письме от 13 августа 1908 г. М. Цветаева спрашивала корреспондента: «Как же Вы решили насчет университета?» Юркевич поступил в 1907 г. на медицинский факультет, в 1908/09 учебном году обучался на историко-филологическом факультете, затем с 1910 г. он снова числится студентом медицинского факультета (ежегодные «Алфавитные списки студентов Императорского Московского университета»).
109
См. коммент. 2 к письму 4-08.
110
Датируется по черновику письма Юркевича, полный текст которого приводится в предисловии к публикации в «Новом мире». Возможно, его содержание имеет отношение к данному письму Цветаевой и упомянутому в нем инциденту.
Письма и стихи шестнадцатилетней Марины Цветаевой к Петру Юркевичу — это типично цветаевский эпистолярный роман. Поразительно, что из всех ответов Юркевича судьба сохранила черновик одного-единственного, притом того самого, которое и требовалось, чтобы роман получился именно цветаевским. Вот это письмо:
«Марина, Вы с Вашим самолюбием пошли на риск первого признания, для меня совершенно неожиданного, возможность которого не приходила мне и в голову. Поэтому отвечать искренне и просто на Ваш ребром поставленный вопрос, если бы Вы знали, как мне трудно. Что я Вам отвечу? Что я Вас не люблю? Это будет неверно. Чем же я жил эти два месяца, как не Вами, не Вашими письмами, не известиями о Вас? Но и сказать: да, Марина, люблю… Не думаю, что имел бы на это право. Люблю как милую, славную девушку, словесный и письменный обмен мыслями с которой как бы возвышает мою душу, дает духовную пищу уму и чувству. Если бы я чувствовал, что люблю сильно, глубоко и страстно, я бы Вам сказал: люблю, люблю любовью, не знающей преград, границ и препятствий, ты мое счастье, моя радость, жизнь мою превратишь в царство любви. Но чувствую: сказал бы сейчас этой фразой, а не делом, и в скором времени сплоховал бы каким-нибудь позорным образом. Вот Вам мой ответ правдивый, честный и искренний (но не страстный).
Любящий Вас, преклоняющийся перед Вашей сложной, почти гениальной натурой и от души желающий Вам возможного счастья на земле.
Ваш П.Ю.»
(Впервые — Московский комсомолец. 1994. 22 нояб.)
111
С.И. Юркевич. См. коммент. 15 к письму 2-08. Письмо к нему Цветаевой, о котором идет здесь речь, не сохранилось.
112
Датируется по содержанию письма Юркевича (см. коммент. к письму 12–08).
113
По всей видимости, это и последующие признания Цветаевой вызваны ее неудовлетворенностью «ответом» корреспондента.
114
Герцог Рейхштадтский, или Наполеон II (Жозеф Франсуа Шарль Бонапарт; 1811–1832), — сын Наполеона I и Марии-Луизы, получил титул кроля Римского. С 1814 г. постоянно жил при австрийском дворе, в замке Шенбрунн под Веной, где и умер от чахотки. В 1815 г. был провозглашен французским императором, но никогда не правил. В 1818 г. получил во владение от австрийского императора богемский город Рейхштадт. Пылкая любовь Цветаевой к Наполеону II выражена в таких ранних стихотворениях, как «В Шенбрунне», «Камерата», «Расставание», «Стук в дверь» (сб. «Вечерний альбом»), «Герцог Рейхштадтский» (сб. «Волшебный фонарь»). О неизменном любовном отношении к нему Цветаевой и в зрелые годы см.: Нива Ж. Миф об Орлёнке. По материалам женевских архивов, связанных с Мариной Цветаевой. Звезда. 1992. № 10. стр. 139–143.
115
Подобное чувство было пережито корреспонденткой в двенадцатилетнем возрасте в связи со смертью Н. Иловайской, о чем позднее Цветаева рассказала в «Доме у Старого Пимена» (1933):
«…эта любовь была — тоска. Тоска смертная. Тоска по смерти для встречи. Нестерпимое детское „сейчас!“. А раз здесь нельзя — так не здесь, раз живым нельзя — так „Умереть, чтобы увидеть Надю“ — так это звалось, тверже, чем дважды два, твердо, как „Отче наш“»
(СС-5. стр. 131).
116
А.И. Цветаева писала о сестре:
«Кого из них [Наполеона I и Наполеона II] она любила сильнее — властного отца, победителя стольких стран, или угасшего в юности его сына, мечтателя, узника Австрии? Любовь к ним Марины была раной, из которой сочилась кровь»
(Цветаева А. стр. 269).
