Рассказы о детях. Лев Николаевич Толстой
ЛГУН
(басня)
Мальчик стерёг овец и, будто увидав волка, стал звать:
Мужики прибежали и видят: неправда. Как сделал он так и два и три раза, случилось — и вправду набежал волк.
Мужики подумали, что опять по-всегдашнему обманывает, — не послушали его.
Волк видит, бояться нечего: на просторе перерезал всё стадо.
_________________
КАК ТЕТУШКА РАССКАЗЫВАЛА О ТОМ, КАК ОНА ВЫУЧИЛАСЬ ШИТЬ
Когда мне было шесть лет, я просила мать дать мне шить. Она сказала: «Ты ещё мала, ты только пальцы наколешь», а я всё приставала.
Мать достала из сундука красный лоскут и дала мне; потом вдела в иголку красную нитку и показала мне, как держать.
Я стала шить, но не могла делать ровных стежков; один стежок выходил большой, а другой попадал на самый край и прорывался насквозь. Потом я уколола палец и хотела не заплакать, да мать спросила меня: «Что ты?» — я не удержалась и заплакала. Тогда мать велела мне идти играть.
Когда я легла спать, мне всё мерещились стежки; я всё думала о том, как мне скорее выучиться шить, и мне казалось так трудно, что я никогда не выучусь.
А теперь я выросла большая и не помню, как выучилась шить; и когда я учу шить свою девочку, удивляюсь, как она не может держать иголку.
_________________
КАК МАЛЬЧИК РАССКАЗЫВАЛ ПРО ТО, КАК ЕГО В ЛЕСУ ЗАСТАЛА ГРОЗА
Когда я был маленький, меня послали в лес за грибами. Я дошёл до лесу, набрал грибов и хотел идти домой. Вдруг стало темно, пошёл дождь и загремело. Я испугался и сел под большой дуб. Блеснула молния, такая светлая, что мне глазам больно стало, и я зажмурился. Над моей головой что-то затрещало и загремело; потом что-то ударило меня в голову. Я упал и лежал до тех пор, пока перестал дождь. Когда я очнулся, по всему лесу капало с деревьев, пели птицы и играло солнышко. Большой дуб сломался, и из пня шёл дым. Вокруг меня лежали оскрётки[1] от дуба. Платье на мне было всё мокрое и липло к телу; на голове была шишка, и было немножко больно. Я нашёл свою шапку, взял грибы и побежал домой. Дома никого не было; я достал в столе хлеба и влез на печку. Когда я проснулся, я увидал с печки, что грибы мои изжарили, поставили на стол и уже хотят есть. Я закричал: «Что вы без меня едите?» Они говорят: «Что ж ты спишь? Иди скорей, ешь».
_________________
Купила мать слив и хотела дать их детям после обеда. Они ещё лежали на тарелке. Ваня никогда не ел слив и всё нюхал их. И очень они ему нравились. Очень хотелось съесть. Он всё ходил мимо слив. Когда никого не было в горнице, он не удержался, схватил одну сливу и съел. Перед обедом мать сочла сливы и видит— одной нет. Она сказала отцу.
За обедом отец и говорит:
— А что, дети, не съел ли кто-нибудь одну сливу?
Все сказали:
— Нет.
Ваня покраснел, как рак, и сказал тоже:
— Нет, я не ел.
— Что съел кто-нибудь из вас, это нехорошо; но не в том беда. Беда в том, что в сливах есть косточки, и если кто не умеет их есть и проглотит косточку, то через день умрёт. Я этого боюсь.
Ваня побледнел и сказал:
— Нет, я косточку бросил за окошко.
И все засмеялись, а Ваня заплакал.
_________________
ДЕВОЧКА И ГРИБЫ
Две девочки шли домой с грибами.
Им надо было переходить через железную дорогу.
Они думали, что машина далеко, взлезли на насыпь и пошли через рельсы.
Вдруг зашумела машина. Старшая девочка побежала назад, а меньшая перебежала через дорогу.
Старшая девочка закричала сестре:
«Не ходи назад!»
Но машина была так близко и так громко шумела, что меньшая девочка не расслышала; она подумала, что ей велят бежать назад. Она побежала назад через рельсы, споткнулась, выронила грибы и стала подбирать их.
Машина уже была близко, и машинист свистел что было силы.
Старшая девочка кричала:
«Брось грибы!», а маленькая девочка думала, что ей велят собрать грибы, и ползала по дороге.
Машинист не мог удержать машины. Она свистала изо всех сил и наехала на девочку.
Старшая девочка кричала и плакала. Все проезжающие смотрели из окон вагонов, а кондуктор побежал на конец поезда, чтобы видеть, что сделалось с девочкой.
Когда поезд прошёл, все увидали, что девочка лежит между рельсами головой вниз и не шевелится.
Потом, когда поезд уже отъехал далеко, девочка подняла голову, вскочила на колени, собрала грибы и побежала к сестре.
_________________
КАК МАЛЬЧИК РАССКАЗЫВАЛ О ТОМ, КАК ОН ДЕДУШКЕ НАШЕЛ ПЧЕЛИНЫХ МАТОК
Мой дедушка летом жил на пчельнике. Когда я прихаживал к нему, он давал мне мёду.
Один раз я пришёл на пчельник и стал ходить промеж ульев. Я не боялся пчёл, потому что дед научил меня тихо ходить по осеку[2].
И пчёлы привыкли ко мне и не кусали. В одном улье я услышал, что-то квохчет.
Я пришёл к деду в избушку и рассказал ему.
