Ариадна. Марина Ивановна Цветаева
Лица
ТЕЗЕЙ, сын царя Эгея.
АРИАДНА, дочь царя Миноса.
ЭГЕЙ, царь Афин.
MИHОС, царь Крита.
ПОСЕЙДОН.
ВАКХ.
ЖРЕЦ.
ХОР ДЕВУШЕК.
ХОР ЮНОШЕЙ.
ХОР ГРАЖДАН.
Картина первая
Дворцовая площадь в Афинах. Ранний рассвет. Проходит Вестник. У водоема, полулежа, Старик чужестранец.
Подходит Водонос.
Вставай, кто не спал!
Вставай, кто, как дух бродячий,
Очей не смыкал!
Вставайте, настал
День плача!
Семь утренних звйзд,
Вставайте в отъезд,
Которому несть
Возврата!
Семь доблестных львят —
Заглохнет и род и память —
С девицами в ряд
Вставайте. Канат
Натянут.
Встань, матери стон
Над морем! Земля умылась.
Корабль оснащен.
Афинам закон —
Царь Минос!
Вставай, кто не…
(Проходит дальше.)
Каб от слез смертным очам
Слепнуть – глаз не было б зрячих!
Что за город, где по ночам
Не младенцы – матери плачут!
Старцы плачут! Злое стряслось!
Рокот моря – что рев[1] львиный!
Ты скажи-ка мне, водонос,
Не иначе.
Дым очагов
Никнет. С небом огонь дружен!
Верно, плохо чтите богов?
Нет, усердно богам служим.
Льются, щедр жертвенный ладан
В честь седого князя морей
Посейдона, девы Паллады.
Хоть и много, а чтим всех!
Содрогнись, выслушай, старый:
За Эгея-царя грех
Вспять – день в день – Андрогей, критский
Гость, – стрелков равных ему
Не встречал: с языка – птицей
Мысль, что мысль – в птицу – стрела!
На щеках – юность цвела,
На устах – мудрость играла.
Храбр как лев, строен как трость,
Щедр как некто, богам близкий.
Вечно-первым наш критский гость
В беге, в бое, в метанье диска,
В песнях – и в вожделеньях дев… —
О, горстями бы рвал, – знай он! —
Смерть – и был Андрогей найден
Мертвым… В роскоши мышц и чар!
От стрелы, пущенной в спину!
И пришлось нам Миносу в дар
Молодого мертвого сына
Отвозить…
Грянул войной
Крит. Страшны беды и многи:
Знобы, зуды, засуху, зной
Ниспослали мстящие боги
На наш град. Засухи бич
Нивы жжет, травы без сока.
Матерь, плач! Первенец, кличь!
Груди, грозди, ручьи – иссохло
Всё в раю сем —
(указывает на глаза)
кроме ям
В Дельфы царь – к вещим камням.
Был ответ ясен и грозен:
“Андрогей, радость богов,
Жертвы ждет, кровью не сытый.
От Афин белых брегов
К берегам мощного Крита
Корабля – дважды седьмица
Дев и юношей”.
– Стон уст
Слышишь? Это к брегам критским
Выплывает. В каждые восемь
Весен – раз. Так покарал
Крит – Афины – за всех весен
Наисладостнейшую…
Сын
Всем отцу был. Бед и разрух
День! – Эгея, царя Афин,
Называет убийцей слух.
Мощен царь ваш.
Косен и дрябл
Царь наш. Сласть же и скорбь – свыше!
Искупите!
Так восстаньте!
Идут, – слышишь?
Плачут…
ХОР ДЕВУШЕК
О утр румянец!
О девства лен!
Семи избранниц
Услышьте стон!
В тоске и в дрожи
Куда – за вёрсты[2]
Плывем? О нй
К женихам заморским
Корабль везет!
ХОР ЮНОШЕЙ
(впадая)
Семь звезд угаснет,
Семь роз опадет.
ХОР ДЕВУШЕК
Ни роз, ни лилий,
Аида сень!
Семь струн у лиры —
Блаженство – лирою
Множить в семьях:
Семь струн у лиры,
Сестер по сходству,
Сестер в весне…
ХОР ЮНОШЕЙ
(впадая)
Семь струн порвется!
Семь слез на весле…
ХОР ДЕВУШЕК
О, сестры! Спутан
Порядок волн.
Покорно вступим
Защитник – кто нам?