117
Имеется в виду портрет работы английского живописца Томаса Лоренса (Лауренса; 1769–1830) «Le Roi de Roma» («Король Римский», 1820). Ср. описание этого портрета в воспоминаниях А.И. Цветаевой:
«…овальный портрет отрока Рейхштадтского, знаменитый портрет Лоренса — нежное личико мальчика лет девяти, с грациозной благожелательностью и с недетской печалью глядящее из коричневатых волнистых туманностей рисунка, словно из облаков»
(Цветаева А. стр. 269).
118
Речь идет о пьесе французского поэта и драматурга Эдмона Ростана (1868–1918), посвященной герцогу Рейхштадтскому (поставлена и издана в 1900 г.). В 1908–1909 гг. Цветаева сделала русский перевод «Орлёнка» (перевод не сохранился). С этого произведения в дневниковой записи Цветаевой 1919 г. начинается список «Мои любимые — в мире — книги». В «Ответе на анкету» (1926) оно же указано в последовательности любимых книг, каждая из которых дает эпоху: «L’Aiglon» Ростана — ранняя юность.
119
В «Ответе на анкету» Цветаева писала:
«Постепенность душевных событий: <…> с 12 лет и поныне — Наполеониада, перебитая в 1905 г. Спиридоновой и Шмидтом, <…> 16 лет — разрыв с идейностью, любовь к Саре Бернар („Орлёнок“, взрыв бонапартизма, с 16 по 18 лет — Наполеон (Виктор Гюго, Беранже, Фредерик Масон, Тьер мемуары, Культ)»
(СС-4. стр. 622).
120
Ср. воспоминания А.И. Цветаевой: «Ни одна из жен Наполеона, ни родная мать его сына, быть может, не оплакали их обоих с такой страстной горечью, как Марина в шестнадцать лет!» (Цветаева А. стр. 269).
121
В воспоминаниях А.И. Цветаевой упоминается о попытке самоубийства М. Цветаевой на спектакле «Орлёнок» с участием прославленной французской актрисы С. Бернар (Цветаева А. стр. 326–327). О датировке этого эпизода см. также предположения Е.И. Лубянниковой: Минувшее. стр. 348. Впоследствии Цветаева видела «Орлёнка» (также с Сарой Бернар в главной роли) весной 1912 г. в Париже, во время своего свадебного путешествия.
122
См. коммент. 4.
123
Вербицкая Анастасия Алексеевна (урожд. Зяблова; 1861–1928) — писательница, издательница, педагог. Реабилитировала форму бульварного, или сенсационного, романа. Была очень популярна в годы реакции, наступившей после революции 1905–1907 гг. Главные темы ее творчества — вопросы пола и женская эмансипация. Подробнее см.: Грачёва А. Анастасия Вербицкая. Легенда, творчество, жизнь //Лица. Биограф, альм. 5. М.; СПб.: Феникс; Atheneum, 1994. стр. 98–117. «Дух времени» — роман, отражающий жизнь русского общества в периоде 1903 по 1905 г… включая события Московского вооруженного восстания; с 1907 по 1912 г. выдержал три издания и был переведен на несколько европейских языков.
124
Бауман Николай Эрнестович (псевд. Грач; 1873–1905) — профессиональный революционер, большевик. Убит черносотенцами. Его похороны 20 октября 1905 г. в Москве вылились в трехсоттысячную политическую демонстрацию.
125
Речь идет об эпизоде, когда Юркевич «не допроводил» Цветаеву до дома. Этот случай послужил поводом для написания стихотворения «Месяц высокий над городом лёг…» (см.: СС-7).
126
Как вспоминала А.И. Цветаева, в их доме в Трехпрудном переулке, в углах гостиной, у окон, на белых круглых колоннах-постаментах стояли бюсты греческих богов Аполлона и Дианы (см.: Цветаева А. стр. 42, 302). Названия этих скульптур, о которых М. Цветаева пишет как о «статуях», были ей, несомненно, хорошо известны.
Ср. в ее поэме «Чародей» (1914):
Вплываем в царство белых статуй
И старых книг.
…..
И всё — как сон.
…..
(СС-3. стр. 13).
127
Имеются в виду либеральные народники, влияние которых усилилось в середине 1880-х гг., в период кризиса народничества («малых дел теория» Я.В. Абрамова, выступление против марксизма Н.К. Михайловского и др.).
