по письмамъ. Таланта художественнаго нѣтъ, но исправивъ повѣсть, сокративъ длинноты, я думаю, можно напечатать.
Ну прощайте. Что не ѣду къ вамъ — жалѣю, но такъ, какъ жалѣютъ о томъ, что невозможно по нравственнымъ причинамъ.
Л. Т.
Полностью публикуется впервые. Два отрывка напечатаны в ТЕ 1913, стр. 55. На подлиннике надпись черным карандашом рукой Черткова: «Я. П. 21 июля 87 г.». Ответ на письмо Черткова от 7-го июля 1887 г. В этом письме Чертков благодарит Толстого за присланную ему в исправленном виде притчу (см. комментарий к предыдущему письму) и просит по мере печатания статьи «О жизни» высылать, если это возможно, корректурные листы. Далее Чертков просит узнать у Новоселова, работает ли он над рукописью о Будде, и выражает готовность сам за эту работу взяться, если Новоселов за работу эту не принялся и но может приняться энергично. Далее Чертков пишет: «Посылаю вам вашу статью «Ходите в свете». Измененные места обозначены синим карандашом и номерованы для того, чтобы вы могли удобнее сравнить их с вашею первоначальною редакциею, помещенной на особых листах, приложенных при рукописи. Как я вам уже писал, большие вставки мои были вызваны сознанием потребности наметить возможность опровержения веских доводов врача против христианства. Цель моя была не убедить читателя, а только передать безразличному читателю, по возможности, впечатление, что в смысле рассуждения можно одинаково убедительно и нападать на христианство и защищать его. Чему читатель отдаст предпочтение, зависит не от убедительности рассуждений, а от него самого. Я постарался наметить возражения решительно на каждое обвинение врача против христианства, не внося от себя никаких новых вопросов в содержание изложенных бесед. Нужно ли было то, что я вставил, и, если нужно, хорошо ли исполнил это, я, разумеется, судить не могу, и меня очень интересует ваш отзыв. Повесть эта, хотя, как вы справедливо говорите, и не сильно художественная, но кажется мне весьма содержательной и нужною по важности всех тех вопросов, которых она касается, и по компактности мыслей. И эта форма изложения весьма удобная для ознакомления с нашим пониманием учения Христа людей, желающих узнать его, но не знакомых с ним и судящих о нем из третьих рук. Одно место — самый конец — в высшей степени сильно и тепло и производит на всех самое радостное впечатление. Мне хотелось бы поместить его отдельно в книжечку с «благочестивыми мыслями», которою Галя хочет заняться по окончании «Цветника». Пожалуйста, сообщите мне была ли Киликия республикою, подвластною римской империи, или она находилась под непосредственным управлением римского наместника. Соответственно с вашим ответом, я сделаю, где следует, изменения и, когда вернете мне рукопись, вставлю еще несколько примечаний, поясняющих слова, непонятные простому читателю. Очень прошу вас предоставить мне издание этой вещи, так как провести ее будет очень трудно, и у меня уже есть план, как это сделать с наименьшим риском. Для Софьи же Андреевны я переписал бы беловой экземпляр тотчас же по получении обратно от вас рукописи, и послал бы ей этот экземпляр безотлагательно вместе с тем оригиналом, который она мне вручила в Москве. Она могла бы печатать эту вещь независимо в полном собрании. А потому очень прошу вас вернуть мне возможно безотлагательно тот экземпляр, который я вам высылаю теперь ценной посылкою в Тулу.
Пока до свиданья или до следующего письма, дорогой друг, Л[ев] Н[иколаевич]. Ужасно мне хочется вас видеть, и большую радость вы доставили бы нам всем, если бы навестили нас. Но я не решаюсь просить вас об этом».
1 П. И. Бирюков заехал к Толстому проездом из Петербурга в Воронежскую губернию к Черткову, который просил его приехать к себе в связи с делами издательства «Посредник». В «Дневнике» С. А. Толстой от 19-го июля 1887 г. имеется запись об этом пребывании П. И. Бирюкова в Ясной поляне. „Павел Иванович Бирюков тоже тут: он из лучших, смирный, умный и тоже исповедующий «толстоизм»“. — «Дневники С. А. Толстой 1860—1891». М. 1928, стр. 145. А. К. Черткова писала Толстому 15 июля 1887 г., что Бирюков находится у них «уже третий день» — возможно, что он выехал из Ясной поляны 21 июля и, вероятно, это письмо Толстого было послано с ним.
2 «Повесть о Юлии и Памфилии» — так называет Толстой повесть «Ходите в свете, пока есть свет», которую Чертков послал ему 7 июля 4887 г. со своими вставками. Об этой повести см. комментарий к письму № 126.
3 «Повесть Семенова», которая была послана С. Т. Семеновым Толстому в Москву — повидимому, не вполне законченный и лишенный заглавии рассказ, который Чертков возвратил автору в сентябре того же года. Вероятно, об этом рассказе С. Т. Семенов писал Толстому 31 апреля 1887 г.: «я в настоящее время пишу еще один рассказ, который думаю окончить к 15 апреля». (АТБ)
4 Федор Алексеевич Желтов (р. 12 февраля 1859 г.), молоканин, о знакомстве с которым, повидимому, упоминает Толстой, не называя его по имени, в письме от 24—25 апреля 1887 г., № 143. Житель села Богородского, Нижегородской губернии, по ремеслу кожевник, познакомившись с Толстым и его друзьями, постоянно поддерживал с ними личную и письменную связь. Сотрудничал в издательстве «Посредник», написав листок «Перестанем пить вино и угощаться им» и рассказ «На Волге или злом горю не поможешь». Тип. И. Д. Сытина. М. 1888. «На сходке». М. 1896 и «Перед людьми». Тип. И. Д. Сытина, М. 1892. Ф. А. Желтов являлся одним из видных представителей молокан и был деятельным сотрудником молоканского журнала «Духовный Христианин». Письма Толстого к Желтову за 1887 год см. в т. 64.
