то к свинье. И надо это знать. И когда это знаешь, то легче подвигаться к Хр[исту] и уходить от свиньи. А если вообразить, что я христианин, стало быть, почти святой, то и не разберешь, где начинается свинья и кончается человек. — Есть христианское учение, есть христианский идеал, но христиан нет и не может быть. —

Всё это я думал именно по случаю моего последнего ненатурального письма к вам. Как я ни хотел написать вам тогда хорошее письмо, — не мог. И не надо было писать. Надо уметь различать в себе человека от животного — только тогда можно поощрять человека и оставаться равнодушным к животному, не поощрять его. Всё это можно делать только, когда умеешь различать. —

Вам пишу это особенно, п[отому] ч[то] по вашим письмам мне кажется, что вы близки к такому взгляду и согласитесь со мной.

Мой привет вашей семье.

Кто с вами теперь?

Л. Толстой.

Впервые почти полностью опубликовано в журнале «Голос Толстого и Единение» 1920, 2 (40), стр. 3. Дата, имеющаяся на машинописной копии, подтверждается записью в Дневнике Толстого 9 апреля (см. т. 51, стр. 34).

1 См. письмо № 54.

2 Абзац редактора.

3 Владимир Святославович, великий князь киевский. По летописным записям, «крестил» Русь в 988 г., княжил с 980 до 1015 г.

65—67. В. Г. Черткову от 18, 22 и 24 апреля 1890 г.

68. П. Г. и А. В. Ганзен.

1890 г. Апреля 25. Я. П.

Петр Готфридович! Отвечаю вам и вашей жене вместе. Во-первых, благодарю вас за ваши письма и присылку книг и портрета.1 Очень бы желал удосужиться, чтобы выучиться по-датски; но теперь нет времени. Послесловие я опять переработывал, и кажется, что оно улучшилось. И кажется тоже, что я уже не в силах более его переделывать.2 Разные подробности о послесловии и комедии3 передаст вам Ив[ан] Ив[анович].

На ваши вопросы о воспитании и о религии ответить в письме не могу.

На вопросы о боге, о загробной жизни, о смысле жизни, я, как умел, старался ответить в своей книге о жизни, и, простите мою самонадеянность, полагаю, что ответил достаточно ясно, но только для того, кто захочет со мной вместе итти с того места и тем путем, к[оторым] я иду. Во всяком случае, если я там не ответил, то в письме уже никак не отвечу на все эти вопросы, кот[орые] я, именно те же самые, ставил себе. Это ответ на 2-й ваш вопрос о религии.

Ответ же на первый — о воспитании религиозном и нравственном — вытекает из 2-го. Воспитание волченка, ласточки и ребенка подчиняется одному закону: воспитываемый подчиняется, как нынче говорят, внушениям воспитателя, и потому для того, чтобы хорошо воспитать, надо самому быть хорошим. Всё воспитание в этом. И это очень радостно, п[отому] ч[то] лишнее побуждение к совершенствованию.

Что же касается до ответов на вопросы, к[оторые] задают дети о боге, будущей жизни и т. п., то ответы эти не важны. Разумеется, лучше ответить разумно; но если бы и отвечать совершенный вздор, как это мы видим на опыте, как, н[а]п[ример], то, что бог троица послал своего сына искупить грехи и т. п., то это не беда. Дети, еще больше, чем большие, не верят словам и не обращают на них внимания, а верят делам. И потому опять всё сводится к примеру нравственной, доброй жизни. А для руководства в доброй жизни совсем не нужно знать, что такое бог, что будет на том свете и т. п. Добро ведь тогда только добро, когда делается без всякого ожидания наград, а только для добра, и потому делать его можно, не рассуждая ни о боге, ни о вечной жизни. И стоит начать делать его, чтобы увидать, что и бог и вечная жизнь и есть это самое делание добра. — Жму ваши руки и желаю вам всего хорошего.

Л. Толстой.

Печатается по машинописной копии из A4. Автограф находился у адресата в Копенгагене. Впервые опубликовано в сборнике «Летописи», 12, стр. 46. Дата машинописной копии.

Петр Готфридович Ганзен (Hansen Peter Emanuel, 1846—1930) — датчанин, переводчик, писатель и педагог, принявший русское подданство. Перевел на датский язык ряд произведений Толстого; автор воспоминаний о Толстом «Пять дней в Ясной Поляне. (В апреле 1890 г.)» — «Исторический вестник» 1917, 1 (CXLVII), стр. 140—161, и статьи «Толстой и Ибсен» — газета «Politiken», номер от 25 декабря 1917 г.

Анна Васильевна Ганзен, рожд. Васильева, — вторая жена П. Г. Ганзена, переводчица.

Ответ на письма П. Г. и А. В. Ганзен от 16 апреля 1890 г. по поводу переводов «Крейцеровой сонаты» и «Плодов просвещения» на датский язык и с вопросами о религиозном воспитании.

1 Портрет датского писателя Серен Обю Киркегора (Sören Kierkegaard, 1813—1855), представляющий фотографию с рисунка карандашом 1838 г., и две его книги: «Enten-Eller» («Одно из двух») и «Stadien paa Lebens» («Стадии жизненного пути»).

2 Ганзен, кончавший в то время свой перевод «Крейцеровой сонаты» на датский язык, писал Толстому, что ожидает последнюю версию «Послесловия» для перевода и напечатания вместе с «Крейцеровой сонатой».

Послесловие было привезено в Петербург И. И. Горбуновым-Посадовым, с которым было прислано и это письмо Толстого Ганзену.

