см. в письме № 180.
3 Двоюродная сестра О. А. Баршевой. О ее смерти О. А. Баршева сообщила в приписке к письму М. А. Шмидт от 5 мая.
* 311. П. И. Бирюкову.
1891 г. Мая 24. Я. П.
Получил ваше письмо и очень рад б[ыл] ему. Спешу ответить, п[отому] ч[то] боюсь забыть те мысли, к[оторые] оно вызвало.
1О «гармонии». Да, гармония есть свойство б[ога]. Но это не то свойство, к[оторое] мы можем поставить себе образцом для подражания, как мы можем и должны ставить себе образцом любовь, уже п[отому], ч[то] гармония б[ога] проявляется в бесконечном, безграничном, наша же в граничном. Для достижения наибольшей гармонии надо стремиться к покорности воле б[ожьей], к смирению, к любви, а не к гармонии. Мы не можем ставить ее целью, п[отому] ч[то] не можем определить ее, живя во времени и пространстве, ограничивающими нас и скрывающими от нас будущее и недоступное нам пространство. Можно ошибиться и наверное ошибешься и нарушишь гармонию, поставив ее себе целью. Это я думаю о гармонии. Но я ахнул от удовольствия, прочтя ваши замечания о том, ч[то] звереешь от излишней физич[еской] работы и что п[отому] тем более не должно наваливать ее на других. Это одно из тех дорогих, кратких, ясных выраже[ний] мыслей, убеждающих больше диссертаций.
М[аша] поехала к Филосо[фо]в[ым] на неделю. Ha-днях приедет. Поцелуйте от меня А[лександра] П[етровича].2 Как я рад, ч[то] он не в Моск[ве], а у вас. — Мне не удалось работать в поле весною, думаю попытаться с покоса. Письменная работа медленно подвигается, также и духовная работа. Пишите чаще, дорогой друг. Целую вас. Передайте мой привет матери и брату.3 Любящий вас
Л. Т.
На обороте: Кострома. Деревня Ивановское.
Павлу Ивановичу Бирюкову.
Датируется на основании почтовых штемпелей.
Ответ на письмо Бирюкова от 18 и 20 мая (написано в два приема), в котором Бирюков писал о своей жизни и работе на хуторе; сообщал свои мысли о физическом труде.
1 Абзац редактора.
2 А. П. Иванов.
3 Сергей Иванович Бирюков (р. 1858), с 1889 г. был земским начальником в Костромском уезде; позднее был вице-губернатором в Томске и в Нижнем-Новгороде.
312. В. Г. Черткову от 24 мая 1891 г.
* 313. П. Г. Хохлову.
1891 г. Мая 27. Я. П.
Получил ваше письмо, дорогой Петр Галактионович, и сажусь отвечать, сам не зная, что напишу вам, но хочется высказать то сочувствие, которое вызвало во мне ваше письмо. Спасибо, что написали, открыли мне душу: вы говорите, вам легче; и мне легче, зная, что есть люди, так чувствующие и думающие, как вы.
Вы говорите о чередующихся подъемах и упадках духа и думаете, что это ваша особенность, болезнь, от которой можно излечиться. Сколько я понимаю, это волнообразное движение подъема и упадка есть необходимое условие духовной жизни — как день и ночь, сон и бдение. Надо только узнать, что это так и что ночь — ночь, и не пугаться ее и ждать утра. И главное, пользоваться днем, т. е. периодом подъема, сколько можно, зная, что наступит ночь, когда уже нельзя будет работать. Мне, по крайней мере, это знание того, что жизнь слагается из дня и ночи, помогает жить: не тратить даром периода света, а пользоваться им сколько можно и не отчаиваться в периоды тьмы.
Ваше положение я понимаю совершенно; я так именно и представлял себе его.
Чем больше думать о том, что выйдет из того, что делаешь, чем дальше заглядывать вперед, тем положение ваше, да и всех нас представляется тяжелее, а чем меньше заглядывать вперед, делая только то, что сейчас надо, должно, чем больше вбирать в себя, в настоящее растянутое ка будущее предположение, тем легче.
Как разрешится ваше затруднение с требованием говения, я не могу себе и представить. Очень жаль, что это так огорчает вашего отца,1 но решительно нельзя придумать, чем бы успокоить его.
Как хорошо вы говорите, что чем совершеннее хочешь ответить на требования жизни, тем труднее становится жить; а все-таки она одна только и есть такая жизнь.
Ге младший был зимой у нас. Он живет прекрасно с крестьянкой-женой, двумя детьми, трудится для других в самых коренных условиях и что же? он вспоминает с умилением про свою жизнь в Москве, когда он жил конторщиком и бегал по городу в летнем пальто, помогая людям, живущим в еще худших условиях. Красота, доброта жизни, оцениваемая всегда верно воспоминанием, определяется не внешними условиями, а внутренним движением, ускорением движения. Это я говорю к тому, чтобы вы не думали, что ваша теперешняя жизнь тяжела от внешних условий. Может быть, вы также с умилением будете вспоминать ее, как Ге.
Аркадий Алехин у штундистов под Одессой живет в работниках, пишет хорошие письма, у Митроф[ана] Алехина и Дудченко начались гонения. Дудченко разлучили с женой и племянником — выслали. — Я пишу понемногу. Пишите чаще. Любящий вас истинно.
Кантора желание постараюсь исполнить.2 Сочинение, которое я пишу, я уже обещал переводчику.3 Написать же редактору сейчас не могу, но при первом случае сделаю.
