что вычеркивая его, вы не имели ничего принципиально против него; а то мне было бы слишком жаль, что я решился восстановить то, что вы считали нехорошим. Мы очень просим Татьяну Львовну поручить сделать перевод с этого воззвания на французский язык…. Применяясь к тому, что вы пишете о вашем отношении к письму к К[алмыковой], я его не пошлю, как хотелось, к Элпидину; но пользуясь вашим позволением делать с ним, что кто хочет, буду распространять среди моих друзей и знакомых в России, которым оно очень нужно, тем более, что я совершенно уверен, что Калмыкова и ее братья в Петербурге давно это делают, пользуясь вашим разрешением, о котором она писала мне. Я очень рад, что вы написали статью об искусстве. Мне кажется, что это требовалось от вас, как представителя искусства и вместе с тем христианина. И все этого ждали. Ваше христианское освещение этой важной в жизни человеческой области так ново и так верно, что я уверен, что статья эта принесет много пользы»…
В письме от 17 ноября Чертков писал о том, что сестра А. К. Чертковой, Ольга Константиновна Дитерихс (впоследствии жена Андрея Львовича Толстого), находившаяся под сильным влиянием идей евангельского христианства и принимавшая участие в молитвенных собраниях, устраивавшихся Е. И. Чертковой, за последнее время «всё яснее и яснее видит всю узость, бессмысленность и холодную нетерпимость их теоретического вероучения». В конце письма он просит сообщить адрес С. М. Мартыновой и спрашивает, какую должность занимает в Тифлисе ее муж.
1 И. М. Трегубов в письме от 14 ноября 1896 г. писал Толстому, что посылает ему воззвание о помощи духоборцам, с некоторыми поправками и добавлениями.
2 А. Шкарван, живший в то время у Чертковых, в недатированном письме сообщал, что получил письма от Е. Шмита, который хочет издать отдельно письмо, которое он получил от Толстого (написанное Толстым 12 октября 1896 г.), и от Д. П. Маковицкого со сведениями о статье, которую Маковицкий написал о назаренах.
3 Софья Михайловна Мартынова, рожд. Катенина (1858—1931) — знакомая Толстых и Черткова, с которым она переписывалась в начале восьмидесятых годов. Была замужем за Виктором Николаевичем Мартыновым служившим в Удельном ведомстве. Чертков спрашивал адрес С. М. Мартыновой, так как Т. Л. Толстая в письме от 12 ноября писала ему, что С. М. Мартынова, живя в Тифлисе, знакома с местными властями и с великим князем Михаилом Николаевичем, и что, может быть, при ее помощи возможно что-либо сделать для духоборцев.
4 Т. Л. Толстая выражала желание поехать на Кавказ, чтобы лично познакомиться с положением духоборцев, переносивших преследования зa свои религиозные убеждения, и попытаться облегчить их учесть, путем хлопот у представителей местной власти в Тифлисе. Поездка Т. Л Толстой не состоялась.
5 Письмо Толстого к Занини от 25 ноября не известно редакции. В письме от 6 декабря Толстой просил Занини перевести собранные им деньги в Тифлис для помощи духоборцам, но деньги не были пересланы.
6 Абзац редактора.
7 Воззвание о помощи духоборцам «Помогите!»
8 Дмитрий Иванович Шаховской (р. 1861), в начале восьмидесятых годов работал в петербургском комитете грамотности над созданием общедоступной литературы. Впоследствии — секретарь Первой государственной думы, работник кооперации, сотрудник ряда периодических изданий.
О нем см. письмо Толстого к Черткову т. 85, стр. 282.
9 Василий Ильич Сафонов (1852—1918) — дирижер, пианист, профессор и директор Московской консерватории.
10 Петр Алексеевич Сергеенко (1854—1930) — беллетрист, сотрудник различных периодических изданий, много писавший о Толстом. Автор книги «Как живет и работает гр. Л. Н. Толстой», составитель сборников «Письма Л. Н. Толстого 1898—1910 гг.», т. I, М. 1910, т. II, М. 1911, составитель «Международного Толстовского Альманаха» «О Толстом», изд. «Книга», М. 1909, и др.
