Б. Файнермана.
4 Жена И. Б. Файнермана — Эсфирь Борисовна.
* 593. В. И. Алексееву.
1886 г. Декабрь? Москва.
Дорогой другъ Василій Ивановичъ!
Отвѣтъ вашъ на мое письмо огорчилъ меня. Я въ немъ прочелъ между строкъ слѣдующее: хорошо тебѣ разсуждать, какъ у тебя не болитъ. А когда сердце болитъ, то всѣ разсужденія ничто. Это не вѣрно. Вопервыхъ у меня болитъ за васъ, а во вторыхъ: все ничто, исключая жизни той, которая дана отъ источника жизни и которую каждый изъ насъ1 сознаетъ въ себѣ. И вотъ про эту жизнь я говорилъ и говорю. Если ложно, неправильно разсуждать объ этой жизни — она дѣлается мукой. Вѣдь это не я выдумалъ и не вы несогласны, a вѣдь это есть, какъ то, что есть солнце. Есть то, что дана жизнь и можно на нее смотрѣть, какъ на свою собственность, отдѣльную свою жизнь, и можно смотрѣть на нее и понимать ее какъ служеніе. Въ первомъ случаѣ и своя смерть, и смерть любимыхъ есть ужасъ, во второмъ — нѣтъ смерти, п[отому] ч[то] цѣль жизни не жизнь, а то, чему она служитъ. Отчего хозяйка не въ отчаяніи, что приготовленное ею2 съ такой любовью кушанье — съѣдаютъ. Чтобы съ ней было, если бы она полюбила такъ свое кушанье, что въ немъ бы видѣла цѣль? — Все дѣло въ томъ, какъ понимать жизнь. Можно быть плохимъ, лѣнивымъ слугою, но понимать себя слугою и тогда не страшно все то, что выпадаетъ на долю слуги; но если я понимаю себя бариномъ, хотя бы я дѣлалъ работу слуги, всякое напоминаніе мнѣ того, что я слуга, будетъ мнѣ ужасно.
Простите меня, голубчикъ, если слова мои оскорбляютъ васъ. Не могу я не писать того, чтò думаю, думаю любя васъ и стараясь проникнуть въ вашу душу. Чтò вы дѣлаете и намѣрены дѣлать? Что бы вы пріѣхали сюда въ Россію. Вообще бы перемѣнили жизнь.
Есть у меня знакомый богатый купецъ Сибиряковъ.3 У него есть имѣнье въ Самарѣ и тамъ онъ предлагаетъ людямъ, желающимъ работать, жить у него на землѣ. Кромѣ того, онъ устраиваетъ тамъ4 ремесленно-хозяйственную школу. Не согласитесь ли вы поселиться у него или не возьмете ли мѣсто учителя.
Цѣлую васъ, Лиз[авету] Алекс[андровну] и Колю.
Пишите въ Москву. Наши всѣ вамъ кланяются, и васъ любятъ. И жена тоже, настолько, насколько можетъ любить человѣка, передъ кот[орымъ] она виновата.
Л. Т.
Печатается по автографу, хранящемуся в ГТМ. Публикуется впервые. Датируется по указанию В. И. Алексеева (см. В. И. Алексеев, «Воспоминания», стр. 140. ГТМ).
Письмо В. И. Алексеева, на которое отвечает Толстой, неизвестно. Написано оно было в ответ на письмо Льва Николаевича от октября-декабря? 1886 г. (см. письмо № 590).
1 Зачеркнуто: ощущаетъ
2 В подлиннике: ей
3 Константин Михайлович Сибиряков. См. прим. к письму № 349.
4 Зачеркнуто: сел
На это письмо Толстого В. И. Алексеев отвечал письмом, в котором писал: «Я с удовольствием занял бы такое место, о каким Вы пишете. Уж больно мне не нравится городская обстановка. Только, как бы это устроить? Я думаю поехать в конце января в Россию: так не лучше ли будет повидаться мне в Москве с Сибиряковым. Не будет ли это поздно? Напишите, пожалуйста. Письмо Ваше, писанное в ответ на мое, действительно, тронуло меня. Меня мучило постоянно, как вы не поняли моего чувства, не поняли того, что чувство мое не выдуманное, а естественное, ну такое, как чувство боли при каком-нибудь увечье. Ведь мне больно не оттого, что я так или иначе смотрел на жизнь, не так рассуждал, а потому что от меня оторвана часть моего личного живого существа» (из письма В. И. Алексеева — без даты. АТБ).
