нечистота, которой следует избегать. Но в глазах Толстого нет большего греха, чем стремление отгородиться от страдания. Трагедия Феди вызывает в ней брезгливое чувство, а его «воскрешение» приводит в негодование: «Знаю только, что как только Виктор прикоснулся к этому миру грязи, они затянут его. Вот и затянули».
В последнем действии эта тема повторится особенно настойчиво. «Грязное дело», — скажет судебный следователь о деле Каренина и его жены. Федя, «грязный, опустившийся», сидит в «грязной комнате трактира», где дурной запах водки, нищеты, преступления. Один Протасов не боится «грязи», потому что не боится жизни, ему единственному доступно истинное понимание совести. Он вспоминает, как однажды не пришел на свидание с замужней женщиной, в которую был влюблен, и раскаивается в этом как в грехе. По его понятиям, это так же скверно, как погубить Машу. Это измена жизни, своему о ней представлению: «Весь во вшах буду, в коросте… а луч солнца, да, — во мне, со мной». Бывая в ночлежках, Толстой заметил: «…неожиданно я нашел их лучше себя. Должно быть так» (т. 49, с. 116). И Федя, дорожащий лучом света в себе, не случайно опустился на дно, где опадают покровы фальшивой чистоты, где истинная душа обнажена. Умирая, он сожалеет: «Маша опоздала» — и плачет, но солнце, живущее в его душе, пробивается словами: «Как хорошо. Как хорошо».
«Я отказался от жизни людей своего круга», — произнес Толстой. Уход от привычно неистинной жизни, переворот в судьбе, катастрофа стали для писателя и его героя залогом движения к правде.
Первоначальное недоверие Толстого к театру в конце концов обернулось признанием сцены за ее демократизм и непосредственную связь со зрителем. В пору духовного кризиса, когда писатель отрицал искусство, стремился высказаться в назидательной притче, философских и публицистических трактатах, — даже в этот период он не мог не отозваться в своем художественном творчестве на сложные процессы действительности. Именно драматический род искусства оказался самым подходящим для широкого распространения идей Толстого.
Его убеждения и взгляды воплотились в комедии «Плоды просвещения» и в драмах «Власть тьмы» и «Живой труп», где писатель тронул «огромное поле… поэзии» и способствовал преобразованиям в этом жанре. Гений великого художника, его стремление ответить на жгучие вопросы времени, поиски новых художественных путей в драматургии сделали его пьесы насущно необходимыми в мировом репертуаре.
«Первый винокур, или Как чертенок краюшку заслужил». Написана и впервые опубликована в 1886 г. в издательстве «Посредник». Комедия представляет собой переработку для сцены рассказа Толстого «Как чертенок краюшку выкупал». Пьеса предназначалась для народных представлений. Увлеченный идеей народного театра, Толстой писал в 1886 г. П. А. Денисенко: «Дело само по себе огромного значения и доброе божье дело; и непременно пойдет и будет иметь огромный успех. Это дело займет вас и всех тех, которые возьмутся за него; и если сотни людей отдадутся все этому делу — все будет мало… Желаю всей душой вам успеха в деле народного театра» (т. 63, с. 329).
Пьеса широко шла в народных театрах и балаганах. Впервые показана летом 1886 г. в народном балаганном театре в селе Александровском под Петербургом. Газета «Неделя» писала 27 июля 1886 г.: «На днях была сделана попытка придать «народному театру» большее значение, чем он имел до сих пор со своими балаганными пьесами: была поставлена комедия графа Льва Толстого «Первый винокур». Несмотря на ненастную погоду и накрапывавший дождь, смотреть пьесу собралось более 3000 рабочих… Многие места пьесы произвели весьма сильное впечатление на зрителей, долго после окончания представления продолжавших обсуждать возбужденные пьесой вопросы».
