Да нет; да нет… ( Жазиков исчезает за ширмы. )
Матвей . Ну, ступай, ступай, голубушка; ступай…
Девушка . Да Арина Матвевна меня забранит.
Матвей . Ну, ступай, ступай! ( Выпроваживает ее. )
Жазиков ( кричит Матвею вслед ). Ты ее по черной лестнице проведи! слышишь? ( Про себя. ) А то столкнутся, пожалуй… Экая гадость! Экая гадость!.. А прехорошенькая она, чёрт возьми! Надобно будет этак – того… ( Звонок. Жазиков прячется за ширмы. )
Голос хриплый и грубый ( в передней ). Дома?
Голос Матвея ( с робостью ). Никак нет-с.
Голос незнакомца . Да ты врешь!
Голос Матвея . Ей-богу-с.
Голос незнакомца . Да что твой барин? Смеется, что ли, надо мной? Что я его холоп, что ли? Я ж ему дал денег, да я ж и бегай к нему каждый день. Дай мне бумагу, перо, – я ему записку напишу.
Голос Матвея . Извольте-с!
Голос незнакомца . Да шубу стащи, старый пес.
( Входит незнакомец высокого роста, толстый, с черными бакенбардами. Матвей достает клочок бумажки и перо. Незнакомец садится за стол, ворчит и пишет. За ширмами мертвая тишина. )
Незнакомец ( вставая ). Вот, дай это ему, твоему барину. Слышишь?
Матвей . Слушаю-с.
Незнакомец . Да скажи ему, твоему барину, что я шутить не люблю. Просьбу подам; в тюрьму упеку его, твоего барина. Я ему дам, твоему барину! ( Уходит; в передней со стуком надевает калоши. Дверь запирается. Минуты через две выходит из-за ширм Жазиков. )
Жазиков ( с негодованием ). Подлец! Что он, застращать меня хочет, что ли?.. Нет, брат, не на того наскочил. Ты еще меня, брат, не знаешь! ( Читает письмо. )Подлец, подлец! неблагородный подлец! ( Рвет письмо в клочки. ) Грубый, невежественный мужик! Да, впрочем, хорош и я! Нужно ж мне было связываться с таким… Вишь, грозить мне вздумал! ( Ходит в волнении по комнате. ) Надобно принять решительные меры. ( Раздается звонок. ) Ах, боже мой! ( Опять исчезает за ширмы. )
Голос Матвея ( в передней ). Что тебе?
Другой голос . Да вчера возил их милость…
Голос Матвея . Куда возил?
Другой голос . А в Подьяческую возил, да с Подьяческой на Пески.
Голос Матвея . Ну, так что ж тебе?
Другой голос . Да вот приказал прийти сегодня за деньгами.
Голос Матвея . А сколько тебе?
Другой голос . Три гривенничка.
Голос Матвея . Ну, приходи завтра.
Другой голос ( после некоторого молчания ). Слушаю, батюшка.
Жазиков ( выходя из-за ширм ). Да; я вижу, мне деньги нужны, просто даже необходимы… Матвей! ( Входит Матвей. ) Ты знаешь, где живет генерал Шенцель?
Матвей . Знаю-с.
Жазиков . Ты ему сейчас отнесешь от меня письмо. Ступай. Я позову тебя. ( Садится за стол и пишет. ) Какие мерзкие перья! Надобно будет в английском магазине купить… ( Читает вслух. ) «Ваше превосходительство, позвольте мне прибегнуть к вам с покорнейшей ( поправляет ),всепокорнейшей просьбой: не можете ли вы мне дать взаймы на несколько дней триста рублей ассигнациями? Мне чрезвычайно совестно вас беспокоить, но я надеюсь на вашу снисходительность. Я, с своей стороны, буду вам чрезвычайно благодарен и непременно к сроку отдам все деньги сполна. Остаюсь искренно и душевно преданный вам…» Кажется, хорошо? Немножко фамилиарно, да это не беда. Показывает всё-таки самостоятельность некоторую, развязность… Ничего! ведь я не разночинец какой-нибудь, чёрт возьми! я дворянин! Что-то будет?.. Матвей! ( Матвей входит. ) Вот – отнеси. Да, пожалуйста, не мешкай и приходи скорее. Ведь он в двух шагах отсюда живет.
