старец послал его к крестьянину.
Вернулся монах к старцу и сказал ему все: что он был у крестьянина, но не нашел ничего поучительного. «Он не думает о Боге и только два раза в день поминает его».
Тогда старец сказал: «Возьми ты эту чашу, полную масла, и обойди вокруг деревни и вернись, но смотри, чтобы ни капли масла не пролил на землю».
Монах сделал так, как ему было сказано, и когда вернулся, старец спросил его:
«Скажи, сколько раз вспомнил ты Бога, пока нес чашу?»
Монах признался, что ни разу не вспомнил. «Я, — говорит, — только о том и думал, как бы не пролить масла».
И старец сказал: «Это одна чаша с маслом так заняла тебя, что ты ни разу не вспомнил о Боге. А крестьянин и себя, и семью, и тебя кормит своими трудами и заботами, и то два раза в день вспоминает о Боге».
ИСПОЛНЕНИЕ ЗАКОНА ТРУДА НЕ ТРУДНО, А РАДОСТНО
1
«В поте лица снеси хлеб твой». Это неизменный закон телесный. Как женщине дан закон в муках родить, так мужчине дан закон труда. Женщина не может освободиться от своего закона. Если она усыновит не ею рожденного ребенка, это будет все-таки чужой ребенок, и она лишится радости материнства. То же с трудами мужчин. Если мужчина ест хлеб, выработанный не им, он лишает себя радости труда.
Бондарев
2
Человек боится смерти и подлежит ей. Человек, не знающий добра и зла, кажется счастливее, но он неудержимо стремится к этому познанию. Человек любит праздность и удовлетворение похотей без страданий, и вместе с тем только труд и страдания дают жизнь ему и его роду.
3
Какая страшная ошибка думать, что души людей могут жить высокой духовной жизнью в то время, как тела их остаются в праздности и роскоши! Тело всегда первый ученик души.
Торо
4
Если человек, живя один, уволит себя от закона труда, он тотчас же казнится тем, что тело его чахнет и ослабляется. Если же человек уволит себя от этого закона тем, что заставит других людей трудиться вместо него, то он тотчас же казнится тем, что душа его затемняется и умаляется.
5
Человек живет и телесной и духовной жизнью. И есть закон телесной и закон духовной жизни. Закон телесной жизни — труд. Закон духовной жизни любовь. Если человек нарушил закон телесной жизни — закон труда, он неизбежно нарушит и духовный — закон любви.
6
Как ни прекрасны одежды, жалованные царем, свои домодельные лучше, и как ни вкусны кушанья богатых, хлеб с своего стола самое лучшее кушанье.
Саади
7
Если много работаешь на других, не тяготись такой работой и не желай себе за нее похвалы, а знай, что труд твой, если ты, любя, делаешь его для других, полезнее всего для настоящего тебя, для души твоей.
8
Сила Божия уравнивает людей, отнимает у тех, у кого много, и дает тем, у кого мало. У богатого человека больше вещей, но меньше радости от них. У бедного меньше вещей, но больше радостей. Вода из ручья и корка хлеба во много раз вкуснее бедному, потрудившемуся работнику, чем самые дорогие кушанья и напитки богатому, праздному человеку. Богачу все приелось и прискучило, и нет ни от чего радости. Потрудившемуся работнику и пища, и питье, и отдых всякий раз новая радость.
9
Ад скрыт за наслаждениями, а рай за трудами и бедствиями.
Магомет
10
Без ручного труда не бывает здорового тела, не бывает и здравых мыслей в голове.
11
Хочешь всегда быть в добром духе — трудись до усталости, но не через силу. От праздности люди бывают и недовольны и сердиты. То же бывает и от работы через силу.
12
Одна из лучших и чистых радостей — это отдых после труда.
САМЫЙ ЛУЧШИЙ ЗЕМЕЛЬНЫЙ ТРУД ТРУД ЗЕМЛЕДЕЛЬЧЕСКИЙ
1
Все люди признают со временем истину, давно уже постигнутую передовыми людьми всех народов, а именно ту, что главная добродетель человечества состоит в подчинении законам высшего существа. «Прах ты и в прах возвратишься», — это первый закон, который мы познаем о своей жизни; второй же закон в том, чтобы возделывать ту землю, из которой мы взяты и в которую возвратимся. При этом возделывании и при той любви, которая нужна при этом к животным и растениям, лучше всего понимает человек свою жизнь и проживает ее.
Джон Рескин
2
Земледелие не есть одно из занятий, свойственных человеку. Земледелие есть занятие, свойственное всем людям, труд этот дает больше всего свободы и больше всего блага людям.
3
Кто не работает землю, тому земля говорит: за то, что ты не работаешь меня правой и левой рукой, вечно будешь ты стоять у чужих дверей вместе со всеми попрошайками, вечно будешь пользоваться отбросами богатых.
Зороастр
4
Жизнь людей нашего мира сложилась так, что наибольшее вознаграждение получается за самый вредный труд: за службу в полиции, в войске, в судах, в банках, за газетную, типографскую работу, за работу в военных складах, в кондитерских, табачных фабриках, аптеках, банках, за торговые дела, за писательство, за музыку и т.п., и наименьшее за земледельческие работы. Если приписывать важность денежному вознаграждению, то это очень несправедливо. Если же обращать главное внимание на радость труда и на влияние его на телесное здоровье и естественную привлекательность его, то это совершенно справедливо.
