— «Русская старина» 1880, XII. Об этом же см. в письме В. В. Стасова к Толстому от 5 июня 1881 г. (ТС, стр. 59).

2 О чем здесь идет речь, выяснить не удалось.

3 Адрес на конверте рукой не Толстого.

46. Н. Н. Страхову.

1881 г. Мая 3? Я. П.

Собрался совсѣмъ писать вамъ, дорогой Николай Николаевичъ но получилъ второй нумеръ Руси, въ кот[оромъ] ваша статья,1 и рѣшилъ прежде прочесть.

Мнѣ не понравилась ни первая, ни вторая статья. Какъ и почему, — поговоримъ, когда увидимся. — Пожалуйста, преодолѣйте же непріязненное чувство, к[оторое] вызоветъ въ васъ ко мнѣ за то, что я сказалъ, что мнѣ не нравится.

Очень вамъ благодаренъ за Филона. Позвольте имъ попользоваться, но пожалуйста не отдавайте его мнѣ. Я съ трудомъ могу понять, что это драгоцѣнность. Такъ что не въ коня кормъ. — Простите и будьте добры ко мнѣ попрежнему.

Любящій васъ Л. Толстой.

Печатается по автографу, хранящемуся в ИЛ. Впервые опубликовано Б. Л. Модзалевским в СМ 1913, 10, стр. 275. Датируется на основании пометки Н. Н. Страхова: «5 мая 1881 Ясн.» (дата получения письма).

1 «Русь» — газета, основанная И. С. Аксаковым и выходившая под его редакцией с 15 ноября 1880 г. до его смерти (1896 г.) с некоторыми перерывами. Газета была по преимуществу личным органом И. С. Аксакова и служила выразительницей его славянофильских воззрений. В №№ 23, 24, 25 и 27 за 1881 г. печатались «Письма о нигилизме» Н. Н. Страхова.

Под словами Толстого о получении им «второго нумера «Руси» следует разуметь № 24 (от 25 апреля 1881 г.), в котором было помещено второе «Письмо о нигилизме».

47. А. А. Фету.

1881 г. Мая 12. Я. П.

Помню, когда получилъ ваше письмо, дорогой Афанасій Афанасьевичъ, какъ мнѣ удивительно показалось, что вы такъ далеко заглядываете, — 12 Мая. Показалось особенно странно, потому что въ этотъ же день я узналъ о смерти Достоевскаго.1 А вотъ и 12 мая, и мы живы. Пожалуйста, простите меня за мое молчаніе и не накажите меня и жену тѣмъ, чтобы отмѣнить вашъ пріѣздъ къ намъ. — Нашъ поклонъ Марьѣ Петровнѣ. Пожалуйста, не сердитесь на меня. Я очень заработался и очень постарѣлъ нынѣшній годъ; но не виноватъ въ перемѣнѣ моей привязанности къ вамъ.

Вашъ Л. Толстой.

Печатается по автографу, хранящемуся в ГТМ. Впервые опубликовано в кн. А. А. Фета «Мои воспоминания» II, М. 1890, стр. 382. Датируется на основании пометки А. А. Фета: «81 г. 12 мая» (12 переделано из 15) и упоминания Толстого о смерти Ф. М. Достоевского.

Письмо А. А. Фета, на которое отвечает Толстой, неизвестно.

1 Федор Михайлович Достоевский умер 28 января 1881 г.

48. Н. Н. Страхову.

1881 г. Мая 26? Я. П.

Дорогой Николай Николаевичъ!

Вчера только получилъ и прочелъ ваши 3-ю и 4-ю статьи.1 Эти двѣ мнѣ очень понравились; но, простите меня, именно тѣмъ, что онѣ отрицаютъ первыя. Въ первой статьѣ вы поставили вопросъ такъ: среди благоустроеннаго, хорошаго общества явились какіе то злодѣи, 20 лѣтъ гонялись за добрымъ Царемъ и убили его. Что это за злодѣи? И вы выставляете всѣ недостатки этихъ злодѣевъ во 2-й статьѣ. — Но, по мнѣ, вопросъ поставленъ неправильно. Нѣтъ злодѣевъ, а была и есть борьба двухъ началъ, и, разбирая борьбу съ нравственной точки зрѣнія, можно только обсуживать, какая изъ двухъ сторонъ болѣе отклонялась отъ добра и истины; а забывать про борьбу нельзя. Забывать можетъ только тотъ, кто самъ въ борьбѣ. Но вы обсуживаете.

