Спасибо вам за хорошее последнее письмо с описанием вашей жизни. Здоровье, как должно быть. Нынче болит живот, и вообще слабею. Благодарю бога, что могу работать. Последний месяц каждый день работал. Прощай[те], пожалуйста, прощайте меня и любите все, Галя, Жозя, два Димы. Привет Аннушке. Письма вашего сейчас нет у меня, оно у Тани. Буду отвечать после, а теперь спешу хоть что-нибудь. Всё очень хорош[о].

Л. Т.

На конверте: Англия. Черткову. Заказное. Angleterre. Christchurch. Hants. V. Tchertkoff. Registered.

Толстой отвечает на письма от 19 и 20 июня н. с., в которых Чертков подробно описал свою домашнюю жизнь и издательские дела. Он сообщал, что разобрал присланные Толстым черновые рукописи, переписал статью о воспитании, которую затем отослал в Ясную Поляну, и высказывал опасение, что ему придется прекратить издание «Листков Свободного слова» из-за отсутствия средств.

1 Вероятно, «Листки Свободного слова».

2 Статья «Единственное средство».

3 Чертков спрашивал Толстого, не мог ли бы он приехать для свидания в какой-либо иностранный город, находящийся недалеко от границы.

630.

1901 г. Июня 28? Я. П.

Нынче мне гораздо лучше. Fruits of Philosophy1 просмотрел. Писать об этом и возражать нельзя, как нельзя возражать на то, что человек будет доказывать, что приятно и безвредно совокупление с трупами. Человеку, к[оторый] не чувствует того, что чувствуют слоны, что совокупление вообще есть акт, унижающий и себя и сообщницу, и потому отвратительный, в к[отором] человек отдает невольную дань своей животности и к[оторый] искупляется только тем, что исполняет ту цель, для к[оторой] непреодолимая в известное время потребность этого отвратительного, унизительного акта вложена в его природу, — такому человеку, несмотря на свою способность рассуждать, стоящему на уровне животного, невозможно объяснить и доказать этого. Не говорю уже о лживости мальтузианства, к[оторое] соображения объективные (да еще ложные) кладет в основу дела нравственности, всегда субъективного. Не говорю и о том, что между убийством, умерщвлением плода, и этим актом нет качественного различия.

Простите: стыд[но] и отвратительно серьезно говорить про это. Надо говорить и думать о том, какая извращенность или тупость нравственного чувства могла привести людей к этому. И не спорить с ними, а лечить их. Ну, право, русский безграмотный, пьяный мужик, верящий в «пятницу»,2 к[оторый] с ужасом отнесся бы к такому поступку и к[оторый] всегда на акт совокупления смотрит как на грех, стоит неизмеримо выше людей, прекрасно пишущих и имеющих дерзость приводить философию в подтверждение своей дикости.

Прощайте пока. Как хорошо, что вам душевно хорош[о]. Вчера получил ваш[и] оба письма. Мне очень, очень хорошо. Целую Галю, Жозю и Димочку.

Напечатано почти полностью в сборнике «О половом вопросе». Мысли Л. Н. Толстого, Christchurch, 1901.

Датируется в соответствии с датой письма Буланже к Черткову, потому что является припиской к письму Буланже. Но письмо Буланже, датированное 28 июня, писалось несколько дней и окончено, вероятно, позднее. Поэтому письмо Толстого датируется предположительно.

Ответ на письмо Черткова от 6 июля н. с., в котором он сообщал, что кончает печатать книжку, куда вошли мысли Толстого о половом вопросе, и просит высказаться о книжке «Fruits of Philosophy», которую посылает.

1 [«Плоды философии»], книга, в которой защищалось ограничение деторождения путем применения средств, предупреждающих беременность.

2 Согласно верованиям, которые были распространены среди православных крестьян, Пятница признавалась особой святой, память которой праздновалась в день Параскевы.

631.

1901 г. Июля 5. Я. П.

Mercredi amélioration sensible. Espoir rétablissement.

Среда значительное улучшение. Надежда выздоровление.

