(Аркадию). Отец в свое время много преуспел в изучении классических языков.
Василий. Преуспел? Я бы не сказал, что я…
Базаров. Получил медаль за сочинение на латинском. Серебряную. А было ему тогда всего двенадцать.
Василий. Мне кажется, он надсмехается надо мной. Ты надсмехаешься надо мной?
Базаров. Я?
Арина. Закончи свой рассказ, Василий.
Василий. Так на чем я остановился?
Базаров. In herbis, in verbis et in lapidibus.
Василий. Ухаживаю за садом, занимаюсь больными, а в свободное время роюсь в своем огороде. (Аркадию.) «Роюсь в огороде», вроде бы неприлично так говорить… Но я из плебеев… homo novus[13]… не из столбовых, не то что моя благоверная.
Арина. Василий!
Базаров кланяется матери и целует ей руку.
Базаров. Ее светлость, Арина Власьевна Базарова.
Арина. Веди себя прилично.
Василий. Федька, ради бога, надень что-нибудь на ноги. Тимофеич, убери отсюда этого сорванца и одень его прилично. Аркадий Николаевич подумает, что он гостит у дикарей.
Базаров. А разве мы не они самые?
Василий. Ну и шуточки у тебя сегодня, молодой человек. Так на чем я остановился? Да, кстати о медицине. Вам понравится эта история. Слышу однажды, что один майор в отставке за шесть верст отсюда немного занимается врачеванием. И вот в один прекрасный день встречаемся мы на базаре, я и майор, и я говорю: «Слышал я, майор, вы занимаетесь врачебной практикой?» — «Да», — отвечает он. «Где вы учились на врача?» — «А нигде не учился», — говорит он. «Нигде? А где же вы учились медицине?» — «Я никогда не учился медицине». — «Но вы же занимаетесь врачебной практикой?» — «О, да, но не ради денег — на благо общества».
Смеется только Василий. Аркадий вежливо улыбается.
Замечательно… «на благо общества»… ну просто замечательно. Прекрасно воспользоваться услугами такого человека во время эпидемии тифа. Кстати, у нас здесь много случаев… тифа…
Арина (Аркадию). Сколько времени вы гостили у… у этой госпожи Одинцовой?
Аркадий. Неделю… (Базарову.)…так ведь? Я потерял счет времени.
Базаров. Восемь дней.
Арина. И хорошо там провели время?
Аркадий. Купались в роскоши. Вначале выли несколько потрясены. Правда?
Базаров. Не знаю.
Аркадий. Я был потрясен.
Базаров. Это точно.
Аркадий. Дворецкий в черном фраке, лакеи в ливреях, десятки служанок и слуг по всему дому. В самом деле, маленькая империя.
Арина. И она, эта госпожа Одинцова, живет там со старой теткой и молодой сестрой?
Аркадий. Тетка совсем с ума спятила.
Арина. А молодая сестра?
Аркадий. Катя… (Базарову.)…что бы ТЫ о ней сказал?
Базаров. Это уж по твоей части. Ты же голосовал за то, чтобы внести ее в список.
Аркадий (смущенный). Ах, ну да, мы составили список, мы с Евгением, ерунда в общем… список всех знакомых нам красивых девушек.
Арина. Ах, вот что. И Катя в этом спинке?
Аркадий. Была… вначале. Она была в первом списке.
Арина. Понятно. Была красивая, теперь, значит, перестала быть ей.
Базаров. Ты не улавливаешь тонких смыслов в матушкиных словах, Аркадий. Когда она спрашивает об «этой… госпоже Одинцовой», разве ты не слышишь неодобрения в голосе? Она уже поняла для себя, что эта госпожа Одинцова представляет собой то, что романисты называют искательницей приключений.
Арина. Это неправда.
Базаров (обнимает ее любовно и смеется). Ты ее уже в чем-то подозреваешь.
Арина. Не говори глупостей, Евгений.
Базаров. Тебе она страшно не нравится.
Арина. Я до вчерашнего дня и имени ее даже не слышала. Он пытается разозлить меня.
Базаров. На самом деле ты ненавидишь эту женщину. Я точно знаю, что означает подергивание твоего маленького носика. Он всегда тебя выдает.
Арина. А ты? Что ты о ней думаешь?
Базаров снова обнимает ее и смеется.
Базаров. О, нет, чёрта с два. Вам не удастся поменяться со мной ролями, Арина Власьевна. Ну не хитрая ли она белочка?
