один день. В письме от 20 июля он благодарил Толстого за радушный прием. 8 ноября вновь писал, прося разрешение опять приехать. Уклончиво ответил Д. П. Маковицкий 13 ноября. В письме от конца ноября (в архиве не сохранилось) Черенин опять просил разрешения приехать. Ответил Д. П. Маковицкий 1 декабря приглашением. 26 декабря Черенин приехал в Ясную Поляну со своей рукописью. «Лев Николаевич просмотрел, дал совет не выражаться о нем, как об особенном, выше других стоящем человеке (у Черенина были такие выражения, как «они кушали»), и выпустить подробности поездки. В общем статья ему понравилась» (ЯЗ, запись 26 декабря 1907 г.). По прочтении рукописи Толстой тут же и написал И. И. Горбунову-Посадову. Воспоминания А. А. Черенина напечатаны под заглавием: А. Чер-н, «У великого писателя (Из личных воспоминаний и впечатлений)» (изд. автора), Ярославль, 1908, 61 стр. Письмо Черенина от 8 ноября 1907 г. и ответ Д. П. Маковицкого напечатаны в этой книге, стр. 19. Текст обоих писем опубликован неточно.
332. Генриху Сенкевичу (Henryk Sienkiewicz).
1907 г. Декабря 27. Я. П.
27 декабря 1907 г. Ясная Поляна.
Любезный Генрих Сенкевич,
Странное обращение это вызвано желанием избежать неприятного, до враждебности холодного «Милостивый государь» и столь же отдаляющего «Monsieur», а стать в письме к вам в те близкие, дружелюбные отношения, в которых я себя чувствую по отношению к вам с тех пор, как прочел ваши сочинения: «Семья Поланецких», «Без догмата» и др., за которые благодарю вас.1 Эта же причина и побуждает меня писать вам на языке своем, на котором мне легче ясно и точно выразиться.
То дело, о котором вы пишете, мне известно и вызвало во мне не удивление, даже не негодование, а только подтверждение той для меня несомненной истины — как ни кажется она парадоксальной людям, подпавшим государственному гипнозу, — что существование насильнических2 правительств отжило свое время и что в наше время правительственными людьми — императорами, королями, министрами, военачальниками, даже влиятельными членами палат могут быть только люди, стоящие на самой низкой ступени нравственного развития. Люди эти потому и находятся на таких местах, что они нравственно вырожденные люди. Люди, занятые тем, чтобы грабить под видом податей имущество рабочего народа, тем, чтобы делать приготовления к убийствам и совершать самые убийства, тем, чтобы казнить смертью людей, тем, чтобы не переставая лгать перед собой и людьми, люди эти не могут быть иными. В языческом мире мог быть добродетельный властитель Марк Аврелий, но в нашем христианском мире даже правители прошлых веков, — все французские Людовики, и Наполеоны, все наши Екатерины Вторые и Николаи I, все Фридрихи, Генрихи и Елизаветы, немецкие и английские, — несмотря на все старания хвалителей, не могут в наше время внушать ничего, кроме отвращения. Теперешние же властители, учредители всякого рода насилий и убийств, уже до такой степени стоят ниже нравственных требований большинства, что на них нельзя даже и негодовать. Они только гадки и жалки. Негодовать, и то не негодовать, а бороться надо не с этими лишенными высшего человеческого сознания существами, а с тем ужасным, отсталым учреждением насильственного государственного устройства, которое и есть главный источник страданий человечества. Бороться надо не с людьми, а с тем суеверием необходимости государственного насилия, которое так несовместимо с современным нравственным сознанием людей христианского мира и более всего препятствует человечеству нашего времени сделать тот шаг, к которому оно давно готово. Бороться же с этим злом можно только одним самым простым, естественным и вместе с тем самым могущественным, к сожалению, до сих пор не употреблявшимся средством, состоящим только в том, чтобы жить, не нуждаясь в правительственном насилии и не участвуя в нем.
