для себя», на практике я часто останавливаюсь в нерешительности. Ибо за пределами непосредственных материальных нужд возвращаешься всё к тому же порочному кругу, как было указано выше. Мой бедный брат нуждается прежде всего в том, чтобы понять, а ему нужно сделать для этого усилие, которое я не могу сделать за него. Как побудить его сделать это усилие? Чтобы лучше это понять, я бы очень хотел увидать собственными глазами, как вы, отец мой, направляете свою жизнь. Я попросил бы вашего совета и по другим затрудняющим меня вопросам, как-то: уплата налогов, основное или второстепенное значение вегетарианства, отказ от вина и табака, желание мое приступить впоследствии к изданию народного календаря с рассказами и иллюстрациями, в которые я вложил бы свои кое-какие познания в области искусства, разрешение напечатать в нем некоторые из ваших сказок […] В январе или феврале я еще, конечно, буду располагать достаточной суммой денег, чтобы совершить это путешествие. Я был бы вам очень признателен, если бы вы меня уведомили, усматриваете ли вы в нем известную пользу для меня. Благослови вас бог, отец мой; через вас я познал тот божественный дар, которым господь награждает сердца, исполненные благих намерений».

В ответном письме от 15 января н. ст. 1900 г. Фонтен еще раз настойчиво просил разрешения приехать к Толстому для личного свидания. См. письмо № 243.

225—226. В. Г. Черткову от 16 и 18 декабря.

* 227. А. Т. Зацепину.

1899 г. Декабря 18. Москва.

19 ноября 99 г.

Милостивый государь!

Отец поручил поблагодарить Васъ за ваше предложение, но пока он оставил это дело. Онъ всё еще не совсем здоров, хотя и работает над Воскресеньем.

Уважающий вас Андрей Толстой.

Москва, Хамовники, 21.

Как видите, мѣсяцъ почти назадъ поручилъ сыну написать вамъ, любезный Ал[ександръ] Тр[офимовичъ], и все хотѣлъ приписать и не посылалъ. Дѣлаю это нынче, чтобы благодарить васъ за вашу готовность помочь мнѣ. Интересовало меня дѣло Баринова, слушавшееся въ Семеновѣ.

Жму вашу руку. Левъ Толстой.

18 Нояб.

Печатается по листу копировальной книги, хранящемуся в AЧ. Местонахождение автографа неизвестно. Дата: «19 ноября 99» относится к письму А. Л. Толстого и проставлена им. В дате Толстого ошибочно проставлен месяц. Датируется по содержанию. Публикуется впервые.

Александр Трофимович Зацепин — поверенный при Нижегородском окружном суде. До этого, по рекомендации В. Г. Короленко, занимал должность при частной купеческой конторе и за свои симпатии взглядам Толстого терпел по службе большие неприятности. Всегда стремился оставить службу и перейти в земледельческую колонию, чего осуществить ему не удалось. См. письма 1895 г., т. 68.

1 ноября 1899 г. Толстой открытым письмом запросил Зацепина, может ли он выполнить поручение, относящееся к Нижегородской губернии (дело Баринова). Зацепин немедленно сообщил о своем полном согласии, в ответ на что и последовало комментируемое письмо. Текста открытки от 1 ноября в распоряжении редакции не имеется. О деле Баринова см. письмо № 196.

* 228. Л. Л. Толстому.

1899 г. Декабря 19? Москва.

Я получилъ твое письмо, Лева, и, къ сожалѣнію, почувствовалъ, что не могу тебѣ писать просто и искренно, какъ желаю относиться ко всѣмъ людямъ, а особенно къ сыну. Твое непостижимо[е] для меня и очень тяжело[е] недоброе отношеніе ко мнѣ сдѣлало то, что изъ невольнаго чувства самосохраненія стараюсь какъ можно меньше имѣть общенія съ тобой. Будемъ надѣяться, что это пройдетъ, какъ только пройдетъ твое недоброе отношеніе.