Другой упрекъ въ томъ, что для того, чтобы обсуживать, необходима твердая и ясная основа, съ высоты которой обсуживается предметъ. — Вы же выставляете основой «народъ». — Долженъ сказать, что въ послѣднее время слово это стало мнѣ также отвратительно, какъ слова: церковь, культура, прогрессъ и т. п. — Что такое народъ, народность, народное міровоззрѣніе? Это ничто иное, какъ мое мнѣніе съ прибавленіемъ моего предположенія о томъ, что это мое мнѣыіе раздѣляется большинствомъ русскихъ людей. — Аксаковъ,2 напримѣръ, наивно увѣренъ, что самодержавіе и православіе это идеалы народа. Онъ и не замѣчаетъ того, что самодержавіе извѣстнаго характера есть ничто иное, какъ извѣстная форма, совершенно внѣшняя, въ которой дѣйствительно въ недолгій промежутокъ времени жиль русскій народъ. Но какимъ образомъ форма, да еще скверная,3 да еще явно обличившая свою несостоятельность, можетъ быть идеаломъ, — это надо у него спросить. Какимъ образомъ внѣшняя религіозная форма Греко-російско-Іосифлянскихъ4 догматовъ вѣроисповѣданія и уже очень несостоятельная, и очень скверная можетъ быть идеаломъ — народа? Это надо у него спросить. Вѣдь это такъ глупо, что совѣстно возражать. Я буду утверждать, что я знаю Страхова и его идеалы, потому что знаю, что онъ ходить въ библіотеку каждый [день] и носить черную шляпу и сѣрое пальто. И что потому идеалы Страхова суть: хожденіе въ библіотеку и сѣрое пальто, и страховщина. Случайныя двѣ, самыя внѣшнія формы — самодержавіе и православіе, съ прибавленіемъ народности, к[оторая] уже ничего не значитъ, выставляются идеалами. Идеалы Страхова — хожденіе въ библіотеку, сѣрое пальто и страховщина. Сказать, я знаю народные идеалы, очень смѣло, но никому не запрещено. Это можно сказать, но надо сказать ясно и определенно, въ чемъ я полагаю, что они состоятъ, и высказать дѣйствительно нравственные идеалы, а не блины на масляницѣ или православіе, и не мурмолку или самодержавіе.

Ошибка вашей статьи почти таже. Вы осуждаете во имя идеаловъ народа и не высказываете ихъ вовсе въ первыхъ двухъ статьяхъ и высказываете неопределенно для другихъ (для меня ясно) въ послѣднихъ статьяхъ. Въ послѣднихъ статьяхъ вы судите съ высоты христіанской и тутъ народъ ни при чемъ. И эта одна точка зрѣнія, съ к[оторой] можно судить. Народъ ни при чемъ. Сошелся этотъ какой то народъ съ той точкой зрѣнія, к[оторую] я считаю истинной, — тѣмъ лучше; не сошелся, — тѣмъ хуже для народа. — И какъ только вы стали на эту точку зрѣнія, то выходитъ совсѣмъ обратное тому, что было въ прежнихъ статьяхъ. То были злодѣи; а то явились тѣ же злодѣи единственными людьми, вѣрующими — ошибочно,— но все таки единственными вѣрующими и жертвующими жизнью плотской для небеснаго, т. е. безконечнаго.

Дорогой Николай Николаичъ. Богатому красть, старому лгать, — недолго мнѣ осталось жить, чтобы не говорить прямо всю правду людямъ, которыхъ я люблю и уважаю, какъ васъ. — Разберите, что я говорю, и если не правда, — укажите, а если правда, то и мнѣ при случаѣ скажите такую же правду. Ваше молчаніе тяготило меня. Я дорожу и не перестану дорожить дружескимъ общеніемъ съ вами.

————

Что вы дѣлаете лѣтомъ? Ясная Поляна, какъ и всегда, раскрываетъ вамъ свои любящія объятія. — Надѣюсь, что вы, если выѣдете, то не минуете насъ и проживете чѣмъ дольше, тѣмъ радостнѣе для насъ всѣхъ.

Я живу постарому, росту и ближусь къ смерти все съ меньшимъ и меньшимъ сомнѣніемъ. Все еще работаю и работы не вижу конца.