Что же касается до подробностей того дела, о котором вы пишете: о приготовлении прусского правительства к ограблению польских землевладельцев крестьян, то и в этом деле мне больше жалко3 тех людей, которые устраивают это ограбление и будут приводить его в исполнение, чем тех, кого ограбят. Эти последние ont le beau role.4 Они и на другой земле и в других условиях останутся тем, чем они были, а жалко грабителей, жалко тех, которые принадлежат к нации, государству грабителей и чувствуют себя с ними солидарными.5 Я думаю, что и теперь для всякого нравственно чуткого человека не может быть сомнения в выборе: быть пруссаком, солидарным со своим правительством, или изгоняемым из своего гнезда поляком.
Так вот мое мнение о том, что совершается или готовится теперь в Познани, и если не мнение о самом деле, то те мысли, которые оно вызвало во мне.
Простите, если письмо мое не отвечает тому, чего вы от меня желали. Если письмо это вам не годится, бросьте его в корзину или сделайте из него то употребление, какое найдете нужным.
Во всяком случае был рад вступить с вами в общение.
Любящий вас сотоварищ по писательству
Лев Толстой.
Печатается по рукописной копий, вклеенной в копировальную книгу № 8, л. 46 (вероятно, подлинник написан на машинке или рукой переписчика и только подписан Толстым; в копии подпись не воспроизведена и восстановлена нами по черновику). Впервые опубликовано в переводе на французский язык в «Matin» 1908, январь. В обратном на русский язык переводе отрывок впервые напечатан в «Речи» 1908, № 8 от 10 января, и полностью в газете «Объединение» 1910, № 6-7 от 15 апреля (в статье М. И. Карницкого «Преступление графа Льва Толстого»). Подлинный текст впервые опубликован с большими (цензурными?) пропусками в ПТС, II, № 500. В ГМТ хранятся два черновика: автограф, датированный 22 декабря, и машинописный экземпляр с датой 22 декабря, собственноручно исправленный, подписанный и собственноручно датированный 27 декабря. Расхождения в тексте указывают, что между этими черновиками, а также между машинописным экземпляром и подлинником были еще другие черновики, не сохранившиеся. Согласно ЯЗ первый набросок письма был написан 20 декабря.
Генрих Сенкевич (1846—1916) — польский писатель.
Ответ на французское письмо Генриха Сенкевича из Парижа от 16 декабря н. ст. 1907 г. по поводу германской политики в Познани (на рассмотрение прусского сейма был только что внесен законопроект о насильственном отобрании земли у поляков). Сенкевич призывал Толстого выступить с протестом. «Наш протест приобретет необычайную силу и значимость во всем мире, если наиболее выдающиеся деятели науки, литературы и искусства захотят принять в нем участие. Это будет как бы приговором общественной совести по отношению к беспримерному преступлению. И это будет также самой убедительной защитительной речью, которую вполне заслужил угнетенный народ», — писал он.
1 Об отношении Толстого к Сенкевичу см. т. 51, стр. 30, т. 53 (записи от 18, 20 марта и 24 июня 1890 г.), т. 84, стр. 624.
2 В копии: насильственных Исправлено по черновикам. Ошибка переписчика.
3 Следующего слова в копии нет, пропущено переписчиком. Восстанавливается по черновику.
4 Буквально: [имеют лучшую роль.]
5 В машинописном черновике зачеркнуто: Я, как рожденный в России человек, всегда живо чувствовал это по отношению поляков.
В дневнике H. Н. Гусева 1 июля 1908 г. записаны следующие слова Толстого: «Во мне в детстве развивали ненависть к полякам. И теперь я отношусь к ним с особенной нежностью, отплачиваю за прежнюю ненависть» («Два года с Л. Н. Толстым», М. 1928, стр. 185). По поводу письма Сенкевича Толстой сказал 20 декабря 1907 г.: «Положение поляков лучше, чем наше, обижающих их русских. Мне сколько раз было совестно перед поляками за Николая Павловича. Немцам не стыдно» (ЯЗ).