594. Л. Е. Оболенскому.
1886 г. Декабрь? Москва.
Сейчасъ получилъ ваше письмо, Л[еонидъ] Е[горовичъ]. Вы прекрасно поставили вопросъ и даете очень важныя и вѣрныя, по моему, указанія. Поддержаніе и размноженіе жизни не можетъ быть цѣлью жизни — это несомнѣнно.1 Но тутъ-то и являются двѣ разныя точки зрѣнія: одна та, что знаніе въ человѣкѣ, въ человѣчествѣ— наука руководить жизнью и что потому цѣлъ жизни, руководимой знаніемъ, должна быть извѣстна этому знанію, и другая: что человѣкъ есть2 орудіе разума для совершенія его (разума), неизвѣстнаго вполнѣ человѣку, дѣла, и цѣлъ его, разума, не можетъ быть извѣстна, a извѣстенъ человѣку только путь, направленіе,3 по к[оторому] ведетъ его, живущій въ человѣкѣ, разумъ. (Христосъ все это сказалъ и я не перестаю удивляться4 строгости, точности его философскихъ опредѣленій). И въ самомъ дѣлѣ, развѣ можетъ быть цѣлъ для жизни міра и жизни людей (когда они сливаютъ свою жизнь съ жизнью міра). Понятіе цѣль есть понятіе ограниченности человѣческаго разума, въ родѣ понятій награды и наказанія и потому понятіе не приложимое къ жизни міра. Если есть цѣль, то она должна быть достигнута и тогда конецъ. Для міра вообще есть только жизнь, для участниковъ въ жизни міра есть и можетъ быть только направленіе, путь. Кромѣ того: При первой точкѣ зрѣнія предполагается, что вся дѣятельность человѣка состоитъ или, по крайней мѣрѣ, руководима знаніемъ и что для достиженія цѣли необходима преимущественно (исключительно, думаютъ часто) деятельность умственная. При второй же точкѣ зрѣнія человѣкъ, зная только направленіе, идетъ зато по этому направленію весь съ своими и нервами, и мускулами, и ногтями, т. е. весь подчиняется тому направленію, к[оторое] одно онъ знаетъ и съ каждымъ шагомъ видитъ новыя вѣхи на пути, но никогда не видитъ и не ищетъ видѣть цѣли. И только при этомъ условіи человѣкъ можетъ вѣрить вполнѣ тому направленію, по к[оторому] онъ идетъ и исполнять то, чтò требуетъ отъ него разумъ. Только ставъ въ условія поддержанія и размноженія жизни, согласныя съ разумомъ, только съ начала пути и всѣмъ существомъ избравъ единственное истинное направленіе, путь, онъ можетъ съ полной увѣренностью идти дальше и сознавать себя въ согласіи и единеніи съ разумомъ. Чѣмъ ближе эти условія, тѣмъ вѣрнѣе, чѣмъ дальше, тѣмъ сомнительнѣе. Все это я говорю, однако, не съ тѣмъ, чтобы ослабить важность вашего положенія о томъ, что жизнь не можетъ состоять въ поддерж[аніи] и размноженіи ея, и чтобы уклониться отъ глубокаго и важнаго вашего вопроса.
