в Германии.
Следует также обратить внимание на двойственную сущность германского, да и любого другого, капитализма: противоречия между тяжелой и легкой промышленностью и их представителями в политической жизни страны. Испанский марксист Андрес Нин, убитый подручниками Сталина в 1937 году, в своей книге «Диктатуры нашего времени» обращает внимание на разницу между капиталистами, занятыми производством товаров широкого потребления и производителями средств производства. Первые заинтересованы в поддержании покупательной способности масс; структура их производства менее капиталоемка, чем в тяжелой промышленности, соотношение переменного капитала (заработной платы и текущих расходов на сырье) к постоянному более высокое. Промышленники в тяжелой промышленности менее заинтересованы в поддержании внутреннего рынка и массового потребителя; большая часть их товаров предназначена для экспорта. С другой стороны, их огромные капиталовложения и задолженности диктуют им, в случае конъюнктурного спада в рынке, принятие самых резких и радикальных мер для подавления любого сопротивления со стороны рабочих: устранение профсоюзов, примирительных камер на заводах или правительственных третейских судов, уклон от принятых в интересах общества экологических законов, сокращение заработной платы и накладных расходов в форме налогов, фондирования пенсий, страховки и других социальных программ.
Мы не можем вполне согласиться с таким абсолютным противопоставлением двух сфер капиталистического производства. В нашу эпоху империализма и гегемонии банков, — которые делают займы, предоставляют кредиты и оказывают финансовое давление на все производственные и торговые сферы, — правильнее рассматривать различные промышленные концерны и их политических представителей как специализированные инструменты общего классового буржуазного правления.
Но даже сделав это замечание мы должны указать на тесную связь главарей фашизма именно с предводителями германской тяжелой промышленности и с банкирами, которые стояли за плечами этих фабрикантов.
Период сравнительного подъема на мировом рынке и в Германии в 1924-29 гг. являлся периодом смягчения открытой классовой и политической борьбы. Известный французский историк, Даниэль Геран (Daniel Guerin) пишет:
«Между 1924 и 1929 годами силы большого бизнеса субсидировали фашистские банды лишь в той мере, чтобы предотвратить их исчезновение. По сути дела, они в них не нуждались в тот момент, и попросту желали держать их про запас». (Fascism and Big Business, Pathfinder, p. 37).
После разрешения кризиса осенью 1923 года часто меняющиеся кабинеты министров были в основном коалиционными. В правительстве заседали социалисты-соглашатели и представители более просвещенной либеральной буржуазии, такие как Штреземан, Вильгельм Маркс и Ганс Лютер, выступающие как представители среднего класса или вообще «стоящие над классовой борьбой». Промышленники, производящие товары потребления и заинтересованные в поддержании гражданского мира и покупательной способности широких масс могли во время хозяйственного подъема ужиться с соглашателями, как Отто Вельс или Герман Мюллер, выражавшими экономические интересы пролетариата. Профсоюзы под руководством Лейпарта тоже играли большую роль в эти годы, наблюдая за порядком внутри предприятий, защищая, поскольку германский капитализм мог себе позволить, экономические и социальные интересы пролетариата. Представители тяжелой промышленности и банков предпочитали оставаться на заднем плане. В результате восстановления германского хозяйства и давления со стороны организованного пролетариата средняя заработная плата постепенно поднялась и в 1928 г. была на 6% выше, чем в 1913 г.
Крах на Уолл Стрит и всемирная депрессия
Крах на Уолл Стрит в декабре 1929 года положил конец идиллии мирного развития германского капитализма. Как мы уже указали, германская промышленность в очень большой степени зависела от внешнего рынка. Задолженность большого капитала от иностранных кредиторов сразу же поставила германскую буржуазия в отчаянное положение. Вот таблица, сравнивающая промышленные индексы США и Германии (1928 год уравнен баллу 100):
год | США | Германия
1929 | 106,3 | 101,4
1931 | 64 | 60
Эти цифры говорят сами за себя. Падение внешнего рынка резко ударило по прибыльности тяжелой промышленности и банков, которые ссудили ей деньги. 11 мая 1931 года рухнул крупный венский банк Kredit-Anstalt; 13 июля закрылся один из крупнейших германских банков Danatbank. Повышение банковских ставок задушило кредит и привело к повальным остановкам концернов, особенно в тяжелой промышленности, и к массовым увольнениям рабочих, которые в свою очередь ударили по благополучности средних промежуточных групп общества. Безработица в Германии выросла с 1.368.000 в 1929 г. до 3.144.000 в 1930 г., 5.668.000 в 1931 г. и 6.014.000 в 1932 г. (Pinson, p. 453). Для сравнения стоит заметить, что согласно цензу 1925 года население Германии насчитывало 63,18 миллиона человек, и согласно цензу 1933 г. увеличилось до 66 миллионов; обычно от четверти до трети населения могли составлять наемную рабочую силу.
