что они сознательно хотят обмануть, а потому, что они не додумались еще до искусства говорить правду. Это факт, товарищи! Военкор сразу начинает с готовых шаблонов: ему кажется, что так лучше, приличнее, достойнее… «Героическая Красная Армия» и пр. и пр. Верно ли это? Верно, героическая. Но он-то этого не показал, а просто повторяет шаблонные фразы, которые убивают мысль. У него все смазывается одной условной краской, у него нет еще способности индивидуализировать, оценивать конкретно данную обстановку, улавливать особенности места и времени. У него нет даже потребности спросить себя: а вот моя часть, отличается она от других или нет и чем именно? Раз есть готовый шаблон, и этот шаблон приемлется газетой, – он так и будет писать по-казенному. Между тем шаблон убивает чуть-чуть пробужденную мысль. На ней сразу образуется корка рутины, и эта корка заглушает самостоятельную мысль. Так может выработаться «спецкор» – в дурном смысле слова. Все у него очень просто: обмакнул перо в чернильницу и пишет общие места; сам дальше не двигается и читателя вперед не ведет. Сегодня, завтра одно и то же. Натолкнуть его на живое, пробудить в нем критическое отношение, вызвать стремление говорить правду, докапываться в каждом факте до его корней, – вот это важная газетно-воспитательная задача. Конечно, необходимо работать над слогом и стилем. Но всякий человек достаточно красноречив в том деле, которое его интересует, которое он знает, которое его захватывает. Всякий человек напишет хорошую корреспонденцию, если у него есть элементарные навыки грамотности, если он знает, о чем хочет писать, и если понимает, для чего хочет писать. С этого-то и надо начинать. Если хочешь что-нибудь в газете рассказать, то прежде всего хорошо уясни себе факт, узнай, как обстоит на самом деле, во всей конкретности, а затем спроси себя, зачем ты об этом факте хочешь в газете рассказать, какие цели преследуешь. Ведь военкоры существуют не для того, чтобы военкорствовать; надо помнить, что военкор есть орудие поднятия культурного уровня Красной Армии. С того момента, как военкор думает, что он самоцель, что военкор только для военкорства, – он погиб. Пишет ли он первую, десятую или сотую корреспонденцию, он должен знать, для чего пишет. Нам, старым и опытным рабкорам, отвратно бывает писать статьи не по материальным, а по формальным, например, юбилейным мотивам. Это у нас в ходу. Звонок: «Напишите, пожалуйста, статью по поводу выхода 75 номера газеты такой-то» (юбилеев у нас много!). Что тут скажешь? Такие статьи чаще всего – казенщина, рабкорство для рабкорства, т.-е. смерть всякой мысли.
На первых шагах пробуждения военкора, когда он только-только начал писать, – он будет неизбежно в самом процессе писания искать удовлетворения. Ему приятно взять бумагу, обмакнуть перо, писать. Его надо поощрять, направлять, но… не печатать. Ему надо объяснить по-товарищески: ты должен иметь цель, ты должен своей статьей совершить какую-то общественную работу.
Газета должна пробуждать и направлять критицизм. Надо, чтобы интересы и наблюдения писателя и читателя не покрывались корой рутины. Но надо помнить, что критицизм на первых шагах есть орудие обоюдоострое. Никто так не критикует, как только что пробудившийся к сознательной жизни человек. Пробудился, увидал недочеты и критикует все и вся. Поэтому-то и молодежь очень критична. Свежи ее восприятия, она живет с широко открытыми глазами, наблюдает, остро реагирует. Опыта у нее мало. Общественное воспитание, не ослабляя свежести и страстности критики, должно привить ей необходимый общественный реализм. Рабкоры и военкоры представляют пробудившуюся критику молодого класса. Их критике также часто не хватает корней опыта, здесь руководство очень и очень нужно. Вести в военной печати линию славословия Красной Армии – это противоречило бы самому духу Красной Армии; но, с другой стороны, надо, чтобы критика была в соответствии с условиями и обстановкой, нужно, чтобы военкор воспитывался в понимании условий того, что он подвергает критике. С этого и начинается, в сущности, зрелый человек, зрелый гражданин, зрелый работник. Зрел тот, кто умеет критически подойти к делу – не в том только смысле, что он минусы отметит, а в том, что поймет и сможет показать другим, почему эти минусы возникли: от субъективной ли причины (вина), или от известных объективных условий, которые поддаются только медленному воздействию. В этом направлении надо вести дело.
Армия наша находится в состоянии постоянных преобразований, улучшений. Недостатков тьма. Недостатков чисто военных и недостатков, отражающих общие советские недочеты. Мы проводим теперь ряд преобразований. Проверка их может быть дана только снизу. Та военная реформа хороша, которая – при одних и тех же расходах государства на бойца – улучшает материальные условия его существования, повышает его воинскую выучку и общий культурно-политический уровень. Без этого результата все реформы – игра бюрократического воображения. Как же проверить результат? Снизу! Здесь первое слово военной печати. Здесь первое место военкору. Осмотри, наблюди, сравни, расскажи! Это вернейшее противоядие против пустопорожнего реформаторства и бюрократического самодовольства.