Матвей ( уходя ). Чего мешкать!
Жазиков . Ну, что-то будет? Мне кажется, он даст. Он хороший человек и меня любит. А я чаю-то до сих пор еще и не пил. Небось простыл. ( Пьет. ) Именно, простыл. Ну, делать нечего. ( После некоторого молчания. ) Надобно бы чем-нибудь однако ж заняться… нет, не могу; подожду Матвея. Что-то он мне принесет? Ну, как он его дома не застанет? Который час? ( Подходит к часам. ) Половина двенадцатого. ( Задумывается. ) Попробовать бы написать что-нибудь. Да что писать? ( Ложится на софу. ) Плохо! ( Вздрагивает. )Матвей!.. Нет, еще не он. ( Начинает декламировать. )
Но грустно думать, что напрасно
Была нам молодость дана… [5]
Да, именно грустно; Пушкин великий поэт. Что это Матвей не идет? ( Задумывается. ) А ведь надобно правду сказать, напрасно я в военную службу не вступил. Во-первых, всё-таки лучше, а во-вторых, – у меня, я это чувствую, у меня есть способности к тактике – есть… Ну, уж теперь не воротишь! Уж теперь… извини, Тимофей Петрович, не воротишь. ( Входит Матвей. Жазиков бросается головой в подушки, закрывает глаза руками и кричит. ) Ну, я знаю, знаю, знаю… Дома не застал? ну, дома не застал?.. ну, говори скорей.
Матвей . Никак нет-с. Застал.
Жазиков ( поднимая голову ). А! застал… И ответ получил?
Матвей . Как же-с, получил.
Жазиков ( отворачивая голову и протягивая руку ). Подай, подай… ( Щупает письмо. ) Эх! что-то нежирно. ( Подносит письмо к зажмуренным глазам. ) Ну! ( Открывает глаза. ) Да это мое письмо!
Матвей . Они в вашем письме изволили приписать.
Жазиков . Ну, понимаю, понимаю! Отказ… Экой журавль проклятый! Я и читать его ответа не могу… ( Бросает письмо. ) Я знаю, что там писано… ( Поднимает письмо. ) Однако всё же лучше прочесть: может быть, он не совсем отказывает… может быть, обещает… ( К Матвею. ) Что, он сам тебе отдал письмо?
Матвей . Никак нет-с, с человеком выслал.
Жазиков . Мм… Ну, прочтем, делать нечего. ( Читает и улыбается иронически. ) Хорош, хорош… «Любезный Тимофей Петрович, никак не могу удовлетворить твою просьбу. Впрочем, пребываю…» Впрочем, пребываешь! Вот оно и благорасположение! Вот они приязненные-то отношения, вот они! ( Бросает письмо. ) Чёрт с ним совсем!
Матвей ( со вздохом ). Незадачный выдался денек!
Жазиков . Ну, ты будешь рассуждать теперь! Ступай-ка лучше вон. А я работать должен, понимаешь? ( Матвей выходит. Жазиков прохаживается по комнате. ) Скверно, Скверно… Что ж делать? ( Усаживается перед столом. ) Надобно приниматься за работу. ( Потягивается, берет французский роман, развертывает наудачу и начинает читать. Входит Матвей. )
Матвей ( вполголоса ). Тимофей Петрович…
Жазиков . Ну, что еще?
Матвей ( вполголоса ). Пришел наумовский человек.
Жазиков ( шёпотом ). Сидор?
Матвей ( так же ). Да-с, Сидор.
Жазиков ( так же ). Зачем же он пришел?
Матвей ( так же ). Говорит, что, дескать, деньги нужны; барин в деревню едет, его с собой берет, так пришел просить о деньгах-с.
Жазиков ( так же ). А я ему сколько должен?
Матвей ( так же ). Да с процентами теперь рублей пятьсот наберется.
Жазиков ( так же ). Ты ему сказал, что я дома?
Матвей ( так же ). Никак нет-с.
Жазиков ( так же ). Ну, хорошо. Только как же я звонка-то не слыхал?
Матвей ( так же ). Да он-с по черной лестнице прошел.