Исправлять же это объясненіями не надо. Объясненія никуда не улучшаютъ, а только ухудшаютъ отношенія. Прощай, желаю тебѣ того внутренняго блага, вслѣдствіи котораго устанавливаются, безъ заботы объ этомъ, самыя дружескія отношенія со всѣми людьми. Поцѣлуй отъ меня Дору1 и мальчика2 и передай мой привѣтъ ея родителямъ.3

Здоровье мое лучше, но еще далеко не хорошо. Исполняю совѣтъ Вестерл[унда],4 — ѣмъ яица. Пожалуйста, прими это письмо какъ только можешь добрѣе и ничего мнѣ не пиши объ этомъ.5

Л. Т.

Печатается по автографу, хранящемуся в ИЛ. Датируется по почтовому штемпелю: «Москва, 19 декабря 1899». Публикуется впервые.

Отношения Толстого с сыном Львом (р. 1869 г.) отличались от отношений с другими детьми. В юности Лев Львович интересовался мировоззрением отца, стремился многие стороны его осуществлять в своей жизни, намереваясь даже отказаться от военной службы. Но, не найдя в себе сил сделать так, он поступил на службу рядовым. С тех пор он постепенно стал отходить от прежних идеалов и, разочаровавшись в них вполне, начал выступать с резкой полемикой против отца. Личные отношения были напряжены (см. письма 1890 г., т. 64 и в книге В. А. Жданова «Любовь в жизни Льва Толстого», 2. М. 1928, стр. 177—180). В 1899 г. издавались произведения Л. Л. Толстого: «Прелюдия Шопена и другие рассказы», М. 1900 и «Против общины. Три статьи: Мир-Дурак. — Неизбежный путь. — Тормоз русской культуры», М. 1900. Они могли содействовать обострению его отношений с отцом. Письмо Льва Львовича, на которое ссылается Толстой, в архиве не обнаружено.

1 Дора Федоровна Толстая, рожд. Вестерлунд (р. 1878 г.), жена Л. Л. Толстого.

2 Сын Льва Львовича — Лев (1898—1900). О его смерти см. письмо № 436.

3 Родители Доры Федоровны Толстой: Эрнст Вестерлунд (Ernst Westerlund) (1839—1924), известный шведский врач, и его жена Нина Вестерлунд, рожд. Олудерус (1843—1922). Л. Л. Толстой с семьей в то время гостил у них в Швеции. См. письма 1897 г., т. 70.

4 См. прим. 3.

5 В ответном письме от 5 января н. ст. 1900 г. Л. Л. Толстой писал: «Милый пaпа, хотя ты и просишь не отвечать тебе, я не могу этого сделать. Ты прав, я недобро к тебе относился, и, конечно, это причина нашей отчужденности. Постараюсь совсем и искренно уничтожить в себе дурные чувства к тебе, и ты, конечно, тогда это сам почувствуешь. Думаю, что они уже исчезли теперь, потому что мне дико и больно думать и представить себе, чтобы они жили во мне. Не огорчайся тем, что я пишу это письмо, и не сердись. Объяснения нашей недружбы простые, и, напротив, их полезно знать. Во-первых, я иначе взглянул на некоторые вещи чем ты, и это разъединило нас; во-вторых, не я один, а ты тоже недобро относился ко мне, и мне одинаково трудно было, как и тебе, просто и открыто относиться к тебе. Но теперь конец всему этому. Прости меня, пожалуйста, до конца и будь со мной, как прежде. Я делаю и сделаю всё для того, чтобы быть снова дружным с тобой. То благо в душе, о котором ты пишешь, я знаю его и стремлюсь к нему, и, бог даст, оно будет расти во мне. Я уже стал лучше потому, что полюбил многих людей, которых раньше не любил. Целую тебя и люблю […] Не думай, что я не люблю тебя и пишу это страшное слово так себе. Я иначе не могу назвать мое чувство к тебе».

229. В. Г. Черткову от 31 декабря.

1900.

230. А. Ф. Марксу.

1900 г. Января 1. Москва.

