дочь В. И. Алексеева.

10 И. Д. Кудрин, патровский молоканин.

11 Трапезы.

12 Так называемый «первый спас» — празднуется 1 августа.

13 Спасо-Преображенский монастырь, основан в 1853 г. в двух с половиной верстах от Бузулука.

14 Л. Д. Урусов.

15 «Марка Аврелия кн. Урусов перевел с французского на русский язык» (н. п. С. А.).

16 Т. А. Кузминская.

17 См. прим. 3 письма № 9. У Менгден устраивался спектакль. С. А. Толстая писала 30 июля: «Таня хлопочет ужасно о спектакле, и вот они назначили спектакль 15-го. 12-го соберутся все играющие, т. е. Фредериксы, Шаховские, Шидловские, Кисленские. Не могу тебе выразить, как мне всё это скучно и тяжело; но не считаю себя в праве лишать молодежь радости».

18 И. М. Ивакин.

19 Мария Александровна Кузминская.

20 Вера Александровна Кузминская.

21 Михаил Александрович Кузминский (р. 1875 г.), женат был первым браком на Ольге Михайловне Ягодинской, вторым — на кж. Елизавете Сергеевне Мещерской, служил по министерству юстиции, был товарищем прокурора в Нижнем Ломове и Везенберге. Автор книги «Перлы остроумия: рассказы, анекдоты, стихи», s. а. (издано в Шанхае около 1920 г.); ряд рассказов из жизни Толстого.

22 Коля (р. 1878 г.) — сын Алексеева. Носит фамилию Маликова. В 1930 г. работал по службе тяги Закавказской железной дороги в Тифлисе.

* 183.

1881 г. Августа 2. Богатово.

М[осковской] К[урской] д[ороги]. Козловка Засѣка.

Графинѣ Толстой.

Лельку1 не надо отдавать нынѣшній годъ, и такъ хлопотъ много. Мы благополучны.

Толстой.

Телеграмма. Печатается по телеграфному бланку, № 3, хранящемуся в АТБ. Публикуется впервые. Подана в Богатове 2 августа 1881 г. в 7 ч. 10 мин. утра, получена в Козловке в тот же день в 1 ч. 50 мин. дня.

1 Л. Л. Толстой.

184.

1881 г. Августа 2. Хутор на Моче.

Въ послѣднемъ письмѣ твоемъ1 ты упрекаешь меня за то, что мало пишу. Это 5-е письмо, кромѣ Богатовскаго. Но, разумѣется, мало. Я знаю и чувствую по себѣ, какъ радостно письмо и какъ тоскливо безъ нихъ. Первое письмо мое передалъ Ал[ексѣй] А[лексѣевичъ] и оно-то задержалось или пропало. Я 3-го дня написалъ письмо и телеграмму и только что отправлял нарочнаго къ мужику отъѣзжающему въ Самару, какъ пріѣхалъ ямщикъ изъ Богатова и вмѣсто телеграммы привезъ твое 4-е письмо. У меня сердце дрогнуло: но потомъ я очень обрадовался его ошибкѣ. — Мы живемъ хорошо. Сережа здоровъ и веселъ, что, знаешь, съ нимъ рѣдко бываетъ. У меня болятъ зубы — не сильно, но лихорадочно. Общее здоровье хорошо, и кумысъ пью, особенно послѣ твоего письма, съ большимъ усердіемъ и удовольствіемъ. — Два дня, вчера и нынче, 1-е и 2-е у насъ по утрамъ выѣзжали дикихъ лошадей. Очень хорошо, и всѣмъ была потѣха. Косячники2 башкиры новые и удивительные молодцы. — Нынче я ходилъ на тотъ хуторъ гонять на кордѣ жеребцовъ. Завтра Сережа, Костя и Митя ѣдутъ въ Землянки. Я думаю, что не поѣду. — Ты нынче выезжаешь въ Москву. — Ты не повѣришь, какъ меня мучаетъ мысль о томъ, что ты черезъ силу работаешь, и раскаяніе въ томъ, что я мало (вовсе) не помогалъ тебѣ. — Вотъ уже на это кумысъ б[ылъ] хорошъ, чтобы заставить меня спуститься съ той точки зрѣнія, съ кот[орой] я невольно, увлеченный своимъ дѣломъ, смотрѣлъ на все. Я теперь иначе смотрю. Я все тоже думаю и чувствую, но я излѣчился отъ заблужденія, что другіе люди могутъ и должны смотрѣть на все, какъ я. Я много передъ тобой былъ виноватъ, душенька, — безсознательно, невольно виноватъ, ты знаешь это, но виноватъ. — Оправданіе мое въ томъ, что для того, чтобы работать съ такимъ напряженіемъ, съ какимъ я работалъ, и сдѣлать что-нибудь, нужно забыть все. И я слишкомъ забывалъ о тебѣ и каюсь. Ради Бога и любви нашей, какъ можно, береги себя. Откладывай побольше до моего пріѣзда; я все сдѣлаю съ радостью, и сдѣлаю недурно, потому что буду стараться. Тани, хотя и милыя, но напрасно затѣваютъ театръ. Это не выйдетъ и тебя замучаетъ.3 Нынче исключительный годъ для тебя — это надо помнить — брюхо, моя поѣздка и Москва. —

