в «Моих воспоминаниях», ч. II, М. 1890, стр. 326—327, с датой: «5 марта 1877»; та же дата поставлена Фетом и на автографе. Между тем свое ответное письмо от 9 марта Фет начинает словами: «Немедленно отвечаю на письмо Ваше от 6-го марта». Повидимому, 6 марта — дата получения письма, а 5 марта — предполагаемая Фетом дата написания.

1 Последнее письмо Фета, полученное Толстым, было от 14 января 1877 г. (ответ на письмо № 304). Затем было еще письмо от 31 января, но оно дошло, повидимому, только в начале марта, так как, отвечая на него около 8…10 марта, Толстой пишет о нем как о только что полученном. См. письмо № 318.

2 При письме приложено пять стихотворений, подписанных «А. Кулябко» и датированных 1876 и 1877 гг. Отзыв Фета и Толстого о них см. в письме № 319.

* 318. А. А. Фету.

1877 г. Марта 8…10. Я. П.

Я только что написал вам, дорогой Афанасий Афанасьевич, с нашим учителем музыки,1 поехавшим в Москву, как получил ваше письмо.2 Очень жалею вас — как вас измучала Москва. Я воображаю. И радуюсь, что вы вернулись в тихое пристанище. Я в письме, которое писал в Москву, посылал стихи 18-летнего поэта, явившегося ко мне. Получив их обратно, я пошлю вам по почте,3 пожалуйста напишите свое мнение. Меня этот юноша поразил. Жена вам кланяется.

Ваш Л. Толстой.

Дaта определяется упоминанием о «только что» написанном письме Фету с приложением стихов А. Кулябки (см. № 317) и тем, что комментируемое письмо написано до получения письма Фета от 9 марта 1877 г.

1 Александр Григорьевич Мичурин, сын крепостного музыканта, скрипач, с 1876 г. приезжавший в Ясную Поляну из Тулы раз в неделю для уроков музыки.

2 От 31 января.

3 Не получив еще письма Фета от 31 января, в котором он извещал о своем возвращении в деревню, Толстой, очевидно, послал предыдущее письмо на московский адрес Фета и ждал, что оно будет переслано обратно в Ясную Поляну; между тем письмо было переслано Фету, который отвечал на него 9 марта.

* 319. А. А. Фету.

1877 г. Марта 11…12. Я. П.

Дорогой Афанасий Афанасьевич!

Диктую Сереже письмо вам,1 потому что голова болит. Очень радуюсь, что суждение ваше о стихах Кулябки было благоприятное и почти такое же, как и мое.2 Я покажу ему ваши слова и буду поощрять его к работе. Я знаю, что для того, чтобы вышло из него что-нибудь, нужно многое такое, о чем не узнаешь не только из стихов, но и даже из самых близких сношений. Но есть хоть одна черта, указывающая на поэта, и не невозможно. И то хорошо.

Длинного письма от вас не получал,3 и вы не поверите, как меня огорчает мысль, что оно пропало. Писать я начал через Сережу больше из шалости. Они, дети, пришли после ученья, и я заставил Таню под диктовку написать французское письмо Готье,4 а Сережа подвернулся, я ему стал диктовать вам. Правда, что голова болит и мешает работать, что особенно досадно, потому что работа5 не только приходит, но пришла к концу. Остается только эпилог. И он очень занимает меня.

Новь я прочел первую часть и вторую перелистывал. Не мог прочесть от скуки. В конце он заставляет говорить Паклина, что несчастье России в особенности в том, что все здоровые люди дурны, а хорошие люди нездоровы.6 В этом и мое и его собственное суждение о романе. Автор нездоров и его сочувствия с нездоровыми людьми, и7 здоровым он не сочувствует, и потому, называя то, что он есть сам, и потому,8 что он любит хороших, он говорит: какое несчастье, что все здоровые дурны, а хорошие нездоровы.

Одно, в чем он мастер такой, что руки отнимаются после него касаться этого предмета — это природа. Две-три черты, и пахнет. Этих описаний наберется 11/2 страницы, и только это и есть. Описания же людей, это всё описания с описаний. Прочтя ваше письмо с обещанием быть у нас в мае, мы оба с женой ахнули, как еще далеко до мая. А прошло 3 дня, показались птицы и ручьи, и уже май кажется на дворе. Наш душевный поклон Марье Петровне.

Ваш Л. Толстой.

На письме пометка Фета: «12 марта», подтверждаемая письмами Фета от 9 марта 1877 г., на которое Толстой отвечает, и от 16 марта, служащее ответом на это письмо.

1 До слов: Писать я начал через Сережу написано рукой C. Л. Толстого.

2 В письме от 9 марта Фет сообщал свой подробный отзыв о стихах А. Кулябко. Отмечая у него «талант бесспорный», Фет указывал вместе с тем на «неумелость совладать с формой и различать прозу от поэзии».

3 Письмо неизвестно.

4 Владимир Иванович Готье (1813—1887) — владелец старинного, основанного в 1799 г. его отцом, Иваном Ивановичем Готье-Дюфайэ, французского книжного магазина и библиотеки для чтения в Москве, на Кузнецком мосту. Толстой выписывал через него иностранные книги и журналы.

5 Над «Анной Карениной».

6 Речь идет о словах Паклина в конце гл. XXXVIII «Нови»: «Ведь у нас до сих пор на Руси как было: коли ты живой человек, с чувством, с сознанием — так непременно ты больной!»

7 Зачеркнуто: несочувствие к

8 В автографе: потому то

* 320. А. А. Фету.

1877 г. Марта 22…23. Я. П.