Защитник – где нам?
Мы тщетно стонем,
Конец – надеждам…
Над гладью вод…
ХОР ЮНОШЕЙ
(впадая)
Семь дев отчалит,
Семь жертв отплывет.
Хор дев уступает хору юношей.
Рвите ризы и волоса,
Ибо семеро в полном цвете…
Ставьте черные паруса,
Корабельщики, горя дети!
Не к красавицам, в царство нег,
Не к чудовищам, в царство лавра, —
В жертву красному Минотавру,
Минотавр, небывалый бык,
Грудь копытами нам затопчет.
Так, все заповеди поправ,
Мстит нам Минос за кровь сыновью.
ХОР ДЕВУШЕК
(впадая)
Семь стволов истекают кровью.
ХОР ЮНОШЕЙ
Ах, когда бы под градом стрел
Пасть – чтоб лаврами кровь бежала б!
Не оставим ни чад, ни дел,
Лишь утраивающих стыд:
Пасть, ни песни не дав витиям!
ХОР ДЕВУШЕК
(впадая)
Семь бойцов опускают щит,
Семь тельцов подставляют выю.
ХОР ГРАЖДАН
Увы, увы!
Лягут юные львы на знойном
Щебне – ниже травы!
Едут юные львы —
На бойню!
Забудь, забудь,
Матерь, – коих спасти бессильна!
О ветр, помоги
Светильню
Напрасных дней…
Гоня кормовые струйки,
Буйней, буйней
О ветры, о ветры,
Дуйте!
Чту знатных жен
Стенанья и плач кормилиц?
Корабль оснащен.
Афинам закон —
Царь Минос.
Спрута яростней, язвы злей…
Минос? Думалось мне, Эгей —
Царь ваш.
Трепетнее тельцб —
Царь наш.
Думалось мне, сердца
Вы, не слизни!
Упал, – лежи…
Чту уж…
Думалось мне, мужи —
Вы!
Чуть живы мы, – вот чту[3]. Брось
Разошлась. Не по силам мзда!
Значит – Миносовы стада
Вы – не граждане? Не отцы
Вы, а камни? Смирней овцы, —
Вздохи, стоны, а меч-то где ж? —
Ждете казни своих надежд?
Прелесть гибнет, а зрелость спит?
Стыд вам, граждане!
Богу – храм,
Рыбе – вода…
А уж нам —
Не до стыда!
Век наш – час, вздох наш – пар…
Царь наш стар.
Чту до царских седин?
Есть же сын!
Сын один
У царя. Не про нас.
Лоб-то за морем тряс!
Гость в отцовом дому.
Да и сын ли ему —
Сам слыхал от старух
Старых да стариков:
Будто и не царёв
Сын, – Атлантики гость,
Посейдонова кость.
Впрочем…
ОДИН ИЗ НАРОДА
Впрочем, чту им до нас,
До кротов земляных,
Впрочем, чту нам до них,
До богов, до царей
И до их сыновей…
Ими пламень раздут —
Наши нб смерть пойдут!
Увы, увы!
Лягут юные львы на дольнем
Камне – ниже травы.
Едут юные львы…
Довольно!
Поворотом руля
Спор решают. Пожарищ кличем
Вызывайте царя!
Парус смертной ладьи
Пусть и царскую грудь заденет!
Не бездетен – веди
Отвечает вдвойне
Пусть с твоим наравне
Встанет, белого увна кротче.
Многих ставши отцом,
Царь единого блюсть не вправе.
Как волна под веслом,
Под серпом равнодушны – травы,
В час страды и войны
Все равны. И в крови и в хлебе —
Все – Эгею сыны!
Остальное решает жребий.
Царь! – Подхватывайте!
Царь! – Раскатывайте!
Царь! – Три заповеди
Дулжно чтить.
Нет родных тебе,
И нет чужих тебе,
Этой заповеди… —
Царь! – Расшатывайте
Стены! Ратуйте же!
Бог – и жду?!
Там, где с заповедями
Запаздывают —
Боги ввязываются
В игру.
К царю! К царю!
Во дворец!
Наседай! Дружнее!
Эгей! Подавай Тезея!
Стрела сорвалась!
Страдай же, как страждем мы!
Явление Эгея.
ЭГЕЙ
Приветствую вас,
Афинские граждбне.