11 В. Г. и А. К. Чертковы предполагали поехать в декабре в Петербург, с целью усиленно хлопотать о преследуемых сектантах и продолжать там начатые работы и по пути остановиться в Москве.
12 Толстой приехал в Москву 18 ноября.
13 Толстой имеет в виду отца А. К. Чертковой К. А. Дитерихса (1825—1899) (о нем см. прим. к письму Черткова № 200, т. 86) и ее сестер Ольгу Константиновну Дитерихс (р. 1872), впоследствии Толстую, и Марию Константиновну (1877—1924), впоследствии де-Ферран.
Чертков в письме от 17 ноября писал, что они гостят у него, и что с ними со всеми у нас самые любовные отношения».
14 Петр Васильевич Веригин (1859—1924), — руководитель так наз. «большой партии» духоборцев. Находясь с 1887 по 1894 г. в ссылке в Шенкурске, познакомился там с учением Толстого и усвоил многие его взгляды, что отразилось и в посланиях его своим единоверцам. С 1895 по 1902 г. находился в ссылке в Обдорске, Тобольской губ., затем переехал в Канаду к переселившимся туда духоборцам.
Толстой имеет в виду «прошение Петра Веригина на имя императрицы Александры Федоровны», впервые напечатанное под таким заглавием в периодическом сборнике «Свободное слово» № 1, изд. В. Черткова, Purleigh 1898, стр. 214—216. Вошло в книгу: «Письма духоборческого руководителя Петра Васильевича Веригина», под редакцией со вступительной статьей и примечаниями В. Бонч-Бруевича и с предисловием В. и А. Чертковых, изд. «Свободное слово», Christchurch 1901, стр. 89—91.
15 Французский перевод статьи П. И. Бирюкова «Гонение на христиан в России» был напечатан в журнале «Revue Blanche» 15 октября 1896 г. Письмом от 6 декабря 1896 г. Толстой просил редактора издателя журнала «Revue Blanché» Ф. Фензона выслать этот номер Д. Занини в Барселону.
* 428.
1896 г. Декабря 2. Москва.
Сейчасъ, выходя изъ дома, 3 ч[аса] 2 Дек[абря],1 получилъ ваше письмо, дорогой другъ.
2 Все, что вы пережили и перестрадали, именно вы — сынъ — перечувствовалъ съ большой силой. Знаю я эти разрывающія сердце положенія, — самъ только что пережилъ такое и знаю, что какъ ни больно и трудно кажется, всегда есть выходъ, тотъ самый, кот[орый] вы нашли. Главное, знать и помнить, что то, что мучаетъ, не есть непріятная случайность, кот[орую] надо устранить или переждать, а есть то самое дѣло, къ кот[орому] я приставленъ. Вы такъ хорошо живо мнѣ описали, что мое сочувствіе было на сторонѣ вашей матери. Я знаю, какъ — какимъ то удивительнымъ чудомъ — дѣлается то, что люди, какъ къ истинѣ, съ страстностью, кот[орую] никогда не испытываешь къ истинѣ, — прилѣпляются къ выдуманной замѣнѣ истины и какъ нельзя освободить ихъ и какъ не только тщетны, но еще, кажется, усиливаютъ ихъ заблужденія всѣ доводы. Но я думаю, что никогда не надо переставать думать о нихъ, переставать искать тѣхъ неоскорбительныхъ имъ и неотразимыхъ доводовъ, кот[орые] есть, но кот[орые] мы не знаемъ, не умѣемъ употреблять по своей слабости.