Он пошёл со мною, сам послушал и сказал:
— Из этого улья уже вылетел один рой, первак, со старой маткой; а теперь молодые матки вывелись. Это они кричат. Они завтра с другим роем вылетать будут.
Я спросил у дедушки:
— Какие такие бывают матки?
Он сказал:
— Приходи завтра; бог даст, отроится, — я тебе покажу и мёду дам.
Когда я на другой день пришёл к дедушке, у него в сенях висели две закрытые роевни с пчёлами. Дед велел мне надеть сетку и обвязал мне её платком по шее; потом взял одну закрытую роевню с пчёлами и понёс её на пчельник. Пчёлы гудели в ней. Я боялся их и запрятал руки в портки; но мне хотелось посмотреть матку, и я пошёл за дедом.
На осеке дед подошёл к пустой колоде, приладил корытце, открыл роевню и вытряхнул из неё пчёл на корыто. Пчёлы поползли по корыту в колоду и всё трубили, а дед веничком пошевеливал их.
— А вот и матка! — Дед указал мне веничком, и я увидал длинную пчелу с короткими крылышками. Она проползла с другими и скрылась.
Потом дед снял с меня сетку и пошёл в избушку. Там он дал мне большой кусок мёду, я съел его и обмазал себе щёки и руки.
Когда я пришёл домой, мать сказала:
— Опять тебя, баловник, дед мёдом кормил.
А я сказал:
— Он за то мне дал мёду, что я ему вчера нашёл улей с молодыми матками, а нынче мы с ним рой сажали.
_________________
В жнитво мужики и бабы ушли на работу. В деревне остались только старые да малые. В одной избе остались бабушка и трое внучат. Бабушка истопила печку и легла отдохнуть. На неё садились мухи и кусали её. Она закрыла голову полотенцем и заснула.
Одна из внучек, Маша (ей было три года), открыла печку, нагребла угольев в черепок и пошла в сени. А в сенях лежали снопы. Бабы приготовили эти снопы на свясла[3]. Маша принесла уголья, положила под снопы и стала дуть. Когда солома стала загораться, она обрадовалась, пошла в избу и привела за руку брата, Кирюшку (ему было полтора года, он только что выучился ходить), и сказала:
— Глянь, Килюска, какую я печку вздула.
Снопы уже горели и трещали. Когда застлало сени дымом, Маша испугалась и побежала назад в избу. Кирюшка упал на пороге, расшиб нос и заплакал. Маша втащила его в избу, и они оба спрятались под лавку. Бабушка ничего не слыхала и спала.
Старший мальчик, Ваня (ему было восемь лет), был на улице. Когда он увидал, что из сеней валит дым, он вбежал в дверь, сквозь дым проскочил в избу и стал будить бабушку; но бабушка спросонков ошалела и забыла про детей, выскочила и побежала по дворам за народом. Маша тем временем сидела под лавкой и молчала; только маленький мальчик кричал, потому что больно разбил себе нос. Ваня услыхал его крик, поглядел под лавку и закричал Маше:
— Беги, сгоришь!
Маша побежала в сени, но от дыма и от огня нельзя было пройти. Она вернулась назад. Тогда Ваня поднял окно и велел ей лезть.
Когда она пролезла, Ваня схватил брата и потащил его. Но мальчик был тяжёл и не давался брату. Он плакал и толкал Ваню. Ваня два раза упал, пока дотащил его к окну: дверь в избе уже загорелась. Ваня просунул мальчи-кову голову в окно и хотел протолкнуть его; но мальчик (он очень испугался) ухватился ручонками и не пускал их. Тогда Ваня закричал Маше:
— Тащи его за голову! — и сам толкал сзади.
И так они вытащили его в окно на улицу и сами выскочили.
_________________
Жила вдова Марья с своей матерью и с шестью детьми. Жили они бедно. Но купили на последние деньги бурую корову, чтоб было молоко для детей. Старшие дети кормили Бурёнушку в поле и давали ей помои дома. Один раз мать вышла со двора, а старший мальчик Миша полез за хлебом на полку, уронил стакан и разбил его. Миша испугался, что мать его будет бранить, подобрал большие стёкла от стакана, вынес на двор и зарыл в навозе, а маленькие стёклышки все подобрал и бросил в лоханку. Мать хватилась стакана, стала спрашивать, но Миша не сказал; и так дело осталось.
На другой день после обеда пошла мать давать Бурёнушке помои из лоханки, видит — Бурёнушка скучна и не ест корма. Стали лечить корову, позвали бабку. Бабка сказала: «Корова жива не будет, надо её убить на мясо». Позвали мужика, стали бить корову. Дети услыхали, как на дворе заревела Бурёнушка. Собрались все на печку и стали плакать. Когда убили Бурёнушку, сняли шкуру и разрезали на части, у ней в горле нашли стекло.
И узнали, что она издохла оттого, что ей попало стекло в помоях. Когда Миша узнал это, он стал горько плакать и признался матери о стакане. Мать ничего не сказала и сама заплакала. Она сказала:
— Убили мы свою Бурёнушку, купить теперь не на что. Как проживут малые дети без молока?
Миша ещё пуще стал плакать и не слезал с печи, когда ели студень из коровьей головы.
Он каждый день во сне видел, как дядя Василий нёс за рога мёртвую бурую голову Бурёнушки с открытыми глазами и красной шеей.
С тех пор у детей молока не было. Только по праздникам бывало молоко, когда Марья попросит у соседей горшочек. Случилось, барыне той деревни понадобилась к дитяти няня. Старушка и говорит дочери:
— Отпусти меня, я пойду в
