Пора опомниться! Лев Николаевич Толстой
Вино губит телесное здоровье людей, губит умственные способности, губит благосостояние семей и, что всего ужаснее, губит душу людей и их потомство, и, несмотря на это, с каждым годом всё больше и больше распространяется употребление спиртных напитков и происходящее от него пьянство. Заразная болезнь захватывает всё больше и больше людей: пьют уже женщины, девушки, дети. И взрослые не только не мешают этому отравлению, но, сами пьяные, поощряют их. И богатым, и бедным представляется, что веселым нельзя иначе быть, как пьяным или полупьяным, представляется, что при всяком важном случае жизни: похоронах, свадьбе, крестинах, разлуке, свидании – самое лучшее средство показать свое горе или радость состоит в том, чтобы одурманиться и, лишившись человеческого образа, уподобиться животному.
И что удивительнее всего, это то, что люди гибнут от пьянства и губят других, сами не зная, зачем они это делают. В самом деле, если каждый спросит себя, для чего люди пьют, он никак не найдет никакого ответа. Сказать, что вино вкусно, нельзя, потому что каждый знает, что вино и пиво, если они не подслащены, кажутся неприятными для тех, кто их пьет в первый раз. К вину приучаются, как к другому яду, табаку, понемногу, и нравится вино только после того, как человек привыкнет к тому опьянению, которое оно производит. – Сказать, что вино полезно для здоровья, тоже никак нельзя теперь, когда многие доктора, занимаясь этим делом, признали, что ни водка, ни вино, ни пиво не могут быть здоровы, потому что питательности в них нет, а есть только яд, который вреден. – Сказать, что вино прибавляет силы, тоже нельзя, потому что не раз и не два, а сотни раз было замечено, что артель пьющая в столько же людей как и артель непьющая, сработает много меньше. И на сотнях и тысячах людей можно заметить, что люди, пьющие одну воду, сильнее и здоровее тех, которые пьют вино. – Говорят тоже, что вино греет, но и это неправда, и всякий знает, что выпивший человек согревается только накоротко, а надолго скорее застынет, чем непьющий. – Сказать, что если выпить на похоронах, на крестинах, на свадьбах, при свиданиях, при разлуках, при покупке, продаже, то лучше обдумаешь то дело, для которого собрались, – тоже никак нельзя, потому что при всех таких случаях нужно не одуреть от вина, а с свежей головой обсудить дело. Что важней случай, то трезвей, а не пьяней надо быть. – Нельзя сказать и того, чтобы вредно было бросить вино тому, кто привык к нему, потому что мы каждый день видим, как пьющие люди попадают в острог и живут там без вина и только здоровеют. – Нельзя сказать и того, чтобы от вина больше веселья было. Правда, что от вина накоротко люди, как будто и согреваются и развеселяются, но и то и другое ненадолго. И как согреется человек от вина и еще пуще озябнет, так и развеселится от вина человек и еще пуще сделается скучен. Только стоит зайти в трактир да посидеть, посмотреть на драку, крик, слезы, чтобы понять то, что не веселит вино человека. – Нельзя сказать и того, чтобы не вредно было пьянство. Про вред его и телу и душе всякий знает.
И что ж? И не вкусно вино, и не питает, и не крепит, и не греет, и не помогает в делах, и вредно телу и душе – и всё-таки столько людей его пьют, и что дальше, то больше. Зачем же пьют и губят себя и других людей? «Все пьют и угощают, нельзя же и мне не пить и не угощать», отвечают на это многие, и, живя среди пьяных, эти люди точно воображают, что все кругом пьют и угощают. Но ведь это неправда. Если человек вор, то он будет и водиться с ворами, и будет ему казаться, что все воры. Но стоит ему бросить воровство, и станет он водиться с честными людьми и увидит, что не все воры. То же и с пьянством. Не все пьют и угощают. Если бы все пили, так уже не надолго бы оставалось и жизни людям: все бы перемерли; но до этого не допустит Бог: и всегда были и теперь есть много и много миллионов людей не пьющих и понимающих, что пить или не пить – дело не шуточное. Если сцепились рука с рукой люди пьющие и торгующие вином и наступают на других людей и хотят споить весь мир, то пора и людям разумным понять, что и им надо схватиться рука с рукой и бороться со злом, чтобы их и их детей не споили заблудшие люди. Пора опомниться!
ПЕЧАТНЫЕ ВАРИАНТЫ
ПЕЧАТНЫЕ ВАРИАНТЫ ПЕРВОГО ИЗДАНИЯ СТАТЬИ «ПОРА ОПОМНИТЬСЯ» К ОСНОВНОМУ ТЕКСТУ.
Стр. 443, строка 5:
Вместо: и, что всего ужаснее, губит душу – в I изд.: губит душу.
Стр. 443, строка 11:
Вместо: поощряют их – в I изд.: поощряют его.
Стр. 443, строка 28:
Вместо: когда многие доктора – в I изд.: когда все доктора.
Стр. 444, строка 2:
Вместо: вреден – в I изд.: всегда вреден.
Стр. 444, строка 5:
Вместо: сработает много меньше – в I изд.: сработает много меньше; стало быть и сил у ней меньше.
Стр. 444, строка 9:
Вместо: только накоротко, а надолго – в I изд.: только на коротке, а на долге.
Стр. 444, строка 15:
Вместо: обсудить дело – в I изд.: обсудить дело; и потому, если уж пить, то лучше в обыкновенное время.
Стр. 444, строка 21:
Вместо: накоротко – в I изд.: на коротке.
