вашем письме. Вы несколько раз, как бы довольные своим открытием, как бы подсмеиваясь, как о деле решенном, говорите о неверности, глупости мысли о том, что «не хлебом одним сыт человек». А между тем, именно оттого, что вы не верите в это, не верите в жизнь духовную, не верите в обязательность требований духовной жизни, не верите в бога, от этого и ваши страдания и ваше несчастие. Вы, между прочим, пишете, что вы испытываете некоторые неудобства от того, что вы «нововер». Я думаю, что3 вы не нововер, а вы невер. То, чтобы хоронить детей без услуг духовенства, не поститься, не ходить в церковь не есть вера: у вас есть отрицание предрассудков старой веры, а нет веры. И в этом, в том, что вы не верите в духовное начало жизни и в его требования, в этом ваше несчастие, а нисколько не в недостатке земли и в неправильности экономического устройства.
Если бы вы верили в это духовное начало жизни и в обязательность его требований, вы бы не считали, как вы это теперь считаете, первым и неизменным условием вашей жизни то, чтобы устроить и поддерживать свое отдельное хозяйство на земле. Если бы вы не верили в необходимость именно такой жизни, а верили бы в то, что жизнь ваша есть проявление в вашей ограниченной форме в этом мире того внепространственного, вневременного начала всего, которое вы сознаете в себе, и что не только главная, но единственная свойственная вам жизнь и деятельность есть стремление к единению со всем живущим, т. е. любовь, тогда вы бы не устраивали, как теперь, свою жизнь по составленной и излюбленной вами лично программе (хотя программа эта и хороша), но, исполняя волю высшего начала, предоставили бы судьбе, обстоятельствам поставить вас в те или иные условия. Может быть, исполняя высший закон любви ко всем, вы бы остались в любимых вами условиях, может быть, пришлось бы вам совсем иначе устроить свою жизнь; но как бы она ни устроилась, во всех условиях вы бы тогда, исполняя высший закон любви, наверное поступили бы наилучшим образом и, любя, а не ненавидя людей, нашли бы истинное благо.
Экономическое же неустройство, на которое вы жалуетесь, к счастью, столь очевидное теперь всем, никак не может быть устранено ни жалобами, ни ненавистью, ни насилием, вытекающим из ненависти, а только тем самым сознанием духовности того, что не хлебом одним сыт человек, которое вам кажется столь нелепым, и вытекающей из этого сознания любовью.
Так вот, милый брат Михаил Петрович, мое откровенно высказанное, может быть ошибочное, но серьезно прочувствованное мнение о вашем душевном состоянии. Из этого моего мнения вы сами можете сделать вывод о том, что если бы я и мог (а я не могу, т[ак] к[ак] не имею своих денег) исполнить ваше желание, я не сделал бы этого, т[ак] к[ак] нашел бы и знаю много и много людей, которые больше, чем вы, нуждаются в денежной помощи. Я знаю вас: вы человек очень умный и очень гордый, но думаю, что вместе с тем в вас живет и большая нравственная сила, — религиозное чувство, и потому надеюсь и прошу вас очень об этом: так же, как я над вашим письмом, подумайте и вы над моим и поработайте над недобрым чувством, которое оно может вызвать в вас и во всяком случае простите мне то, что может оскорбить вас. Совершенно искренно могу повторить то, что сказал в начале письма, что ничего не чувствую к вам, кроме самого доброго любовного чувства. Ответьте мне, если испытаете то же. Если же нет, не отвечайте. Я буду знать, что вы не согласны со мной, — думаю, что только до времени.
Любящий вас Лев Толстой.
4 сент. 1907.
Подлинник написан на машинке, подписан и датирован собственноручно; поправки внесены рукой H. Н. Гусева. Впервые опубликовано в ПТС, I, № 254. На полях подлинника написан М. П. Новиковым (карандашом) конспект его ответа Толстому. В ГМТ хранятся два черновика комментируемого письма: автограф, датированный 2 сентября, и переписанная с него машинописная копия, имеющая незначительные собственноручные поправки Толстого. Подлинник, очевидно, выверен H. Н. Гусевым с этой копии. В нашей публикации исправлено по черновику-автографу несколько слов (ошибки допущены при переписке на машинке).
О Михаиле Петровиче Новикове (1871—1939) см. т. 53, стр. 445—447.
Ответ на обширное письмо М. П. Новикова от 29 августа 1907 г.
Новиков писал о своих переживаниях, вызываемых, с одной стороны, его мировоззрением в духе Толстого, с другой стороны тяжелым материальным положением из-за его малоземелья (на семь душ один надел). Он остается верным своим взглядам, но жизнь, голодные рты детей доказывают, что «одною духовною свободой довольствоваться нельзя». «Своей гордой и красивой фразой: не хлебом единым будет жив человек — христианство только прикрыло свою слабость в разрешении экономического вопроса о хлебе». «Голод, который они (бедные люди) носят в себе всю жизнь, поведет их всюду, но только не туда, где нет хлеба земного. Помогите мне добыть земли, добыть хлеб, о котором, кажется, всю жизнь я не тосковал так, как теперь, когда увидел как-то само собой, что пока у меня нет земли, не будет и свободного хлеба и свободного духа». Еще в январе Толстой заметил, что «в таких крестьянах, как Новиков, у которых основа не религиозная, он разочаровался». В день получения письма Новикова он говорил: «Когда читаешь письмо Новикова, кажется, что всё это правда, а оно неправда. Если хочешь быть христианином, то не пеняй, что нельзя воспитать в школах пятерых детей. Первое требование мирской жизни — семейная жизнь. Кто хочет жить по-христиански, не должен жениться… Он [Новиков] мне всегда бывал тяжел. Он необыкновенно умен и всегда тяжел… Пишет, что у него раздут живот от плохого питания. Он совершенно здоров». Толстой заметил, что письмо Новикова написано очень сильно: «Дай бог, чтобы Меньшиков писал так» (ЯЗ, записи 13 января и 1 сентября 1907 г.). См. также Христо Досев, «Вблизи Ясной Поляны», изд. «Посредник», М., s. а., стр. 13 и 14.