3 Ганзен писал Толстому: «Не успел я еще приступить к переводу комедии Вашей…. «Плоды просвещения», а из Копенгагена уже сделали мне запрос о разрешении поставить ее на сцену в моем переводе. Насколько мне известно, театр этот — «Dagmartheatret» — пользуется хорошей репутацией, и весьма интересно посмотреть со временем, какой выйдет результат из этой попытки, которая, если состоится, является первой попыткой поставить русскую пьесу на датскую сцену».

69. Г. А. Русанову.

1890 г. Апреля 27. Я. П.

С большой радостью получил ваше длинное (жалею, что оно было не длиннее) и потом короткое [письмо] и каждый день собираюсь ответить и не успеваю: то письменные занятия (послесловие, к[оторое], кажется, кончил и послал в П[етер]б[ург] и Черткову, вам пришлю), то посетители, то теперь работа в поле, к[оторой] предаюсь с большой радостью. Не успеваю написать как следует, а письмо ваше остается неотвеченным. Хоть как придется напишу.

1Благодарю вас за ваше письмо. Я его читал про себя и вслух жене и знакомому. Ваше суждение о смысле Кр[ейцеровой] С[онаты] разумеется вполне верно. Вы меня знаете и понимаете лучше меня самого. И это не шутка. Во время процесса — иногда (особенно последний раз) болезненного прохождения через меня мыслей — я не успеваю их усвоить. И часто, от других слыша их, я понимаю яснее. А я не знаю никого, кто бы так тонко и верно понимал мои мысли, как вас. —

Очень, очень рад был слышать о вас. Узнал о вас еще и по письму Пастухова.2 Ни на ком больше, как на вас, не видно того, какое суеверие — телесное здоровье. Я знаю это и по себе. Не могу я так прыгать, бегать, как прежд[е], скоро не буду в состоянии так ходить и совсем ходить. Какая же разница? Разница в большей или меньшей степени одного из самых несущественных моих свойств. Вот если бы вы и я лишились бы способности любить. А этого нет. Про себя скажу, что с каждым годом, часом всё легче хоть не любить, а не злиться, прощать и радоваться на доброе. Уверен, что у вас тоже, и желаю вам одного этого.

3Целую вас, вашу жену4 и детей. Сколько старшему5 теперь? В каком классе?

Л. Толстой.

Сейчас у меня Гайдебуров,6 издат[ель] Недели, и читает ваше письмо. Я после перечту его еще и посмотрю, нет ли там вопросов. Тогда отвечу. Жена хочет рассказ напечатать в 13 томе.7

Передайте мою любовь Буланже.8 Если увидите Алмазова,9 передайте ему просьбу, чтобы он не сердился на меня за то, что не отвечал на его прекрасное письмо, и благодарность за его муку, к[оторую] ем, его поминая. Он мне очень полюбился.

На конверте: Воронеж. Гавриле Андреевичу Русанову.

Впервые опубликовано с искажением в журнале «Вестник Европы» 1915, 3, стр. 17—18. Дата определяется почтовым штемпелем: «почтовый вагон, 28 апреля 1890» и записью в Дневнике Толстого 30 апреля о посещении Гайдебуровым Ясной Поляны 27 апреля (т. 51, стр. 39).

Гавриил Андреевич Русанов (1845—1907) — воронежский помещик, бывший член окружного суда в Харькове, близкий знакомый Толстого, болевший сухоткой спинного мозга и лишенный возможности передвигаться. См. т. 63, стр. 217.

Ответ на пространное (в 16 листов почтовой бумаги) письмо Русанова, датированное мартом — апрелем 1890 г. (в конце письма дата: «13 апреля 1890 г.»; дополнения к письму датированы 15 апреля 1890 г.).

1 Абзац редактора.

2 См. прим. к письму № 74.

3 Абзац редактора.

4 Антонина Алексеевна Русанова (1855—1905). См. т. 73.

5 Старший сын Русанова Андрей (р. 1874), в то время перешел в шестой класс гимназии.

6 Павел Александрович Гайдебуров. См. прим. к письму № 167.

7 Повесть «Крейцерова соната» и «Послесловие» к ней были напечатаны в «Сочинениях графа Л. Н. Толстого. Часть тринадцатая. Произведения последних годов», М. 1890. Книга эта вышла в 1891 г.

8 Павел Александрович Буланже (1864—1925). См. о нем в т. 63, стр. 350. Живя в 1890 г. в Екатеринославе, Буланже вел переписку с Г. А. Русановым. В письме от 13 апреля Русанов цитирует письмо к нему Буланже о впечатлении, произведенном «Крейцеровой сонатой» на екатеринославское общество.

9 Алексей Иванович Алмазов (1838—1900), врач, живший в то время в своем имении в Воронежской губ.

* 70. Э. Ж. Диллону (E. J. Dillon).

1890 г. Апреля 29. Я. П.

Получил ваше очень приятное мне письмо, Эмилий Михайлович, и не отвечал тотчас же телеграммою, потому что был уверен, что И. И. Горбунов разъехался с вашим письмом и что вы получите от него Послесловие в то же время, как я получил ваше письмо.

Я вообще не обращаю никакого внимания на издание моих писаний и переводов с них и только благодарен тем, которые их распространяют в какой бы то ни было форме.1 Но вы, как я вижу из вашего письма, с такой серьезностью относитесь к этому делу, что я чувствую себя обязанным помочь вам, сколько могу, в этом деле.

Если бы вы напечатали с Послесловием в первой версии,2 то ничего дурного бы не было, так как в следующей версии прибавлено к нему не много и ничего не изменено; но кажется мне, что последняя будет яснее и полнее.

Этому делу никогда не бывает конца. Я и теперь думаю о том же, и всё кажется, что нужно бы еще много уяснить и прибавить. И это понятно, потому что дело такой огромной важности и новизны, а силы, без