Стр. 444, строка 31:
Вместо: столько людей – в I изд.: все
Стр. 444, строка 32:
Вместо: «Все пьют…. —в I изд.: Один ответ на это «Все пьют….
Стр. 444,строка 33:
Вместо: на это многие – в I изд.: на это люди.
Стр. 444, строка 34:
Вместо: эти люди точно воображают, что все кругом пьют – в I изд.: им точно кажется, что все пьют.
Стр. 445, строка 3:
Вместо: Если сцепились – в I изд.: а что, если сцепились.
Комментарии А. И. Никифорова1
В письме к В. Г. Черткову от 8 февраля 1888 г. из Москвы Толстой писал: «…Последние дни поправлял и добавлял перевод американской книжки о пьянстве» (ТЕ 1913, стр. 61). На другой день ему же: «…Одну переводную статью о пьянстве поправил и прибавил, но плохо»… Несомненно эти упоминания имеют в виду работу Толстого над статьей, вышедшей в 1888 году первым изданием под заглавием: «Пора опомниться! О вреде спиртных напитков. Составлено по изложению бывшего профессора химии А. П. Пакина». Переиздавалась позже несколько раз. Рукописей этой переработки Толстого не сохранилось. Имеются только корректурные гранки статьи, хранящиеся в АТБ, папка XXIII, всего 14 нумерованных синим карандашом гранок, размера 16 × 23,5 см. Гранки хранят не очень многочисленные, но местами значительные (в несколько строк) собственноручные поправки Толстого бледно-коричневыми чернилами – вставки, пропуски, перефразы. На первой гранке вверху рукой Толстого вписано:
«Пора опомниться». О вредѣ Спиртныхь напитковъ. <Сочиненіе американскаго священника. Переводъ съ французскаго измѣненный и дополненный Львомъ Толстымъ.> Составлено по изложенію Американскаго священника, бывшаго профессора химіи Л. П. Пакина».
О характере участия Толстого в переделке брошюры Пакина не беремся судить, так как нам не удалось пока отыскать самой американской работы Пакина. Но письма Толстого указывают, что он «добавлял» и «прибавил» что-то к этой брошюре. Простое изучение стиля брошюры в русском переводе показывает, что Толстой прибавил к ней «Заключение». Это заключение позже стало перепечатываться в виде отдельной статьи. Так оно попало с заглавием «Пора опомниться!» в брошюру, изданную «Посредником»: «Грех и безумие пьянства. Сборник поучений против пьянства. Из творений св. Тихона Задонского, св. Иоанна Златоуста, св. Василия Великого, св. Ефрема Сирина и иных». М. 1890 и ряд последующих изданий. «Пора опомниться» в этой брошюре хранит следы некрупных, но улучшающих текст поправок сравнительно с текстом гранок и печатного издания. Вероятно, эти поправки были внесены Толстым при просмотре брошюры «Грех и безумие пьянства». Поэтому мы издаем «Пора опомниться» не по гранкам, а по брошюре «Грех и безумие пьянства», а текст первого издания по гранкам даем в виде печатных вариантов на стр. 457. Первое издание брошюры «Пора опомниться» вышло или в конце 1888 г. или в начале 1889 г., потому что в Дневнике по дороге из Москвы в Тулу Толстой 6 мая 1889 г. записал: «В дороге… писарь при церкви ухарь пил и читал и дал мне 5 к. зa книгу «Пора опомниться». Затем последовало исправление и переиздание текста в брошюре «Грех и безумие пьянства», и в таких двух видах переиздавался текст несколько paз. Более новое издание в Полном собрании сочинений Л. Н. Толстого под редакцией П. И. Бирюкова хранит несколько отклонений от обоих видов печатного текста и обнаруживает следы нового просмотра автора. Например, основной текст стр. 444 строка 10: «а надолго скорее застынет», I изд.: «а на долге скорее застынет», Бир.: «а после скорее застынет». Основной текст и I изд. стр. 444 строка 39: «Если бы все пили, так уже ненадолго бы оставалось и жизни людям: все бы перемерли; но до этого не допустит Бог» – Бир.: «Если бы все пили и угощали, то жизнь сделалась бы адом, но этого не может быть, потому что среди заблудших людей всегда были и теперь есть много paзумных». По какому тексту сделано издание Бирюкова однако пока установить не удалось.
Работая над статьей, Толстой обращается с письмами к художникам, прося их о рисунке. В письме к И. Е. Репину 1—10 февраля 1888 г. он пишет: «я всё обдумываю книжечку об этом предмете [о пьянстве]. Вот мне и пришло в голову, чтобы вы нарисовали две вещи: одну картину с виньетками, изображающую все формы и во всех состояниях пьянства, и другую маленькую на обертку книжки, которую я пишу, и третью общую для всех книжек нашего издания о пьянстве… Мне последнее время нездоровится, и оттого долго не могу кончить о пьянстве статью, а хочется под корень взять. Вот огромной важности предмет. Поощрите меня»… (т. 64 настоящего издания). H. Н. Ге-отцу Толстой писал 13 февраля 1888 г.: «Не нарисуете ли картинку о пьянстве. Нужно две, одну большую да еще виньетку для всех изданий по этому предмету под заглавием «Пора опомниться» (т. 64).
–
ПРЕДИСЛОВИЕ К ДВАДЦАТЬ ШЕСТОМУ ТОМУ.
В состав настоящего тома входят художественные произведения, над которыми Толстой работал в период времени с 1884 по 1889