У насъ тоже вотъ уже недѣля отвратительная погода: дожди, вѣтеръ, холодъ. Вас[илій] Ив[ановичъ] устлалъ всю мою комнату коврами, но все-таки свѣжо и болитъ зубъ. Отъ того и письмо это нескладно. Прощай, душенька, цѣлую тебя и всѣхъ.

Т[вой] Л.

Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые часть письма опубликована в Б, II, стр. 397—398; полностью — по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 142—143. Датируется на основании слов письма: «два дня, вчера и нынче, 1-е и 2-е». В Б, II датировано 24 августом 1891 г.

1 От 27 июля 1881 г. В этом письме С. А. Толстая писала: «Не балуешь ты меня письмами; я думала, ты будешь добрее в этом отношении. Сегодня две недели, как вы с Сережей уехали, а я получила с хутора только одно письмо» (ПСТ, стр. 166—167).

2 Табунщики — конепасы.

3 В письме от 27 июля С. А. Толстая писала: «Завтра рано утром я еду с Таней на сутки к Менгден. Мне не хочется, потому что всё тяжело стало, и здоровье не хорошо эти дни».

185.

1881 г. Августа 6. Хутор на Моче.

6 августа.

Я очень тоскую по тебѣ, милый другъ, — тревожусь за тебя, — не случилось бы съ тобой чего-нибудь, не измучилась бы ты черезъ силу. —

Вчера я почти цѣлый день работалъ на току — вѣяли пшеницу. Вечеромъ Ал[ексѣй] Ал[ексѣевичъ] далъ рабочимъ водки. Они пили, кричали, пѣли. A мнѣ не спалось, и нашла такая грусть объ тебѣ и грустная, и сладкая. И вотъ пишу тебѣ, хотя и боюсь, и надѣюсь, что письмо это не дойдетъ до тебя раньше меня. — Если ты получишь это письмо, пришли мнѣ телеграму въ Богатое. Я думаю выѣхать 15-го Августа, такъ, чтобы пробыть здѣсь ровно мѣсяцъ. — Пробыть же здѣсь подольше мнѣ только потому хочется, что, какъ ты всегда говоришь, единственный смыслъ нашей разлуки — это леченье, и теперь вотъ вчера 3 недѣли, что я тутъ, я чувствую, что кумысъ мнѣ полезенъ въ самомъ лучшемъ смыслѣ, нестолько физически, что желудокъ сталъ лучше дѣйствовать, но душевное состояніе стало тверже гораздо. Я тебя слушаюсь, и какъ ни хотѣлось бы и туда и сюда съѣздить, я держусь Мухамешиной кибитки и не покидаю ее. — Сережа очень свѣжъ, веселъ, ходитъ на охоту съ Арсеніемъ,1 но кромѣ утокъ ничего еще не убилъ. Хозяева наши все также неусыпно и естественно добры. Сейчасъ (утро) вошла Лиза.2 Что ты? — «А вы тутъ. Я хотѣла подмести, убрать». А у нихъ еще и нянька ушла, бросила ихъ, и одна кухарка на всѣ дѣла.