Телеграмма. Напечатана в «Листках Свободного слова» 1901, № 24. Датируется на основании пометок на бланке. Ответ на телеграмму Черткова, вызванную болезнью Толстого, который заболел в ночь с 27 на 28 июня, повидимому, малярией.

* 632.

1901 г. Июля 18. Я. П.

Посылаю вам, милый друг, статью: Единств[енное] средство. Она мне не совсем нравится, хотя я и бесчисленное число раз ее переделывал. Думаю, что все-таки она может быть полезна. Здоровье мое хорошо, но это совершенно неважно. Мое душевное состояние так хорошо, так радостно, как никогда не было. Многое хочется сказать вам, но теперь поздно. Едут на станц[ию] М-r Boyer,1 кот[орый] отошлет вам и письмо и статью.

Спасибо вам, милые друзья, за вашу любовь и ваши письма. Любовь людей великое благо…

Ну, не договорю, целую вас.

Л. Толстой.

18 июля.

Отрывок напечатан: «Толстой и Чертков», стр. 293. Ответ на письма Черткова от 20 и 22 июля н. с., написанные по поводу болезни Толстого.

1 Поль Буайе (Paul Boyer, p. 1864), преподаватель русского языка, затем директор школы восточных языков в Париже, неоднократно бывавший у Толстого.

* 633.

1901 г. Июля 22. Я. П.

Получил ваши два хорошие письмеца, милый друг В[ладимир] Г[ригорьевич]. И хотя нынче мне не совсем хорошо — печень не работает — хочется вместе с П[авлом] А[лександровичем] написать вам хоть несколько слов.

Очень живо перенесся к вам, глядя на фотографии,1 присланные Марусе.2 Особенно хороши Жозя и маленький, ставший совсем большим, Димочка.

Смотрите, не тратьтесь на чтения.3 Я боюсь этого за вас.

Статью мою4 послал вам с случаем, так что это письмо, вероятно, придет к вам раньше ее. Пожалуйста, не чувствуйте себя обязанным печатать ее, если она вам не понравится. Я этим нисколько не огорчусь.

Я рад, что Лева5 у вас. Скажите ему, что у нас всё хорошо. Нынче Маша получила письмо от Доры,6 она беспокоится о нас. Маша ей написала. Мое здоровье совсем хорошо. Боль печени случайная, а я поправляюсь и хожу гулять.

Вы спрашиваете о моем душевном состоянии во время болезни. Я уже писал вам, что это б[ыло] очень хорошее время. Освобожденная от животной духовная жизнь, ее сознание было особенно радостно. Всё, что прежде казалось неразрешимым, так легко и хорошо разрешалось, и как всегда — всеобщей духовной панацеей: осуждением себя, смирением и любовью. Теперь животное оживает, и опять самооправдание, гордость и недоброта.

Относительно же смерти я совершенно был равнодушен. Жизнь духовная так была интересна, что, будет ли она продолжаться здесь или там, было всё равно. Так что мне надо бы сделать большое усилие, чтобы бояться перехода. Как прежде, когда я считал своим я — свое животное, я не мог представить себе жизни после смерти, так теперь я не могу представить себе прекращения жизни при смерти.

Одно новое и хорошее для меня последствие этой болезни — чего очень желаю вам — это ясное представление и даже как будто привычка более определенно и убежденно верить в то, что ничего не надо готовить, ни к чему готовиться, ничего ожидать, а надо только служить, по мере сил, богу. Яснее стало значение очень любимого мною стиха из Луки: «Отвергнися себя, возьми крест свой на каждый день и следуй за мной». Боюсь потерять это настроение: оно так разрешает всё, дает такую свободу и радость. Удивляешься только, почему всегда не жил так, почему все не живут так.

Мне и приятно и немножко неприятно писать вам это: приятно, п[отому] ч[то] вы всё это поймете точно так, как я чувствую; а неприятно п[отому], ч[то] я как будто хвастаюсь, какой я хороший. А я бываю только хорош и знаю, что такое быть хорошим, это я знаю. Так что вы не разглашайте этого письма.