Чту в утренней мглы
Час – в дом мой приводит вас?
Мы ждать не могли,
Волна восстает!
Кровь взмыла и схлынула!
ЭГЕЙ
Каких же щедрот
Здесь ждете?
За сыном мы
Твоим! Если ты
Молчишь – камни ожили!
Мы – тоже отцы!
– И первенцы тоже мы
Дворец! Подавай
Тезея для жребия!
Крики.
Тезея! Коль сын
Он царский – не струсит же!
Тезея! Афин
Надежду!
ЭГЕЙ
Так слушайте же:
Согласен!
(Кому-то.)
Ладью
Готовь с черным парусом!
Я вам отдаю
Тезея, столп старости
Моей…
Выводи!
Слов вйдома суетность!
На сей площади
Пусть жребий рассудит нас!
Тезея!
ЭГЕЙ
Очам
Предстанет немедленно.
Души моей храм,
Надежду последнюю
Я вам отдаю,
Афины!
Да здравствует
ЭГЕЙ
На мой оттиск падет единственный,
Не останетесь вы без скреп,
Золотые врата афинские.
Не страшитесь ни язв, ни зол, —
Царь с народом не зря поладили!
Унаследуют мой престол
Пятьдесят сыновей Палладия,
Брата грозного моего.
Не страшитесь престольной трещины!
Вместо кровного одного
Пятьдесят вам царей обещано:
Мощных, рослых…
Но вступят в спор
Братья! От пирога ни корки нам
Не видать!
ЭГЕЙ
Пятьдесят подпор
Царству!
Не пятьдесят ли коршунов?
ЭГЕЙ
Увозите же за моря
Сына: жизнь и глаза мои!
Не останетесь без царя!
Увозите Тезея зб море,
К Минотавру.
Царь готов.
Только будем ли целей?
Целых пятьдесят отцов?
Целых пятьдесят царей!
Шаром прядающий вихрь!
Всй мы пасынки для них!
Вотчимами разгромят
Царство! – Злейшее из рабств!
Зуд пятидесяти язв!
Рев пятидесяти распрь!
О пятидесяти нам
Головах обещан змей!
Шибче, шибче по волнам!
Нам не надобен Тезей!
ЭГЕЙ
Клятва царская, – одна!
Чужестранец виноват!
ЭГЕЙ
Клятва царская – дана.
Не последует канат
Легкой прихоти ветрил.
Чужестранец виноват!
Ты – морочил, ты – мутил,
Ты – натравливал! Вязать
Старца злостного! Верны
Всй Эгею мы! Назад,
Гость Аидовой страны!
Нб головы нам как гром
Рухнул! Наш теперь черед!
Руки с разумом, с царем,
ЭГЕЙ
– Сограждане, прав я?
– Под стражу! – На плаху!
– Заживо сжечь!
– Истолочь!
– Заковать до пят!
Явление Тезея.
ТЕЗЕЙ
Руки прочь!
Чужестранец свят!
Граждане, чтятся
В этом краю
Гости и старцы.
Не узнаю
В этой борьбе неравной —
Родины моей славной!
Гостю – обида?
ТЕЗЕЙ
Кто бы он ни был —
Старцу – отмщенье?
Яд в нем и вред.
ТЕЗЕЙ
Дважды священен:
Странник – и сед.
Против основы
Шел, уличен!
ТЕЗЕЙ
Чтите чужого, —
Вот вам закон!
Нож уготован
Жизни твоей!
ТЕЗЕЙ
Чтите седого, —
Вот вам Тезей!
Старца – под стражу?
Гостя – властям?
ЭГЕЙ
Да на тебя же,
Сын мой, восстал!
ТЕЗЕЙ
Знаю. Бессмертным
Стать не боюсь.
Миносу в жертву
Сам отдаюсь.
На корабле немедленно
С вами плыву – без жребия.
ЭГЕЙ
Сын мой!
ТЕЗЕЙ
Согласья
Царского жду.
ЭГЕЙ
Стар я.
ТЕЗЕЙ
Но страстен
Я – и в ряду
Граждан афинских —
Первый. – Плывем! —
ЭГЕЙ
Слаб я.
ТЕЗЕЙ
Но сын твой —
Дважды силен.
Слава Тезею!
Новый Геракл!
ЭГЕЙ
Сын мой! Добрее
Волки в горах!
Сдайся!
