голову ему глина посыпалась, глянул кверху – шест длинный в тот край ямы тыкается. Потыкался, спускаться стал, ползёт в яму. Обрадовался Жилин, схватил рукой, спустил – шест здоровый. Он ещё прежде этот шест на хозяйской крыше видел.
Поглядел вверх: звёзды высоко в небе блестят; и над самой ямой, как у кошки, у Дины глаза в темноте светятся. Нагнулась она лицом на край ямы и шепчет:
– Иван, Иван! – А сама руками у лица всё машет, что «тише, мол».
– Что? – говорит Жилин.
– Уехали все, только двое дома.
Жилин и говорит:
– Ну, Костылин, пойдём, попытаемся последний раз; я тебя подсажу.
Костылин и слушать не хочет.
– Нет, – говорит, – уж мне, видно, отсюда не выйти. Куда я пойду, когда и поворотиться нет сил?
– Ну, так прощай, – не поминай лихом. – Поцеловался с Костылиным.
Ухватился за шест, велел Дине держать, полез. Раза два он обрывался – колодка мешала. Поддержал его Костылин, – выбрался кое-как наверх. Дина его тянет ручонками за рубаху изо всех сил, сама смеётся.
Взял Жилин шест и говорит:
– Снеси на место, Дина, а то хватятся, – прибьют тебя.
Потащила она шест, а Жилин под гору пошёл. Слез под кручь, взял камень вострый, стал замок с колодки выворачивать.
А замок крепкий – никак не собьёт, да и неловко. Слышит – бежит кто-то с горы, легко попрыгивает. Думает: «Верно, опять Дина». Прибежала Дина, взяла камень и говорит:
– Дай я.
Села на коленочки, начала выворачивать. Да ручонки тонкие, как прутики, – ничего силы нет. Бросила камень, заплакала. Принялся опять Жилин за замок, а Дина села подле него на корточках, за плечо его держит. Оглянулся Жилин, видит – налево за горой зарево красное загорелось, месяц встаёт. «Ну, – думает, – до месяца надо лощину пройти, до лесу добраться». Поднялся, бросил камень. Хоть в колодке, – да надо идти.
– Прощай, – говорит, – Динушка. Век тебя помнить буду.
Ухватилась за него Дина, шарит по нём руками, ищет, куда бы лепёшки ему засунуть. Взял он лепёшки.
– Спасибо, – говорит, – умница. Кто тебе без меня кукол делать будет? – И погладил её по голове.
Как заплачет Дина, закрылась руками, побежала на гору, как козочка прыгает. Только в темноте слышно – монисты в косе по спине побрякивают.
Перекрестился Жилин, подхватил рукой замок на колодке, чтобы не бренчал, пошёл по дороге – ногу волочит, а сам всё на зарево поглядывает, где месяц встаёт. Дорогу он узнал. Прямиком идти вёрст восемь. Только бы до лесу дойти прежде, чем месяц совсем выйдет. Перешёл он речку; побелел уже свет за горой. Пошёл лощиной, идёт, сам поглядывает: не видать ещё месяца. Уж зарево посветлело, и с одной стороны лощины всё светлее, светлее становится. Ползёт под гору тень, всё к нему приближается.
Идёт Жилин, всё тени держится. Он спешит, а месяц ещё скорее выбирается; уж и направо засветились макушки. Стал подходить к лесу, выбрался месяц из-за гор – бело, светло, совсем как днём. На деревах все листочки видны. Тихо, светло по горам: как вымерло всё. Только слышно, внизу речка журчит.
Дошёл до лесу – никто не попался. Выбрал Жилин местечко в лесу потемнее, сел отдыхать.
Отдохнул, лепёшку съел. Нашёл камень, принялся опять колодку сбивать. Все руки избил, а не сбил. Поднялся, пошёл по дороге. Прошёл с версту, выбился из сил – ноги ломит. Ступит шагов десять и остановится. «Нечего делать, – думает, – буду тащиться, пока сила есть. А если сесть, так и не встану. До крепости мне не дойти, а как рассветёт, лягу в лесу, переднюю, а ночью опять пойду».