По слабости своей, по неполнотѣ подчиненія своей всей жизни разуму, я ставлю и ставилъ себѣ этотъ вопросъ и старался отвѣчать на него. Если бы я вполнѣ слился съ жизнью разума, вполнѣ жилъ въ согласіи съ закономъ міра, я бы и не подумалъ объ этомъ. Но долженъ сказать, что не приписывалъ имъ важности. Это мечтанія, к[оторыя] волей неволей приходятъ въ голову. Мнѣ представлялось такъ: Законъ жизни органической есть борьба, законъ жизни разумной, сознательной есть единеніе, любовь. На жизни органич[еской] — жизни борьбы рождается жизнь разумная и связана съ ней. Цѣль очевидная: уничтожить борьбу и внести единеніе, гдѣ былъ раздоръ. Сначала между людьми, потомъ между людьми и животными, потомъ между животными и растеніями. Цѣль давно уже такая поставлена. Еврейскій Мессія есть ничто иное. Чтобъ перековать копья на орала и чтобъ ягненокъ лежалъ со львомъ. Вотъ цѣль подобная этой мерещится мнѣ, но я не дорожу ею, знаю, что она далеко не исчерпываетъ всего. Мнѣ дорога только вѣрность направленія пути. А для вѣрности пути я знаю, что первое условіе то, чтобъ идти по немъ5 всѣмъ существомъ. Какъ чудесно вы поставили вопросъ. И какъ ясно изъ самаго вопроса различіе поверхностнаго частнаго знанія (науки) и ея метода и предмета съ знаніемъ основнымъ, общимъ (религіей) и ея метода и предмета. Вы сдѣлали что? Вы хотите методомъ научнымъ разрѣшить вопросъ — предметъ, подлежащій только религіозному (подъ словомъ религіозное не слѣдуетъ разумѣть неясное, неточное, какъ мы привыкли думать, слѣдуетъ разумѣть самое ясное и несомнѣнное знаніе, вытекающее не изъ однаго разсужденія, но изъ разсужденія и всего сознанія человѣка)6 знанію. Цѣль жизни? Такой цѣли нѣтъ и не можетъ быть7 и никакія знанія не могутъ найти ее. Законъ направленія, путь жизни? Да. На это отвѣчаетъ религія, мудрость, если хотите. Отвѣчаетъ тѣмъ, что показываетъ ложность всѣхъ тѣхъ путей, к[оторые] не совпадаютъ съ однимъ истиннымъ. Отрицаніемъ ложныхъ8 направленій она указываетъ и освящаетъ единый истинный. На этомъ пути кое что видно, есть ближайшія цѣли, к[оторыя] укажетъ наука, но никакъ9 не она покажетъ этотъ путь. Она не можетъ по своимъ задачамъ.
Очень вамъ благодаренъ за это письмо. Я все больше и больше люблю и уважаю васъ. — Свое письмо писалъ, какъ попало, для васъ. А вы вѣрно поймете, чтò я хотѣлъ сказать. Какъ ни нескладно.
Письма вашего кромѣ того, съ к[отораго] вы посылаете копiю, не получалъ. И очень жалѣю.
Печатается по автографу, находящемуся у Ю. Л. Оболенской (Москва). Впервые опубликовано в «Биржевых ведомостях» (утр. вып.) 1908, № 1067 от 24 августа, стр. 3 (факс.). По содержанию его относим к концу 1886 г., и ставим вслед за письмом Толстого к Л. Е. Оболенскому, от 14—15? ноября 1886 г. (см. письмо № 572). Л. Е. Оболенский в своем письме (тоже бездатном), на которое отвечает Толстой, писал: «Меня очень интересует следующий вопрос, касающийся Ваших взглядов, выраженных в том отрывке, что я послал Вам: понимаете ли слово «жизнь» в обыденном его значении, или же придаете ему особый смысл?» Очевидно, речь идет о том отрывке из письма Толстого к А. К. Дитерихс, о котором говорится и в письме Толстого к Л. Е. Оболенскому от 14—15? ноября 1886 г. Это и дало нам основание пометить его указанной выше датой.
1 По этому поводу Л. Е. Оболенский писал (письмо без даты): «Я задумался над определением понятия «жизни» и увидал, что фактически жизнь большинства людей состоит в деятельности: 1) самосохранения жизни собственного индивида, 2) размножения жизни и 3) сохранения и размножения жизни вида. Тогда невольно является вопрос: если всё это только сохранения или размножения жизни, то это не есть еще самая жизнь, а только средства ее сохранения и размножения…. Сохранения и размножения жизни не есть еще жизнь или цель. Жизнь, стало быть, есть нечто другое, и целей жизни, и смысла жизни надо искать не в сохранении и размножении, а в том, что мы сохраняем и размножаем…. Что же такое это «нечто», которое мы стремимся сохранить и размножить?» (АТБ).
2 Зачеркнуто: только
3 Зач.: по кот. свойственно работать
4 Зач.: глубин
5 Зач.: со
6 Слова, взятые Толстым в скобки, вписаны на полях страницы в виде сноски к предшествующему им слову.
7 Зачеркнуто: Законъ, направленіе путь жизни
8 Зач.: путей
9 В подлиннике: никого
595. С. А. Толстой от 1885—1886? гг.
* 596. Н. Н.