его сотрудники усиленно заняты помощью пострадавшим от неурожая крестьянам соседних деревень, и что, хотя он, по возможности, дает для этой цели материальные средства, которыми может располагать, однако чувствуется большой недостаток продуктов для детей, круп и т. д. Сообщая об этом, Чертков спрашивает Толстого, нельзя ли получить помощь из тех средств, которые посылают Толстому для кормления голодающих.

В письме от 5 июня Чертков писал: «Дорогой друг, Лев Николаевич, я соскучился по вас и но письмам от вас. Знаю, что вы, вероятно, теперь поглощены окончанием вашего писания, которое мы с радостью ожидаем. — На этих днях я послал вам книгу «Transformed». Мне хотелось бы знать ваше мнение о ней… Мне она более, чем понравилась… «Первую ступень» я тщательно проверил в том виде, в каком она окончательно появилась в журнале Грота, и оказалось, что в ней сделано еще много сокращений против того сокращенного экземпляра, который вам показывал Евдоким. В общем сокращены все сопоставления между образом жизни праздных и трудовых людей. Вероятно, это было необходимо для русской цензуры, но статья от этого много потеряла в своей силе и правдивости. Поэтому я разослал всем четырем переводчикам, адреса которых я от вас получил, по полному экземпляру статьи с восстановлением всех выпущенных мест. Пускай лучше за границей читают ее в том виде, в каком вы ее написали. — Посылаю вам составленную нами книгу о целомудрии. Мне кажется, что такая книжка настоятельно нужна и может быть полезна. Но хотелось бы, чтобы раньше выпуска она побывала в ваших руках…. Ваня был последнее время и в упадке духа, вследствие одного обстоятельства в его жизни, о котором пусть лучше он сам при случае вам скажет, и довольно серьезно болен. Теперь он поправился и едет в Москву выпускать свой сборник в пользу голодающих. Он один из тех, с кем я душою больше всего сроднился. — Евдоким вернулся от вас светлый и бодрый духом. Одно только — он очень увлекается игрою на скрипке, в чем, кажется, вы его немножко поощрили. Я, конечно, не думаю его упрекать за это; но не могу примириться с мыслью, что молодому человеку необходимо увлекаться каким-нибудь пустяком, и что в этом нет ничего нежелательного. Мне жаль видеть, когда в лучшие, наиболее чуткие годы, главное внимание, энергия и увлечение юноши уходят на старания, как можно лучше производить приятные звуки ради того, чтобы либо перещеголять другого, либо, в лучшем случае, доставлять себе приятное слуховое раздражение. Притом — скрипка не пустяк, это не гармоника или балалайка, на которых можно проигрывать для отдыха в свободное время. Выучиться на скрипке требует много труда и времени, которые ложатся на спину всё тех же, на счет кого мы живем…. Галя сравнительно бодра и очень принимает к сердцу помощь больным цынгою и голодающим, считая, что мы зимою прозевали то время, когда можно было наиболее целесообразно помочь. Теперь в соседних деревнях живут люди — наши знакомые, приехавшие с целью бескорыстно помогать нам в этом деле. — Ожидаю вашего ответа на мое последнее письмо, в котором прошу о присылке продуктов…»

1 Толстой приехал в Ясную поляну из Бегичевки в середине июня и уехал в Бегичевку вместе с Марьей Львовной и В. А. Кузминской 8 июля.

2 Капитон Алексеевич Высоцкий, заменивший в Бегичевке М. Н. Чистякова в работе по организации помощи голодающим и оставивший эту работу в конце июля 1892 г. О нем см. письма Толстого к жене от 8 июня, 21—22 и 26 июля 1892 г. (ПЖ, стр. 421, 423 и 426).

3 Montgomery Florence, «Transformed» London 1886 — роман английской писательницы Ф. Монгомери «Преображенный», посланный Чертковым Толстому для отзыва.

4 Сборник статей о половом вопросе, составленный Чертковым и впоследствии изданный под заглавием «Тайный порок. Трезвые мысли о половых отношениях», изд. «Посредник», М. 1894.

