то, что хотя я рубаху и считаю своею, но все-таки считаю нужным отдать ее, когда ее потребует другой, также и к браку отношение хр[истианина] то, что мое соединение с женщиной есть самый законный, неразрывный брак и что в этом браке я должен стремиться с женою своей к 2-м делам, во 1-х, к наилучшему перед богом воспитанию детей наших и, во 2-х, к освобождению нас обоих от соблазна похоти по мере сил и установлению вместо любовно плотских любовно духовных отношений. Если только понимать хорошо и ясно, что падение грех, соединение с женщиной есть не, как теперь считается, дело поправимое с другою, а есть единственный неразрывный брак, составляющий искупление греха, то ясно, что только при таком взгляде может увеличиваться целомудрие людей.
2Ну, пока прощайте. Что ваша высылка?3 Привет вашей жене и матери.
Л. Т.
Датируется на основании записи в Дневнике Толстого 30 апреля (см. т. 51, стр. 38).
Письмо Хилкова, на которое отвечает Толстой, неизвестно.
1 Иван Михайлович Трегубов (1858—1931). См. о нем в т. 66. Упоминаемое Толстым письмо Трегубова неизвестно.
2 Абзац редактора.
3 Хилков был выслан в 1892 г. на Кавказ.
78. В. Г. Черткову от 4 мая 1890 г.
79—80. С. А. Толстой от 4 или 5 мая и 6 мая 1890 г.
81. H. Н. Страхову.
1890 г. Мая 18. Я. П.
Получил и вашу книгу,1 и ваше письмо, дорогой Николай Николаевич. Из книги вашей начал читать то, чего не читал: атмосферн[ые] явления2 и след[ующее].3 Теперь прочту, что вы указываете.4 Я заболел дней 18 тому назад и теперь еще не справился. И болезнь очень хорошо, особенно при тех заботах, к[оторыми] я окружен, и так мало страданий, и так много поучительн[ого], подвигающего. —
Почему вы говорите, что не оценю вполне теперь ни одного из ваших писаний? Нет, оценю и оценяю — и очень — все ваши работы научной критики и философии и жду еще многого для себя и для других просветительного в этой области. Поездка5 мне скорее не нравится — именно тем, чем она нравится гр. Алекс[андре] Андревне (не Алексевне) Т[олстой]. И утверждение о том, что повторение десятки раз сряду одних и тех же слов может быть не отвратительно по своему безумно и кощунственно механическому отношению к богу, мне очень противно. Противно, п[отому] ч[то] вредно. Надо нам, старикам, глядя уже туда, помогать людям распутываться, а не запутываться. — Ну, простите ради Христа. Ошибаюсь ли, нет ли, но перед богом считаю своей обязанностью сказать вам это. Мне всегда душевно больно, когда я вижу в вас эти черты умышленного принижения своего духовного я во имя чего-то такого мелкого, ничтожного, как привычка, семья, народ, церковь. Я знаю, что вы можете повторить: семья! народ! церковь!6 ничтожное; но от этого отношение вашего духовного, божеского я к этим названиям игрушек человеческих не станет другим. Нельзя итти назад. У меня есть очень умный знакомый Орлов,7 к[оторый] говорит: я верю, как мужик, в Христа, бога и во всё. Но ведь это нельзя. Если он верит, как мужик, в Христа, то этим самым он говорит, что верит совсем не так, как мужик. Мужик верит так, как верили и верят величайшие мудрецы, до к[оторых] он может подняться, отцы и святители, т. е. верит в самое высшее, что еле-еле может понять. И прекрасно делает. И так надо делать и нам, чтобы у нас была вера, к[оторая] бы выдержала в смертный час, quand il faudra parler français, как говорит Montaigne.8 Да и как же нам верить в символ веры и его догматы, когда мы его со всех сторон видим и знаем до подробностей, как он сделан и как сделаны все его догматы. Мужик может, а мы не можем. И если брать уроки у народа, то не в том, чтобы верить в то, во что он верит, а в том, чтобы уметь избирать предмет своей веры так высоко, как только можно, — покуда хватает духовный взор. Опять простите. И не спорьте, хотя бы я был не прав; а в ответ напишите мне о моих слабостях, те, к[оторые] вы видите, а я не вижу, да поядовитей, потемирязевскее,9 и к[оторых] вы не можете не видеть.
