и что будет думать всякий, кто серьезно отнесется к этому вопросу, п[отому] ч[то] это одна истина и другой нет. Брак всякий хуже безбрачия, и потому стремиться должно только к безбрачию, и потому не может быть вопроса о браке по разуму; всякий брак противен разуму и может быть совершен только по чувству, по увлечению.

1Страдания ваши, к[отор]ым всей душой сочувствую, испытав их и любя вас, происходят от ложного взгляда, о котором я тоже писал, состоящего в том, что может быть общение с женщиной, которое не есть брак. Всякое общение с женщиной есть брак. И если вы будете смотреть так (действительно верить в это), то вам труднее будет пасть, а потом, павши раз, вы уже не будете вновь падать, а будете там, куда вы упали, т. е. будете жить в плотском общении (в браке) с той женщиной, с к[оторой] вы пали, и, живя с ней, будете стремиться с ней вместе выдти из этого состояния падения, подняться к целомудрию. Всё происходит от ложного и безобразного представления, что те женщины, с к[оторыми] мы падаем, не люди и мы ничем не обязаны к ним. Если вы пали с проституткой, возьмите ее и живите2 с ней как муж с женой — женитесь на ней, и это будет много лучше, чем то, что с вами теперь. Эти падения не что иное, как браки по рассудку. И если рассудок будет не содействовать, а противодействовать увлечению, то борьба будет много выгоднее для вашей высшей природы.

Написал от всей души всё, что перед богом думаю. Помогай вам бог. За вашу откровенность полюбил вас больше.

Л. Толстой.

На конверте: Дерпт. Русская публичная библиотека.

Михаилу Михайловичу Лисицыну.

Впервые опубликовано с ошибками в альманахе «Литературная мысль», Пгр. 1923, стр. 203—204. Дата определяется почтовым штемпелем и упоминанием этого письма под датой «3 февраля» в Списке И. И. Горбунова-Посадова.

Ответ на письмо М. М. Лисицына из Дерпта от 24 февраля 1891 г. с вопросами о половой жизни и о браке.

1 Абзац редактора.

2 Написано: живете

* 249. C. H. Толстому.

1891 г. Марта 3—5? Я. П.

Пожалуйста, не сердись на меня за то, что не скоро отвечал тебе. У меня завелся порядок отвечать сразу на набирающиеся письма, а теперь долго не набиралось много, а на твое я сейчас не ответил, в чем и виноват. У нас всё слава богу. Все переболели и теперь оживают. — Я хотел было воспользоваться путьком поехать к тебе на денек, да не знаю, соберусь ли.1 Но очень хочется повидаться. Я собою очень недоволен и оттого мрачен, что ничего не пишу. Прощай. Бог даст скоро увидимся.

Л. Т.

Датируется приблизительно. Упоминание о том, что все переболели, позволяет считать его следующим за письмом к С. Н. Толстому от 12 февраля, № 235. По Дневнику С. А. Толстой все дети переболели к 25 февраля, и письмо, очевидно, было написано не ранее этого числа. Записи в Дневнике С. А. Толстой 25 и 28 февраля отмечают, что Толстой был в эти дни «спокоен, здоров и весел» и что «давно не было у него такого здорового и бодрого вида» (ДСАТ, II, стр. 12—13). Упадок самочувствия и работоспособности Толстой отмечает в записях своего Дневника 3 и 5 марта (см. т. 52, стр. 16).

Письмо С. Н. Толстого, на которое отвечает Л. Н. Толстой, неизвестно.

1 Толстой ездил в Пирогово только в середине августа. См. Дневник, запись 27 августа (т. 52, стр. 50).

250. В. Г. Черткову от 5 марта 1891 г.

* 251. Р. Ф. Финку.

1891 г. Марта 8 или 9. Я. П.

Очень рад содействовать вашему предприятию. Все мои народные рассказы можете печатать. Боюсь только, что в этом вам воспрепятствует цензура. Поэтому вам лучше для этого избрать и другие книжки.

Какие книжки и как приобрести право их издания? На эти вопросы ответит вам лучше всего и, наверное, примет живейшее участие в вашем деле Владимир Григорьевич Чертков. Я пишу ему с этою же почтою об этом. На его выбор можете вполне положиться, так как он этими делами уже несколько лет специально занимается, и наши взгляды на этот предмет одинаковы.

От всей души желаю вам успеха.

Лев Толстой.

Печатается по копии рукой Р. Ф. Финка. Датируется на основании даты первого письма Финка к Толстому из Харькова от 6 марта 1891 г. и письма Толстого к Черткову от 9 марта 1891 г. См. т. 87, письмо № 283.

Р. Ф. Финк, заведующий харьковским складом фабрики земледельческих машин и орудий «Эмиль Липгарт и Ко», обратился к Толстому с письмом от 6 марта 1891 г., в котором излагал свой план «наиболее широкого распространения дешевых и простых машин между крестьянами». Считая, что стремление распространить машины может быть достигнуто только рекламой, Финк писал: «Я предполагаю издать для бесплатной раздачи несколько тысяч книжек, учебных или беллетристических, продаваемых в настоящее время от 5—20 коп., прилагая их по нескольку штук при каждом исполненном мною заказе или раздавая таковые десятками через крестьянские общества». Не доверяя своему выбору, Финк просил Толстого дать ему совет, какие сочинения будут наиболее подходящими для его цели и куда ему обратиться за получением права печатать эти сочинения.

252. В. Г. Черткову от 9 марта 1891 г.

253. Л. Ф. Анненковой.

1891 г. Марта 12. Я. П.