Обнимаю васъ отъ всей души

Вашъ Л. Толстой.

Печатается по автографу, хранящемуся в ИЛ. Впервые опубликовано Б. Л. Модзалевским в СМ 1913, 10, стр. 277—279. Датируется на основании пометки Н. Н. Страхова: «28 мая 1881 Ясн.» (дата получения письма}.

1 Н. Н. Страхов, «Письма о нигилизме» — «Русь», 1881, №№ 25 и 27.

2 Иван Сергеевич Аксаков (1823—1886) — младший сын писателя С. Т. Аксакова, публицист, в то время редактор газеты «Русь». О нем подробнее см. в прим. к письмам Толстого к нему, т. 60.

3 Слово: скверная в прежних изданиях выпущено, очевидно, по цензурным соображениям.

4 Слова: російско-Іосифлянскихъ в прежних изданиях выпущены, очевидно, по цензурным соображениям.

5 См. прим. 3.

На это письмо Толстого Н. Н. Страхов отвечал письмом от 12 июня 1881 г. (см. ПС, № 161).

49. В. В. Стасову.

1881 г. Май? Я. П.

Владиміръ Васильевичъ.

Письмо это вамъ передастъ очень, очень хорошій человѣкъ Александръ Капитоновичъ Маликовъ.1 — Онъ сбирается побывать въ разныхъ мѣстахъ Россіи для ознакомленія съ расколомъ. Онъ боится, чтобы ему не помѣшали урядники и т. п., тѣмъ болѣе, что онъ уже пострадалъ отъ правительства. Не можете ли вы его снабдить бумагой отъ Географическаго общества,2 которое бы нѣсколько защитило его. Если вы можете, то сдѣлайте. Дружески жму вамъ руку.

Вашъ Л. Толстой.

На конверте:

Владиміру Васильевичу Стасову. Въ Публичную библіотеку.

Печатается по автографу, хранящемуся в ИЛ. Впервые опубликовано В. Д. Комаровой и Б. Л. Модзалевским в ТС, стр. 58. Датируется на основании пометки на письме рукой В. В. Стасова: «Май 1881».

1 Александр Капитонович Маликов (1839—1904) — уроженец Владимирской губернии; происходил из простой крестьянской семьи; окончил Московский университет. После окончания служил судебным следователем в Жиздринском уезде Калужской губернии. Но скоро, возбудив к себе подозрения за слишком большое сочувствие рабочему населению, после одного столкновения с губернатором был уволен со службы. После этого служил в той же должности в Холмском уезде Псковской губернии. В 1866 г. в связи с делом Каракозова был арестован, и затем сослан в Холмогоры. В 1873 г. был переведен в Орел. В 1874 г. был вновь арестован по делу «о пропаганде в 36 губерниях» (процесс 193-х), но был оправдан. В 1875 г. эмигрировал вместе с Н. В. Чайковским, В. И. Алексеевым, В. Ф. Орловым, Н. С. Бруевичем и др. в Америку (Канзас), откуда, прожив около двух лет на земле, возвратился в Россию. К этому времени относится его знакомство с Толстым. Маликов в то время был близок Толстому своим учением о «богочеловечестве», которого он был основателем и проповедником. Однако уже в начале 1880-х годов он отошел и от Толстого, и от своего учения и вновь примкнул к православию. Об А. К. Маликове см. Фаресов, «Один из семидесятников» — «Вестник Европы» 1904, 9; А. С. Пругавин, «О Льве Толстом и толстовцах» М. 1911; В. Г. Короленко, «История моего современника». III—IV, «Academia», М. 1931.

2 Русское географическое общество учреждено 6 августа 1845 г. Главным деятелем по устройству общества был адмирал Ф. П. Литке. В научной постановке дела участвовали академики К. М. Бер, В. Я. Струве и Г. П. Гельмерсен. С 28 декабря 1849 г. оно стало именоваться: «Императорское русское географическое общество». В. В. Стасов был секретарем этнографического отделения Географического музея при этом обществе.

На это письмо Толстого В. В. Стасов отвечал письмом от 5 июня 1881 г., в котором писал: «Получив ваше письмо, Лев Николаевич, через г. Маликова, я сдал этого последнего с рук на руки председателю Этнографического отделения географического общества, моему хорошему приятелю, Леониду Майкову (родному брату Аполлона Майкова). Майков толковал, толковал с Маликовым,