широко развернулась в 1924 г., когда партия сочла необходимым отчетливо определить свое отношение к разным литературным течениям. Идеи «пролетарской культуры» нашли себе наиболее яркое выражение в литературной группе «На посту», представители которой обвиняли тов. Воронского в слишком либеральном отношении к «попутчикам», в недооценке роли «пролетарской культуры» и в частности пролетарской литературы. Резолюция I Всесоюзной конференции пролетарских писателей, принятая по докладу тов. Вардина (напечатана в «Правде» от 1 января 1925 г.), составлена в духе взглядов «напостовцев» и направлена против Троцкого и Воронского. В 4-м тезисе этой резолюции говорится, что «отрицательное отношение к пролетарской культуре и пролетарской литературе исторически и принципиально связано с той ликвидаторской позицией, которая в 1922–1925 г.г. оформилась в советском обществе под названием „оппозиции“ внутри РКП и которая представляет собой отражение и проявление давления мелкой буржуазии, стремящейся постепенно ликвидировать диктатуру пролетариата…». Для борьбы с этим «ликвидаторским» течением резолюция рекомендует «путь захвата власти пролетариатом в области искусства» (тезис 7-й), ибо «без своей самостоятельной классовой культуры, без своей литературы пролетариат не сохранит гегемонии над крестьянством» (тезис 8-й). «Реакционной утопией являются разговоры о том, будто в области литературы возможны мирное сотрудничество, мирное соревнование разных литературных идеологических направлений» (тезис 2-й).

Литературная деятельность и политика напостовцев и тезисы I конференции ВАПП’а были подвергнуты критике как в ряде статей тт. Троцкого, Воронского и др., так и на совещании при ЦК от 9 мая 1924 г. Особенно резкую отповедь встречала мысль напостовцев о разрешении проблемы пролетарской культуры путем механического перенесения в область культурного строительства методов, заимствованных из области непосредственного политического действия. В связи с этим отмечалось совершенно неправильное отношение напостовцев к попутчикам, исходящее из их ложного представления о характере взаимоотношений пролетариата и крестьянства в советской стране.

На совещании от 9 мая 1924 г., тов. Троцкий дал следующую характеристику попутчиков:

«У нас, извольте не забывать, диктатура пролетариата в стране, населенной главным образом мужиками. Интеллигенция меж этих двух классов, как между жерновов, понемножку растирается и снова возникает и не может быть растерта вконец, т.-е. сохранится как „интеллигенция“ еще долго, до полного развития социализма и очень значительного подъема культуры всего населения страны. Интеллигенция обслуживает рабоче-крестьянское государство, подчиняется пролетариату, отчасти за страх, отчасти за совесть, колеблется и будет колебаться в зависимости от хода событий и ищет своим колебаниям идейной опоры в крестьянстве, – отсюда советская литература мужиковствующих. Каковы ее перспективы? Враждебна ли она нам в корне? Путь этот – к нам или от нас? А это зависит от общего хода развития. Задача пролетариата состоит в том, чтобы, сохраняя всестороннюю гегемонию над крестьянством, привести его к социализму. Если бы мы потерпели на этом пути неудачу, т.-е. если бы между пролетариатом и крестьянством произошел разрыв, то и мужиковствующая интеллигенция, вернее – девяносто девять процентов всей интеллигенции повернулись бы враждебно против пролетариата. Но такой исход ни в коем случае не обязателен. Курс мы держим, наоборот, на то, чтобы привести крестьянство под руководством пролетариата к социализму. Путь этот очень и очень длительный. В процессе его и пролетариат и крестьянство будут выделять свою новую интеллигенцию. Не нужно думать, что интеллигенция, выдвинувшаяся из пролетариата, является тем самым на сто процентов пролетарской интеллигенцией. Уже тот факт, что пролетариат вынужден выделять из себя особый слой „культурных работников“, означает неизбежно большую или меньшую культурную разобщенность между отсталым классом в целом и выдвинутой им интеллигенцией. Тем более это относится к крестьянской интеллигенции. Путь крестьянства к социализму совсем не тот, что путь пролетариата. И поскольку интеллигенция, даже архисоветская, неспособна слить свой путь с путем пролетарского авангарда, постольку она стремится найти для себя опору – политическую, идейную, художественную – в мужике, реальном или воображаемом. Тем более это проявляется в художественной литературе, где у нас есть старая народническая традиция. За нас это или против нас? Повторяю: ответ целиком зависит от всего дальнейшего хода развития. Если приведем крестьянина на пролетарском буксире к социализму, – а мы твердо верим, что приведем, – тогда и творчество мужиковствующих вольется сложными и извилистыми путями в будущее социалистическое искусство. Вот эту сложность вопросов и в то же время ее реальность и конкретность „напостовцы“, да и не они одни, совершенно не поняли. В этом их основная ошибка. Разговаривать о „попутчиках“ вне этой социальной основы и перспективы – значит просто языки чесать». («Литература и революция», 2-е изд., 1924 г., стр. 205–207.)