В политической сфере хозяйственный кризис сразу же повысил заинтересованность большого капитала в поддержке деятельности фашистских штурмовиков. Геран пишет:
«К лету 1930 года большинство крупных промышленников и банкиров, связанных с ними, поддерживали национал-социалистическую партию. Они предоставили ей те значительные ресурсы, которые позволили нацистам выиграть такую крупную победу на выборах в сентябре и получить 107 мест в рейхстаге»(Guerin, стр. 40).
Несколько лет спустя в 1935 году, в одной из своих речей Гитлер признал важность этой буржуазной поддержки:
«Подумайте только, что означало для нас тогда заиметь тысячу ораторов с автомобилем для каждого из них и получить возможность организовать сто тысяч митингов в год».
Индустриалист Фриц Тиссен, глава стального концерна Gelsenkirchen Эмиль Кирдорф, династия Круппов и множество других баронов германской промышленности направили силы своего капитала на завоевание власти НСДАП.
Брюнинг и поворот к бонапартизму
Выборы 14 сентября 1930 года явились поворотными в истории веймарской Германии. В условиях кризиса промежуточные партии потеряли голосователей; выиграли крайние партии: коммунистическая, а особенно национал-социалистическая. За КПГ проголосовало 4,6 миллиона голосователей, вместо 3,3 миллиона в 1928 г. Успех фашистов был гораздо более потрясающим: с помощью поддержки со стороны крупной буржуазии и их «тысячи автомобилей» Гитлер получил 6,4 миллиона против прежних 810 тысяч. Вместо двенадцати депутатов в предыдущем рейхстаге Гитлер послал на новую сессию рейхстага 107 нацистов.
Испугавшись угрозы фашизма лидеры социал-демократов 18 октября решили «толерировать» непопулярное правительство Брюнинга как «меньшее зло». С этого момента из силы, оказывающей пролетарское давление на буржуазное правительство, социал-демократы превратились в бессильных заложников буржуазной «легальности» и были вынуждены допускать все большие насилия против организованного пролетариата.
Коммунистическая партия казалось бы получила теперь шанс завоевать поддержку всего пролетариата и перетянуть на свою сторону симпатии социал-демократических масс. Но вместо политики единого фронта в защиту интересов всех рабочих КПГ еще больше взвинтила свои раскольнические ультиматистские требования к рабочим социалистам. На словах коммунисты были за «единый фронт», ведь этот лозунг был утвержден еще Лениным на III съезде Коминтерна. Но на деле КПГ призывала социал-демократические массы бросить своих собственных вождей и «единый фронт» реализовать в рядах компартии.
«Красный» референдум в Пруссии.
Летом 1931 года фашисты организовали референдум с целью сбросить социал-демократическое правительство Отто Брауна и Карла Зеверинга в Пруссии, крупнейшей провинции Германии. Сначала КПГ была против референдума, затем она вдруг предъявила СДП ультиматум: «объединитесь с КПГ в развитии классовой борьбы, или коммунисты взорвут социал-демократическое правительство». СДП отказалась от союза на таких ультиматистских условиях, и компартия присоединилась к национал-социалистам в голосовании против СДП. На словах КПГ назвала это голосование «красным референдумом», но на деле рабочие всей Германии увидели, что коммунисты присоединились к фашистам против социал-демократов. Референдум провалился, но провалились также и попытки рабочих масс объединиться против фашизма. Лидеры реформистов смогли спасти свой подмоченный авторитет, компартия потеряла независимое политическое лицо.