Всю ночь шёл. Только попались два татарина верхами, да Жилин издалека их услыхал, схоронился за дерево.
Уж стал месяц бледнеть, роса пала, близко к свету, а Жилин до края леса не дошёл. «Ну, – думает, – ещё тридцать шагов пройду, сверну в лес и сяду». Прошёл тридцать шагов, видит – лес кончается. Вышел на край – совсем светло; как на ладонке перед ним степь и крепость, и налево, близёхонько под горой, огни горят, тухнут, дым стелется, и люди у костров.
Вгляделся – видит: ружья блестят – казаки, солдаты.
Обрадовался Жилин, собрался с последними силами, пошёл под гору. А сам думает: «Избави Бог тут, в чистом поле, увидит конный татарин; хоть близко, а не уйдёшь».
Только подумал – глядь: налево, на бугре, стоят трое татар, десятины на две. Увидали его – пустились к нему. Так сердце у него и оборвалось. Замахал руками, закричал что было духу своим:
– Братцы! выручай! братцы!
Услыхали наши. Выскочили казаки верховые. Пустились к нему – наперерез татарам. Казакам далеко, а татарам близко. Да уж и Жилин собрался с последней силой, подхватил рукой колодку, бежит к казакам, а сам себя не помнит, крестится и кричит:
– Братцы! братцы! братцы!
Казаков человек пятнадцать было.
Испугались татары – не доезжаючи, стали останавливаться. И подбежал Жилин к казакам. Окружили его казаки, спрашивают: кто он, что за человек, откуда? А Жилин сам себя не помнит, плачет и приговаривает:
– Братцы! братцы!
Выбежали солдаты, обступили Жилина; кто ему хлеба, кто каши, кто водки; кто шинелью прикрывает, кто колодку разбивает.
Узнали его офицеры, повезли в крепость. Обрадовались солдаты, товарищи собрались к Жилину.
Рассказал Жилин, как с ним всё дело было, и говорит:
– Вот я и домой съездил, женился! Нет, уж, видно, не судьба моя.
И остался служить на Кавказе. А Костылина только ещё через месяц выкупили за пять тысяч. Еле живого привезли.
Рассказы Льва Николаевича Толстого написаны во второй половине XIX века.
В этой книге старая орфография в основном сохранена. Некоторые слова уже не используются.
Ниже мы предлагаем читателю непонятные слова в алфавитном порядке и каждому из них даём краткое объяснение.
Аршин – старая мера длины, 0,71 м.
Аул – татарская деревня. (Примеч. Л. Н. Толстого).
Берейтор – специалист, который объезжает, т. е. приручает, воспитывает лошадей и учит детей и взрослых верховой езде.
Брыла – отвислые губы у собак.
В жнитво – во время жатвы.
Великим постом – время перед Пасхой, когда православным положено поститься и молиться.
Верста – старинная мера длины, чуть больше километра.
Вершок – старая мера длины в России, около 4,6 см. «Сам с вершок», т. е. очень маленький.
Волхв – чародей, предсказатель, колдун у древних славян.
Высожары – созвездия Большой и Малой Медведицы.
Грядки – здесь: две продольные жерди сверху и снизу, образующие боковые края кузова телеги.
Гужочки – кожаные петли в хомуте, которыми прикрепляются оглобли к упряжке.
Дани-выходы – подати, налоги.
Десятина – здесь десятая часть версты, 100 метров.
До пабедья – около полудня.
Есмь – так звучал в старину глагол есть («Я есть Микула»).
Задняя рука – у обезьян четыре руки. (Примеч. Л. Н. Толстого). Речь идёт о задней лапе.
Зеленя – всходы хлебов, главным образом, озимых.
Золотник – старинная мера веса, около четырёх граммов.
Изотчество – отчество.
Иструб – (сруб) срубленная вчерне изба, без крыши.
Катит благим матом – здесь в смысле несётся напролом.
Кладушка – небольшой, круглый стожок.
Колодники – арестанты, у которых на ноги надеты деревянные колодки, чтобы они не могли убежать.
Комлыжки – комья земли.
Конник – лавка для спанья с подъёмной крышкой.