128
Упоминание об автобиографии содержится также в недатированной открытке Цветаевой к В. Генерозовой (см. письмо 16–08). Другими сведениями об этом документе мы не располагаем.
129
Л.Л. Эллис. См. письма к нему (1909–1910 гг.).
130
Надо полагать, эта характеристика относится скорее к современным строениям, свое отношение к которым Цветаева высказала в стихотворении «Домики старой Москвы»:
Вас заменили уроды, —
Грузные, в шесть этажей
(СС-7. стр. 172).
131
Подразумевается дом Цветаевых в Трехпрудном переулке, № 8. По свидетельству А.И. Цветаевой, «крашенный — сколько помню его, с 1897 г., ― коричневой краской» (Цветаева А. стр. 40).
132
Ср. позднейшее обращение Цветаевой к этому образу в стихотворении «Когда я гляжу на летящие листья…» (1936; СС-2). Здесь налицо явное смещение авторского акцента. Если для юной Цветаевой падение листьев — символ человеческой жизни, то в зрелом поэтическом осмыслении этот образ несет в себе символику человеческой смерти.
133
Ср. письмо 2-08:
«Поглядите на окружающих <…> неужели это люди? <…> Где же красота, геройство, подвиг? Куда девались герои?»
134
Степняк Сергей Михайлович (наст. фам. Кравчинской; 1851–1895) — революционер-народник, писатель. Член кружка «чайковцев», участник «хождения в народ», в 1878 г. примкнул к «Земле и воле», убил шефа жандармов Н.В. Мезенцева. В эмиграции основал «Фонд вольной русской прессы». Автор произведений о русских революционерах: романа «Андрей Кожухов» (английский оригинал «The Career of Nihilist». 1889), очерков «Подпольная Россия» (1882) и др. Цветаевой могли быть доступны издания: Степняк С. (Кравчинский С.М.) Андрей Кожухов. Роман. Пер. с англ. Предисл. Г. Брандеса. Женева. Изд. Ф. Степняк. 1898; Степняк-Кравчинский С.М. Собр. соч.: В 6 ч. Ч. 4. Андрей Кожухов. Пер. с англ. и предисл. Ф.М. Степняк. Под ред. и с предисл. П.А. Кропоткина. СПб.: Светоч, 1907. Об увлечении Цветаевой-гимназистки этим романом упоминают ее бывшие подруги В.К. Перегудова (Генерозова) и С.И. Липеровская (Юркевич), последняя вспоминает: «Особенно увлекал Степняк-Кравчинский; Андрей Кожухов стал любимым героем. Марина пополняла арсенал „недозволенных книг“» (Воспоминания. стр. 32).
135
O своем неподчинении «никакому организованному насилию, во имя чего бы оно ни было и чьим бы именем ни оглавлялось», она позднее писала Ю.П. Иваску (письмо от 4 апреля 1933 г.), а в другом письме (27 февраля 1939 г.) к нему утверждала: «Все мои непосредственные реакции — обратные. Преступника — выпустить, судью — осудить, палача — казнить» (СС-7. стр. 384, 409). Близко знавший Цветаеву В.Б. Сосинский отмечал ее «слабость <…> к побежденным, к проигравшим игру, к людям, выкинутым из истории на свалку» (Воспоминания. стр. 373), что, конечно же, было не слабостью, а нравственным императивом.
136
Как отмечает современный исследователь, «жизненная позиция „против течения“» была завещана Цветаевой ее матерью — М.А. Мейн. В записи 1919 г. Цветаева вспоминала «ее любовь к очень элементарным, но прекрасным — суть пересилила формы, дошла вопреки форме — стихам [А.К.] Толстого „Против течения“ — девиз ее жизни» (Цветаева М. «Двух станов не боец…» / Публ. и послесл. Е.Б. Коркиной. Наше наследие. 1988. № 1. стр. 73). Помимо материнского завета эта позиция должна была стать самодовлеющей для «мятежницы лбом и чревом» Цветаевой — как безусловный атрибут поэта-романтика.
137
Cр. в письме 7-08: «Соглашаюсь с Вами, что слишком люблю красивые слова».
138
Джордано Бруно (1548–1600) — итальянский философ, поэт. По обвинению в ереси был сожжен инквизиторами.
139
Аввакум Петрович (1620 или 1621–1682) — протопоп, писатель-богослов, основатель русского старообрядчества, идеолог раскола в православной церкви. В 1667 г. заточен в земляную тюрьму, в которой провел 15 лет, после чего сожжен