1 От наполненного до народ в автографе подчеркнуто.
2 В автографе: Душевное же приводящее вас к этим чувствам состояние. При переписке произошла ошибка.
3 В автографе далее: что вы ошибаетесь, называя так себя. Пропущено при переписке.
4 В автографе: и обдуманное. Пропущено при переписке.
* 218. Редакции газеты «Час».
1907 г. Сентября 5—6? Я. П.
В таком случае нельзя печатать.
Телеграмма. Печатается по черновику, написанному рукой Н. Н. Гусева на бланке телеграммы, полученной от редакции газеты «Час». Основание датировки: дата телеграммы редакции.
«Час» — ежедневная политическая, общественная и литературная газета, начавшая выходить в Москве с 12 августа 1907 г.
По поводу ареста H. Е. Фельтена (см. прим. к письму № 182) Толстой написал статью «Не убий никого». Когда статья не была еще окончена, были опрошены московские газеты, желают ли они напечатать ее. Редакция газеты «Час» письмом от 18 августа сообщила о своем согласии, предупредив, что она «оставляет за собой право сопроводить ее теми замечаниями, которыми найдет нужным». Статья была послана во все газеты, выразившие согласие, в том числе и в газету «Час». Редакция последней телеграфировала Толстому, 5 сентября, что по цензурным соображениям она не может опубликовать статью без пропусков. Статья была напечатана в столичных газетах 8 сентября с большими пропусками.
219. Л. Н. Андрееву.
1907 г. Сентября 7. Я. П.
Милости просим.
Телеграмма, перепечатывается из дневника А. Б. Гольденвейзера «Вблизи Толстого», 1, М. 1922, стр. 203, где впервые опубликована (подпись не воспроизведена). Датируется по той же публикации.
Леонид Николаевич Андреев (1871—1919) — писатель.
Ответ на телеграмму Л. Н. Андреева, в архиве не сохранившуюся. Андреев просил разрешения приехать в Ясную Поляну. Очевидно, он сделал это под впечатлением своего разговора с П. А. Сергеенко вскоре после получения последним письма Толстого (см. № 215). В дневнике А. Б. Гольденвейзера записано 7 сентября 1907 г.: «Получилась телеграмма от Леонида Андреева с просьбой разрешить приехать. По этому поводу Лев Николаевич сказал: «Как ужасно портит незаслуженная слава, вот как слава Андреева!» Потом Лев Николаевич все не мог составить ответной телеграммы. «Как ответить? «Приезжайте» — как-то слишком коротко. «Очень рад буду видеть» — не совсем правда. Ну, Душан Петрович, напишите просто: «Милости просим» (указ. издание, стр. 202 и 203). В 1907 г. Андреев у Толстого не был. Приезжал только один раз, в 1910 г.
* 220. Д. Д. Кобеко.
1907 г. Сентября 8. Я. П.
Дмитрий Дмитриевич,
Сейчас ко мне пришел живший у меня лет 40 тому назад переписчиком некто Мих[аил] Вас[ильевич] Догаев.1 (Он тесть лесничего Подгороднего лесничества.2) Несчастный старик этот, более далекий от революции, чем кто бы то ни было, целым рядом случайностей, подвергся подозрению. У него в Засеке на пчельнике (он страстный пчеловод) найдены одежа и револьвер арестованных молодых людей. Я ему советовал прямо обратиться к Вам. Если Вы будете так добры, что примете его и сами выслушаете, я уверен, что Вы с вашим опытом, знанием людей и чувством справедливости убедитесь в его невинности.3
Очень сожалею о том, что так мало удалось воспользоваться Вашим любезным посещением4 и прошу Вас извинить меня за то, что утруждаю Вас, и принять уверения в совершенном уважении.
Лев Толстой.
1907. 8 сент.
Печатается по копировальной книге № 7, л. 412. В ГМТ хранится автограф неотправленного варианта письма, имеющий незначительные стилистические расхождения с текстом отправленного.
1 Михаил Васильевич Дагаев (а не Догаев) около трех лет работал в Ясной Поляне сначала помощником управляющего, потом переписчиком. Впоследствии имел пасеку в Засеке. После упоминаемого в письме инцидента был удален с этого участка и завел себе небольшой пчельник в саду у лесничего М. М. Морозова.
2 Митрофан Михайлович Морозов (р. 1863) — в 1895-1918 гг. лесничий Тульского лесничества (Малиновая Засека близ Ясной Поляны).
3 Получив от Толстого комментируемое письмо, М. В. Дагаев поехал в Тулу к губернатору. Это свидание благоприятно отразилось на характере допроса у следователя, и дело было прекращено.
4 Д. Д. Кобеко был в Ясной Поляне проездом в Крапивну 7 сентября. Толстой отметил в тот же день в Записной книжке: «Был губернатор Очень тяжелое впечатление и грустное» (см. т. 56, стр. 211).
* 221. А. Г. Кунцову.
1907 г. Сентября 9. Я. П.
Александр Григорьевич,
Получать такие письма, как ваше, составляет для меня большую радость.
Посылаю нам книги, какие у меня есть. Помогай нам бог утверждаться в той истине, к[отор]ая открылась вам и к[отор]ая, как я по опыту знаю, дает лучшее ненарушимое благо.
Лев Толстой.
1907
9 сент.
Печатается но копировальной