5 Михаил Александрович Кузминский (р. 1875), сын Александра Михайловича и Татьяны Андреевны Кузминских, племянник С. А. Толстой.

6 Андрей Львович Толстой (1877—1916), в то время ученик московской гимназии Л. И. Поливанова. О нем см. письма 1895 г. (т. 68).

7 В письме от 5 июля Чертков писал, что Е. И. Попов живет у него в Ржевске, занимается обработкой огорода, находится в хорошем настроении и «сожительство с ним самое любовное и радостное».

8 Алексей Иванович Алмазов (1838—1900) — врач-психиатр. Сочувствуя взглядам Толстого, оставил работу в принадлежавшей ему психиатрической больнице в Москве и поселился в своем имении в Воронежской губернии, где занимался сельским хозяйством. Получив письмо от Е. И. Попова с копией письма Толстого к Черткову от 28 апреля, с просьбой дать приют шведу Абрагаму фон-Бунде, предоставив ему «клочек земли» для работы, А. И. Алмазов написал Толстому, что охотно выполнит эту просьбу (письмо Алмазова к Толстому от 21 мая 1892 г. (АТБ). Толстой в недатированном ответном письме написал Алмазову о шведе: «надо вам хорошенько изобразить его. Ему 71 год, он должно быть еврейского происхождения, говорит прекрасно по-английски и дурно по-немецки. Человек он очень сильный, духовный, умный и по призванию, как мне кажется, проповедник своих идей упрощения жизни, неистощающей ручной обработки земли, вегетарианства и дружелюбия людей. Встретился он в Сингапуре с одним молодым русским евреем из Бобруйска, довез его на свои деньги в Россию и вот теперь желает найти в России место, кусок земли, чтобы поселиться с этим евреем и его братьями и сестрами и кормиться трудами рук своих. Я ему сказал, что это невозможно…. Приезжать ему или нет?»

Во втором письме от 10 июля 1892 г., отвечая на письмо Толстого,

А. И. Алмазов писал, что готов принять Абраама фон-Бунде, но не желает «заводить у себя колонию из совершенно неизвестных людей»» которую, повидимому, выразил желание организовать А. фон-Бунде. Поездка А. фон-Бунде к А. И. Алмазову не состоялась.

9 В письмах от 1 и от 5 июня Чертков просил Толстого выслать ему письма о «Крейцеровой сонате», в свое время полученные Толстым от разных лиц. Чертков предполагал использовать их для задуманного им издания книг о целомудрии.

10 Абзац редактора.

11 Сын В. Г. и А. К. Чертковых Вл. Вл. Чертков, в то время болевший коклюшем.

* 317.

1892 г. Июня 27? Я. П.

Дорогой другъ! Продолжаю все работать надъ 8-й главой, кот[орая] по совѣту Страхова, к[оторый] у насъ,1 разрослась въ 9-ю и 10-ю, и кажется, что кончу завтра. Страховъ говоритъ, что хорошо. Мнѣ это пріятно и ободряетъ, но не останавливаетъ въ работѣ.

Тат[ьяна] Андр[еевна] Кузминская2 говорила мнѣ, что Петерб[ургскій] лекторъ университета Turner,3 писавшій обо мнѣ, желалъ бы переводить мои статьи. Онъ почтенный человѣкъ, и Тат[ьяна] Андр[еевна] нынче ѣдетъ въ Петерб[ургъ] и будетъ видѣться съ нимъ. Мнѣ пришло въ голову: не предложить ли ему перевести «Царст[во] Б[ожіе] внутрь в[асъ] есть»? Какъ вы объ этомъ думаете? Я предложилъ Танѣ переговорить съ нимъ объ этомъ и дать ему вашъ адресъ. — Прощайте пока.

Л. Толстой.