Целую вас, Галю, Жозю, Дим[очку].

Л. Т.

Увидав вашу фотографию, милый Жозя, живо вспомнил вас и серьезно (можете ли вы вернуться в Россию после вашего прекрасного письма Побед[оносцеву]? и вернетесь ли?) и шуточно: «операцию разводит на мой бедный животом».7 Так и слышу и вижу вашу милую, спокойную, добрую не только лицо, но всю фигуру.

Л. Т.

Датируется 22 июля, так как этим числом датировано письмо П. А. Буланже, одновременно посланное Черткову. Ответ на письма от 17 и 19 июля, в которых Чертков писал, что его беспокоит болезнь Толстого.

1 Любительские фотографии семьи Чертковых.

2 Мария Константиновна Де-Ферран (1877—1923), сестра А. К. Чертковой и О. К. Толстой. Летом 1901 г. М. К. Де-Ферран гостила у О. К. Толстой в Ясной Поляне.

3 Публичные лекции о Толстом и его учении, которые Чертков читал по приглашению различных обществ.

4 «Единственное средство». Впервые эта статья была напечатана в «Листках Свободного слова» 1901, № 24.

5 Л. Л. Толстой летом 1901 г. навестил Чертковых.

6 Дора Федоровна Толстая (1879—1933), жена Л. Л. Толстого, гостившая летом 1901 г. в Швеции у своих родителей.

7 И. К. Дитерихс пел однажды, в присутствии Толстого, шуточную песенку, имитировавшую русскую речь армянина.

* 634.

1901 г. Июля 28. Я. П.

В последнем письме забыл прибавить вам две вещи, милые друзья:

Bo-1-x, поклон Лизавете Ивановне и выражение моего чувства грусти всегда, когда думаю о ней, что она не любит меня, упрекает меня в душе и упрекает напрасно.1 То, на чем мы сошлись с вами (и что называют моим увлечением вас), происходит в такой области, для которой не может быть никаких соображений о земных, мирских отношениях. Люди устанавливают отношение своей бессмертной души к богу, за такое дело, как оно ни чуждо нам, нельзя обвинять никого. Но это философия, а мне просто хотелось бы попросить Лиз[авету] Ив[ановну], чтобы она не не любила меня. Я во стольк[ом] виноват перед многими, что, вероятно, и перед ней, и я прошу ее, чтобы она простила меня. Пишу это вам. Лиз[авете] Ив[ановне] же лучше не показывать этого письма, а вы сами своими словами лучше скажете то, что бы ее смягчило ко мне.

Это одно, другое же это то, что мне пришло в голову в добавление к последнему письму о том, чтобы брать крест на каждый день, и в связи с тем, что вы пишете про В. А. Пашкова,2 к[оторый] молится, чтобы не умереть, вероятно п[отому], ч[то] ему думается, что он может еще сделать доброе. Я думаю, что не надо желать жить, чтобы делать, т. е. служить богу, а надо п[отому], ч[то] живешь, делать, т. е. служить богу.

Я понемногу работаю, и мне очень хорошо.

Л. Т.

28 июля 1901.

Ответ на письмо от 26 июля н. с., в котором Чертков писал, о том, что к нему приехала в гости мать, и сообщал о тяжелой болезни В. А. Пашкова.

1 Елизавета Ивановна Черткова, мать В. Г. Черткова, будучи после довательницей евангелической секты («редстокистов»), тяжело переживала религиозные разногласия с сыном и отрицательно относилась к его дружбе с Толстым.

2 Василий Александрович Пашков (1831—1902), бывший полковник гвардии, последователь «евангелического учения» лорда Редстока, выслан ный из России за попытку устроить съезд русских сектантов. В. А. Пашков был женат на тетке В. Г. Черткова.

* 635.

1901 г. Августа 9. Я. П.

Health good. Crimea first September.

Tolstoy.

Здоровье хорошо. Крым первого сентября.

Толстой.

Телеграмма. Датируется на основании пометок на бланке. В ответ на телеграфный запрос Черткова Толстой сообщил о своем