Василий (Аркадию). Два сапога пара они.
Базаров. Вопрос, который ты хочешь задать, мамаша… и он тебя мучает с того самого момента, когда мы вчера приехали… ты хочешь без всяких обиняков спросить, влюблен ли я в эту госпожу Одинцову. И вот мой ответ: я не верю в любовь: влюбиться, быть влюбленным — в эту белиберду я не верю. Мы с Аркадием провели приятную неделю с Катей и Анной. Они милые особы, обе мне нравятся. И все тут — finis fabulae[14] — (Василию.) — так ведь?
Василий. Очень хорошо, Евгении.
Базаров. Если и есть на свете такая штука- maladie d’amour[15] — как выразился бы наш Портновский манекен, то у меня от нее Иммунитет. Почему ты не задашь эти провокационные вопросы Аркадию? У тебя ведь нет иммунитета от любовной болезни?
Арина. Твой ум тебя и погубит. (Обращаясь к вошедшему Тимофеичу.) Убери, пожалуйста, со стола.
Тимофеич. Извините, барин. Больная здесь хочет видеть вас… женщина.
Василий. Ты не видишь, что мы еще обедаем, Тимофеич? Скажи ей, чтобы пришла завтра. (Федьке, который вошел в ботинках на несколько размеров больше его ног.) Ну вот, это на что-то похоже. Молодец, Федька.
Базаров. А что с женщиной?
Тимофеич. Еле стоит от боли. Похоже, что у нее колики в животе.
Василий. Дизентерия — и больше ничего. Они это называют здесь коликами. Torminum называет это Плиний. А Цицерон употребляет множественное число — tormina[16]. (Тимофеичу.) Скажи ей, чтобы пришла завтра.
Базаров. Дай я ее посмотрю, отец.
Василий. Нет, нет, ты на каникулах, и потом…
Базаров. Я тебя очень прошу. Мне бы хотелось.
Василий. Ну, если ты очень хочешь. Хорошо. Конечно. Мы пойдем через несколько…
Базаров. Я бы предпочел осмотреть ее один.
Василий. Ну, давай. Сделай ей укол опия — найдешь его в моей сумке в кабинете. Она тебе будет благодарна… может, будет молиться за тебя.
Базаров ушел. Василий кричит ему вслед.
И даст тебе четыре яйца в качестве вознаграждения. (Аркадию.) Вы знаете, сколько яиц я получил на прошлой неделе? Сто семьдесят пять! Ведь я не преувеличиваю, ласковая?
Тимофеич убирает со стола. Федька ему помогает.
Арина (снова сидит). Ты можешь идти, Тимофеич. Федька, достань малину из кладовой.
Оба слуги уходят.
Вы единственный ребенок в семье, Аркадий?
Аркадий. Да. Нет… нет… У меня есть сводный брат, Митя.
Арина. Он тоже учится в университете?
Аркадий. Ему восемь месяцев.
Василий. Придется подождать несколько недель до университета. (Поднимает бокал.) Еще раз, добро пожаловать, Аркадий. Нам очень приятно видеть вас здесь.
Аркадий. Спасибо.
Василий. Очень, очень приятно. Я так говорю, моя ласковая?
Арина. Душевно рады вам.
Оставшись наедине с Аркадием, они хотят расспросить его о сыне. Подвигаются ближе к нему.
Василий. Надеюсь, вы сможете погостить у нас до вашего возвращения в университет.
Арина. Ты забыл, Василий, — Аркадий уже закончил курс.
Василий. Простите меня. Конечно.
Арина. И уверена, что он наметил себе тысячу дел на лето.
Аркадий. У меня нет абсолютно никаких планов. Я — на свободе.
Василий. Тогда вы останетесь у нас. Для нас большая радость принимать у себя студенческих друзей Евгения. Он обычно привозит кого-нибудь с собой на каникулы. Прекрасные молодые люди. Мы любим гостей.
Арина. Вы давно знаете Евгения?
Аркадий. Около года. Мы познакомились в философском обществе.
Василий. Ах, он и философ к тому же. Этой подробности мы не знали.
Арина. У него есть девушка в Петербурге?
Аркадий. Кто его знает.
Василий. Но у вас-то есть, и много.
Арина. Но одной какой-нибудь нет?
Аркадий. У Евгения? Нет, одной какой-нибудь нет.