Печатается по машинописной копии из AЧ. Датируется на основании записи в Дневнике Толстого 27 мая о получении письма Хохлова и намерении отвечать на него (см. т. 52, стр. 34), слов в письме к М. Л. Толстой (см. № 314) о получении писем Хохлова и Дудченко и об ответе «только Хохлову» и письма к М. С. Дудченко, написанного 28 мая (см. № 315).
Петр Галактионович Хохлов (1868—1896) — в то время студент Московского высшего технического училища, участник смоленской земледельческой общины Шевелево.
Ответ на недатированное письмо Хохлова с почтовым штемпелем «Москва, 25 мая 1891», в котором Хохлов писал о своей жизни, занятиях в училище и о своих столкновениях с отцом на почве увлечения «толстовством».
1 Галактион Иванович Хохлов (р. 1842), московский биржевой маклер. П. Г. Хохлов в письме своем сообщал Толстому, что в училище от него требовали свидетельство о «говении», которого у него не было, так как он отказался итти к священнику исповедоваться. Это обстоятельство вызвало гнев его отца.
2 Хохлов передавал просьбу своего друга Кантера, уехавшего в Нью-Йорк, помочь ему присылкой не напечатанных за границей сочинений Толстого для перевода. Считая, что Толстой, безразлично относящийся к времени и месту печатания своих произведений, в этом отношении помочь Кантеру не может, Хохлов от себя просил Толстого написать редактору какой-нибудь нью-йоркской газеты с просьбой дать Кантеру работу. На запрос нашей редакции Кантер в письме из Нью-Йорка от 8 октября 1929 г. ответил, что он никаких отношений с редакторами нью-йоркских газет через посредство Толстого не имел. Но через несколько месяцев по приезде в Америку он неожиданно получил письмо от шекера Эванса, сообщавшего, что Толстой писал ему о нем, и приглашавшего его переехать в коммуну. В коммуне шекеров Кантер прожил всего несколько дней.
3 Рукопись «Царство божие внутри вас» для перевода Толстой обещал дать Э. М. Диллону.
314. М. Л. Толстой.
1891 г. Мая 27. Я. П.
Посылаю тебе П[ошино] письмо, очень хорошее. Я отвечал ему. Мне особенно понравилось то, что он говорит о том, ч[то] т[ак] к[ак] физ[ический] труд озверяет, то тем более мы не должны наваливать его на других. Еще письма были очень хорошие от Хохлова, к[оторого], бедного, заставляют говеть для экзаменов. Он всё сделал, но этого не может. А еще Дудченко, около Хилкова, к[оторый] женился на Симонсон. Ее от него взяли и выслали с этапом в Курск,1 а племянника2 тоже выслали. Что будет дальше? Я рад, что он написал мне; но не успел еще ему ответить. Нынче написал только Хохлову. Я все эти последние дня три в страшной апатии, ничего не писал. Нынче поработал — колья рубил и немного проснулся. Рад б[ыл] очень твоему письму:3 что тебе хорошо, что тебя любят. Живи, пока хочется и радостно. У нас всё благополучно, и тебя тоже все любят. Девочки кто-то писал тебе и потому, верно, писали о посетителях. Целую тебя
Л. Т.
Впервые опубликовано с датой «1889» в журнале «Всемирная иллюстрация» 1923, 11, стр. 20. Датируется на основании упоминания о письме Хохлову (см. прим. к письму № 313).
1 О высылке Марии Федоровны Симонсон см. письмо № 315.
2 Николай Иванович Дудченко (1870—1917), племянник М. С. Дудченко, участник нескольких земледельческих общин. В 1891 г. работал в Сумском уезде, откуда был выслан за «вредное влияние» на крестьян. Летом 1892 г. работал с Толстым на голоде в Данковском уезде. Позднее эмигрировал сначала в Англию, потом в Канаду, где и умер.
3 Оно неизвестно.
* 315. М. С. Дудченко.
1891 г. Мая 28. Я. П.
Очень рад был войти с вами в прямые сношения, дорогой Митрофан Семенович, хотя и по случаю, не скажу тяжелых, но требующих напряжения условий, в к[оторых] вы находитесь, т. е. вы и ваша жена.1 Тяжелыми нельзя признать никакие условия, п[отому] ч[то] тяжесть проистекает не из внешних условий, а из своего отношения к ним. Тяжело бывает только оттого, что поступаем не вполне сообразно с своею совестью, или поступили уже не сообразно с своей совестью, а выше или ниже ее требований. И это мы делаем беспрестанно. Этого нельзя не делать. И наступает потом испытание или искушение, во время которого приходится сообразовать свои поступки с совестью: если они были ниже ее требований, приподнять их (поступки) до требований или спустить. В таком положении находитесь и вы теперь, как мне кажется. Вы подвергаетесь искушению, и любящему вас может быть жалко и страшно за вас, и я не могу удержаться от этого чувства, и мне и жалко и страшно за вас, и еще более за вашу жену, к[отор]ую я знаю — хотя не лично — но более вас; но любящему вашу душу, как я преимущественно люблю вас обоих, то, что вы подвергаетесь искушению, может быть только радостно. Радостно то, что волей-неволей отделится в огне чистое золото от примесей. Какой бы ни был результат этого отделения, какой бы малый % ни получился, это все-таки будет чистое золото, и это хорошо. Допустим, что вы, для избавления себя и жены, главное, от непосильных ей страданий, решились бы обвенчаться и потом, сознавая то, что, сделав это, вы сделали дурно, отдались слабости, вы продолжали бы жить, как вы живете, я думаю, что ваша жизнь была бы лучше и чище, чем если бы вы жили с ложной уверенностью, что вы победили врага и что ничто не может заставить вас уступить. Даже и в этом худшем случае было бы. лучше — правдивее и смиреннее; в лучшем же случае, т. е.