Корда – верёвка, для того чтобы по кругу гонять лошадей. (Примеч. Л. Н. Толстого).
Коты – женские полусапожки, ботинки.
Кресла в санях – кузова для различной клади.
Ланчук – молодой олень. (Примеч. Л. Н. Толстого.)
Ледянка – кусок льда, на котором катались с горок.
Лещиновые кусты, лещина – лесной орешник.
Лом, ломака, ломыга – так в народе прозвали медведя за то, что он мог сломать (убить) человека.
Лучина – тонкая щепа для освещения избы.
Матёрой – то же, что и матёрый, – плотный, крепкий, уже не юный, а взрослый, достигший зрелого возраста.
Машина – так называли железнодорожные поезда.
Мекка – священный город мусульман.
Мечеть – мусульманская церковь.
Миткаль – хлопчатобумажная ткань.
Молонья – молния.
Мордашка – так во времена Л. Н. Толстого называли бульдога.
Мулла – мусульманский священник.
На десятину места – здесь на расстоянии в десятую часть версты.
На лошадь места – на расстояние, равное корпусу лошади.
На Святой – имеется в виду – в дни недели Святой Пасхи. «На Святой да на Благовещенье солнышко на восходе играет», – гласила народная пословица. Время Святой приходится на весну.
Наземь – на землю, на пол.
Ногаец, ногайцы – один из народов Дагестана.
Обжи – оглобли и рукоятки у сохи.
Одноколка – двухколёсный экипаж.
Озимями – то же, что и озимые. Озимые – растения, которые высеваются осенью и зимуют под снегом до весны.
Осека – место, где ставят пчёл (Примеч. Л. Н. Толтого)
Оскрётки – обломки, щепки.
Острог – так в старину называли тюрьму.
Отдувать – вздуваться.
Охлепью – без седла.
Палица – лопаточка, которой отваливали землю, когда пахали.
Панёва – женская шерстяная юбка, которую носили крестьянки.
Паровик – то же, что и паровоз.
Перекладная – перекладные – экипажи, в которых заменяли лошадей на почтовых станциях. На перекладных путешествовали наши предки.
Петровки – Петров день, старинный русский праздник, отмечался 12 июля.
Печенеги – древние кочевые народы.
Под лытки – под коленки.
Подённая работа, подёнщина – тяжкий труд, оплачиваемый по дням.
Полубугор – небольшой пригорок.
Праховый – рассыпчатый, от слова прах.
Пуд – старинная русская мера веса, равная 16,3 кг. «Годовичок-пудовичок» – крепкий малыш годовалого возраста.
Распояска – одежда, платье без пояса.
Распукалка – цветочная почка.
Репица – основание, самая толстая часть хвоста.
Рушалка (от «рушать» – делать рыхлым) – мельница для обдирки крупы.
Сажень – мера длины, более двух метров. «Косая сажень в плечах» – так обычно характеризовали могучих богатырей.
Сан-готардская собака – старинное название сенбернара.
Сворохнется – тронется с места.
Свясла – соломенные жгуты, чтобы вязать снопы. (Примеч. Л. Н. Толстого).
Секач – двухгодовалый кабан с острым незагнутым клыком. (Примеч. Л. Н. Толстого).
Сернички – серные спички.
Сметы нет – цены нет.
Сошник – острая, режущая часть сохи, плуга.
Субои – снежные сугробы.
Сугоною – позади, вдогонку.
Татары – во времена Л. Н. Толстого так называли все горские народности Кавказа, которые исповедовали мусульманскую веру.
Тесинка – тонкая доска.
Тюря – блюдо, которое готовится из крошёного хлеба, смешанного с квасом или водой. Тюрю подсаливали, добавляли в неё лук.
Урослая – вросшая.
Фунт – старинная русская мера веса, чуть меньше половины килограмма. В старой России было принято покупать не на килограммы, а на фунты. Фунт конфет, фунт сахара.
Четверть – здесь четверть аршина.
Чугунка – так называли железную дорогу.
Чупрун – старинная женская крестьянская одежда из белого сукна в виде кафтана, перехваченного в талии.
Шепталы – персиковые деревья.
