«Опыты по истории религий».

4 Продолжение «Анны Карениной» появилось только в декабрьском номере, где были напечатаны главы XX — XXIV 5-й части.

5 К. Д. Ушинский, «Человек, как предмет воспитания. Опыт педагогической антропологии», чч. I—II, Спб. 1867—1869.

Ответное письмо H. Н. Страхова неизвестно.

* 269. A. A. Фету.

1876 г. Мая 17…18. Я. П.

На ваше длинное и задушевное письмо я давно не отвечал оттого, что всё был нездоров и не в духе, и теперь также; но пишу хоть несколько строк, чтобы accuser réception1 вашего и сказать о нас. У нас полон дом народа: племянница Нагорная с 2-мя детьми, Кузминские с 4-мя детьми, и Соня всё хворает, и я в унынии и тупости. Одна надежда на хорошую погоду, а ее-то и нет. Лошади вашей еще не получал. Тогда пришлю деньги и напишу, как она мне понравится. Фаворита,2 пожалуйста, оставьте для меня, но до 1-го августа.

Так как мы с вами похожи, то вы должны знать это состояние: то чувствуешь себя богом, что нет для тебя ничего сокрытого, а то глупее лошади, и теперь я такой. Так не взыщите. До другого письма.

Ваш Л. Толстой.

Впервые опубликовано, с незначительными пропусками, А. А. Фетом в «Русском обозрении», 1890, № 8, стр. 458. Датируется на основании пометки Фета на автографе: «1876 г. Май 18», подтверждаемой содержанием.

Ответ на письмо Фета от 3 мая 1876 г.

1 [расписаться в получении]

2 Лошадь, которую Фет предлагал Толстому купить.

270. H. Н. Страхову.

1876 г. Июня 7…8. Я. П.

Дорогой Николай Николаевич.

Я позволил себе с вами большую вольность и прошу вас простить меня за нее. Я уверен, что, несмотря на грубый тон телеграммы,1 если вы только в Петербурге, вы выручили нашу англичанку, Макарти. Кузминские, которые живут у нас, выписали эту англичанку и послали ей деньги и получили телеграмму из Петербурга, что ей недостало денег и что она просит прислать их ей в гостиницу А. Кейзер. В Петербурге из знакомых и родных никого не случилось, и я решился телеграфировать вам. Как она приедет и мы узнаем, сколько она взяла у вас денег, сейчас же вышлем вам. Очень благодарим вас. —

Пришло лето прекрасное, и я любуюсь, и гуляю, и не могу понять, как я писал зимою.

Ваш Л. Толстой.

Впервые опубликовано, по рукописной копии, в «Литературном наследстве», т. 37-38, М. 1939, стр. 166—167. Датируется на основании пометки Страхова на автографе: «1876. Ясн. 8-го июня».

1 Телеграмма неизвестна.

271. А. А. Фету.

1876 г. Июня 8? Я. П.

Дорогой Афанасий Афанасьевич.

Жеребцов старых всех 3-х мне, пожалуйста, оставьте. Если Граник не будет продан к тому времени, то я, весьма вероятно, его тоже возьму. То, что я говорю «вероятно» и тех лошадей беру не сейчас, происходит оттого, что жеребцы мне нужны для маток, которых у меня еще нет. Кроме расхода около 1000 рублей на жеребцов, мне нужно под них еще на 3000 рублей маток, да около 1000 употребить на постройку помещения. Кроме того мне нужно найти еще человека к заводу. (Не знаете ли такового?) Так что я робею окончательно взять жеребцов, прежде чем у меня остальное не будет налажено. И поэтому мне очень удобно то, что вы обещали подождать до августа.

Деньги за Гамлета, по вашему приказу, я напишу в Москву, чтобы отдали в контору Боткина.

К нам 3-го дня приехала из-за границы сестра Мар[ья] Ник[олаевна], которую я не видал 3 года, и я очень рад ей. Несмотря на бывшие морозы и жары, нынешнее лето на меня почему-то особенно сильно действует, и, если бы я был вы, я всё бы писал стихи. Очень все красиво нынешний год.

На днях был с женой в Москве у доктора, и, слава богу, здоровье ее лучше.

Когда-то с вами увидимся? Жена просит передать поклон ее Марье Петровне.

Ваш Л. Толстой.

Впервые опубликовано в «Литературном наследстве», т. 37-38, М. 1939, стр. 221. Год определяется содержанием. На автографе пометка Фета: «8 июня», подтверждаемая содержанием письма к Фету от 11..12? мая 1876 г.

1 Мария Николаевна Толстая с 1873 г. жила в Швейцарии близ Женевы.

272. H. Н. Страхову.

1876 г. Июня 22…23. Я. П.

Вы не можете себе представить, дорогой Николай Николаевич, какая мне радость то, что вы приедете ко мне. Я так и ахнул, когда жена, прочевшая ваше письмо1 прежде меня, веселым, но не восхищенным голосом объявила мне, что вы приедете. — Я собираюсь на днях за 3 часа езды в одно и другое место; и, вероятно, окончу эти поездки до июля. Во всяком же случае, если я уеду из дома, то так, что по телеграмме могу вернуться через 3 часа. Вы же, надеюсь, отделите из вашего отпуска на нашу долю недельку, но не менее уж 3-х дней. Не скажу, чтобы именно теперь мне было особенно много сказать вам, потому что у меня всегда есть целый мир мыслей, которые, я знаю, что понимаете только вы, и целый мир не вопросов, а предметов, на которые мне нужно знать ваш взгляд.

Пожалуйста, телеграфируйте, чтобы я мог выслать за вами или выехать сам.2

Здоровье жены летом порядочно, но не хорошо, это единственное, но большое мое горе.