Что было еще опаснее, попытки рабочих активистов из обеих партий организовать общие действия в защиту рабочих демонстраций, клубов, стачек и т. д. от фашистских штурмовиков все время наталкивались на сопротивление со стороны руководства обеих партий. Боевые организации КПГ «Красный Фронт» и СДП «Райхсбэннер» и «Железный Фронт» больше враждовали между собой, чем совместно защищали рабочие кварталы от фашистов.
В сентябре 1931 года руководство СДП исключило двух левых лидеров и депутатов партии в рейхстаге, Макса Зейдевица и Курта Розенфельда после того, как они воспротивились решению партии толерировать правительство Брюнинга. В октябре в социалистической партии произошел раскол и из СДП выделилось небольшое левое крыло, образовавшее, совместно с брандлеровской правой коммунистической оппозицией и с группами молодых левых, новую центристскую группировку под названием Социалистической Рабочей Партии (Sozialistische Arbeiter Partei). Но престиж СДП оставался еще высок в широких кругах дисциплинированного германского пролетариата, и на следующих выборах СРП собрала всего 76 тысяч голосов, потеряла все депутатские места и сошла на положение бессильной группы критиков.
Военизированный союз Райхсбэннер (Знамя страны) был организован социал-демократами и либералами в 1924 году для защиты конституции от крайне правых военизированных групп (капповцев, фашистов и пр.) и численно являлся весьма внушительным. Социал-демократические рабочие преобладали в рядах организации, лидеры СДП направляли ее политику. Это руководство отрицало необходимость вооружить своих членов и всячески противилось попыткам рядовых активистов вступать в борьбу с гитлеровскими штурмовиками. Под давлением критики слева СДП в декабре 1931 года была вынуждена реорганизовать Райхсбэннер в собственную партийную боевую организацию, Железный Фронт. Массы рабочих-социалистов вступили сначала в Железный Фронт, но так же как и в отношении прежней «демократической» боевой организации, социал-демократы не имели никаких намерений вооружить рабочих и своими силами защищать их организации от нападений штурмовиков Рема.
Во время голосования на пост Президента германского рейха в апреле 1932 г. социал-демократы поддержали кандидатуру фельдмаршала Гинденбурга (теория «меньшего зла») и использовали Райхсбэннер и Железный Фронт в качестве пропагандистов этого реакционера, который через несколько месяцев назначит Гитлера на пост канцлера. Ясно, что этим они нанесли фатальный удар готовности рабочего класса сопротивляться фашистскому взятию власти. Когда 23 января 1933 г. фашисты устроили провокационный марш на штаб-квартиру коммунистической партии, социал-демократы увели дивизии Железного Фронта из Берлина под предлогом полевых учений, чтобы предотвратить сплоченную борьбу рабочих военных организаций против штурмовиков.
Но вернемся к весне 1932 года. 13 марта произошли выборы президента. Главными кандидатами были Гинденбург, Гитлер и Тельман, плюс лидер националистов Дюрстерберг. Результаты выборов:
Кандидат | Число голосов | Процент голосов
Гинденбург | 18.651.500 | 49,6%
Гитлер | 11.339.400 | 30,1%
Тельман | 4.983.300 | 13,2%
Дюрстерберг | 2.557.700 | 6,8%
Так как никто не получил большинства, через месяц произошли повторные выборы. Националисты на этот раз поддержали Гитлера:
Кандидат | Число голосов | Процент голосов
Гинденбург | 19.360.000 | 53,0%
Гитлер | 13.418.500 | 36,8%
Тельман | 3.796.800 | 10,2%
Социал-демократы праздновали победу Гинденбурга, в своей слепоте надеясь, что он противостоит Гитлеру и «защитит конституцию» от фашистов. Рабочие еще не были разбиты, у них оставались огромные партии, профсоюзы, средства пропаганды и т. д. Промежуточные, средние классы сошли с политической сцены и в Германии образовалась ясная поляризация между рабочими и их партиями, и боевыми силами фашизма.
В условиях продолжающегося хозяйственного кризиса буржуазия поддержала фашистов и снабдила их средствами для их огромных побед на улицах и в избирательных участках. Но ее