Милостивый Государь

Адольфъ Еедоровичъ,

Я получилъ и ваше письмо и переводъ и очень благодарю васъ за все. Желаю вамъ всего лучшаго въ новый годъ, съ которымъ поздравляю.

Готовый къ услугамъ

Л. Толстой.

1 Янв. 1900.

Печатается по автографу, хранящемуся в ИЛ. Впервые опубликовано Е. П. Населенко по автографу в СПД, стр. 321.

Письмо А. Ф. Маркса Толстому от 21 декабря 1899 г. приведено в комментарии к письму № 217. Об окончании денежного расчета в письме Маркса сказано: ”За третью часть «Воскресения», объемом в 3,645 печатного листа в 35 000 букв, посылаю Вам три тысячи шестьсот сорок пять рублей, из коих 1645 руб. препровождаю Вам по прилагаемому при сем переводу И. В. Юнкера за № 124044 на его отделение в Москве, а две тысячи Вами были получены по возвращаемой при сем Вашей расписке за «Историю матери»“. См. письмо № 56.

* 231. Л. Е. Оболенскому.

1900 г. Января 1. Москва.

Долго не отвѣчалъ вамъ на ваше радостное мнѣ письмо, дорогой Леонидъ Егоровичъ, п[отому] [что] все это послѣднее время нездоровъ и слабъ. Получилъ и вашу карточку1 и былъ очень тронутъ вашимъ добрымъ отношеніемъ ко мнѣ — и удивленъ. Мнѣ представляется до такой степени полнымъ недостатковъ мое писаніе, что удивляешься, когда, несмотря на это, оно производитъ хорошее впечатлѣніе — удивляюсь и радуюсь. Жму вашу руку.

Левъ Толстой.

1 Янв. 1900.

Поздравляю васъ съ новымъ годомъ и желаю всего хорошаго. Очень благодаренъ моему писанію за то, что оно возвратило вамъ доброе отношеніе ко мнѣ. Это дороже всего.

Печатается по листу копировальной книги, хранящемуся в AЧ. Местонахождение автографа неизвестно. Публикуется впервые.

О Л. Е. Оболенском см. письмо № 23.

Ответ на письмо Оболенского от 16 декабря 1899 г.: «Дорогой, милый, бесконечно мною любимый Лев Николаевич! Читаю дальше и дальше «Воскресение», и с каждой новой главкой он [роман] всё выше и выше вырастает передо мною, а с ним и тот, кто написал всё это, и кого я всё больше и больше люблю и не могу молчать, не могу не написать об этом! Пусть это лиризм, пусть это признания влюбленной души в другую душу! Отнеситесь к этому лиризму только с полным доверием к его беспредельной искренности, без всякой задней мысли, кроме одной: чтобы вы знали — ведали, какое высокое, чудное состояние души вы можете давать! Да, родной, милый, дорогой, любимый Лев Николаевич! Поверьте мне, что я плачу, как ребенок, сейчас, когда пишу это письмо. А пишу я его под впечатлением только что прочитанного отрывочка (я читаю по «Одесскому листку», который перепечатывает ваш роман, так как «Нивы» не получаю). Это главы от VIII до XIV. Этим обозначением глав я вовсе не хочу сказать, что они лучшие. Нет, я еще не могу дать себе отчета в том, которые лучше. Все хороши и всё хорошо в этом романе. Только одно больше хорошо по одному, а другое больше хорошо по другому. В общем же действие романа (по крайней мере, на меня) таково, что он просветляет, очищает, поднимает над обыденщиной и пошлостью мою душу, мое сердце. Точно в мятель ночью, или в тумане (в море), когда человек закружится в сутолоке, вдруг на него польется свет, и всё станет видно… Ах, Лев Николаевич, всё это так слабо в сравнении с тем, чтò я пережил, перечувствовал, передумал, читая этот роман. Я потому до сих пор тоже ничего не могу решиться говорить о нем в печати, что это свыше моих сил. Но так огромно, так глубоко, светло и в то же время так страшно просто и чудно-просто, что об этом нет возможности