ТЕЗЕЙ
Не сдамся!
Храбрым – венцы!
ЭГЕЙ
Под стражу упрямца!
ТЕЗЕЙ
На весла, гребцы!
В море!
ЭГЕЙ
Горе!
ТЕЗЕЙ
Вгладь, морская пучина!
Слава царскому сыну!
ЭГЕЙ
Так захлебнись же
В отчей крови,
(выступая)
Останови
Слово в гортани,
Гнев на устах.
Юн – неустанен, —
Юноша прав.
(К Тезею.)
Сын мой!
Еще нам
Страсти нужны!
Ты Посейдоном
Избран в сыны.
В снах и в обличьях,
Вблизь и далече,
Трижды покличешь —
Трижды отвечу.
Пенная проседь,
Гневные волны.
Трижды попросишь —
Трижды исполню.
Пади ко мне на грудь,
Сын, в славе утвержден!
(падая ниц)
Владыка Посейдон!
Картина вторая
Тезей у Миноса
Тронный зал царя Миноса на Крите. Ариадна, одна, играет в мяч.
АРИАДНА
Выше, выше! Пробивши кровлю —
К олимпийцам, в лепнэю синь!
Дар прекраснейшей из богинь!
В нем великие силы скрыты,
Нить устойчива и светла.
Мне владычица Афродита,
Подавая его, рекла:
“Муж, которому вместе с волей,
Вместе с долей его вручишь,
Он и в путах пребудет волен,
Он и в кознях пребудет чист.
Все пороги ему – путями!
Он и в страсти пребудет зряч!..”
Но заветным клубком покамест
Ариадна играет в мяч.
“Золотой невестин
Дар – подальше спрячь!..”
От земли невечной
Выше, выше, мяч!
“Никому не вручай до часа,
Так учила она, клоняся
Над любимицею своей.
“Никому не вручай без жажды
Услаждать его до седин,
Ибо есть на земле для каждой
Меж единственными – один.
Золотой невестин
Дар – подальше спрячь!”
От земли невечной
Выше, выше, мяч!
Афродитою с самых ранних
Лет обласкана я: что мать —
И моим не преминет стать.
Лишь бы в верности был испытан,
Лишь бы верностью был высок —
Всеми милостями осыплю,
Все дороги его – да в срок!
Чтобы богом земным пронесся,
Лавр и радость на лбу младом…”
Но, увы, золотого лоску
Мяч – по-прежнему мне в ладонь
Возвращается. Дар невестин
Всё – от сэженого, хоть плачь!
От земли невечной
Выше, выше, мяч!
Но меди лязг!
Но лат багрец!
Но светочей кровавых гарь!
Теперь игре моей конец.
Приветствую тебя, отец и царь.
МИНОС
(в окружении факелоносцев)
В наготе тронного зала
Что ты делала, дочь?
АРИАДНА
Играла.
МИНОС
Игры – призрак, и радость – звук.
Чем?
АРИАДНА
Ударами быстрых рук
Мяч испытывала проворный.
МИНОС
В месте скорби моей тлетворной
В день всех горестнее, всех злей?
АРИАДНА
Нет у девушки прошлых дней!
МИНОС
АРИАДНА
Мяч подбрасывала упругий,
Чтобы радости мне принес!
Нет у девушки долгих слез!
Вечно плакать – и слез не хватит!
Семя – долго ли в шелухе?
Слаще вздохов о бывшем брате
Вздох о будущем женихе!
МИНОС
Нету сердца в груди!
АРИАДНА
Не знала
Бед.
МИНОС
В канун моего обвала!
АРИАДНА
Но твой первенец, царь, был юн,
Я же – есмь. И тому уж трижды
МИНОС
Недвижен
Век. Единожды был мне дан.
АРИАДНА
Нет у девушек старых ран!
Только новые! Дайте ж травкой
Завтра уже – без завтра
Дева, что без вчера
Нынче. – Короток день наш красный!
МИНОС
Дан единожды, взят всечасно,
Всевечерне, всенущно взят.
АРИАДНА
Если ж сыну на смену – зять
Встанет, рощи мужской вершина?
МИНОС
Разве зять заменяет сына?
АРИАДНА
Ну, так я остаюсь, седин
МИНОС
Дочь – не сын.
Дочь – увы! – хороша замена! —
На низверженного не сетуй.
АРИАДНА
Сын – утесом, а
