могу сказать, какого именно полка был Вр[онский]. Только, наверное, не лейб-гусар. Желал бы, чтобы твой милый Вася1 интересовался бы узнать от меня вещи более нужные для жизни.2

Братски целую тебя, Сашу3 и Васю.

Л. Толстой.

Печатается по копировальной книге № 8, л. 273. Дата проставлена рукой H. Н. Гусева.

Ответ на письмо Т. А. Кузминской от 1 августа 1908 г. Кузминская по просьбе своего сына, В. А. Кузминского, спрашивала, какого полка был Вронский («Анна Каренина»).

1 Василий Александрович Кузминский (р. 1882), в то время лейтенант гвардейского экипажа.

2 В тот же день 4 августа Толстой сказал за обедом по поводу этого письма: «Какие вопросы интересуют петербургскую молодежь!» (ЯЗ, запись 4 августа 1908 г.).

3 Александр Михайлович Кузминский.

* 216. Л. З. Фишману.

1908 г. Августа 4. Я. П.

Благодарю вас, Лазарь Зелигович, за ваш подарок. Мне было очень приятно раздать их крестьянам.

Лев Толстой.

Печатается по копировальной книге № 8, л. 273. Датируется по отметке H. Н. Гусева в копировальной книге.

Владелец торгового дома Л. 3. Фишман (Пружаны Гродненской губ.) 19 июля 1908 г. (почт. шт.) послал в распоряжение Толстого сто кос и набор для точки их. Косы были розданы яснополянским крестьянам. Три косы хранятся в музее Ясная Поляна. Одна из них до дня ухода Толстого из Ясной Поляны в 1910 г. находилась в его кабинете.

217. В. А. Молочникову.

1908 г. Августа 5. Я. П.

5 авг.

Пишу на открытке в надежде, что она скорее дойдет. Часто с любовью думаю о вас, с любовью и страхом за ваше душевное состояние. Помогай вам бог не унывать, не переставать любить всех и только любить, а если и придет уныние и перестанете любить, то не верить себе и ждать возвращения своего истинного «я». Письма ваши получаю и очень благодарю. Пишите, если мож[ете].

Лев Толстой.

Впервые опубликовано в ПТС, II, .№ 514.

Ответ на письмо В. А. Молочникова от 30 июля 1908 г. из тюрьмы с описанием своего душевного состояния.

* 218. И. А. Карпову.

1908 г. Августа 6. Я. П.

Совет мой, любезный брат Иван, вам в том, что надо помнить то, что вы знаете так же, как и я, что все трудные дела на свете, а также и ваше, разрешаются одним: любовью — настоящей христианской любовью, той, которая любит не одних любящих, но ненавидящих. Постарайтесь всегда помнить это в ваших отношениях с отцом, и всё уладится.

Это вам испытание, надо не бежать от него, а выдержать его любовно.

Братски приветствую вас.

Лев Толстой.

6 авг. 1908.

Печатается по копировальной книге № 8, лл. 274—275. Приписка к письму Н. Н. Гусева, датированному 3 августа.

Ответ на письмо рабочего Куваевской мануфактуры в Иваново-Вознесенске Ивана Андреевича Карпова (р. 1885) от 23 июля 1908 г. Карпов писал о своей жизни, о разочаровании в православии и о сочувствии религиозным взглядам Толстого, что обострило его отношение с отцом. На пасху в 1908 г. отец выгнал «еретика и раскольника». Карпов уехал с женой из отцовского дома и поступил на фабрику. Спрашивал Толстого, правильно ли сделал. Просил ответить и прислать книг. На конверте помета Толстого: Прекрасное письмо. Послать книги и отвечать. Я припишу.

* 219. И. А. Беневскому.

1908 г. Августа 8. Я. П.

Ясная Поляна.

Получил ваше письмо, милый Иван Аркадьевич, и, разумеется, совершенно согласен на напечатание моего письма в журнале.

Вы опрашиваете меня о моем отношении к Христу. Должен сказать вам, что мое отношение к Христу, как вы и знаете, такое же, как и ко всем тем великим учителям, которые помогли мне найти свет, но никак не как к личности. Не то что я не хочу этого, но я прямо не могу относиться к нему, как к личности. Различие моего отношения к ному от отношения к другим святым и мудрецам мира в том, что он ближе для меня всех других. Он именно привел меня к той истине, которой я живу, и только благодаря ему я постиг и значение всех тех других просветителей, которые для меня только подтверждали то, что было открыто им. Таково мое непосредственное чувство но отношению к Христу и поэтому особенная любовь к его учению и даже к формам выражения его. Рассудочное же для меня объяснение этого особенного отношения к нему в том (что для меня несомненно), что из всех великих учителей человечества Христос был последним. Только Христос объяснил нам вполне смутно предчувствованное прежними учителями значение любви, любви духовной, божеской, независимой от всех человеческих условий, любви к врагам, к ненавидящим и ни в каких случаях не допускающей исключений. Вот мой ответ на ваш вопрос, как я сумел дать его.

Письмо мое писано не моей рукой, потому что мне, кроме ноги, вообще нездоровится, а всякое нездоровье в мои года очень ослабляет.1 Радуюсь тому, что вы не так далеко уедете, и надеюсь что объяснение ваше с харьковской администрацией приведет к желательным результатам.2

Любящий вас Лев Толстой.

Печатается до копировальной книге № 8, л. 276, куда вклеен дубликат подлинника, написанного на машинке (в дубликате подпись воспроизведена рукой H. Н. Гусева). Отрывок (второй абзац) опубликован в журнале «К свету» 1908, № от 16 ноября. Основание датировки: помета на конверте письма адресата.