А то на что бы и дружба.
Я без шуток прошу об этом.
Целую вас.
Л. Толстой.
Прочел и Роков[ой] Вопр[ос],10 и Перелом,11 и письма.12 Понравилось мне очень характеристика нигилизма. Очень верно и ясно. —
Рок[овой] же В[опрос] и Пер[елом], как и всё славянофильское, — простите, простите — ужасно молодо. Ну что, как вам на смертном одре напомнят Рок[овой] воп[рос] и всё славяноф[ильство], как вы презрительно и грустно улыбнетесь. — Я как будто нарочно раздразниваю вас, чтобы вы мне сказали, чтò вы в самые желчные минуты думаете о моих недостатках. Ведь мне это нужно. Радуюсь, что вы обещаетесь к нам приехать. Заключение спора о Дарвинизме13 мне понравилось.
Впервые опубликовано в ПС, 12, стр. 402—403. Датируется на основании пометы Страхова.
Николай Николаевич Страхов (1828—1896) — литературный критик и философ-идеалист, был в дружеских отношениях с Толстым. См. т. 62.
Ответ на письмо Страхова от 24 апреля 1890 г. из Петербурга. См. ПС, стр. 399—401.
1 Второе издание книги H. Н. Страхова «Борьба с Западом в нашей литературе», книжка вторая, СПб. 1890.
2 «Воздушные явления» — вторая статья из отдела «Ряд статей о русской литературе».
3 По сохранившемуся в яснополянской библиотеке Толстого экземпляру этой книги Страхова можно видеть, что Толстой прочел после статьи «Воздушные явления» только статью «Герцен о Париже и старой Польше» (стр. 209—217).
4 В письме от 24 апреля Страхов просил Толстого прочесть предисловие ко второму изданию книги «Борьба с Западом».
5 Вместе с письмом к С. А. Толстой от 22 января 1890 г. Страхов прислал для Толстого свою статью «Воспоминание о поездке на Афон» — отдельный оттиск из журнала «Русский вестник» 1889,10, где статья была впервые напечатана на стр. 120—144.
6 Слово: церковь было выпущено в указанной публикации письма по цензурным соображениям.
7 Владимир Федорович Орлов (1843—1898), учитель. См. т. 63, стр. 82.
8 Michel de Montaigne (Мишель де Монтэнь, 1533—1592), французский философ и писатель-гуманист, автор сочинения «Essais» («Опыты»). В восемнадцатой главе тома I Монтэнь говорит: «À ce dernier rôle de la mort et de nous il n’y a plus que feindre, il faut parler français» («B этой последней, предсмертной роли нельзя более притворяться, надо говорить по-французски»). Слова эти отчеркнуты Толстым в сохранившемся в яснополянской библиотеке экземпляре книги: Montaigne, «Essais», Edition complète en quatre volumes. G. Charpentier et C-ie éditeurs, Paris. Page 84 (Монтэнь, «Опыты». Полное издание в четырех томах Г. Шарпантье и Ко. Париж, стр. 84). Богослужение католической церкви совершается на латинском языке, и словами о том, что перед смертью надо говорить по-французски, Монтэнь выражает уверенность, что в эти минуты недопустима никакая искусственность в поведении человека.
9 Климент Аркадьевич Тимирязев (1843—1920), великий русский ученый, ботаник, член Академии наук; продолжатель учения Дарвина и популяризатор его; основоположник современного учения о фотосинтезе. Приветствовал Великую Октябрьскую революцию 1917 г. и вступил в ряды членов Российской коммунистической партии большевиков. Тимирязев вел полемику со Страховым в 1887—1889 гг. по поводу книги
Н. Я. Данилевского «Дарвинизм».