ЦК партии следующим образом определил свое отношение к вопросам художественной литературы в резолюции от 1 июля 1925 г. (приводим пункты 11 и 16):

«11. По отношению к пролетарским писателям партия должна занять такую позицию: всячески помогая их росту и всемерно поддерживая их и их организации, партия должна предупреждать всеми средствами проявление комчванства среди них, как самого губительного явления. Партия именно потому, что она видит в них будущих идейных руководителей советской литературы, должна всячески бороться против легкомысленного и пренебрежительного отношения к старому культурному наследству, а равно и к специалистам художественного слова. Равным образом заслуживает осуждения позиция, недооценивающая самую важность борьбы за идейную гегемонию пролетарских писателей. Против капитулянства с одной стороны, и против комчванства, с другой, – таков должен быть лозунг партии. Партия должна также бороться против попыток чисто-оранжерейной «пролетарской» литературы: широкий охват явлений во всей их сложности; не замыкаться в рамках одного завода; быть литературой не цеха, а борющегося великого класса, ведущего за собой миллионы крестьян, – таковы должны быть рамки содержания пролетарской литературы.

16. Партия должна указать всем работникам художественной литературы на необходимость правильного разграничения функций между критиками и писателями-художниками. Для последних необходимо перенести центр тяжести своей работы в литературную продукцию в собственном смысле этого слова, используя при этом гигантский материал современности. Необходимо обратить усиленное внимание и на развитие национальной литературы в многочисленных республиках и областях нашего Союза.

Партия должна подчеркнуть необходимость создания художественной литературы, рассчитанной на действительно массового читателя, рабочего и крестьянского; нужно смелее и решительнее порывать с предрассудками барства в литературе и, используя все технические достижения старого мастерства, вырабатывать соответствующую форму, понятную миллионам.

Только тогда советская литература и ее будущий пролетарский авангард смогут выполнить свою культурно-историческую миссию, когда они разрешат эту великую задачу».

На последнем заседании пленума ВАППа, в конце ноября 1926 г., был заслушан доклад о пересмотре резолюции I конференции ВАППа. По этому поводу последний пленум ВАППа признал, что I всесоюзная конференция допустила ряд принципиально ошибочных формулировок, резко расходящихся с резолюцией ЦК ВКП от 1 июля 1925 г. по вопросу о политике партии в области художественной литературы. В связи с этим был пересмотрен 2-й пункт резолюции, говоривший о невозможности мирного сотрудничества и мирного соревнования разных литературно-идеологических направлений, а также 10-й пункт, определявший попутническую литературу как антиреволюционную. Пленум отметил, далее, что необходимо более резкое отмежевание пролетарской литературы от цеховой богдановско-пролеткультовской. Отметим еще из постановления пленума ВАППа несколько странное указание, что напостовство в первом этапе своего развития (до мая 1924 г.) допустило ряд ошибок и перегибов вследствие примесей пролеткультовско-богдановских элементов, а также вследствие полемики с Троцким и Воронским. Не менее неожиданно и следующее место из того же постановления: «Неверно также утверждение первой резолюции, что победа пролетарской литературы означает поглощение всех видов и оттенков буржуазной и мелкобуржуазной литературы. Такого рода утверждение открывает дверь троцкистским воззрениям на отношения рабочего класса и крестьянства».