Арина. Он так плохо ел за обедом. У него всегда такой плохой аппетит?
Аркадий. Его еда вообще не занимает — может, потому, что я стряпаю.
Арина. Вы снимаете квартиру на двоих?
Аркадий. Да.
Арина. Сколько комнат?
Аркадий. Три: спальня, кухня и умывальня.
Арина. И сколько времени вы так квартируете вместе?
Арина. А кто ему стирает?
Аркадий. Сам. И мое белье тоже. Так мы условились.
Василий. Он гуляет?
Аркадий. Пешком ходит на лекции. И обратно домой. И все.
Василий. Не очень много. Он всегда ленился давать себе физическую нагрузку. Этого недостаточно. Совсем недостаточно.
Арина. Почём ты знаешь — ты же не знаешь расстояния от квартиры до университета. Ты этого не знаешь. А в той больнице, о которой он говорил, сколько часов в неделю он работает там?
Аркадий. По-разному. Иногда двадцать. Бывает до тридцати.
Арина. Ему хватает этих денег на еду и одежду?
Аркадий. В общем, да.
Арина. Да еще платить за обучение?
Аркадий. Мы все живем довольно скромно.
Арина. Вы знаете, он у нас никогда не брал ни копейки, никогда с тех пор ка…
Василий. Аркадия Николаевича не интересуют наши домашние дела, моя ласковая. Расскажите-ка мне лучше про эти революционные идеи, о которых он с таким жаром рассуждал вчера вечером, об этом… этом…
Аркадий. Нигилизме.
Василий. Вот именно. Надеюсь, что он к этому не относится так уж серьезно? Ко всей этой ерунде о…
Аркадий. Напротив, очень серьезно. И он, и я относимся к этому очень серьезно.
Василий. Ну, конечно, всегда ценно… и важно, очень важно… весьма важно постоянно давать оценку тому порядку, по которому живет общество. Это очень серьезно.
Арина. Я надеюсь, он не воспринял серьезно наш разговор о госпоже Одинцовой. Он сказал, что мне она не нравится, что я ее ненавижу по какой-то причине. Меня это крайне расстроило.
Аркадий. Он это в шутку.
Арина. Я надеюсь.
Аркадий. Вы знаете, он…
Арина (очень быстро). Он влюблен в нее?
Аркадий (очень растерялся). В Анну?.. Евгений?.. Я… откуда я знаю? Как можно об этом судить? Может быть. Но я затрудняюсь сказать. Я действительно затрудняюсь сказать.
Василий. Если это и так, это его личное дело, Арина. Я бы хотел вам задать один вопрос, Аркадий…
Арина. Ты уже задал столько много вопросов. Дай ему допить чай.
Василий. Должен тебе заметить, моя ласковая, что вопросы задавала ты. Мой единственный вопрос заключается в следующем. В Петербурге… в университете… в тех кругах, где вы вращаетесь… какого они мнения о моем Евгении с точки зрения его способностей? Я имею в виду… заурядных способностей он? Или средних? Может быть, ниже средних?..
Аркадий. Евгений?! Ниже средних?!
Василий. Да?
Аркадий. Евгений… как вам сказать, в настоящее время он самый блестящий студент университета, возможно, самый блестящий за всю историю университета.
Василий. Евгений?
Аркадий. Но вы это сами знаете. Евгений Васильевич уникален.
Василий. Уникален?
Аркадий. Да, да, да и еще раз да. Абсолютно уникален. И какое бы поприще он ни избрал, его ждет великая будущность.
Василий. Ты слышишь, Арина?
Аркадий. Вне всяких сомнений, у вас вы-да-ющий-ся сын.
Арина тихо плачет. Василий вначале тоже плачет тихо, но затем не может сдержать своих эмоций. В порыве чувств он хватает Аркади я за руку и целует ее много раз.
Василий. Спасибо. (Целует.) Спасибо… спасибо… спасибо. (Целует.) Вы меня совершенно осчастливили, вы сделали меня самым счастливым человеком в России. (Целует.) А теперь я вам признаюсь: я боготворю своего сына. И мать его боготворит. Мы оба. Обожаем его. Я так говорю, моя ласковая? Но, однако, мы не смеем выказывать свою любовь, проявлять знаки даже простого расположения, потому что он враг всех излияний, любого проявления эмоций. Когда вы вчера приехали, я хотел