Ответ на письмо И. А. Беневского из Ростова-на-Дону от 4 августа 1908 г. Беневский просил разрешение опубликовать в издававшемся в Ростове журнале «К свету» письмо Толстого к священнику И. И. Соловьеву (см. № 196), а также спрашивал об отношении Толстого к личности Христа.

1 Толстой захворал 24 июля (закупорка вен на ноге). Болезнь приковала его к креслу. В начале августа присоединилось общее недомогание.

2 По распоряжению харьковского губернатора И. А. Беневский в начале июля был выслан из пределов Харьковской губ. и получил проходное свидетельство до Томска, с обязательством «проходить» в день двадцать пять верст. По дороге в Сибирь 13 июля Беневский заезжал в Ясную Поляну. Доехав до Самары, решил вернуться в Харьков, чтобы добиться у губернатора отмены распоряжения. Остановился временно в Ростове-на-Дону, чтобы принять участие в издании журнала «К свету».

220. Я. И. Мальцеву.

1908 г. Августа 10. Я. П.

10 августа 1908 года. Ясная Поляна.

Не скрою от вас, что последнее письмо ваше огорчило меня. Присланное вами год тому назад большое письмо показалось мне таким, что не требовало ответа, при тех условиях, в которых я нахожусь, получая большое количество писем, требующих ответа. То, что я не отвечал вам, не означало никакого, недоброго чувства, которое бы я имел к вам; молчание же мое произошло только от моей старости, слабости и недосуга. В последнем же письме вашем чувствуется очень недоброе, даже враждебное чувство ко мне, и это мне было больно. В мои года, когда стоишь одной ногой в гробу, и при моих взглядах на жизнь, желаешь более всего быть в любви со всеми людьми. Если я чем-нибудь, разумеется не желая этого, огорчил или оскорбил вас, то, пожалуйста, простите меня и постарайтесь вызвать в себе то же самое чувство братского доброжелательства, которое я желаю испытывать ко всем людям.

Печатается по копировальной книге № 8, л. 279, куда вклеен дубликат подлинника, написанного и датированного на машинке. Продиктовано H. Н. Гусеву. Впервые опубликовано без первой фразы и без указания фамилии адресата в Г, 1, стр. 182—183.

Яков Иванович Мальцев (1861—1910) — крестьянин. Учился в сельской школе (не кончил). Служил десятником на постройке железных дорог. Жил в д. Мальцево Орловской губ. В 1907 г. приезжал в Ясную Поляну. В письме от 5 августа 1908 г. Я. И. Мальцев выражал свою обиду по поводу того, что Толстой не ответил на его предыдущее письмо. Просил возвратить его. Первое письмо Я. И. Мальцева (1907) было ему послано вместе с комментируемым письмом. Содержание его редакции неизвестно.

* 221. А. Шильцову.

1908 г. Августа 10. Я. П.

10 августа 1908 года. Ясная Поляна.

Последнее письмо ваше, милый внук, оставило на меня очень тяжелое впечатление, в особенности после того приятного впечатления, которое произвело первое. Простите меня, если вам будет неприятно то, что я имею сказать, и примите это в хорошую сторону, так как вызвано это любовью к вам и желанием вам добра. Из последнего письма вашего я заключил, что вы страдаете очень обычным недостатком людей нашего времени: большим самомнением и легкомыслием. Вы пишете, например, что по Генри Джорджу земля должна принадлежать трудящимся. Это показывает, что вы едва ли прочли внимательно то, что пишет Генри Джордж. Он никогда но говорил ничего подобного, а говорил то, что земля не может принадлежать никому, как частная собственность. То же, что вы пишете о том, что нельзя почему-то ценить землю, тоже совершенно легкомысленно и неосновательно. Он я не предлагает ценить землю, а указывает на тот способ, посредством которого могут быть уравновешены выгоды пользования одними самой лучшей землей, а другими самой худшей. То, насколько лучшая земля лучше плохой, определяется количеством уплачиваемой владетелем хорошей земли подати, идущей на пользу всех. Также неосновательно то, что вы пишете о подоходном налоге. Определение преимуществ ценности одной земли перед другой возможно и легко, установить же подоходный налог есть задача, на практике не разрешимая. Но не в этом всё дело. Из письма вашего я вижу, что вы сами мало думали, а на веру приняли ходячее и, простите меня, пошлое учение социал-революционеров. Только под влиянием этого легкомысленного и неосновательного учения вы могли написать то, что писали в этом письме о том, что вся сила в мозолистых руках. Это справедливо, но только тогда, когда мозолистые руки или, скорее, головы людей с мозолистыми руками руководствуются какими-либо нравственными основами, а не одним из самых ужасных чувств: завистью. Только под влиянием этого чувства вы могли написать о том, что придет время, когда мозолистые руки насильственным путем уничтожат людей с мягкими и белыми руками. При таком взгляде люди с мозолистыми руками не скажу, что хуже, но, наверное, не лучше тех, кого они хотят уничтожить. Они хотят быть тем самым, что им так наболело и отчего они страдают, превратно думая, что можно страданиями других людей освободиться от своих страданий.

Освободиться же от насилий белых рук можно только одним средством, но никак не тем, чтобы употреблять то самое насилие против властвующих, которое употребляют властвующие против насилуемых. Средство это в том, чтобы жить доброй, христианской в настоящем смысле этого слова жизнью и потому ни в каком случае не принимать участия в насилии других людей и не поддерживать его. Не принимать же участия, значит не идти во всякого рода полицейские от сотского