Печатается впервые. На подлиннике надпись синим карандашом рукой Черткова: «Я. П. 28 Июня 92». Черным карандашом «№ 313». Число 313 зачеркнуто и написано 312. Письмо, повидимому, написано не позднее 27 июня, так как Толстой пишет, что Т. А. Кузминская «нынче едет в Петербург, где будет говорить с Тернером», а письмо Тернера Черткову, написанное после разговора с Т. А. Кузминской, помечено 29 июня. Если бы Т. А. Кузминская выехала из Ясной поляны 28 июня, то письмо Тернера могло было бы быть написано, вероятно, не ранее 30 июня.

1 Н. Н. Страхов приехал в Ясную поляну около 20 июня и уехал 5 июля.

2 Татьяна Андреевна Кузминская (1846—1925), рожденная Берс, сестра С. А. Толстой. О ней см. примечания к п. № 20, т. 85, и письма 1862, т. 60.

3 Карл Иванович Тернер (Charles Edward Turner, 1832—1903), англичанин, окончил Оксфордский университет, с 1859 г. переселился в Россию и в 1862 г. был выбран профессором английской литературы в Александровском лицее, а в 1864 г. лектором английского языка в Петербургском университете. В 1881 г. прочел в Лондонском королевском институте курс публичных лекций о знаменитых русских писателях, в 1888 г. там же читал лекции на тему «граф Толстой, как беллетрист и мыслитель», в 1892 г. прочел в Оксфордском университете курс лекций о русском романе. Перевел несколько произведений Толстого на английский язык, в том числе «Соединение и перевод четырех евангелий». О Тернере см. письма 1894 г., т. 67. После разговора с Т. А. Кузминской К. И. Тернер написал Черткову письмо от 29 июня, в котором выражал согласие перевести на английский язык «новое произведение», над которым работает Толстой. Однако, этот перевод не состоялся, может быть, вследствие причины, о которой писал Чертков Толстому в письме от 1 июля 1892 г.: «Если Turner возьмется перевести вашу книгу, то это будет очень хорошо. Боюсь только, что его религиозные взгляды, насколько я их знаю, могут послужить ему препятствием».

* 318.

1892 г. Июля 5. Я. П.

Мнѣ очень грустно весь нынѣшній день. Очень, очень грустно. Кажется, что запутался, живу не такъ, какъ надо (это даже навѣрное знаю), и выпутаться не знаю какъ: и на право дурно, и на лѣво дурно, и такъ оставаться дурно. Одно облегченье, когда подумаешь и почувствуешь, что это крестъ, и надо нести. Въ чемъ крестъ, трудно сказать: въ своихъ слабостяхъ и послѣдствіяхъ грѣха. И тяжело, тяжело иногда бываетъ. Нынче часа 3 ходилъ по лѣсу, молился и думалъ: хорошая молитва: Иже вездѣ сый и вся исполняяй, приди и вселися въ (ны) меня и очисти меня отъ всякой скверны и побѣди во мнѣ меня сквернаго и зажги меня любовью.1

И легче немного, но все грустно, грустно. Мнѣ не совѣстно писать это вамъ, п[отому] ч[то] знаю, что вы поймете меня не умомъ, — понимать тутъ нечего, — а сердцемъ.

Поша сейчасъ ѣдетъ,2 и мнѣ жаль съ нимъ разстаться. Писанье мое тоже остановилось — не знаю, какъ кончить.

Причина моей тоски и физическая, должно быть, и нравственная: вчера былъ съ дѣтьми Таней и Левой разговоръ по случаю раздѣла.3 Я засталъ ихъ на томъ, что они напали на Машу, упрекая ее въ томъ, что она отказывается отъ своей части. И мнѣ было очень грустно. Я никого не обижалъ, не сердился, но не люблю. И тяжело.4 Пожалуйста, никому не показывайте это письмо и разорвите.5

То, что вы писали Левѣ,6 что вы баринъ и издатель, нехорошо. Зачѣмъ баринъ, издатель? Зачѣмъ признавать себя въ какомъ нибудь положеніи? Мы всѣ люди слабые, стремящіеся быть