* 333. М. И. Ершовой.
1907 г. Декабря 28. Я. П.
Мой молодой друг Ник. Ник. Гусев сделал то, что я бы должен был сделать — написал вам и выразил вполне мои мысли и чувства.
Братски приветствую вас и прошу вас любить нас.
Лев Толстой.
Боюсь, что недоброе чувство ваше ко мне вызвано какими-нибудь резкими словами о предметах, к[оторы]е вы считаете священными. Если это так, то очень жалею о том, что не сумел сказать то, что желал, не оскорбив никого, и прошу вас простить меня, если это так.
Л. Толстой.
28 дек. 07.
Печатается: первая часть по копировальной книге № 8, л. 48, куда вклеена рукописная копия H. Н. Гусева; вторая — по автографу. Приписка к письму Гусева от 23 декабря. Дата воспроизводится по копии Гусева. Вторая часть письма впервые опубликована как отдельное письмо с датой «16 февраля 1909 г.» в ПТСО, № 199.
Ответ на письмо Марии Ивановны Ершовой (д. Постылово Даниловского уезда Ярославской губ.) от 8 ноября 1907 г. Ершова писала о том, как она была потрясена, узнав об отступничестве Толстого от православия, и горячо призывала его поверить в божественность Христа. Вторично М. И. Ершова писала Толстому год спустя, 16 декабря 1908 г. Ответил H. Н. Гусев 4 января 1909 г. См. т. 79.
334. А. И. Катуну.
1907 г. Декабря 28. Я. П.
Ясная Поляна
Многоуважаемый г-н Катун,
Л. Н. Толстой получил вашу книгу, за которую от души благодарит вас. К вашему портновскому ремеслу, как ко всякому действительно полезному и нужному для жизни людей делу, Лев Николаевич относится с великим уважением, потому вполне сочувствует распространению таких книг, которые облегчают обучение этому ремеслу.
С уважением Н. Гусев.
Приписываю несколько слов еще, чтобы сказать, что думаю, что книга ваша, по моему мнению, может быть очень практически полезна.
Посылаю вам в благодарность за вашу несколько моих книг.
Лев Толстой.
28 дек. 1907.
Впервые опубликовано в «Петербургском листке» 1908, № 5 от 6 января.
Александр Иванович Катун (р. 1875) — портной. В 1899—1917 гг. имел в Петербурге пользовавшуюся известностью мастерскую дамского платья. 24 февраля 1910 г. был в Ясной Поляне. Посещение это описано в статье Вас. Регинина «Поэт иголки и Лев Толстой» — «Биржевые ведомости» 1910, 5 марта (перепечатана в книге Катуна «За 25 лет», Спб., s. а., стр. 56—60) и в дневнике В. Ф. Булгакова «Лев Толстой в последний год его жизни», М. 1918, стр. 89. При письме от 18 декабря 1907 г. А. И. Катун прислал свою книгу «Портной. Первый российский альбом-учебник шитья дамского и мужского платья», с 320 рис. Спб. 1907, и просил Толстого «почтить» его труд несколькими словами, которые он «с искренним благоговением» напечатает в своем издании. См. т. 78.
335. В. А. Молочникову.
1907 г. Декабря 29. Я. П.
Милости просим. Телеграмма запоздала.
Адрес: Новгород, Чудинская, Молочникову.
Печатается по телеграфному бланку. Впервые опубликовано в ТТ, 3 стр. 65.
Ответ на телеграмму В. А. Молочникова, в архиве не сохранившуюся. Молочников просил разрешения приехать на один день к Толстому, чтобы лично познакомиться с ним. В тот же день, по получении телеграммы, Молочников выехал из дому. Был в Ясной Поляне 31 декабря.
336. Рабочим
