Яковлевич,
Рад ответить на ваши вопросы: это вопросы самые важные и, не имея на них ясного ответа, нельзя спокойно и хорошо жить на свете.
Прежде чем ответить отдельно на каждый вопрос, скажу вам вообще о том, что хорошо помнить, что то, что называется священным писанием, есть дело рук человеческих, и потому в том, что называется священным писанием, есть много очень великого, важного, нужного для понимания жизни и руководства в ней, но есть и много, даже очень, очень много совершенно глупого, бессмысленного и только путающего людей и затемняющего то хорошее и нужное, что есть в этих книгах. Для того чтобы вам яснее была эта моя мысль, посылаю вам книгу Сендерланда «Библия».
Теперь отвечаю на ваши вопросы.
Первый: «Кто был Христос, бог или человек, как и все?» — Христос, по моему мнению, был великий мудрец и святой человек, но никак не бог, а был таким же великим учителем, каким были в других странах: Кришна в Индии, Будда в Индии и Китае, Конфуций и Лаотзе в Китае. То же, что сделано со Христом в нашей вере, т. е. что человека стали считать богом, делали точно так же и в других верах с их основателями. Так что на ваш вопрос, бог ли Христос или нет, я отвечаю, что нет; но так как я думаю, что в каждом из нас живет бог и от каждого из нас зависит больше или меньше проявить его, то я полагаю, что Христос проявил в высшей степени того бога, какой жил в нем. И потому не в чудесном, а в обыкновенном смысле можно называть Христа сыном бога.
На второй ваш вопрос: «Будет ли суд по окончании мира всем человекам?» — отвечаю также отрицательно. Про то, что будет после смерти, мы вообще ничего знать не можем. Думаю же, что суда не будет в особенности потому, что суд этот совершается теперь же, в этой жизни, т. е. в этой жизни истинно хорошо только тому, что исполняет закон и волю бога. Если и кажется нам, что здоровый и роскошествующий человек счастлив, а нищий и больной несчастлив, то кажется нам это только потому, что мы не знаем того, что делается в душе и того и другого. Каждому из нас стоит только перенести свою жизнь из желаний телесных в желание духовного совершенствования, приближения к богу, как мы тотчас же узнаем, что истинное благо не зависит от того, что человек богат или беден, здоров или болен, а только от того, насколько больше он приближается к богу, и что истинное благо в том, чтобы жить в боге, и что этого блага никто у человека отнять не может. В этом я полагаю тот суд, который совершается в этой жизни, почему и думаю, что никакого другого суда не может быть и не нужно.
Третий вопрос: «Будет ли ад, горящий огнем и палящий людей за грехи их?» На этот вопрос считаю ненужным отвечать, потому что человек, читающий евангелие, в особенности первое послание Иоанна, и понявший то, что бог есть любовь, никак не может предполагать, что бог может мучить людей в аду каким-то огнем и пламенем. Если бы не было других причин сомневаться в истинности церковной веры, одно уже это предположение о боге казнящем и о мучениях в аду, ясно показывает то, что люди, исповедующие церковную веру, не понимают сущности христианского учения.
Четвертый вопрос: «Будет ли царствие небесное, т. е. там вверху на небе, с насажденными деревами, вечно блестящее солнце, где нет ночи и кругом высокие стены, двенадцать ворот и т. д.».
Слова эти извлечены вами из той книги Откровения Иоанна, которую не следует никому читать, а если читать, то только для забавы, так как это есть набор самых непонятных и ненужных описаний чего-то такого, чего нигде не может и не могло быть.
Посылаю вам несколько моих книг и очень рад буду, если они еще яснее ответят вам на ваши вопросы.
Печатается по дубликату подлинника.
Ответ на письмо крестьянина с. Малаховки, Самарской губ., Алексея Яковлевича Табакова от 2 июня, в котором он ставил вопросы, повторенные Толстым в его письме.
На конверте письма Табакова Толстой пометил: Отвечать. Оч[ень] интерес[ное], религиозн[ые] вопросы; далее Н. Н. Гусев приписал: «Посланы книги».
264. В. А. Молочникову.
1909 г. Июня 6. Я. П.
Ясная Поляна, 6 июня 1909 года.
Спасибо, что не забываете меня, милый Владимир. Интересен мне и ход вашей жизни. Не жалуйтесь на те заботы, которые захватили вас, это неминуемо, и надо делать то самое, что вы делаете: отдаваться им только настолько, насколько это необходимо, но не переставая всеми силами бороться с увлечением ими. Письмо Афанасьева прекрасно и именно, как вы пишете, своей наивностью. Желательно войти в сношения и с этим корреспондентом, а главное, с Александром.1 Мысли Голицына2 в высшей степени интересны; это не что иное, как бессознательное учение о любви и не только бессознательное, но старательно избегающее указаний на это единственное начало, которое может осуществить его практические планы. Я очень понимаю его страх и отвращение к слову «любовь»: слово это так изгажено, что совершенно понятно его старание избегать этого слова.
Лев Толстой.
Печатается по подлиннику. Отрывок впервые опубликован в журнале «Жизнь для всех» 1911, 5, стр. 592; полностью — в ПТС, II, № 536.
Ответ на письма В. А. Молочникова от 31 мая и 1 июня. В первом письме Молочников писал о своей жизни, во втором — сообщал, что препровождает Толстому недавно полученное им письмо от некоего Афанасьева (см. прим. 1).
На конверте второго письма Молочникова Толстой пометил: Отвечать.