Что ты пишешь въ одномъ письмѣ,3 что мнѣ, вѣрно, такъ хорошо въ этой средѣ, что объ домѣ и своемъ бытѣ я буду думать съ неудовольствіемъ, это какъ разъ наоборотъ. Все больше и лучше думаю о васъ. Ничто не можетъ доказать яснѣе невозможность жизни по идеалу, какъ жизнь и Бибикова съ семьей, и Вас[илія] Ив[ановича]. Люди они прекрасные, всѣми силами, всей энергіей стремятся къ самой хорошей, справедливой жизни, а жизнь и семьи стремятся въ свою сторону, и выходитъ среднее. Со стороны мнѣ видно, какъ это среднее, хотя и хорошо, какъ далеко отъ ихъ цѣли. Тоже переносишь на себя и научаешься довольствоваться среднимъ. — Тоже среднее въ молоканствѣ; тоже среднее въ народной жизни, особенно здѣсь. — Только бы Богъ донесъ насъ благополучно ко всѣмъ вамъ благополучнымъ, и ты увидишь, какой я въ твоемъ смыслѣ стану паинька. — Здорова ли ты? Не случилось ли чего съ дѣтьми? Остальное все пустяки. — Условія жизни здѣсь нынѣшнее лѣто безъ сравненія лучше, чѣмъ когда ты бывала здѣсь, — ни мухъ и др[угихъ] насѣкомыхъ, ни засухи, жаровъ, болѣзней. Теперь только дожди мѣшаютъ уборкѣ послѣдняго и молотьбѣ. Отъ хорошей погоды на двѣ недѣли здѣсь зависятъ миліоны. У насъ 2/3 убрано, и вчера намолотили 800 п[удовъ], и въ пятницу везутъ въ Самару. Бибиковъ какъ то удивительно соединяетъ мягкость съ тѣмъ, что онъ отличный хозяинъ. Все есть, что нужно, всѣ охотно и споро работаютъ, всюду онъ поспѣваетъ. Уже не добросовѣстность его, а деликатность въ веденіи своего и нашего хозяйства доходитъ до того, что тяжело. Его люди, скотъ его и наши смѣшиваются только въ томъ смыслѣ, что мы пользуемся его, а не онъ нашимъ. Свои посѣвы онъ больше мѣсяца не видалъ. Доходъ у насъ, если погода не очень помѣшаетъ, будетъ вѣроятно больше того, что я писалъ тебѣ. За лошадей простыхъ своего завода мнѣ даютъ 80 и 120 р[ублей]. — Заниматься здѣсь мнѣ не удалось. Даже дневникъ свой, и тотъ я запустилъ.4 — Прощай, душа моя, половина души моей и плоти. Только однаго желаю, чтобы намъ свидѣться, ни о чемъ не жалѣя. Я написалъ, что выѣду 15, но счелъ, что 13 будетъ 4 недѣли, и я выѣду лучше 13-го. Впрочемъ, я тогда телеграфирую. Цѣлую всѣхъ дѣтей. Я что-то о Танѣ больше всѣхъ думаю. Объ малышахъ думаю часто потому, что Колюшка5 ихъ напоминаетъ. Милую Таню Кузминскую цѣлую и благодарю, она вѣрно много тебѣ помогаетъ.

Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые часть письма опубликована в Б, II, стр. 398; полностью — по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 143—145.

1 Арсений — служащий при хуторе.

2 Маликова — дочь жены В. И. Алексеева от первого брака.

3 От 30 июля. С. А. Толстая писала в этом письме: «Но тебе там и вообще интереснее, спокойнее, симпатичнее жизнь, чем дома. Это жалко, но это так».

4 Между 26 июля и 8 августа в дневнике пропуск.

5 «Младший сын Вас. Ив. Алексеева» (н. п. С. А.).

186.

1881 г. Августа 26. Я. П.

Нынче среда вечеромъ. Пишу тебѣ въ гостиной, а рядомъ въ залѣ всѣ дѣти наши и Кузминскіе1 поютъ куплеты. Всѣ здоровы и веселы. У Саши2 все кончилось кашлемъ. Машу нынче я выпустилъ. У ней ничего не болитъ. Маленькіе совсѣмъ хороши и милы, особенно Миша. Какъ только тебя нѣтъ, онъ льнетъ ко мнѣ: папа! и на руки лѣзетъ, и таскаетъ съ нимъ бѣгать.

M-lle Guillod3 нынче утромъ со всѣми ѣздила въ Судаково4 покупать медъ. Хотѣли взять Андрюшу, и хотя жалко было лишать няню, я не разрѣшилъ, — боялся, что утромъ будетъ свѣжо, да и далеко.

Нынче до обѣда дошелъ слухъ черезъ какую то бабу, что Вас[илій] Ив[ановичъ],5 священникъ, умеръ. Я ходилъ въ церковь, но слухъ не подтвердился. Мар[ья]