* 150.
1887 г. Августа 4. Я. П.
Хоть я и чувствую всегда наше общеніе, милые друзья, а письмо ваше, дорогая Анна Константиновна, мнѣ особенно было радостно. Всѣ мнѣ говорятъ и пишутъ, что вы больны, слабы, а письмо такое здоровое, бодрое. Такъ и надо. П[авелъ] И[вановичъ] милый вчера уѣхалъ и увезъ въ типографію статью о жизни. Началъ я писать о Жизни и смерти, а когда дописалъ, оказалось, что вторую часть заглавія пришлось выкинуть, п[отому] ч[то] для меня, по крайней мѣрѣ, это слово потеряло совершенно то значеніе, к[акое] я ему придавалъ въ заглавіи. Дай то Богъ, чтобы хоть на нѣкоторыхъ читателей она произвела то же дѣйствіе. П[авелъ] И[вановичъ] засталъ у насъ много (ихъ и всегда много, и я только радъ имъ,) но особенно много гостей, и въ томъ числѣ Алекс[андру] Ан[дреевну] Толстую, которая тоже нынче уѣхала. Мы, слава Богу, прожили съ ней дней 10 не сталкиваясь, а любовно, и такъ и разстались,1 Цвѣтникъ я тогда же получилъ, очень одобрилъ, какъ подборъ — не одобрилъ во многихъ мѣстахъ изложеніе и проставилъ балы по моему сужденію всѣмъ статьямъ отъ 5 до 1. Поправлять я воздержался, а то это меня бы далеко завлекло, но вы сами поправьте языкъ.2 Не скучайте и не тяготитесь переправкой. Если вы знаете хороший и дурной языкъ, а вы это очень хорошо знаете, то вы можете и писать хорошимъ, а не дурнымъ языкомъ. Впрочемъ изложеніе не важно, a содержаніе прекрасно. Я теперь послѣ долгаго времени въ первый день безъ опредѣленной начатой работы, и все мнѣ открыто во всѣ стороны, и это очень весело. Боюсь, что на что-нибудь не отвѣтилъ, если да, то простите и напишите. Передайте мою любовь Спенглерамъ, Озмидовымъ, Иванову, Емельяну. До свиданія, милые друзья.
Л. Толстой.
Полностью публикуется впервые. Отрывки напечатаны в ТЕ 1913, стр. 55 и в Б, III, стр. 68 и 76. На подлиннике надпись синим карандашом рукой Черткова «№ 148 Я. П. 5 авг. 87». Дата эта является спорной. Толстой пишет, что П. И. Бирюков увез в типографию рукопись статьи «О жизни» «вчера», а в Дневнике С. А. Толстой имеется запись от 4 августа: «Вчера вечером повез П. И. Бирюков статью «О жизни» в печать». («Дневники С. А. Толстой 1860—1891». М. 1928, стр. 145.) В виду того, что Чертков мог поставить дату на письме Толстого, лишь вычисляя по его получении, когда оно могло быть послано, письмо предпочтительно датировать на основании записи С. А. Толстой. Письмо является ответом на письма А. К. Чертковой от 25 июля и В. Г. Черткова от 26 июля 1887 г. А. К. Черткова писала, что Владимир Григорьевич не успел написать «с сегодняшней почтой, так как уехал с П. И. Бирюковым в дер. Гирлы к Емельяну Ещенко. Далее она писала: «Пожалели мы, что нет вас с нами, дорогой Л[ев] Н[иколаевич], но мы совершенно хорошо понимаем причину вашего неприезда и совершенно согласны с вами. Точно так же мы вполне согласны с вами относительно длиннот вставок в повести «Ходите в свете», и, конечно, поступим так, как вы находите лучшим. Получили ли вы наш «Цветник» и какое ваше мнение о нем? Боюсь, что изложение многих (новых) вещей плохо, так как большинство их моего переложения, а у меня, и сожалению, плохой язык. Впрочем некоторые из них исправлены Олей Спенглѳр и Димой».
В. Г. Чертков писал: «Дорогой брат Л[ев] Н[иколаевич], разумеется, я понимаю, что вы не могли приехать. Я и не думал, что вы приедете. Только последние дни, не получая письма от П[авла] И[вановича], мы cтали предполагать, что, может быть, вы собираетесь с ним приехать и откладываете выезд со дня на день»…. «Как и писала вам Галя, мы, разумеется, сделаем с повестью «Ходите в свете» так, как вы желаете. Вам виднее, и я сам чувствую, что вставки мои слишком многословны и утомительны для читателя. Но я жалею, что некоторые доводы врача останутся, совсем без противовеса, п[отому] ч[то] считаю всю повесть больше рассуждением, чем художественным рассказом, в котором сочувствие читателя привлекается другими путями, не примененными в этой вещи. На некоторые вопросы, как например, о супружеских отношениях, Памфилий отвечает обстоятельным изложением христианских взглядов. То, что он воздерживается от этого в других не менее важных вопросах, оставляет, как мне кажется, пробел там, где чувство читателя не задобрено в пользу Памфилия, вследствие того, что слишком мало его знает и чувствует. Это я вам сказал только потому, что П[авел] Ив[анович] говорит, что вы хотели знать, что я думаю. Но я признаю и этого даже говорить нечего, что вы лучше всё это понимаете, чем я. Во всяком случае повесть эта хорошая и сделает свое дело, несмотря на то, что она не так хорошо исполнена, как вы желали бы. Не надо забывать,