Хотя цензура и исключила из пьесы наиболее острые в социальном отношении места, «Первый винокур» пользовался прочным успехом у народного зрителя. Тогда последовало запрещение комедии для народных театров. Но комедия в обход цензуры эпизодически появлялась на народных сценах. Известный педагог и деятель народного театра Н. Ф. Бунаков рассказал, что в организованном им народном театре в селе Петино под Воронежем он в 1893 г. поставил «Первого винокура», привлекая в качестве исполнителей местных крестьян и учащихся (см.: Н. Ф. Бунаков. Моя жизнь в связи с общерусской жизнью, преимущественно провинциальной. СПб., 1909, с. 220).
Французский драматург и театральный деятель М. Потшер на основе «Первого винокура» написал пьесу «Дьявол-виноторговец» и поставил ее в 1895 г. в созданном им Народном театре. Л. Толстой писал М. Потшеру 6/19 марта 1902 г.: «Я знаю ваши труды, одобряю их и давно ими любуюсь. Совершенно уверен, что вы достигнете успеха и будете иметь большое и благотворное влияние на возрождение театра, который изо дня в день превращается в забаву для праздных людей и все более и более, отклоняется от своего истинного назначения» (т. 73, с. 214).
В 1911 г. пьеса была поставлена П. П. Гайдебуровым на сцене руководимого им Общедоступного театра. После Великой Октябрьской революции пьеса ставилась в профессиональных театрах и самодеятельных коллективах. Большой интерес вызвал спектакль, поставленный художником Ю. П. Анненковым в Эрмитажном театре Петрограда 13 ноября 1919 г. В. В. Шкловский писал, что «эту пьесу Анненков развернул цирковым матерьялом и всю превратил в цирковое действие», а также внес в пьесу «матерьял злободневности, частушки, городовых в аду и т. д.» (В. Шкловский. Народная комедия и «Первый винокур». — «Жизнь искусства», 1920, 17–19 апреля, с. 1. Подробный анализ спектакля и полемики вокруг него дан в кн.: Д. Золотницкий. Зори театрального Октября. Л., 1976, с. 234–239).
«Власть тьмы, или Коготок увяз, всей птичке пропасть». Написана в 1886 г. Впервые опубликована издательством «Посредник» в 1887 г. В основу «Власти тьмы» положено уголовное дело крестьянина Тульской губернии Ефрема Колоскова, которого Толстой посетил в тюрьме. Впоследствии Толстой рассказывал: «Фабула «Власти тьмы» почти целиком взята мною из подлинного уголовного дела, рассматривавшегося в Тульском окружном суде… В деле этом имелось именно такое же, как приведено и во «Власти тьмы», убийство ребенка, прижитого от падчерицы, причем виновник убийства точно так же каялся всенародно на свадьбе этой падчерицы» (т. 26, с. 706).
Толстой трудился над пьесой напряженно и с увлечением. Он начал работать над ней в конце октября 1886 г. Писатель переделывал каждый акт по нескольку раз. Уже 25 ноября 1886 г. драма была сдана в набор. Но и в корректуре Толстой вносил в ее текст поправки.
Еще до того как пьеса была опубликована, многие знакомые Толстого слышали ее в чтении в доме писателя, и на всех она производила громадное впечатление (см.: Л. Д. Опульская. Лев Николаевич Толстой. Материалы к биографии с 1886 по 1892 год. М., 1979, с. 65–67). Толстой хотел, чтобы драма была поставлена в народном театре М. В. Лентовского «Скоморох».
Как только в Петербурге стало известно, что Толстой написал пьесу, премьерша петербургского Александрийского театра М. Г. Савина просила разрешения писателя поставить «Власть тьмы» в свой бенефис. Толстой ответил согласием. 20 декабря 1886 г. Савина благодарила Толстого, просила как можно скорее выслать рукопись, брала на себя все хлопоты в Театрально литературном комитете и цензуре.