5
Ручной труд, и особенно земледельческий, полезен не только для тела, но и для души. Людям, не работающим руками, бывает трудно здраво понимать вещи. Такие люди не переставая думают, говорят, слушают или читают. Уму нет отдыха, и ум раздражается и путается. Земледельческий же труд полезен человеку тем, что труд, кроме того отдыха, который он дает ему, труд этот помогает человеку просто, ясно и разумно понимать положение человека в жизни.
6
Я люблю мужиков. Они недостаточно учены, чтобы рассуждать превратно.
ТО, ЧТО НАЗЫВАЕТСЯ РАЗДЕЛЕНИЕМ ТРУДА, ЕСТЬ ТОЛЬКО ОПРАВДАНИЕ ТУНЕЯДСТВА
1
В последнее время много говорят о том, что одна из главных причин успеха людей в производстве вещей — это разделение труда. Мы говорим: разделение труда; но такое выражение неправильно. В нашем обществе не труд разделен, но люди разделены на частицы людей, разломлены на маленькие кусочки, на крошки: на фабрике один человек делает только одну маленькую частицу предмета, так что та малая часть рассудка, которая оставлена в человеке, недостаточна, чтобы делать целую булавку или целый гвоздь, и истощается на то, чтобы сделать кончик булавки или шляпку гвоздя. Правда, что хорошо и желательно делать много булавок в день, но если бы только мы могли видеть, каким песком мы отчищаем их, мы бы подумали о том, что это тоже и невыгодно. Невыгодно это потому, что отчищаем мы их песком души человеческой.
Можно заковывать, мучить людей, запрягать их, как скот, убивать их, как летних мух, и все-таки такие люди, в известном смысле, в самом лучшем смысле, могут оставаться свободными. Но давить в них бессмертные души, душить и превращать людей в двигателей машин, — вот в чем истинное рабство. Только это унижение и превращение человека в машину заставляет рабочих безумно, разрушительно и тщетно бороться за свободу, сущности которой они сами не понимают. Озлобление их против богатства и против господ вызвано не давлением голода, не уколами оскорбленной гордости (эти две причины производили свое действие всегда, но основы общества не были никогда так расшатаны, как теперь). Дело не в том, что люди дурно питаются, но в том, что они не испытывают удовольствия от той работы, посредством которой они добывают хлеб, и потому они смотрят на богатство как на единственное средство удовольствия.
Не в том дело, что люди страдают от презрения к ним высших классов, но в том, что они не могут переносить свое собственное к себе презрение за то, что чувствуют, что труд, к которому они приговорены, унизителен, развращает их, делает их чем-то меньше людей.
Никогда высшие классы не проявляли столько любви и симпатии к низшим, как теперь, а между тем никогда они не были так ненавидимы ими.
Джон Рескин
2
Человеку, как всякому животному, нужно трудиться, работать руками и ногами. Человек может заставить других людей делать то, что ему нужно, но ему все-таки нужно будет на что-нибудь тратить свои телесные силы. Если он не будет работать нужное, разумное, он будет работать ненужное и глупое. Так это и происходит среди богатых классов.
3
Богатые сословия, пользуясь трудами рабочих и держа народ в непрестанном тяжелом труде, оправдывают свое тунеядство тем, что они производят для народа нужные ему религию, науку и искусство. Они берутся все это доставлять рабочему народу, но, к сожалению, то, что они доставляют народу под видом религии, науки и искусства, бывает и ложная религия, и ложная наука, и ложное искусство. Так что вместо того, чтобы чем-нибудь отплатить народу за его труды, они тем, что дают народу, только обманывают и развращают его.
4
Европеец восхваляет перед китайцем преимущество машинного производства. «Оно освобождает человека от труда», — говорит европеец. «Освобождение от труда было бы великим бедствием, — отвечает китаец. — Без труда не может быть счастья».
5
Только тремя средствами человек может добывать богатство: трудом, нищенством или кражей. Трудящиеся получают так мало именно потому, что слишком много приходится на долю нищих и воров.
Генри Джордж
6
Все богатые люди, которые сами не трудятся, а живут трудами других людей, — как они ни называй себя, — если они сами не работают, отбирают труды других людей, все такие люди — грабители. И грабители эти бывают трех родов: одни не видят и не хотят видеть того, что они грабители, и с спокойным духом грабят своих братьев; другие видят, что они не правы, но думают, что они будто бы могут оправдать свой грабеж тем, что они служат или военными, или всякими чиновниками, или учат, пишут, печатают книги, и продолжают грабить. Есть и третьи, и таких, слава Богу, становится все больше и больше, которые знают свой грех и стараются избавиться от него.
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЛЮДЕЙ, ОСВОБОДИВШИХ СЕБЯ ОТ ЗАКОНА ТРУДА, ВСЕГДА БЫВАЕТ ПУСТА И БЕСПОЛЕЗНА
1
Занятия праздных людей бывают большею частью такие, что занятия эти не только не облегчают труды рабочих людей, но, напротив, накладывают на них новые труды.
2
Как лошадь на рушильном, покатом колесе не может остановиться, а должна идти, так и человек не может ничего не делать. И потому в том, что человек работает, заслуги столько же, как и в том, что лошадь передвигает ноги, стоя на покатом колесе. Важно не то, что человек что-то делает, а важно то, что он делает.
3
Достоинство человека, его священный долг и обязанность употреблять данные ему руки и ноги на то, для чего они даны, и поглощаемую