Нужна правдивость, сказал я. А правдивость предполагает нелицеприятие. Надо беспощадно бороться с попытками использования корреспондентства всех газет, и в том числе военного корреспондентства, в духе прямого кумовства или замаскированного. Этот грех есть везде. В одном военном издании – не буду называть его, потому что издание само по себе хорошее – я встретил корреспонденцию, где бывший воспитанник одного очень высокого военного учебного заведения описывает, как он приехал в полк, как его встретили «не очень любезно», как он затем приехал в дивизию, где Иван Иванович его встретил опять-таки нелюбезно, но зато Петр Петрович – архи-любезно. Это уж никуда не годится. Это есть прием – может быть, в данном случае, по наивности – использования техники газеты по линии кумовства. Для этого, говорят, изобретено даже новое слово: кумунизм, которое происходит не от латинского слова коммуна, а от истинно-русского слова кум. Этот «кумунизм» встречается в печати не так уже редко, особенно в корреспонденциях с мест. На этой почве бывают жестокие столкновения и процессы. Немало случаев отвратительного, дикого, самодурского гонения на корреспондента. Но бывают случаи, когда корреспондент одного обвиняет, а другого восхваляет – не по соображениям общественным, а по соображениям кумовства. Острое, сильно отточенное оружие газетного обличения используется не всегда осторожно и добросовестно. В военном деле оружие газетной критики нужно применять добросовестнее, чем в каком бы то ни было другом деле. Военкоров надо воспитывать в духе коммунизма, а не кумунизма.
Армия и вопросы быта
Область интересов военной газеты – конечно, военные вопросы прежде всего. Но военное дело у нас тесным образом связано с политикой. Политика связана с партией, с рабочим государством. Исходная точка всего должна быть военная. Все ставится под военным углом зрения, в том числе и вопросы быта. Входят ли вопросы быта в сферу интересов военной печати? Безусловно входят. Вопросы быта не «выдумка», как пытались было сгоряча возразить. Вопросы быта, это – вопросы повседневной жизни масс. Как же они могут не интересовать молодого крестьянина или рабочего, оторвавшегося года на два от старого отцовского быта и потому склонного на многое взглянуть критическим глазом? Что такое самый социализм? Социализм, как историческое движение, имеет своей задачей перестроить материальный и духовный быт людей на основах солидарности. В отношении к этой задаче: перестроить быт на началах коллективизма и тем самым поднять личность человеческую на новую высоту, – в отношении к этой задаче и диктатура пролетариата, и революция, и наша партия – только средства к цели. Завоевавши власть и ставши перед задачей перестройки всего общественного уклада, рабочие массы во все большей степени будут направлять свою мысль и энергию на перестройку быта. Привить красноармейцу элементарные знания и навыки культурности: сделать его грамотным, научить его мыть руки перед едой, читать газету, не грызть семечек и пр. значит дать практический толчок его мысли в сторону работы над перестройкой старых семейно-бытовых форм жизни. Борьба с алкоголизмом тоже есть немаловажный вопрос быта. Мы безнадежно себя скомпрометировали бы, если бы отказались понимать, что одной из важнейших наших задач является работа в нынешней конкретной обстановке над перестройкой быта трудящихся масс. С чего мы начали в 1918 г.? Мы начали с многочисленных яслей для детей, с трудовых школ, с коммун-общежитий и т. д. Мы размахнулись слишком широко, считая, что мы гораздо богаче, чем оказались на деле. Нам пришлось потом жестко сократиться. Теперь материальные условия улучшились, и мы в новых условиях восстанавливаем работу над бытом. Только теперь интерес к этой работе охватил широкие массы. Все эти вопросы быта будут просачиваться и в деревню через Красную Армию. Перестройка быта в деревне гораздо сложнее: там семья, изба и изгородь, – переход к коллективным формам быта неизмеримо труднее. Но если мы не дадим нашему отпускному красноармейцу стать пленником кулацкой стихии, если мы его будем приучать к артельной обработке земли, к кооперации, то он станет лучшим проводником новых начал в области семейно-бытовой. Мы ни в каком случае не можем отказаться в нашей красной казарме от работы в области вопросов быта, а следовательно, не можем от них отказаться и в нашей военной газете. Крестьянин приобщается ныне к культуре прежде всего через свой красноармейский молодняк. Каждый пробуждающийся красноармеец непременно направляет свою мысль на условия своего существования в семье, на отношения между родителями и детьми, на вопросы брака, религии и пр. Мы не хотим и не можем лишиться такого важного звена культурной смычки между городом и деревней, каким является, в первую голову, переменный состав Красной Армии. Наши военные газеты должны и будут уделять широкое внимание вопросам быта трудящихся масс города и деревни. С этого в значительной мере и начнется перевоспитание молодняка 1902 г.
Вот, товарищи, то, что я могу сказать наиболее существенного о задачах нашей печати. Незачем говорить, что вся эта работа, с начала до конца, будет только в том случае хороша, если она будет проведена принципиально, т.-е. если вся она будет освещаться под углом зрения нашей партии, если вся она будет проникнута принципами и духом ленинизма. Сейчас, после трагической утраты Ленина, многие, едва пробужденные люди хотят найти какой-то самый короткий путь к Ленину. Они знают, что Ленин большой человек. Много говорят и пишут о нем. Читать толстые книги трудно, хочется найти самый короткий путь к Ленину, но чтоб это был путь верный. Между тем, дело это не простое, трудности большие. Разумеется, можно быть массовиком-ленинцем, даже не прочитавши ни одной книги Ленина. Таких очень