Получив «Власть тьмы» в корректуре, Савина, по ее словам, «пришла в восторг». Она поехала к Толстому посоветоваться относительно предстоящей постановки. «Петербургская газета» сообщала 29 декабря 1886 г.: «Большие толки возбуждает эта новая пьеса графа Л. Н. Толстого. Многие уверяют, что реализм нового произведения никак не может примириться с требованиями цензурных условий».
Театральная цензура не пропустила пьесу. Тогда друзья Толстого В. Г. Чертков и А. А. Стахович организовали чтение «Власти тьмы» в известных частных домах, придворных кругах, чтобы популяризировать драму и добиться отмены ее цензурного запрета. Многие деятели культуры: И. Е. Репин, В. В. Стасов, Г. И. Успенский, В. Г. Короленко, В. М. Гаршин, В. И. Немирович-Данченко — высоко оценили пьесу Толстого и добивались ее разрешения для театра. А. А. Стахович читал пьесу у министра императорского двора и уделов в присутствии Александра III. Пьеса царю понравилась, он сам пожелал быть на генеральной репетиция. В феврале — марте 1887 г. в Александринском театре шла подготовка к спектаклю.
Хранящиеся в Институте русской литературы (Пушкинский дом) АН СССР неопубликованные дневники писательницы С. И. Смирновой, жены актера Александрийского театра Н. Ф. Сазонова (он репетировал роль Никиты), свидетельствуют о громадном интересе в столице к готовящемуся спектаклю. 3 марта 1887 г. в дневнике записано: «Куда теперь ни покажутся актеры, везде их спрашивают, что «Власть тьмы»?» (ИРЛИ, ф. 285).
Репетируя роль Акима, актер П. М. Свободин обратился к Толстому с письмом, прося дать «несколько указаний относительно этой роли». В письме Свободину от 5 марта 1887 г. Толстой изложил свое представление о внешности Акима и дал некоторые советы, как играть эту роль (т. 64, с. 24–25). Свободин писал 4 марта 1887 года своему приятелю, редактору журнала «Русская мысль» В. М. Лаврову: «Мы репетируем «Власть тьмы», я буквально просиживал ночи, играя Акима, изболел, измадел, как говорится в драме, до истощения сил, а что будет и будет ли? Представлению гр. Толстого у нас в Петербурге я решительно придаю значение целого переворота в театре… целой будущности в судьбе театра уже в том только смысле, что постановка драмы поощрит, заманит Толстого писать для сцены — делать то, чего ему именно недоставало. Такой гениальный писатель никогда до сих пор ничего не делал для театра» (А. Альтшуллер. Павел Свободин. Л., 1976, с. 81–82).
В то время когда работа над «Властью тьмы» была доведена в Александрийском театре до генеральной репетиции, начальник Главного управления по делам печати Е. М. Феоктистов послал пьесу обер-прокурору синода К. П. Победоносцеву. Прочитав пьесу, Победоносцев писал Александру III: «Я только что прочел новую драму Л. Толстого и не могу прийти в себя от ужаса. А меня уверяют, будто бы готовятся давать ее на императорских театрах и уже разучивают роли… Какое отсутствие, больше того, отрицание идеала, какое унижение нравственного чувства, какое оскорбление вкуса… День, в который драма Толстого будет представлена на императорских театрах, будет днем решительного падения нашей сцены}) (письма К. П. Победоносцева к Александру III, т. 2. М., 1926, с. 130–132). И подготовленный спектакль был запрещен.
Впервые «Власть тьмы» на русской сцене была разыграна актерами-любителями под руководством актера Александрийского театра В. Н. Давыдова 11 января 1890 г. в петербургском доме А. В. Приселкова. Этот спектакль стал событием в театральной жизни столицы. Его посетили писатели, актеры, художники. На спектакле присутствовали М. Г. Савина и А. П. Чехов, одобрительно отозвавшиеся о нем.
Между тем «Власть тьмы» с громадным успехом шла на многих сценах Западной Европы. В 1888 г. она была показана в