Ваш Л. Толстой.

Впервые опубликовано, по рукописной копии, в «Литературном наследстве», т. 37-38, М. 1939, стр. 167. Датируется на основании пометки Страхова на автографе: «1876 Ясн. 23 июня».

1 Письмо неизвестно.

2 H. Н. Страхов летом 1876 г. дважды гостил в Ясной Поляне: в середине июля и в конце августа.

273. А. А. Фету.

1876 г. Июля 21. Я. П.

Я очень виноват перед вами, дорогой Афанасий Афанасьевич, за то, что так давно не писал и не отвечал. Собираюсь каждый день писать и всё некогда, потому что ничего не делаю. Первый и самый интересный для меня предмет беседы с вами, это Петя Борисов. В письме, разумеется, не скажешь всего (я надеюсь, что мы скоро увидимся), но он мне очень понравился, в особенности тем, что соединяет два редкие качества: ум и простоту. За последнее я особенно боялся; но [он] очень переменился к лучшему в этом отношении. —

Теперь как бы нам сделать, чтобы увидаться? Если вы не изменили своего плана ехать на Грайворонку в августе, мне бы очень хотелось съездить туда вместе с вами. — Для этого нужно мне знать: 1) Хотите ли вы, чтобы я ехал с вами?

2) Когда именно вы едете?

3) Сколько времени продлится вся поездка?

Мне желательно бы было, чтобы поездка состоялась в половине августа, чем раньше, для меня тем лучше, и чтобы продолжилась от вас дня три.

Я придираюсь к тому, чтобы посмотреть Граника и решить, беру ли я его, а прельщает меня поездка с вами в новые для меня места.

Трех жеребцов, о которых прежде мы переписывались, я непременно беру. Отправить их в Самару я намерен в конце августа и потому, если поездка наша может состояться в середине, то хорошо бы было оставить их там до нашего приезда (тогда присоединится к ним, может быть, и Граник), если же нет, то прикажите их (3-х жеребцов) прислать в Никольское в начале августа. Здоровье жены (боюсь даже верить этому счастью) к середине лета стало значительно лучше, и о поездке за границу, которая совсем уже была решена, мы начинаем говорить очень сомнительно. —

Как ваше здоровье? Последние известия от вас были хорошие. Как бы хорошо, кабы такие же были и теперь. У меня с неделю тому назад был Страхов милый, с которым, беспрестанно поминая вас, я нафилософствовался до усталости. Если, бог даст, поедем в Грайворонку, то приставим к себе полицеймейстером Петю, чтобы он нам не позволял говорить всю дорогу ни [о] философии, ни о поэзии, и чтоб не было и помину ни о Л. Н. Толстом, ни о Фете. Л. Н. приятели с Фетом зимою, а летом пусть будут, едва ли не больше еще приятели, помещики Толстой с Шеншиным. —

Передайте наш поклон с женою Марье Петровне. Жму руку Петру Афанасьевичу. Желал бы послушать его рассказы о Герцеговине,1 в существование которой я не верю.

Я в сентябре сбираюсь ехать в Самару. Дьяков вернулся на днях с дочерью из-за границы и хочет ехать со мной. Племянник Толстой наверно со мной едет. И мне думается, что если Петр Аф[анасьевич] не имеет никаких планов на сентябрь, не поедет ли он с нами посмотреть киргизов и их лошадей.2 И как бы весело было. —

Ваш Л. Толстой.

21 июля.

Впервые опубликовано Фетом в «Русском обозрении», 1890, № 8, стр. 468—469. Год определяется ответным письмом Фета от 25 июля 1876 г.

1 Весной 1875 г. в Герцеговине, находившейся с 1483 г. под властью турок, вспыхнуло национально-освободительное восстание, которое было поддержано сербами. К зиме восстание затихло, но весной 1876 г. оно возобновилось с новой силой. Россия помогала восставшим деньгами, снарядами и т. д., а 12 апреля 1877 г. объявила войну Турции.

О пребывании в Герцеговине П. А. Шеншина см. письма №№ 217, 244, 260. 20 июня Фет сообщал Толстому, что 17-го П. А. вернулся из Герцеговины, «загоревший и избивший по камням ноги и руки», а 29 августа писал, что брат отправился добровольцем в Сербию.

2 В Самару Толстой ездил только с племянником, Н. В. Толстым. Уехав 3 сентября, он 20-го вернулся обратно.

* 274. А. А. Фету.

1876 г. Июля 28. Я. П.

Ваше расписанье мне вполне подходит; и если что-нибудь необыкновенное не задержит меня (о чем я вам телеграфирую, если что задержит), я 12-го ночью буду во Мценске.1 —

Жду не дождусь повидаться с вами. Меня задушили толки о герцеговинцах и сербах, особенно оживленные и определенные, потому что никто ничего не понимает, и нельзя ничего понимать.

Ваш Л. Толстой.

28 июля.

Год определяется сопоставлением с письмом к Фету от 21 июля 1876 г. и ответным письмом Фета от 25 июля, в котором он сообщал Толстому подробный маршрут и расписание поездов для поездки в Грайворонку (см. письмо № 273).

1 14 августа гостившая в Ясной Поляне Т. А. Кузминская писала мужу: «Левочка уехал на 5 дней к Фету». Однако в Грайворонку, как предполагалось, Толстой на этот раз не ездил.

275. H. H. Страхову.

1876 г. Июля 31. Я. П.

Получил ваше письмо,1 дорогой Николай Николаевич, и не знаю, как лучше придумать. Лучше — значит то, чтобы как можно побольше побыть с вами. — Затруднение в том, что обещал Фету ехать к нему и с ним в Воронежскую губернию на завод с 12-го по 16-е, т. е. я 17-го буду дома. В конце же