Вы не поверите, как мне радостно ваше одобрение моего писанья,1 дорогой Афанасий Афанасьевич, и вообще ваши письма. —

Вы пишете, что в Русск[ом] вестнике напечатали Толстого, а ваше Искушение лежит у них.2 Такой тупой и мертвой редакции нет другой. Они мне ужасно опротивели не за меня, а за других. Как в казаки? Каким же чином? И зачем в Белой Церкви? Меня Петр Афанасьевич ужасно интересует.3 —

Голова моя лучше теперь, но насколько она лучше, настолько я больше работаю. Март, начало апреля самые мои рабочие месяцы, и я всё продолжаю быть в заблуждении, что то, что я пишу, очень важно, хотя и знаю, что через месяц мне будет совестно это вспоминать.

Заметили ли вы, что теперь вдруг вышла линия, что все пишут стихи, очень плохие, но пишут все. Мне штук 5 новых поэтов представилось. Извините за бестолковость и краткость письма. Хотелось только вам написать, чтоб вы помнили, что вас и любят и ждут в Ясной Поляне. Наш поклон вашим.

Л. Толстой.

Впервые опубликовано, с небольшими изменениями, А. А. Фетом в «Моих воспоминаниях», ч. II, М. 1890, стр. 327. На автографе пометка Фета: «23 марта 1877», подтверждаемая письмом его от 16 марта 1877 г., на которое Толстой отвечает.

1 См. письмо Фета от 16 марта 1877 г., напечатанное в «Литературном наследстве», т. 37-38, М. 1939, стр. 222—223.

2 «Искушением» Толстой называет стихотворение Фета, начинающееся словами: «Когда божественный бежал людских речей». Баллада А. К. Толстого «Гарольд Свенгольм» была напечатана в январской книжке «Русского вестника» за 1877 г.

3 В начале 1877 г. в юго-западных губерниях происходило сосредоточение русских войск для подготовлявшегося наступления на Турцию, под начальством в. кн. Николая Николаевича старшего (1831—1891); главная квартира находилась в Кишиневе.

Фет писал 16 марта, что брат его Петр Афанасьевич «поймал великого князя, главнокомандующего, в Белой Церкви, и так как ему, в силу 42-х лет, нельзя поступить в войско волонтером, т. е. вольноопределяющимся, то его принял великий князь в казаки. И вот брат отправился в Кишинев, куда высылаю ему денег».

321. Н. Н. Страхову.

1877 г. Марта 23…24. Я. П.

Не пеняйте на меня, дорогой Николай Николаич, что мало и редко пишу вам, и не наказывайте меня за то редкостью ваших писем. Для меня такая радость всегда ваши письма и особенно теперь, когда я в каждом жду и нахожу суждение, и всегда слишком пристрастное к моему писанью, которое всё больше и больше занимает меня.

Теперь я могу сказать, что кончил, и надеюсь в апреле напечатать последнее1 и очень жду и прошу вашего суда.

Я не получал еще вашего, вероятно, письма с деньгами2 — объявление завтра посыла[ем].3 Порадуйте меня известием, что вы работаете над философской работой. Мне интересно, сойдетесь ли вы с Соловьевым.4 Он хороший. А редакция Русского вестника, и всегда мне противная, теперь окончательно опротивела за вас, и я с ними в холодеющих отношениях.

Жду лета и вас и поездки в Оптину пустынь.

Любящий вас искренно

Лев Толстой.

Впервые опубликовано, по рукописной копии, в «Литературном наследстве», т. 37-38, М. 1939, стр. 173. Датируется на основании пометки Страхова на автографе: «24 марта 1877. Ясн.».

1 В апрельской книжке «Русского вестника», вышедшей 2 мая, были напечатаны XVI—XX главы 7-й части «Анны Карениной», а в майской должна была быть напечатана 8-я, последняя, часть — эпилог. См. письмо № 332.

2 В письме от 16 марта Страхов извещал Толстого, что посылает ему деньги (78 р. 78 к.) по книгопродавческим счетам за «Азбуку» и «Книги для чтения».

3 То есть почтовую повестку на денежное письмо.

4 О Владимире Сергеевиче Соловьеве Страхов упоминал в письме от 16 марта. Часто встречаясь с Соловьевым, Страхов писал о нем Толстому 21 апреля (ПС, стр. 114—115) и 18 мая (ПС, стр. 118).

322. С. А. Рачинскому.

1877 г. Апреля 5. Я. П.

5 апр. 1877 г.

Вы не поверите, какую истинную и редкую радость мне доставило чудесное письмо ваше,1 дорогой Сергей Александрович. Читая его, я переживал свои старые школьные времена, которые всегда останутся одним из самых дорогих, в особенности, чистых воспоминаний. Воображаю, каких вы наделали и наделаете чудес. — Я у всех спрашиваю, для чего нужны школы. Обращаясь к вам, я могу иначе спросить: на чем основывается то наслаждение, та несомненная уверенность, что делаешь такое дело, которое не важнее всех других, но не менее важно, чем какое бы то ни было?

Я получал самые разнообразные ответы и никогда тот, который я себе давал и даю и который, мне кажется, вы дадите. Попробуйте ответить, не читая моего, не сойдемся ли мы.

Учить этих детей надо затем, чтобы дать им дощечку спасения из того океана невежества, в котором они плывут, и не спасения, — они, может быть, лучше нас приплывут, — а такое орудие, посредством которого они пристанут к нашему берегу, если хотят. Я не мог и не могу войти в школу и в сношения с мальчиками, чтобы не испытать прямо физического беспокойства, как бы не просмотреть Ломоносова, Пушкина, Глинку, Остроградского и как бы узнать, кому что нужно.

Читая ваше письмо, мне ужасно захотелось побывать у вас и в вашей школе. Я очень тяжел на подъем и очень занят бываю, но мне этого очень хочется, и