Я все жду васъ и все откладываю писать вамъ, надѣясь все — и такъ много — переговорить. Нужно переговорить о воззваніи и о духоб[орахъ], это главное. Не пріѣдутъ ли въ Москву тѣ, к[оторые] ѣдутъ къ вамъ?3
Я рѣдко проводилъ время такъ праздно и потому дурно, какъ эти послѣднія недѣли и особенно въ Москвѣ, и праздно не весело, а праздно уныло, тяжело. Во всѣхъ своихъ работахъ остановился и не хочется приниматься ни за одну. Нынче лучше. Тоже пережилось то, что было трудно.4 И когда мнѣ трудно, мнѣ хочется видѣть васъ. Поша здѣсь и я очень радъ ему.
Ну, пока прощайте.
Привѣтъ Галѣ и ея сестрам, Ивану Мих[айловичу], Шкарвану. Попрошу Таню написать вамъ получше.
Полностью публикуется впервые. Отрывок напечатан «Толстой и Чертков», стр. 235. На подлиннике надпись чернилами; «2 Дек. 96 г. № 424».
Датируется на основании упоминания в письме Толстого, что письмо, на которое он отвечает, получено «сейчас, 3 ч. 2 Дек.».
Ответ на письмо Черткова от 28 ноября, в котором Чертков писал, что отход сестры А. К. Чертковой, Ольги Константиновны Дитерихс от евангельского христианства, которое исповедовала мать В. Г. Черткова, «ужасно расстроил последнюю» и вызвал с ее стороны ряд упреков в острой форме. В виду этого Чертков одно время решил отказаться от мысли поехать в ближайшее время в Петербург, где он предполагал поселиться в доме, принадлежащем его матери, и решил нанять квартиру в Москве, чтобы оттуда съездить в Петербург, когда этого потребуют дела. Однако, перед своим отъездом его мать попросила его приехать в Петербург. «И я почувствовал — писал Чертков — что ветхозаветный бог ненависти и нетерпимости отвалился, и что на место его обнажился наш простой общий бог любви и единения. Я поторопился предупредить мою мать о всем том, что и в Петербурге может ей опять не понравиться в моей жизни и в моих друзьях и домашних сожителях, — в особенности наша близость к ее единоверцам; объяснил ей, почему я не могу изменить своей деятельности и вытекающей из нее домашней жизни в угоду моей матери, как ни дорого и радостно мне жить вблизи ее. Но оказалось, что всё, что перед тем казалось непреодолимыми препятствиями, разрушать которые мать моя не считала себя в праве перед своим богом, — всё это само распалось, когда воскресла в ней любовь; и она мне сказала, что вполне понимает, что я должен жить по своему, и что это ничему не помешает. Таким образом мы расстались в любви и радости, и я вернулся домой с сильною головною болью и болью в боку, но без той гнетущей боли, которую я носил в своей душе всю предшествующую неделю».
В том же письме Чертков писал, что к нему должны приехать два духоборца, с которыми он хочет пожить перед отъездом, чтобы действовать в Петербурге с полным знанием дела.
2 Абзац редактора.
3 Духоборцы Павел Васильевич Планидин (о нем см. прим. к письму Толстого к Синэ от 2 июля 1900 г., т. 72) и Иван Васильевич Ивин (о нем см. «Рассказ духоборки Дуни Ивиной», записанный А. К. Чертковой и напечатанный в Листках «Свободного слова», под ред. В. Черткова, № 3, стр. 6—22), приезжавшие к Черткову, чтобы сообщить сведения о преследованиях, которым подвергались их единоверцы. Приехать к Толстому в Москву не решились, так как не имели паспортов. Оба они бывали неоднократно избираемы духоборцами в качестве ходоков по их делам.
4 Толстой имеет в виду свои отношения к С. А. Толстой, вызванные ее увлечением С. И. Танеевым, о которых он записал в Дневнике от 2 декабря: «пять дней прошло и очень мучительных. Всё тоже. Вчера ходил ночью гулять, говорили. Я понял свою вину. Надеюсь, что и она меня поняла»… Тяжелое настроение и упадок работоспособности отмечены в записях Дневника от 27 ноября, 2 и 12 декабря, см.