1 Афанасьев, знакомый Александра Соловьева (см. прим. к письму № 281), в письме от 24 мая из Демянска сообщал о своих встречах с Соловьевым в воинском присутствии в Демянске, куда был направлен арестованный Соловьев.
2 Молочников писал об одном из своих знакомых по Новгородской тюрьме, бывшем студенте Московского технического училища Якове Сергеевиче Голицыне, привлекавшемся по политическому делу, указывал на анархический склад его мыслей.
* 265. О. С. Озеровой.
1909 г. Июня 6. Я. П.
Ольга Сергеевна,
Я на днях уезжаю к дочери в Новосильский уезд, Кочеты, имение Мих. Серг. Сухотина. Посылаю вам те мои книги, которые скажут вам то же, что я мог бы сказать вам при свидании. В письме же прибавлю только то, что все трудности жизни, как то: недовольство окружающим, одиночество, даже телесные страдания — всё разрешается одним: перенесением интереса, центра тяжести своей жизни из жизни телесной: умственной, учебной, общественной…..1 в жизнь духовную, интерес которой один — увеличение в себе способности любви ко всем, всем без исключения людям. Очень советую вам испытать это. Желаю вам этого единственного истинного блага жизни.
Лев Толстой.
6 июня 1909.
Печатается по машинописной копии из AЧ.
Ответ на письмо слушательницы фельдшерских курсов Ольги Сергеевны Озеровой из Москвы от 2 июня (почт, шт.), в котором она писала о своем одиночестве и намерении покончить с собой и просила разрешения приехать к Толстому.
1 Точки в копии.
* 266. П. Инфантьеву.
1909 г. Июня 7. Я. П.
Ясная Поляна, 7 июня 09 года.
Прочел вашу статью и возвращаю ее вам. Я не могу согласиться с мыслью, выраженной в статье, потому что не вижу тех мотивов, которые могли бы заставить людей подчиняться тому справедливому устройству, которое вы предлагаете,1 а также не могу предположить тех необычайных административных способностей, которыми должны будут обладать те люди, которые установят все подробности этого устройства и будут его поддерживать.
Печатается по дубликату подлинника. Сверено с черновиком-автографом, написанным на конверте письма адресата.
Ответ на письмо П. Инфантьева (сведений о нем не имеется) из Валдая, Новгородской губ., от 2 июня, который сообщал о посылке Толстому своей статьи-«утопии» — «Более или менее отдаленное будущее». В АТ статьи этой нет. Судя по помете H. Н. Гусева на письме Инфантьева, она была отослана автору.
1 В дубликате подлинника: «предполагаете». Исправлено по черновику.
* 267. Л. Ф. Анненковой.
1909 г. Июня 7. Я. П.
Ясная Поляна, 7 июня 09 года.
Дорогая Леонила Фоминишна,
Очень рад был получить от вас известие. Сказал бы, что сожалею о вашем трудном положении при любимом больном, но знаю, что вы переносите это положение с христианским терпением и, главное, любовью. Помогай вам бог.
Что касается до моих к вам писем, которые желает иметь Сергеенко,1 то я, разумеется, совершенно согласен на передачу их ему.
Передайте мой привет Константину Никаноровичу и, пожалуйста, не забывайте нас вперед так надолго. София Андреевна благодарит вас за память и очень любит вас, так же как и все, кто вас знает.
Печатается по дубликату подлинника.
Леонила Фоминична Анненкова (1845—1914) — жена курского помещика Константина Никаноровича Анненкова (1842—1910), близкая знакомая Толстых.
В письме от 4 июня спрашивала, согласен ли Толстой, чтобы она передала его письма к ней для сборника писем Толстого, составляемого П. А. Сергеенко, и сообщала о болезни ее мужа.
1 Петр Алексеевич Сергеенко (1854—1930), литератор, автор нескольких статей о Толстом и книги «Как живет и работает Л. Н. Толстой» (2-е изд., М. 1908); собрал и опубликовал три тома писем Толстого.
* 268. Е. Кальварскому. Черновое.
1909 г. Июня 7. Я. П.
Очень сочувствую вашему положению, но, как ни странно вам это покажется, сочувствую более вашему духовно болезненному состоянию, чем телесному. Вопрос, который вы ставите и решение которого подтверждается авторитетами ученых, возможен, по моему мнению, только для людей, во внутреннем мире которых духовная болезнь уже совершила свое губительное действие. Все вопросы жизни каждого человека и людей вообще и в особенности решаются никак не соображениями о могущих быть последствиях от тех или других поступков, а только той самой «крайне опасной функцией мозга», о которой так поразительно, самоуверенно и невежественно рассуждает цитируемый вами Геккель.1 То, что вопросы эти не могут решаться доводами «чистого разума», т. е. предвидением событий будущего, очевидно и несомненно уже потому, что никакие усилия разума не могут предвидеть того простого и всем понятного, могущего произойти всякую минуту явления, разрушающего всякого рода разумные соображения, что человек не доживет до следующего часа. Понимают или не понимают этого люди, рассуждая о последствиях поступков, определяемых разумом, жизнь человеческая совершается вне времени, в момент настоящего, т. е. в безвременной точке соприкосновения прошедшего с будущим, и каждому человеку от рождения его и до смерти предстоит во всякий из этих безвременных моментов делать выбор того или иного поступка. А так как в этом выборе человек никак не может руководствоваться разумом, т. е. рассуждениями о будущих последствиях поступка, то он невольно поставлен в необходимость руководиться в