10 «Роковой вопрос» — отдел во втором издании указанной книги Страхова (названный по заглавию первой входящей в него статьи — о польском восстании), стр. 111—146.
11 Первая статья в отделе «Ряд статей о русской литературе», стр. 147—175.
12 В той же книге Страхова напечатаны «Письма о нигилизме», стр. 110.
13 Статья «Спор из-за книг Н. Я. Данилевского», стр. 542—567.
Ответ Страхова от 21 мая опубликован в ПС, стр. 403—406.
82. В. Г. Черткову от 20 мая 1890 г.
83. П. И. Бирюкову.
1890 г. Мая 21—22. Я. П.
Хоть несколько слов напишу вам, милый друг Поша, чтобы вы знали про меня настоящее. Был болен, три припадка желтухи, очень ослабел. Теперь, кажется, лучше, но душевно, слава богу, очень хорошо и было и есть. Пишите поподробнее про себя, про свое душевное состояние. Мы все живем и растем, и что вы мне писали о том, что чувствуете совершающийся не переворот, а ступень — я так понял — меня интересует, и п[отому] ч[то] люблю вас, и п[отому] ч[то] это общий всем нам процесс. Процесс этот с старостью не кончается.
1Чем заняты? Какая доля физич[еской], какая умственной работы? Каковы отношения с людьми? Что И[ван] Дмитриевич]?2 Целую его.
3У меня б[ыл] во время болезни Хилков. Я сошелся с ним еще ближе. Были Дунаев, Золотарев Василий, Рахманов, Пастухов. Знаете ли вы его? Из Академ[ии] Худож[еств]. Файнерман поехал к Алехину.4 Митроф[ан] Алех[ин] приглашает в свою. У него мало народа.5 Буткевич Ан[атолий] остался в Глодоссах. Я не знаю, что вы знаете с И[ваном] Д[митриевичем], чего нет. Да все эти передвижения, не могу ими интересоваться. Движение же духовное, как весною. Не успеешь заметить один распустивш[ийся] цвет[ок], как зацветает другой, а тот завязывается. И это не мечта, а самая реальная реальность.
Целую вас.
Л. Т.
Впервые напечатано (не вполне точно) в Б, III, стр. 147. Дата определяется следующими данными: письмо написано не ранее 21 мая, так как в этот день, судя по Дневнику Толстого, из Ясной Поляны уехал Дунаев, о котором Толстой пишет Бирюкову, что он «был» у него, и не позднее 22 мая, когда к Толстому приехал М. Н. Чистяков (см. прим. 3 к письму № 87), не отмеченный в числе посетителей в настоящем письме. Карандашную дату Бирюкова на автографе «15 м. 1890», сделанную в позднейшие годы, приходится считать ошибочной.
Письма Бирюкова к Толстому за март и апрель не сохранились.
1 Абзац редактора.
2 И. Д. Ругин.
3 Абзац редактора.
4 В середине мая 1890 г. Файнерман переехал с семьей из Херсонской губ. в смоленскую общину Шевелево.
5 Община «Байрачная» в 18 километрах от Харькова при хуторе Байрак.
* 84. В. П. Золотареву.
1890 г. Мая 21—22. Я. П.
Спасибо вам за оба ваши письма, милый друг Вас[илий] П[етрович], и за статью. Вчера ее вслух прочел Дунаев и так же, как другие, одобрил. Только смотрите, подавляйте тщеславие писательское, если будете подниматься. А радостно, что имеете способность выражать мысли, и старайтесь выражать их (учитесь, практикуйтесь) как можно яснее и короче. Это всем нужно и важно.
Ваше столкновение с родственником мне очень понравилось. Я не только верю, но знаю несомненно, что нет того человека, которого не победила бы кротость и смирение Христовы, если только мы сумели от души последовать им не перед людьми, а перед богом.
Я после