Жазиков ( шёпотом, но с сердцем ). А зачем они у тебя по черной лестнице шляются? Зачем задний ход знают! Этак они, пожалуй, меня обокрадут когда-нибудь! Это беспорядок! Я этого не терплю! На то парадная лестница есть…
Матвей ( всё шёпотом ). Слушаю-с. Я его теперь отошлю-с. Только вот он всё спрашивает-с, когда ему можно будет за деньгами-то зайти-с.
Жазиков ( всё так же ). Когда… когда… ну, через неделю, что ли…
Матвей ( так же ). Слушаю-с. Только вы, батюшка Тимофей Петрович, уж ему-то деньжонок-то выдайте, коли случатся.
Жазиков . Да что он тебе – сват, что ли? кум?
Матвей . Кум и есть.
Жазиков . То-то ты за него так и хлопочешь… Ну, ступай, ступай… хорошо; заплачу… ступай. ( Матвей выходит. ) Все они заодно… уж я их знаю… племя такое… ( Опять принимается за французскую книжку и вдруг поднимает голову. ) А его превосходительство-то… а? ожидал я этого! Вот тебе и друг моего отца и старинный сослуживец!.. ( Встает, подходит к зеркалу и поет. )
Уймитесь, волнения страсти, [6]
Засни, безнадежное сердце…
Однако надо работать. ( Садится опять за стол. ) Да, надобно, надобно. ( Входит Матвей. ) Ты это, Матвей?
Матвей . Я-с.
Жазиков . Что там?
Матвей . Да пришел какой-то собачник; вас спрашивает; говорит, что вы, дескать, третьего дни приказали ему прийти к вам на квартиру.
Жазиков . Ах! точно, точно, точно… Что же, он собаку привел?
Матвей ( грустно ). Привел-с.
Жазиков . Ах! покажи… Вели ему войти… легавую?.. ах!.. Войди сюда, любезный!
( Входит человек в фризовой шинели, с подвязанной щекой; у него на привязи старая дрянная собака. )
Жазиков ( осматривает собаку в лорнет ). Как ее зовут? Человек ( сиплым и глухим голосом ). Миндор.
( Собака робко взглядывает на своего хозяина и судорожно шевелит куцым хвостом. )
Жазиков . И хорошая собака?
Человек . Важнейшая. Иси, Миндор!
Жазиков . Поноску знает?
Человек . Как не знать! ( Вытаскивает шапку из-под мышки и бросает ее на пол. ) Пиль-апорт! ( Собака приносит ему шапку. )
Жазиков . Хорошо, хорошо; а в поле какова?
Человек . Первейший сорт… Куш! тибо! эх, ты!
Жазиков . А стара она?
Человек . Третья осень пошла… Куды, куды ты? ( Дергает ее за веревку. )
Жазиков . Ну, а цена ей какова?
Человек . Пятьдесят рублей; меньше нельзя.
Жазиков . Ну, что за вздор! возьми тридцать.
Человек . Нет, нельзя; я и так дешево запросил.
Жазиков . Ну, десять целковых возьми! ( Лицо Матвея изображает страшную тоску. )
Человек . Нельзя, барин, никак нельзя.
Жазиков . Ну, так чёрт с тобой… а какой она породы?
Человек . Породы хорошей.
Жазиков . Хорошей?
Человек . Уж мы других собак не держим. Бог с ними совсем!
Жазиков . Будто уж не держите?
Жазиков ( к Матвею ). А ведь хорошая, кажется, собака? как ты думаешь?
Матвей ( сквозь зубы ). Хороша.
Жазиков . Ну, хочешь тридцать пять рублей?
Человек . Крайняя цена – сорок рублей; извольте – за сорок рублей отдам.
Жазиков . Нет, нет, ни за что!
Человек . Ну, уж так и быть, возьмите, бог с вами.
Жазиков . Давно бы так. И хорошая собака?
Человек . Да уж такая, батюшка, собака… в целом городе такой не сыщете.
Жазиков ( с некоторым замешательством ). Вот видишь ли, братец, у меня теперь деньги есть, – да мне они на другую, знаешь, покупку нужны… а ты приходи-ка завтра, так – об эту же пору, понимаешь? – или послезавтра, что ли, только пораньше.
Человек . Да пожалуйте задаточек… я собаку-то у