Очень рад был получить ваше письмо, дорогая Леонила Фоминична. —

Это вам показалось, что я избегаю вас или отдаляюсь: мне, напротив, с вами всегда спокойно и радостно. — То, что вы говорите о моем неудовольствии за то, что переписывается дневник — справедливо; я себя бранил за это и успокоился. Это наша дурная, слабая минута, которых бывает все-таки больше, чем твердых. А у меня, слава богу, напротив, всё радостнее и радостнее в семье.

Дунаеву я тогда же написал,1 но не получил ответа. Вчера был у нас Никифоров2 (вы, верно, слышали о нем — очень хороший человек, женат на Засулич, сестре знаменитой,3 и с 8 челов[ек] детьми живущий трудовой суровой жизнью).

Он рассказывал про Дун[аева] то же, что вы: он произвел на него в его семье тяжелое впечатление — споры с женой.

Очень мне жаль его, но надеюсь, что он выйдет победителем из этого испытанья: как хотелось помочь ему, насколько могу.

Нарочно под конец оставил самое важное, о вашем брате.4 Я думаю, что и для жены брата, и для вас, и для вашего брата, было бы очень хорошо, если бы вы могли ходить за ним. Не думаю, чтобы ваш муж воспротивился, если положение брата серьезно опасно, каким оно кажется. Впрочем, вам виднее. И когда отречешься совсем от своей воли, что вы, вероятно, и сделаете, прежде чем предпринять что-либо, то решение будет принято то, к[оторое] должно.

У нас вчера приехал американск[ий] издатель газеты большой,5 и я ужасно устал от него: надо говорить на языке, на к[отором] говоришь с трудом, а человек по взглядам своим вполне мирской, мало интересен для меня. А между тем оставить его одного, уйти, когда он ни с кем говорить не может и приехал для этого — совестно. Соня и Таня помогают мне. Писанье мое было стало подвигаться, и это для меня большая — не радость, а сознание жизни; но теперь два дни и не принимался.

Я был у Сергея6 — положение его ужасно, но мне кажется, и Маша вчера б[ыла] у него и подтверждает мое мнение, что он может поправиться. Он очень жалок. Поклон вашему мужу.

Любящий вас

Л. Толстой.

Впервые опубликовано почти полностью (с ошибками) в ПТС, I, стр. 198—199. Дата определяется почтовым штемпелем отправления «почтовый вагон, 13 марта 1891» и записью в Дневнике Толстого 13 марта о приезде американца «3-го дня» (т. 52, стр. 19).

1 См. письмо № 244.

2 Лев Павлович Никифоров.

3 Вера Ивановна Засулич (1849—1919), революционерка, в 1878 г. стрелявшая в петербургского градоначальника Трепова. Состояла членом партии «Черный передел»; одна из основательниц в 1883 г. социал-демократической группы «Освобождение труда». Со второго съезда социал-демократической партии примкнула к меньшевикам.

4 Александр Фомич Бенкевич (ум. 26 марта 1891), страдавший сахарной болезнью, вызвавшей гангрену и ампутацию ноги по колено.

5 Крильмэн, редактор нью-йоркской газеты «New York Herald». О нем см. письмо № 260.

6 Крестьянин из деревни Телятинки, долго страдавший от гангрены ноги, пациент М. Л. Толстой. Был помещен Толстыми в начале апреля в тульскую больницу, где умер 11 апреля 1891 г.

* 254. В. П. Золотареву.

1891 г. Марта 14. Я. П.

Спасибо, что написали мне, дорогой Василий Петрович. Я много вспоминал о вас и болел сердцем, что ничего не знаю. Только мало вы пишете. Ничего не знаю про ваше духовное состояние и про жизнь, отношения с людьми, а всё это очень мне близко сердцу.

Немецкой статьи обо мне1 у меня нет, но я приищу что-нибудь вам интересное и пришлю. Сейчас Маша уехала к брату, а книги и еще кое-что, что хочу прислать вам, я не найду без нее. Да, вы очень одиноки, дорогой В[асилий] П[етрович], и давайте переписываться чаще. Я думал, что вы переписываетесь с Поповым или Хохловыми.2 Попов у Черткова (Воронежск. губ., Россоша). Пишите ему. Хохлов3 в Москве, пишите к Дунаеву и через Д[унаева] к нему. От Рахманова недавно получил очень хорошее письмо, в к[отором] он осуждает внешность общин и, очевидно, идет в своих нравственных требованиях дальше. То же движение, я знаю, происходит и в Алехиных,4 и в Хилкове, и в Новоселове, и Ге, с к[оторым] я виделся недавно. То же я чувствую, хотя и слабо, в себе: именно потребность деятельности только для бога с исключением всего того, что во всякой деятельности есть личного и тщеславного.

Вы спрашиваете о моей истории О[тца] С[ергия]. Там я хотел бы выразить эти две различные основы деятельности. То он думал, что живет для бога, а под эту жизнь так подставилось тщеславие, что божьего ничего не осталось, и он пал; и только в падении, осрамившись навеки перед людьми, он нашел настоящую опору в боге. Надо опустить руки, чтобы стать на ноги.

Я не пишу этого теперь. Все силы, к[оторых] мало, отдаю на писанье статьи о непротивл[ении] злу, о церкви и воинской повинности, и почти не подвигаюсь. А знаю, что есть, что сказать, и нужно это сказать.

Что же вы хотели писать об иконах?5 Предмет очень важный; но сказать, что всё православие в иконах — слишком. Есть еще кое-что. Ну, пока прощайте. Напишите же поподробнее о себе и мне делайте вопросы, чтобы я знал, что вам интереснее