) — беллетрист и критик. Им написана первая (если не считать заметок в «Русском инвалиде» и «Книжном вестнике») критическая статья о «1805 годе». Ахшарумов называет это произведение «очерком русского общества шестьдесят лет тому назад», относит его к числу «редких явлений в нашей литературе», сравнивает с «дождем во время засухи». Среди действующих лиц «1805 года» Ахшарумов больше всего останавливается на Андрее Болконском.

После выхода в свет отдельного издания «Войны и мира» Н. Д. Ахшарумов напечатал две статьи: «Война и мир. Сочинение гр. Толстого. 1—4 части» — «Всемирный труд», 1868, 4, стр. 25—64, и «Война и мир, ч. 5-ая» — там же, 1869, 3, стр. 55—72. В этих статьях Ахшарумов, отдавая дань художественному таланту Толстого, решительно осуждает его «отвратительную философию» и подвергает резкой критике характер кн. Андрея за отсутствие в нем цельности.

2 [специалист]

3 Аустерлицкое сражение и ранение кн. Андрея изображены в последних главах романа «1805 год», законченного Толстым лишь в начале ноября 1865 г.

4 Пиндигашками Толстой называл в их детстве сыновей Л. И. Волконской, Алексея, Сергея и Николая.

5 Александр Алексеевич Волконский умер 2 апреля 1865 г.

112. A. A. Фету.

1865 г. Мая 16. Я. П.

Простите меня, любезный друг Афанасий Афанасьич, за то, что долго не отвечал вам. Не знаю, как это случилось. Правда, в это время было больно одно из детей, и я сам едва удержался от сильной горячки и лежал 3 дня в постели. Теперь у нас всё хорошо и даже очень весело. У нас Таня,1 потом сестра с своими детьми, и наши дети здоровы и целый день на воздухе. Я всё пишу понемножку и доволен своей работой.2 Вальдшнепы всё еще тянут, и я каждый вечер стреляю по ним, т. е. преимущественно мимо. Хозяйство мое идет хорошо, т. е. мало тревожит меня, — всё, что я от него требую. — Вот всё про меня. На ваш вопрос упомянуть о Ясной Поляне — школе, я отвечаю отрицательно. — Хотя ваши доводы и справедливы, но про нее (Я. П. журнал) забыли, и мне не хочется напоминать, не потому, чтобы я отрекался от выраженного там, но, напротив, потому, что не перестаю думать об этом,3 и, ежели бог даст жизни, надеюсь еще изо всего этого составить книги, с тем заключением, к[отор]ое вышло для меня из моего 3-х-летнего страстного увлечения этим делом. Я не понял вполне то, что вы хотите сказать в статье, которую вы пишете;4 тем интереснее будет услышать от вас, когда свидимся. — Наше дело землевладельческое теперь подобно делам акционера, который бы имел акции, потерявшие цену и не имеющие хода на бирже. Дело очень плохо. Я для себя решаю его только так, чтобы оно не требовало от меня столько внимания и участия, чтобы это участие лишало меня моего спокойствия. Последнее время я своими делами доволен, но общий ход дел, т. е. предстоящее народное бедствие голода5 с каждым днем мучает меня больше и больше. Так странно и даже хорошо и страшно. У нас за столом редиска розовая, желтое масло, подрумяненный мягкий хлеб на чистой скатерти, в саду