Трудно представить себе более яркое свидетельство о бедности, чем то, какое здесь вапповцы выдают самим себе. Выше мы привели из речи тов. Троцкого то место, где он разъяснял напостовцам, что они совершенно не представляют себе, какими экономическими и культурными путями крестьянство и все вообще непролетарские элементы могут идти к социализму под руководством пролетариата. Теперь, частично усвоив этот урок, вапповцы свое вчерашнее непонимание называют… троцкизмом.

16

Имеется в виду статья, помещенная в «Правде» от 14 сентября 1923 г. (N 207) под названием «Пролетарская культура и пролетарское искусство». Настоящая статья вошла в книгу Л. Троцкого «Литература и революция», вышедшую в 1923 г.

17

Всесоюзное совещание по охране материнства и младенчества – происходило в Москве 1–7 декабря 1925 г. Кроме основных докладов тов. Лебедевой (отчет Отдела охраны материнства и младенчества при Наркомздраве) и тов. Федер о работе в деревне (Украина), съезд заслушал целый ряд специальных докладов: об охране материнства и младенчества на Западе, о рождаемости и смертности в СССР, об отношении к аборту и др. В резолюциях съезда была отмечена необходимость организации взаимного страхования материнства, борьба с подкидыванием детей (дома для беспризорных матерей) и т. д. Особенное внимание съезд обратил на работу в деревне (устройство яслей и сети консультаций, улучшение дела родовспоможения).

18

Лебедева, В. П. – член партии с 1907 г., ныне заведует Отделом охраны материнства и младенчества в Наркомздраве РСФСР.

Федер, Е. А. – принимал участие в революционном движении с 1912 г., член компартии с 1918 г. До 1920 г. работал на фронтах в качестве полкового врача, впоследствии перешел в Наркомздрав Украины, где организовал и заведывал Отделом охраны материнства и младенчества.

19

Статья написана в Кисловодске в ноябре 1925 г. к трехдневнику по охране материнства и младенчества. Помещена в однодневке «За новый быт» в декабре 1925 г.

20

Сосновский, Л. С. (род. в 1886 г.) – талантливый журналист, видный сотрудник «Правды». В 1903 г., 17 лет от роду, вступил в большевистскую партию. После революции 1905 г. эмигрировал за границу. По возвращении в Россию, в конце 1906 г., он проработал вплоть до 1912 г. в подпольных большевистских организациях и профсоюзах Ташкента, Баку, Москвы и Урала. Тов. Сосновский был одним из основателей дореволюционной «Правды», в которой он работал под фамилией Алексеева в 1912–1914 гг. За время своей подпольной революционной деятельности он два года сидел в тюрьме и отбывал двухлетнюю ссылку в Челябинске. После Февральской революции работал на руководящих постах в уральских организациях, а с 1918 г. посвятил себя целиком газетной работе: с тов. Володарским организовал в Петербурге «Красную Газету», в Москве – «Бедноту» и позднее «Гудок». В настоящее время тов. Сосновский сотрудничает главным образом в центральном органе партии – в газете «Правда».

21

Виноградская, П. (род. в 1897 г.) – член ВКП(б) с апреля 1917 г. В 1920–1921 гг. работала в ЦК, в Отделе работниц, принимала участие в комиссии по организации первой международной женской конференции и редактировала журнал «Коммунистка». В настоящее время ведет научную работу в Институте Маркса и Энгельса.

22

Приводим полностью замечание тов. Осипова:

«Нужно сказать, что быт никакой определенной формы не принял. Можно сказать: что